ОТКРЫТЬ ДУШУ КАЖДОГО НАРОДА (ЧАСТЬ 1)

Рубрика в газете: Жизнь национальностей: в поисках гармонии, № 2020 / 5, 13.02.2020, автор: Вячеслав ОГРЫЗКО

Благие пожелания Алексея Горького

То, что наша страна крайне нуждалась в изданиях, посвящённых национальным литературам, стало очевидно ещё в середине двадцатых годов прошлого столетия. Не случайно в Москве и Ленинграде периодически предпринимались попытки по созданию различных тематических сборников.
Приведу несколько примеров.
Так весной 1927 года возникла идея организовать альманах художественной литературы и искусства народностей СССР «Советская страна». Редакторами нового издания были утверждены один из руководителей Совета Национальностей ЦИК СССР Санджар Асфендиаров, представлявший Казахстан, и Бяшим Кульбешеров, направленный в Москву Туркменией. Впрочем, реально вся черновая работа по составлению и выпуску первого номера легла на сотрудника Госиздата С.Бурдянского.
Первый номер альманаха открыл рассказ молодой узбекской писательницы Лолы-Хан Сайфуллиной (О.Арслановой) «Гани из Канибадама», который проиллюстрировал начинающий художник Юрий Пименов. Другим украшением нового издания стали стихи удмуртского поэта Кузебая Герда.
Однако следующий номер «Советской страны» вышел лишь через год. Открывая его, председатель ЦИК Михаил Калинин сообщил, что альманах преобразуется в постоянный журнал народов СССР. ЦИК даже назначил нового редактора – Петра Смидовича. Правда, Смидович уже имел немало должностей. Он возглавлял Комитет Севера, руководил Центральным бюро краеведения и был председателем комитета по земельному устройству еврейских трудящихся. Понятно, что в постоянном режиме заниматься ещё и журналом этот функционер не мог. К тому же, что он понимал в вопросах культуры и искусства?!
Из других начинаний отмечу опыт преподавателей и студентов Ленинградского института живых восточных языков. Они в 1928 году придумали журнал «Тайга и тундра», в котором стали печатать краеведческие материалы и первые образцы литературного творчества на русском языке студентов из числа коренных малочисленных народов Севера.
Другое дело, что почти все сборники о народах СССР были составлены в основном из случайных и некачественных материалов. Следовало продумать принципы отбора, редактирования, а при необходимости и переводов рукописей. Требовались профессионалы, которые могли бы продвинуть новые альманахи во все уголки нашей страны.
Первым попытался вывести эти вопросы на государственный уровень Алексей Горький. По его инициативе ЦИК осенью 1928 года принял постановление о реорганизации сборника «Советская страна» в альманах с периодичностью выхода четыре раза в год. Согласно этому документу обязанности ответственного редактора переходили от Петра Смидовича непосредственно к Горькому.
Радуясь государственной поддержке, Горький 19 сентября 1928 года опубликовал сразу в двух ведущих газетах – «Правде» и «Известиях» – программную статью «Литературное творчество народов СССР».

«Государственное издательство, – сообщил он, – приступает к выпуску альманахов художественной литературы, которая растёт и развивается во всех союзных республиках, красноречиво и убедительно свидетельствуя о их культурном росте.
Необходимость такого издания совершенно ясна: искусство слова – художественная литература – содействует взаимному пониманию людьми друг друга; рабочие и крестьяне Союза социалистических советов должны хорошо знать своих соседей иного языка, к этому их обязывает единство цели: создание новых форм государственной жизни. Чем лучше будут знать психику – «душу» – друг друга люди различных племён, тем единодушнее, быстрее, успешней будет их движение к намеченной великой цели» («Правда». 1928. 19 сентября).

В своей статье Горький предлагал во всех республиках создать редакционные группы, которые, привлекая местных писателей, отбирали бы рукописи национальных авторов и направляли их в Москву. Он даже обещал наладить в столице переводческое дело.

«Альманах «Литература народов и племён Союза Советов», объединяя уже издаваемые альманахи «Советская страна», «Тайга и тундра», – подчеркнул Горький, – ставят целью своей дать читателю более широкую и полную картину иноплеменного творчества, чем та картина, которую дают названные два издания каждое отдельно и взятые вместе» («Правда». 1928. 19 сентября).

Однако реализовывать масштабный проект буревестника революции оказалось, по сути, некому. Сам Горький продолжал жить в Италии и руководить всеми процессами из Сорренто был не в состоянии. А в Москве профессиональных кадров редакторов и переводчиков страшно не хватало. Полистайте вышедшие в 1929 году в Госиздате в серии «Творчество народов СССР» книги украинца В.Винниченко, грузина Михаила Джавахишвили, белоруса Цишки Гартного, армянина А.Ширванзаде… Все переводы были сделаны небрежно. Руки редакторов к ним, похоже, не прикасались.
Горький несколько раз пытался переломить ситуацию. Принимая у себя в Сорренто весной 1931 года гостей из Советского Союза, он специально поднял тему национальных литератур. В архивах сохранился документ: «Решения, принятые на совещаниях в составе: М.Горький, Халатов, Леонов, Крючков, Проскуряков в Сорренто». Я выделю здесь десятый пункт. Он гласил:

«б) обратить особое внимание на издание альманахов литературы народов СССР, включающих наиболее крупные новые произведения и таким образом периодически знакомящих русского читателя с достижениями национальных литератур;
в) организовать в ГИХЛе специальное совещание по рассмотрению плана издания литературы народов СССР с участием М.Горького, имея в виду, что за последний период по серии «Творчество народов СССР» был выпущен ряд неудачных книг, и план дальнейшей работы нуждается в самом тщательном пересмотре».

Но дальше благих пожеланий дело тогда не пошло.

 

Интриги собутыльника Валериана Куйбышева

Ситуация отчасти изменилась в феврале 1933 года. Литфункционеры вынесли тогда на рассмотрение второго пленума Оргкомитета Союза советских писателей проблемы драматургии. А на «закуску» они вынесли отчёты о положении дел в союзных республиках. Самые благостные рапорты последовали из Грузии и Армении. Как утверждали функционеры, там в литературе случились буквально взрывы. Но возник вопрос: а почему в стране этого никто не заметил. Виноватой оказалась Москва, поскольку она авторов из Закавказья почти не печатала.
Докладывая секретарям ЦК партии Иосифу Сталину и Лазарю Кагановичу об итогах пленума, секретарь коммунистической фракции в Оргкомитете Союза советских писателей Иван Гронский сообщил, что для закрепления работы нужно:

«2) разрешить оргкомитету СССР выпустить ежемесячный журнал «Литература народов Союза ССР», примерно в 17 печатных листов» (РГАНИ, ф. 3, оп. 34, д. 187, л. 19).

Чуть позже Гронский представил в Кремль более подробное обоснование этой идеи.

«У нас, – сообщил он И.В. Сталину и Л.М. Кагановичу и заведующему Культпропом ЦК А.И. Стецкому, – нет ни одного литературно-художественного и критического журнала, который специально занимался бы показом развития литератур различных народов, населяющих Советский Союз. Меж тем потребность в таком журнале имеется. Кроме русской, украинской, грузинской, белорусской, узбекской и других литератур, за последние годы мы имеем развитие литературы марийцев, чукчей, башкир, киргизов и т.д. Это – огромное завоевание революции и мы обязаны эту литературу показать миллионам рабочих и крестьян, владеющих русским языком, а через напечатание на русском языке – познакомить с этой литературой и трудящихся капиталистических стран (РГАНИ, ф. 3, оп. 34, д. 148, л. 107).

Посыл, согласитесь, был очень верный. Но в деталях Гронский ошибся. Он показал, что материалом владел слабо. К 1933 году чукчи своей письменной литературы ещё не имели. Произведения зачинателей чукотской поэзии Фёдора Тынэтэгина и Михаила Вуквола появились лишь перед самой войной.
В своей обращённой к вождям записке Гронский предложил создать новый ежемесячник объёмом в 15 печатных листов, определив для него тираж в 20–30 тысяч экземпляров. Он и название для него придумал: «Литература народов СССР». На должность редактора Гронский хотел выдвинуть критика Валерия Кирпотина. Но не потому, что Кирпотин прекрасно разбирался в национальных литературах. Кирпотин к тому времени уже имел две должности – заведующего сектором литературы Культпропа ЦК ВКП(б) и ответсекретаря Оргкомитета Союза писателей. По сути, он по партийной линии за Гронским надзирал. А Гронского это бесило. Кроме того, он видел в Кирпотине конкурента. Гронский думал, что, выдавив Кирпотина в новый журнал, он избавился бы от лишних глаз.
Тут что ещё интересно?! Гронский собирался передать контроль над Кирпотиным своему человеку. В письме вождям он не случайно предложил секретарём нового журнала назначить Елену Владимировну Куйбышеву.
Кто это такая? Это была родная сестра его собутыльника и покровителя Валериана Куйбышева. Как известно, Куйбышев неровно дышал к литературе (напомню: одно время он сочинял весьма примитивные стишата). Но с Гронским его сдружила не поэзия, а совместные частые пьянки. Гронский знал, что сестра Куйбышева была без работы. Она не состоялась как учительница. В начале 20-х годов брат пристроил её в журнал «Работница». Но и там у неё ничего не получилось. Впоследствии у Елены Куйбышевой не сложились отношения и в других редакциях. Отчасти потому, что она не умела хорошо писать.
Гронский, желая услужить Куйбышеву, который входил в высшее руководство страны, вызвался пристроить сестру своего собутыльника, рассчитывая, что та в благодарность обложит в новом издании его конкурента Кирпотина. Однако Кремль кадровые инициативы Гронского не впечатлили.
Однако как отреагировал Кремль на эти инициативы, выяснить пока не удалось.

 

Первые указания Горького новому собутыльнику его сына

Весной 1933 года Гронский ушёл в новые пьяные загулы. Воспользовавшись этим, Александр Фадеев, во многом опираясь на критика Валерия Кирпотина и военного прокурора Льва Субоцкого, попытался осуществить в Оргкомитете Союза писателей переворот. Но Сталин сначала взял паузу, а потом предпочёл передать Оргкомитет не ему, а молодому философу Павлу Юдину (правда, формально Оргкомитетом продолжил руководить Алексей Горький).
Юдин оказался не лучше Гронского. Только его предшественник периодически пьянствовал с Куйбышевым, а Юдин предпочёл спаивать сына буревестника революции. Неудивительно, что ему долго было не до национальных литератур.
Напомнил Юдину о республиках Горький. По настоянию буревестника революции партназначенец 27 августа 1933 года образовал для выездов в регионы девять бригад. Перед ним были поставлены задачи:
«Изучение литератур народов на фоне общего хозяйственно-культурного подъёма республик, областей и краёв, анализ количественного и качественного роста творческой продукции, выявление новых литературных кадров, помощь литмассовому движению, организованная помощь оргкомитетам, заготовка сборников лучших произведений художественной литературы народов, собирание фольклорных материалов и т.д.» (Бюллетень Организационного комитета Союза советских писателей СССР и РСФСР. № 1. Январь 1934 года. С. 3).
Возглавили бригады: украинскую – заведующий Культпропом ЦК ВКП(б) Алексей Стецкий и Александр Фадеев, белорусскую – Валерий Кирпотин, грузинскую – Павел Павленко, армянскую – Александр Безыменский, азербайджанскую – Леонид Авербах, татарскую – Владимир Киршон, узбекскую – Владимир Ермилов, таджикскую – Абулькасим Лахути и туркменскую – Всеволод Иванов.
Другое дело, что руководители бригад не спешили с организациями поездок. Они ещё долго раскачивались.

«Горький <…>, – сообщил 20 сентября 1933 года Пётр Павленко Николаю Тихонову, – создал бригады, которые должны изучить соответств[ующие] литературы к съезду путём поездок на места. Мне пожалована Грузия и в сей грузинской бригаде я узрел дорогое тебе имя, затем Тынянова, Габриловича, [нрзб], Гольцева и двух московских грузин – Егорашвили и Каландадзе. К работе этой я отношусь горячо, она, кстати, мне очень на руку творчески, ибо позволит съездить осенью в Тифлис и, кстати, засесть там где-ниб[удь] в провинциальном доме отдыха пописать. Рекомендую и тебе этот остроумный способ творчества.
Я встречаюсь здесь с кое-какими груз[инскими] товарищами. Грузия приглашает нас, всю бригаду, на открытие Рабгэса 7 ноября, Армения хочет тебя к себе, я планирую так, чтобы поехать на открытие, а потом весь ноябрь и декабрь просидеть за своими бумажками.
Что Гольцев в груз[инской] бригаде – прямо спасение. Соскучившись по нагрузке, он работает за десятерых. Итак, по сему поводу требуется твоё мнение и Тынянова. Поедете ли в Грузию к 7 ноября? Само собой разумеется, что на средства Грузии. Я советую. Иначе спасенья не будет.
Дагестанские литпроблемы, я думаю, можно будет изложить нам с тобою в каких– ниб[удь] статейках в Литгазете. Что же касается сборника Махмуда и Сулеймана, то придётся списаться с Нуровым, п[отому] что никаких текстов Махмуда у нас нет. Стихи Сулеймана по-лезгински у меня есть, но что с ними делать, не знаю.
Я считаю, однако, так: давай сначала сбагрим с себя обязательства, а махмуда-улейм[анские] дела на досуге организуем, как нам захочется. С ними можно и не спешить».

Выехал Павленко в Грузию лишь 11 ноября 1933 года.

Параллельный план Горького

Осенью 1933 года Горький инициировал ещё один книжный проект под условным названием «Народы СССР». В середине ноября он сообщил Юдину:

«Пётр Петров<ич> [Крючков, секретарь Горького. – В.О.], наверное, говорил Вам об идее выпуска – к съезду писателей – сборников, которые: дали бы союзным республикам представление о том, как относится к ним наша, русская литература; дали бы нашему читателю нечто вроде отчёта о положении нацменьшинства до Октября и в наше время, явилась бы отчётом очеркистов об их работе и «познания» жизни Союза Советов» (цитирую по сборнику: Горький в зеркале эпохи. М., 2012. С. 633).

Дальше Горький набросал примерный план таких книг.

«Сборник, – дал он Юдину указания, – нужно составить по такому плану:
Карту республики – во всю страницу.
Краткий очерк её бытового, политического и хозяйственного положения до революции, – дать упоры, но в количестве умеренном, а лучше упор – схемы.
Указать отношение дореволюционной <литературы>, она почти не изображала жизнь нацменьшинств, а если изображала – то пренебрежительно, как жизнь людей «низшего типа». Такой же очерк о состоянии каждой республики в 33 г.: рост промышленности, её разнообразие, рост количества культурных сил и т.д., некоторые республики уже выдвинули весьма крупных людей в общественную армию мастеров культуры.
Кто-нибудь должен написать небольшую статейку на тему: чем разнообразнее хозяйственная деятельность людей – тем быстрее развивается сила их разума и его творческая энергия. Европа опередила Восток благодаря разнообразию производственной деятельности и тесному соприкосновению друг с другом её разнообразных племён. Если б единая плоть человечества не была искусственно и своекорыстно разорвана на взаимно враждебные части идеями религии, науки и т.д. – человечество достигло бы не тех, весьма непрочных высот, на которых остановились и уже скользят вниз его командующие классы, – человечество жило бы сознанием своего единства, гордым сознанием неиссякаемой мощности своей энергии.
В Союзе Советов товарищески, на почве творчества новых форм общественной жизни, объединяется в одну несокрушимую силу множество разнообразных племён, каждое из коих имеет свои оригинальные достоинства и способности. Чем скорее эти племена – славяне, татары, грузины, таджики и все прочие сотрут, смоют из памяти своей грязные остатки буржуазных идей – тем быстрее пойдёт благотворный процесс слияния лучших способностей и оригинальных достоинств племён в единую и чудотворную творческую энергию.
Статейку на ту тему размером в две-три страницы можно бы поместить в каждом сборнике. Неплохо было бы дать сборник и по автономии, областям.
Мне кажется, что это – полезное дело, и что за него надо приняться немедля. Особое внимание надо обратить на республики Средней Азии, ясно – почему?»

 

Уже 20 ноября 1933 года Юдин о замысле Горького проинформировал белорусских коллег и руководителя Совнаркома Белоруссии Голодеда. Выступая на совещании бригады по изучению литературы Белоруссии, он доложил:

«…по предложению А.М. Горького Оргкомитетом намечено издание серии книг – «Народы СССР». Серия охватит историю и достижения соцстроительства отдельных национальных республик, краёв и областей СССР. Все материалы должны быть облечены в художественную форму.
Работа над этой серией будет поручена писателям и литературоведам» (Бюллетень Организационного комитета Союза советских писателей СССР и РСФСР. № 1. Январь 1934 года. С. 5).

Добавлю: уже 28 ноября почти вся белорусская бригада (без Кирпотина) отправилась в Минск собирать материалы.
А двумя днями раньше, 26 ноября, состоялся выезд в Ташкент части узбекской бригады. Позже бюллетень Оргкомитета Союза советских писателей сообщил:

«Бригада произвела отбор лучших художественных произведений Узбекистана для перевода на русский язык. К съезду, совместно с издательством «Советская литература» бригада выпустит на русском языке сборник лучших образцов узбекской литературы. Значительное место в сборнике будет отведено фольклору. В сборнике примут участие (статьи – о литературном движении в Узбекистане и о росте узбекской культуры) секретарь ЦК КП(б) Узбекистана тов. Икрамов и пред. СНК УзССР тов. Файзулла Ходжаев.
К XVII съезду партии бригада совместно с ГИХЛом готовит на русском языке сборник узбекской поэзии (под редакцией В.Гусева) и повести узбекских писателей Гайроти и Г.Гулямова – «Приговор эпохи» и «Нетай». Литературная обработка повести Г.Гулямова «Нетай» (узбекская девушка в условиях эмирата) поручена Л.Леонову.
Намечены переводы лучших произведений узбекской литературы последнего времени.
В Москве создано бюро переводчиков из узбекских студентов.
Узбекским землячеством выделено бюро содействия работе бригад (организация работы с начинающими писателями, собрание фольклорных материалов и т.д.). Установлена постоянная связь с узбекским постпредством. Организован обмен информациями – о лит. жизни в УзССР и о работе бригад.
Помимо основных работ бригада примет участие в работах правительственной комиссии УзССР – по подготовке празднования десятилетия республик Средней Азии.
Бригада выехала в Ташкент 26 ноября и возвратилась в Москву в январе» (Бюллетень Оргкомитета Союза советских писателей. № 1. Январь 1934 года. С. 4).

Упоминаемый в газете информационный сборник «Узбекистан» вышел к съезду писателей. Потом появилась книга «Казахстан». Но горьковские задумки воплотились в них не полностью.
8 января 1934 года Владимир Ермилов и Виктор Гусев отчитались о поездке в Узбекистан на секретариате Оргкомитета Союза советских писателей. Но их сообщения коллег не удовлетворили.
В принятом на секретариате постановлении было подчёркнуто:

«В плане реализации идеи А.М. Горького о создании сборников художественных произведений национальных литератур для показа прошлого и современного лица национальных республик – считать одной из основных задач комиссии к 10-летию УзССР обеспечить выпуск сборника узбекской художественной литературы.
С этой целью создать редакционную группу в составе: Ермилова (руководитель), Гусева, Габриловича, Вихрева, Славина, Финн, Стокова, Эль-Регистана, Эрлих, Пильняка, Герасимовой и Б.Левин.
Включить в состав группы Постпреда УзССР т. Турсун Ходжиева.
К участию в работе группы привлечь палехского художника, которому поручить отразить десятилетие УзССР в живописи.
Группе участников в составлении сборника выехать в Узбекистан в феврале месяце, принять участие в писательском съезде Узбекистана и обеспечить сдачу сборника в набор не позднее июня месяца.
К Всесоюзному съезду писателей поручить издательству «Советская литература» и узбекской группе обеспечить выпуск сборника узбекской художественной литературы» (РГАЛИ, ф. 631, оп. 1, д. 40, л. 2).

Все понимали, что надо торопиться, иначе к писательскому съезду можно было с задуманными книгами и не успеть.
Ускорение литфункционерам попыталась придать и «Литгазета». 11 января 1934 года она устами некоего А.Кр-ова сообщила:

«А.М. Горький выдвинул предложение создать сборники, посвящённые истории отдельных братских республик СССР. Одновременно с русским переводом эти книги должны появиться на европейских языках. Первый сборник должен быть посвящён Узбекской Республике, десятилетие которой исполняется в декабре 1934 г. Вопрос об издании этого сборника обсуждался в ЦК нацкомпартии, ЦИК и Совнаркоме Узбекской республики с участием писательской бригады, выезжавшей в Узбекистан» (Литературная газета. 1934. № 2 (37). 11 янв. С. 6).

Добавлю: вскоре в Узбекистан направилась новая группа писателей.

Промежуточные итоги

Промежуточные итоги этой работы были обсуждены 10 марта 1934 года на третьем пленуме Оргкомитета Союза советских писателей. Докладывая Сталину, Кагановичу и Жданову о состоявшихся дискуссиях, Валерий Кирпотин отметил:

«10 марта начались доклады Оргкомитетов республик (доклады которых стоят на повестке Всесоюзного Съезда писателей).
т.т. Кави Наджми (Татария), Кулик (Украина), Веселков (Туркмения), Климкович (Белоруссия), Назарли (Азербейджан), Деметрадзе (Грузия), Лахути (Таджикистан), Симонян (Армения) развернули картину успехов литературы в республиках, рассказали о классовой борьбе в литературе каждой республики, подтвердили необходимость борьбы за качество и самокритики.
Большинство представителей республик отмечают огромную роль, которую сыграли бригады Всесоюзного Оргкомитета в деле усиления подготовки к съезду, организации переводов и т.д.
Плохо работала бригада по изучению литературы Азербайджана (бригадир Авербах). В Таджикистан вместо целой бригады выезжал только один Лахути.
Т. Деметрадзе, отмечая большую работу грузинской бригады (бригадир Павленко), жаловался на ослабление в последнее время связи с Грузией.
Украинская бригада (бригадир Стецкий) организовала во время пленума вечер украинской литературы (в зале Комакадемии). Вечер имел большой успех.
11 марта – днём, происходило заседание украинской бригады. На заседании были заслушаны доклады Ф.Гладкова о творчестве писателей Копыленко и Кириленко, Коваленко о творчестве Головко, Безыменского об украинской поэзии. Писатель Кириленко сделал информацию о новых произведениях украинской художественной литературы.
В прениях участвовали Головко, Иван Ле, Микитенко, Панч, Кулик.
Ряд делегатов пленума предложил в дальнейшем вместо общих докладов о литературе целой республики, организовывать обсуждение нац. литературы во всесоюзном Оргкомитете по типу работы украинской бригады» (РГАНИ, ф. 3, оп. 34, д. 197, лл. 42–43).

Спустя месяц, 27 апреля Юдин вынес на обсуждение секретариата Оргкомитета работу бригады в Азербайджане. Напомню: первоначально эту бригаду должен был возглавить Авербах. Но этот критик всё провалил. Москва вынуждена была потом направить в Баку Зуева.
После отчёта Зуева секретариат Оргкомитета постановил:

«Принять к сведению сообщение тов. Зуева, что «Сов[етская] лит[ература]» включила в план изд[ательст]ва три книги переводов с башкирского языка на русский и ГИХЛ – две книги переводов. Включить в план издательства МТП три перевода: «Книгу рассказов» Сеид Гусейна, «Мир рушится» Абульгасана, «Тавриз Туманный» Ордубады, и в план Издательства ленинградских писателей книгу Гусейна Джавида «Сиявуш». Ввести в состав бригады т. Чумандрина.
Предложить тов. Чумандрину и Светлову немедленно выехать в Азербайджан для проведения подготовительной работы к конференции писателей Азербайджана».
К слову, в проекте решения было предложено выехать в Азербайджан также Афиногенову, Асееву и Лавренёву.

 

Неудачная реализация книжных проектов Горького

Первый съезд советских писателей открылся в Москве 17 августа 1934 года. Но литфункционеры и издатели все намеченные книги выпустить к нему не успели. В частности, застряла в редакционных кабинетах и типографиях задуманная Горьким серия «Народы СССР».
Впрочем, не всё оказалось столь уж плохо. Кое-что всё-таки смог сделать Гослитиздат. Продолжая начатый в конце 20-х годов цикл книг «Творчество народов СССР», он представил «Таджикский сборник» с предисловием Евгения Штейнберга, «Казакский [так раньше писалось слово «казахский». – В.О.] сборник, который составили Тагжанов и Джансугулов.
Я не могу сказать, что обе эти книги получились образцовыми. На мой взгляд, более сильным по художественному уровню оказался казахский сборник, в котором тон во многом задала проза Б.Майлина и Мухтара Ауэзова. Классовая борьба не затмила этим писателям главное – душу народа. Слабость же таджикского сборника я объясняю тем, что составитель, видимо, был сильно ограничен в выборе достойных материалов.

Ещё я бы отметил выпущенную к съезду писателей в Гослитиздате «Дагестанскую антологию», которую составил Эффенди Капиев, а отредактировал поэт и критик Георгий Шенгели.
Уже после съезда вышли в Издательстве писателей в Ленинграде под редакцией В.Гольцева «Антология грузинской прозы», в Гослитиздате составленный Дзахо Гатуевым сборник «Поэзия горцев Кавказа» с предисловием Алибека Тахо-Годи, под редакцией В.Ермилова альманах «Узбекистан», в Ашхабаде альманах «Айдинг-Гюнлер» («Лучезарные дни») и некоторые другие сборники.
С точки зрения вечности, безусловно, стоит выделить антологии. Они ценны уже тем, что представляли состояние национальных литератур ко времени первых пятилеток.
Альманахи же оказались чересчур поверхностными. Но по-другому и быть не могло. Ну как можно было проникнуть в душу народа за один-два месяца, которые писатели провели в республиках?!
Составитель альманаха «Узбекистан» Ермилов в предисловии признался:

«Читатель не найдёт здесь исчерпывающего художественного отражения настоящего и прошлого социалистического Узбекистана. Эту цель авторы не могли поставить перед собой, потому что для её осуществления нужны годы и годы работы, а авторы были весьма ограничены сроком. Читатель не найдёт здесь и цифровых материалов, показывающих успехи Узбекистана на фронтах индустриализации, социалистической культуры и пр. Факты действительности, которые изучаются учёными, экономистами, публицистами и пр., интересуют художника – «инженера человеческих душ», прежде всего с той точки зрения, которая обращена на человека, на его рост, на формирование в нём новых чувств, на воспитание нового человека – строителя социалистического общества. Авторы сборника хотели показать, как выпрямляется человек в Узбекистане, замордованный, униженный столетиями самого дикого, чудовищного угнетения» («Узбекистан». Альманах. М., 1934. С. 3).

Всего в альманах «Узбекистан» Ермилов включил 9 рассказов, пьесу и 4 стихотворения. В аннотации к изданию сообщалось:

«Писатели посетили Узбекистан весною 1934 г. B.Герасимова в «Великом соревновании Таджихан Шадиевой» описывает удивительный путь девушки-узбечки от забитой рабыни до начполитотдела.
Новелла «Кетмень» А.Митрофанова – о «благословенной Ферганской долине», о зажиточной жизни, о хлопке.
Б.Левин в рассказе «Доктор» рассказывает о том, как узбек стал великим хирургом.
«Преступление Нор-биби» В.Инбер и повесть C.Мстиславского «Ядгар-ткач» рассказывают об узбечках, которые, пройдя сквозь страдания и борьбу, выходят на широкую дорогу новой жизни.
«Узбекская тетрадь» Дм. Стонова – ряд маленьких новелл о хлопке, о старом и новом быте.
Г.Гаузнер («Таджик-Куча») затрагивает тему строительства новых городов в Средней Азии.
Некоторые проблемы узбекского театра ставит пьеса «Май» Дроздова и Татаровой.
«Сведённые счёты» Як. Рыкачёва – «эссе» о колониальных мечтах великодержавных юношей.
Эль-Регистан в полуочерковой манере рассказывает о каракулеводстве.
Стихи В.Инбер – о новом Самарканде, об узбечках-ткачихах и научных работниках.
Тема стихов Гусева – Красная армия».

Не удивительно, что ни одно из включённых в альманах произведений в памяти читателей не задержалось. Все они остались лишь фактами истории. И не больше.

 

Несовпадения планов партфункционеров с мыслями художников,
или Что показал первый съезд писателей

Вернусь к первому писательскому съезду. На нём национальным литературам было уделено огромное внимание. В частности, Горький предложил создать специальный альманах, установив для него периодичность один номер в два месяца.
Информируя Кремль о ходе дискуссий на писательском съезде, заведующий сектором искусств Культпропа ЦК ВКП(б) Сергей Динамов отметил:

«Доклады о национальных литературах развернулись в замечательную демонстрацию достижений культуры и литературы СССР. Слушали их, правда, очень плохо, но это только потому, что доклады были раньше напечатаны и розданы делегатам, так что приходилось их слушать вторично. Огромную роль сыграло, что до съезда вышло много книг переводов на русский язык. Замечательно, что были опубликованы переводы Тихонова и Пастернака с грузинского – один только этот факт больше приблизил грузинскую литературу к русскому читателю и писателю, чем предыдущая работа в этом направлении. Нужно обязательно закрепить этот подъём (например, организовать сравнительное изучение литературы народов СССР, создать журнал «Литература СССР», практиковать переводы с участием самых лучших поэтов и прозаиков)» (РГАНИ, ф. 3, оп. 34, д. 197, л. 246).

Правда, оказанное Горьким внимание к национальным литературам понравилось не всем. Это бросилось в глаза руководителям секретно-политического отдела Главного управления госбезопасности НКВД Молчанову и Петровскому.

«Приводим сообщение <…>, – отметили они в одном из своих донесений, – указывающее на проявление враждебных, великодержавно-шовинистических настроений среди группы поэтов-переводчиков с национальных языков.
Внимание, уделённое съездом национальным литературам, вызвало своеобразные, шовинистически окрашенные настроения среди переводчиков. Общий тон таков: нац[иональные] писатели плохи. Писателями, собственно, их делаем мы, жертвуя собственным творчеством. За это – не только не видим благодарности, но сталкиваемся с вечным неудовольствием, закулисными обвинениями и т.п. Этих писателей у нас широко издают, окружают почётом, избирают в центральные органы союза и т.п., а мы – на задворках.
Бродский характеризовал эту ситуацию как «историческую несправедливость» и предсказывал, что затея Горького (6 альманахов в год) сорвётся за недостатком доброкачественного материала.
Гатов негодовал на армян, которые писали ему восторженные письма по поводу его переводов, а на съезде обошли их полным молчанием, ибо позавидовали грузинам, которых переводил Пастернак, и теперь за спиною шепчутся, что его (Гатова) книга плоха. Упомянув, что Тихонов и Пастернак больше не будут переводить и что оба тяготятся принятыми обязательствами, закончил, что и он переводить не будет или «заставит их походить и покланяться».
Гусев сказал тоже, что, поработав с узбеками, он убедился в глубокой бездарности их творчества, в неискренности их отношения, в гнилости их литературной среды, где все друг друга ненавидят и друг на друга доносят, и что переводами он больше заниматься не будет.
Н.Ушаков говорил с горечью, что националы требуют переводы, но сами никого переводить не желают и держатся «как в завоёванной стране». Он закончит взятые переводы, а дальше «будет голодать, но писать своё».
В этом же духе высказался и Тарловский».

 

Планы нового парткомиссара Александра Щербакова

Надо отдать должное Горькому. После съезда он не только не отказался от прежних своих идей, а стал добиваться их полной реализации.
Осенью 1934 года направленный Кремлём в Союз советских писателей вместо Юдина и Кирпотина Александр Щербаков, отчитываясь перед Горьким за первые прошедшие после съезда две недели, отметил:

«2. Крайне важным делом я считал продвижение вопроса об организации Литературного Альманаха народов СССР. Издавать его в «Советском Писателе» трудно – нет соответствующего аппарата. Лучше издавать его в ГИХЛ’е, который включил его в свой план. Однако, после того, как я познакомился с отношением ГИХЛ’а к этому большому делу, я убедился, что ГИХЛ этого мероприятия недооценивает. Я вынужден был заставить участвовать в разработке плана Альманаха лично т.т. Накорякова, Луппола, Беспалова. План прилагаю и жду Ваших указаний» (РГАСПИ, ф. 88, оп. 1, д. 481, л. 1).

План сохранился в двух архивах: в РГАСПИ – в фонде Щербакова (ф. 88, оп. 1, д. 481, лл. 4–8) и в РГАЛИ – в фонде Союза писателей СССР (ф. 631, оп. 15, д. 52, лл. 29–33). Это четырёхстраничный документ «План организации литературного альманаха народов СССР». Он состоял из четырёх разделов. Первый раздел назывался: «Цели создания альманаха». В нём напоминалось, что на первом писательском съезде были представлены 52 литературы. Однако о большинстве этих литератур общество имело весьма слабое представление. В задачу нового альманаха входило:

«а) Установление систематического обмена культурным и прежде всего литературным опытом между союзными республиками,
б) Ознакомление широчайших читательских масс страны с литературами всех народов СССР,
в) Укрепление творческих связей писательских отрядов, работающих в различных республиках,
г) Выдвижение всех наиболее талантливых советских писателей отдельных республик на всесоюзную литературную арену» (РГАСПИ, ф. 88, оп. 1, д. 481, лл. 4–5).

Во втором разделе плана речь шла о принципах работы альманаха. В документе подчёркивалось:

«Альманах литератур народов СССР, будучи изданием всесоюзным, выходит параллельно на следующих языках: русском, украинском, белорусском, грузинском, армянском, тюркском, таджикском и узбекском» (РГАЛИ, ф. 631, оп. 15, д. 52, л. 30).

Приоритет отдавался новым произведениям современных авторов.
В плане обращалось внимание, что альманах печатает произведения всех жанров, включая пьесы, но только новинки.
Третий раздел – «Вопросы организации альманаха» – регламентировал отдельные вопросы. В частности, устанавливалась периодичность выпуска – раз в квартал, объём каждого номера – 25 печатных листов, общий тираж на всех языках – 50 тысяч экземпляров.
Отдельно обговаривалось, что русское издание альманаха будет выходить в Москве, а на других языках станут печатать в союзных республиках. На республики возлагались также переводы и редактирование переведённых текстов.
В плане указывалось:

«Предусмотреть выход первого альманаха литератур народов СССР в марте 1935 года» (РГАЛИ, ф. 631, оп. 15, д. 52, л. 32).

Оставалось решить, кто возьмётся альманах редактировать. Предложение по этому поводу было сформулировано в четвёртом, заключительном разделе плана.

«Обязанности ответственного редактора альманаха литератур народов СССР просить взять на себя А.М. Горького» (РГАЛИ, ф. 631, оп. 15, д. 52, л. 33).

Хотя все понимали, что Горький в лучшем случае будет всего лишь «вывеской» этого проекта. Ему нужен был боевой помощник. Но сходу найти такого человека оказалось непросто.
Ближе к концу 1934 года Щербаков подготовил план работы на первое полугодие следующего года. На первое место в этом плане он поставил вопросы о национальных литературах. Главный литфункционер собирался организовать в Москве совещание по проблемам перевода, провести в столице 6 творческих вечеров ведущих современных писателей из национальных республик, обсудить новые произведения Корнейчука, Микитенко и других авторов и разослать по стране шесть интернациональных писательских бригад.
Отдельно в плане Щербакова было отмечено:

«6. Приступить к изданию альманаха «Творчество народов СССР» (РГАЛИ, ф. 631, оп. 15, д. 52, л. 21).

31 марта 1935 года А.Щербаков собрал председателей Союзов писателей национальных республик, чтобы обсудить вопросы об издании альманахов литератур народов СССР и отдельных альманахов детской литературы народов СССР. Совещание началось с детской литературы. После выступлений А.Щербакова и С.Маршака все пришли к выводу, что нужны альманахи для дошколят и ребят среднего и старшего возраста, в которые бы вошли лучшие произведения народов СССР за последние восемнадцать лет. Было решено создать Главную редакцию в следующем составе:

«Семашко – Детгиз,
Маршак, Пантелеев, Григорьев – Ленинград,
Н.Сац, Кассиль – Москва,
Затонский, П.Тычина – Украина,
Александрович – Белоруссия,
Нина Накашидзе – Грузия» (РГАСПИ, ф. 88, оп. 1, д. 577, л. 69).

Возглавить Главную Редакцию детских альманахов, по мнению Щербакова, должен был Горький.
К первому мая литфункционеры из республик должны были прислать в Москву библиографические обзоры и аннотации рекомендуемых для включения в альманахи произведений, а также списки переводчиков, художников и возможных экспертов. Задача ставилась такая: все альманахи выпустить к 1 января 1936 года.
С информацией же об альманахах литератур народов СССР выступил украинский поэт Иван Кулик. Но сходу выработать устраивавшее всех решение не удалось. Завязалась дискуссия.

«МАДЖИЛИ – Узбекистан: Полиграфическая база и издательские возможности Узбекского ССП настолько окрепли, что позволяют ставить вопрос о включении Узбекской республики в число основных республик, на языках которых альманахи будут изданы.
САМЕД ВУРГУН – Азербайджан: Всесоюзное Правление не занимается национальными литературами и не помогает в деле переводов, в частности растущей азербайджанской литературы. Выделенная писательская бригада ничего не сделала, Всесоюзное правление должно обеспечить Азербайджан лучшими силами переводчиков и тогда Азербайджан пойдёт навстречу в деле издания альманахов.
ЩЕРБАКОВ – справка: Упрёк, что Правление не занимается национальными литературами, несправедлив и подтверждением является целый ряд появившихся за последнее время сборников и альманахов национальных литератур. Писательские бригады проделали большую работу в национальных республиках и областях. При утверждении издательского плана на 35 г. на переводную литературу с языков братских народов СССР, отводится в 3–5–6 раз больше, чем в прошлом году, что является несомненным критерием оценки работы Правления в этой области. В частности, по Азербайджану в прошлом году вышла одна книга, а в нынешнем году намечено несколько.
Писательская бригада в Азербайджане действительно оказалась неработоспособной и тов. Вургуну была дана справка, что Президиум осудил бездеятельность этой бригады и выделил новый состав во главе с т. Вишневским, который выезжает в Азербайджан в ближайшее время. По рекомендации Правления туда же выезжает и Н.Асеев на продолжительное время. Но нельзя всю литературу и поэзию переводить силами Пастернака и Тихонова, нужно привлекать и других поэтов и переводчиков. Здесь республики должны проявлять собственную инициативу и активность.
ТАГИРОВ – вносит предложение при переводах с казахского на узбекский язык, наряду с построчным переводом, представлять и оригиналы, а также обеспечить и местные редакции обработчиками построчных переводов.
КАХАНА – Молдавия: Нельзя требовать от Правления, чтобы оно обеспечило все республики переводчиками – это дело самих республик. Нужно создавать переводчиков профессионалов и заинтересовывать в этом деле поэтов и писателей.
Было бы интересно издать альманах и на немецком языке, поскольку это путь к экспорту и популяризации литератур народов СССР и за границей.
ВИРТАНЕН – Карелия: Издательские возможности Карельского отделения неплохие, и если Правление даст хорошую бумагу, то можно издать альманах и на карельском языке. Необходимость двойных переводов (с нацязыка на русский и затем на карельский не является препятствием» (РГАСПИ, ф. 88, оп. 1, д. 577, лл. 69 об., 70).

Совещание постановило просить Горького возглавить главную редакцию литературного альманаха народов СССР. Рабочим аппаратом редакции был признан национальный сектор Гослитиздата. Щербаков потребовал, чтобы уже с 15 мая 1935 года из республик началось поступление рукописей для альманаха.

 

Почему машина забуксовала, или Позиция редактора «Литгазеты»
Алексея Болотникова

Однако не всё оказалось так просто. Буквально на следующий день после совещания, 1 апреля 1935 года редактор «Литературной газеты» Алексей Болотников в письме Горькому сообщил, что для реального сближения и взаимопроникновения национальных литератур нужно создать соответствующие предпосылки. Он считал, что для начала следовало приобщить людей к истории их народов.

«…истории республик, – утверждал Болотников, – должны быть даны читателю в интересной беллетризованной форме, в научно-художественных произведениях, в которых бы отразилась бы героика народа и его культурное творчество».

Другой тормоз в успешной реализации проектов Горького Болотников видел в неимении переводческих школ с богатыми традициями. Из-за этого у нас отсутствовали достойные переводы мировой литературы.

«Мы, – печалился Болотников, – до сих пор не знаем богатейшего фольклора советского Востока, не знаем Руставели, Саят-Нова, Важа Пшавела, не знаем классической иранской поэзии, отложившей неизгладимый след на литературное творчество народов Средней Азии и Востока. Не лучше знаем мы и современных писателей советского Востока».

Болотников был убеждён, что пока не появятся квалифицированные специалисты по истории и культуре народов СССР, а также переводчики, путного ничего не получится. В своём письме Горькому он отметил:

«Характерно, что целый ряд начинаний, предпринятых отчасти и по Вашей инициативе в отношении национальных литератур, остаются втуне главным образом потому, что Союзу писателей никто не может помочь в сложном и трудном деле изучения национальных культур. Напомню некоторые факты:
Правлением Союза Писателей намечено издание альманаха «Творчество народов СССР» и уже давно ставится вопрос о создании научно-художественных очерков по истории советских народов и истории их литератур. Однако, обе последние задачи никакого разрешения не получили до сих пор, и это понятно. Для осуществления их нужны квалифицированные научные работники и переводчики, которые бы совместно с писателями конкретно взялись за выполнение обоих работ: Альманаха и «Очерков». А для этого необходим серьёзный научный центр по изучению национальностей Советского Востока.
Исходя из сказанного, я предлагаю следующее:
1. Сосредоточить работу по развитию и укреплению национальных культур и в первую очередь национальных литератур при КУТВ им. т. И.В. Сталина под общим руководством А.М. Горького.
2. Перевести для этой цели курсы редакторов и переводчиков классиков марксизма-ленинизма в Москву, подчинив их руководству КУТВ. Ввести в программу занятий курсов и их практикум переводы художественной литературы на национальных языках.
3. Развернуть на базе практической работы этих курсов издание альманаха «Творчество национальных литератур» и отдельные издания классиков мировой литературы и лучших произведений советской литературы на нац. языках.
4. Создать в КУТВ при научно-исследовательском институте Востоковедения коллектив из научных работников и писателей для создания научно-художественных монографий по истории отдельных республик» (цитирую по сборнику: М.Горький и его адресаты. М., 2016. С. 115).

Кто бы мог реализовать эти предложения Болотникова? Коммунистический университет трудящихся Востока? Вряд ли. Разве Болотников не знал, что заведующий Культпропом ЦК ВКП(б) Алексей Стецкий уже не раз предлагал Сталину ликвидировать это заведение за ненадобностью?! Академия наук тоже находилась под ударом.
Кое-что реально мог в тех условиях предпринять, пожалуй, один Щербаков. Он обладал энергией и пробивными возможностями. Но Болотников уже давно не был для него авторитетом. Побудить Щербакова заняться вопросами подготовки кадров для изучения, переводов и издания литератур народов СССР мог разве что Горький. Кстати, наверное, Горький и сумел бы дожать Щербакова. Но в мае 1935 года Сталин, оставив за Щербаковым на время обязанности оргсекретаря Союза писателей, взвалил на этого партфункционера только что созданный в аппарате ЦК ВКП(б) отдел культпросветработы. К надзору за литературой Щербакову добавились функции по руководству кино, театром, музыкой, живописью и радио.

Продолжение следует