Синдром Бездомного
Рубрика в газете: Псевдоисторическая фантасмагория, № 2019 / 29, 02.08.2019, автор: Леонид ГОМБЕРГ
Очертил Бездомный главное действующее лицо своей поэмы,
то есть Иисуса, очень чёрными красками…
Трудно сказать, что именно подвело Ивана Николаевича –
изобразительная ли сила его таланта или полное незнакомство
с вопросом, по которому он писал…
Михаил Булгаков «Мастер и Маргарита»
«Иисус Христос был» – такими словами стартует анонс на последней странице обложки нового бестселлера Юлий Латыниной «Иисус. Историческое расследование» (М.: Эксмо, 2019). В этом автор вполне согласна с поэтом Иваном Бездомным. А вот «…каким человеком был Иисус, какие ценности он проповедовал, к чему призывал», то здесь историческое расследование Юлий Латыниной обещает сообщить нечто такое, о чём несчастный литератор времён культа личности и помыслить не мог!
1
Книга Юлии Латыниной охватывает огромный временной пласт и бесконечный событийный ряд от исхода из Египта до деятельности христианских апостолов. А начинает она едва ли не с Сотворения мира, упоминает «потоп» и «вавилонскую башню», патриархов и Моисея. Всё это занимает не более одной страницы. Впрочем, автор подчёркивает, что первые главы книги «ни в коем случае не претендуют на полное изложение истории развития монотеизма и не являются оригинальным исследованием» (29). Получается, что последующие главы претендуют и являются…
Далее Ю.Латынина приступает к изложению так называемой Документарной гипотезы, которую ещё в XIX веке сформулировал один из основателей критического направления в библеистике Юлиус Вельгаузен (1844–1918). В целом писательница поддерживает господствующее сегодня в науке мнение, что исторические книги Ветхого завета, идейно связанные с Второзаконием, представляют собой Девтерономическую («Второзаконническую») историю и написаны, вероятно, одним человеком, так называемым девтерономистом.
Однако Ю.Латыниной не нравится, что «царствование Давида и Соломона описывается им как «золотой век» соединённых Израиля и Иудеи», что именно он, девтерономист, «приписывает» строительство фундаментальных сооружений в городах Израиля и Иудее царю Соломону (X в. до н.э.).
Ведь И.Финкельштейн, аттестованный автором как «один из величайших археологов XX в.», доказал, что на самом деле строительство велось позже, уже во времена Северного Израильского царства царём Ахавом (873–852 гг. до н.э.). Вслед за «одним из величайших археологов» писательница называет Иерусалим эпохи Давида и Соломона «типичной горной деревней», «заштатным городишкой», годившимся разве что «на роль разбойничьей крепости» (66-67).
В духе времени автор основывает свою информацию на мнении весьма ограниченного круга современных учёных, которых обычно называют «новыми историками» или «новыми археологами» – уже упомянутого И. Финкельштейна, а также Р.Фридмана, З.Герцога и некоторых других. Однако же прежде, вплоть до конца XIX века, историческую фабулу библейского повествования никто всерьёз не подвергал сомнению. Среди учёных существовал консенсус в том, что около 3500 лет назад на Ближнем Востоке сформировался народ – израильтяне, что он находился в египетском рабстве, вернулся в Ханаан, долго отвоёвывал территорию у местных племён, создал, наконец, могущественное царство Давида и Соломона, которое потом распалось и было завоёвано… И так далее – вплоть до разрушения Второго Храма римлянами.
Только к концу XIX века сформировалось «критическое направление», поставившее себе задачей, под тем или иным соусом доказать внеисторический характер библейских текстов, акцентируя их художественно-мифологическую составляющую. В середине XX века «критики» немного поутихли. Серьёзные исследования вместе с великими археологическими открытиями на Ближнем Востоке связаны в первую очередь с именем выдающегося американского учёного Уильяма Олбрайта (1891–1971), основавшего целое историко-археологическую направление, позиции которого доминировали на протяжении значительного времени. Он, а впоследствии и его ученики проводили раскопки в Палестине примерно с середины 20-х до середины 80-х годов прошлого века. Именно они заложили основы научного изучения библейской истории на широком фундаменте археологических, исторических, лингвистических знаний. За эти годы было сделано немало важных открытий, в основном подтвердивших фабулу библейского текста.
Но времена менялись. В 90-е годы, а потом и в 2000-е была предпринята попытка пересмотра фундаментальных выводов У. Олбрайта и его учеников: мол, факты, изложенные в библейских текстах, не достоверны, а сама библейская история в её «олбрайтовском» виде выдумана с целью ввести в заблуждение мировое сообщество и умалить некую «палестинскую версию».
«Новые археологи» пересмотрели прежнюю хронологическую схему, и оказалось, что массивные сооружения и внушительные артефакты времён Объединённого царства переместились по исторической шкале на столетие вперёд. Конечно, их выводы подверглись критике солидных учёных в серьёзных научных журналах, но, как известно, такую литературу широкая публика не читает и мало интересуется достижениями исследователей, не слишком часто позирующих перед телекамерой.
Ей, публике, немного известно об иерусалимских открытиях археолога Аэлет Мазар, внучке знаменитого Биньямина Мазара, ученика У. Олбрайта, ведущей раскопки в Городе Давида в Иерусалиме. Или о Габи Баркаи, который много лет работал в Иерусалиме и сделал несколько замечательных археологических открытий, в том числе нашёл серебряный амулет в виде свитка с Благословениями священников (Числ. 6:24-26), датируемый VII веком до н.э., т.е. на 300-400 лет раньше Кумранских рукописей! Или, скажем, Адама Зерталя, нашедшего жертвенник времён Исхода на горе Эйваль, возможно, построенный по приказу Иисуса Навина.
2
С особым пристрастием Ю.Латынина относится ко всему, что связано с Кумраном и Кумранскими свитками, поскольку в них, как она полагает, формируется идеологическая основа учения Иисуса.
Напомним, что ещё в 1947–1949 годах в пещерах неподалёку от развалин древнего поселения Хирбет-Кумрана сначала бедуины, а потом и учёные обнаружили старинные свитки, которые были датированы II веком до н.э. – I веком н.э. В последующие годы на западном берегу Мёртвого моря было найдено ещё множество документов: почти полных манускриптов и фрагментов старинных текстов.
Писательница выборочно анализирует некоторые документы «кумранской библиотеки». Среди рукописей, привлёкших её особое внимание свиток «Войны сынов света против сынов тьмы». По её мнению, «это целый оперативно-тактический план Последней Битвы, с подразделениями архангелов, используемыми в качестве стратегического оружия массового поражения, и дивизионами духов вместо баллистических ракет. В этом апокалипсисе ангелы режут головы, святые наслаждаются грабежом, Мессия в самый трудный момент приходит с войском ангелов на облаках, как стратегический бомбардировщик…» (142) Сказку, написанную более двух тысяч лет назад, Ю.Латынина называет «одним из самых страшных текстов в истории человечества», который де «уравнивает святость с мародёрством и праведность с геноцидом».
Ю.Латынина подробно, порой весьма остроумно, шаг за шагом рассматривает некоторые фрагменты древних свитков и приходит к суровому выводу: «Секта, обитавшая на берегу Мёртвого моря – это секта воинствующих фанатиков. Геноцид они считают своей священной обязанностью. Резню и грабёж – мистической войной против самого Велиала» (177). И это при том, что, по словам самой писательницы, «Иосиф [Флавий] категорически настаивает на миролюбии ессеев», обитавших в Кумране.
Писательница упоминает всего восемь или девять кумранских текстов, имеющих, как полагают учёные, ессейское происхождение. А что же остальные около 900 рукописных книг и десятки тысяч различных фрагментов? Огромное большинство рукописей представляют собой либо копии тех или иных книг Ветхого завета, либо апокрифические сочинения. И те, и другие демонстрируют самые различные религиозные тенденции – масоретские (традиционные иудейские), саддукейские, самаритянские и иные, отражающие религиозные направления конца эпохи Второго Храма.
На самом деле среди самых первых свитков, найденных в Кумране, прекрасно сохранившихся в глиняных кувшинах легендарной Пещеры № 1, речь шла о некоей общине (или общинах), члены которой (или которых) исповедовали нетрадиционный иудаизм, и учёные заговорили о загадочной секте. Вскоре непонятных «общинников» идентифицировали как ессеев, о которых писали Филон Александрийский, Иосиф Флавий и Плиний Старший. «Ессейская теория» господствовала в науке в течение многих лет. Тем временем в районе Мёртвого моря находили всё новые свитки. С годами накопившийся материал выявлял совершенно другую картину, не такую, что виделась первым исследователям Кумрана. Выяснилось, что «ессейские рукописи» составляют лишь малую часть «кумранской библиотеки», которая всё больше обретала вид огромного хранилища «библейского профиля». Кажется, первым в полный голос ещё в семидесятые годы об этом заговорил профессор Чикагского университета Норман Голб, который категорически отрицал принадлежность Кумрана ессеям или какой-то другой радикальной иудейской секте. Последнее по времени комплексное исследование района Кумрана уже в девяностые годы в течение десяти лет проводили израильские археологи Ицхак Маген и Юваль Пелег, которые выдвинули ряд интересных гипотез, отрицающих «ессейскую версию».
Если обобщить все современные объяснения «загадки Кумрана», то мы получим следующий список: гончарные мастерские, а впоследствии имение богатого землевладельца (И.Маген и Ю.Пелег, Израильское управление охраны древностей); сельскохозяйственная ферма (И.Хиршфельд, Иерусалимский университет); военная крепость (Н. Голб, Чикагский университет); а также: постоялый двор и место сбора налогов, «санаторий» при оазисе Эйн Фешха с пресноводными источниками, место жительства одной из религиозных общин (не обязательно ессейской) конца эпохи Второго Храма и так далее. Что же касается «ессейской версии», которую поддерживает Ю.Латынина, то она сегодня отнюдь не в приоритете.
3
Во второй части книги писательница последовательно рассматривает события жизни Иисуса, которые, по её мнению, подтверждают не только его несомненную приверженность пагубным идеям «секты ассасинов» (т.е. убийц – как она называет ессеев), но и руководящую роль в событиях, последовавших предположительно весной 30 года новой эры.
Её подозрение вызывает даже пребывание Иисуса с большой группой приверженцев в пустыне («пять тысяч взрослых мужчин»!). По её мнению, именно пустыня с давних времён была «местом обитания иудейских революционеров», «базой операций, их убежищем» (269). Именно там, согласно свидетельствам евангелистов, Иисус накормил «пятью хлебами и двумя рыбами» целую армию. Писательница прозрачно намекает, что пропитание он добыл отнюдь не с помощью чуда, а также, как и его предшественники, которых Иосиф Флавий называет «разбойниками». Не совсем понятно, правда, о какой пустыне идёт речь? Насколько можно понять евангелистов Матфея и Луку, речь идёт о пустыре (пустынном месте) близ Вефсаиды. Вефсаида – это Бейт-Сайда, поселение рыбаков на северо-восточном берегу Галилейского моря. Если верить карте, пустыня расположена далеко на юге, в Негеве.
Своё служение Иисус начинает в Галилее: там, где он, по-видимому, жил с детских лет, и где его помнят окружающие. А поскольку, как известно, «нет пророка в своём отчестве», он покидает Назарет и приходит в место Капернаум, где не только учит, но и, согласно Марку, совершает несколько чудесных исцелений, изгнаний бесов и других удивительных манипуляций. Говорить в исторических сочинениях о чудесах – дело пустое: это вопрос веры, а не научного знания. Понятно, что читатели Марка и других евангелистов в чудеса верили, и для них они были частью повседневной реальности.
Въезд Иисуса в Иерусалим выглядел как несомненная декларация своих далеко идущих, но близких целей. Писательница подчёркивает, что в дни Иудейской Пасхи, когда в Иерусалимском Храме собираются многотысячные толпы паломников со всей страны, самое удобное время незаметно пробраться в город большой группе экстремистов-зелотов и провозгласить нового царя Израиля, Помазанника-Мессию. Что, согласно Ю.Латыниной, и было Иисусом со сподвижниками сделано!
В качестве доказательства со ссылкой на Марка она приводит знаменитую сцену «изгнания торговцев из Храма». По мнению писательницы, «Марк систематически приуменьшает насильственность действий Иисуса» (280), представляя это событие как невинную проделку, «перформанс». «В присутствии толпы фанатиков такой перфоманс называется погромом, если не мятежом». По мнению Ю.Латыниной, в действительности эти события означают, что произошёл не более, не менее как захват Храма, которым, конечно, руководил Иисус. (293) Она справедливо замечает, что в Иудее подобное случалось не раз, на что указывает Иосиф Флавий в «Иудейских древностях», перечисляя все случаи такого рода. Но странным образом историк ничего не сказал об этом из ряда вон выходящем инциденте с участием Иисуса, который не мог пройти мимо его внимания.
Как бы ни были невероятны некоторые выводы Ю.Латыниной, мы всё же стараемся миновать их стороной, поскольку литературно-публицистический характер её сочинения по определению требует особенно ярких красок для привлечения читающей публики. Но всё же некоторая информация требует обязательного разъяснения. Отмечая специфические детали поведения Иисуса после захвата Иерусалимского Храма, писательница подчёркивает его принадлежность к числу так называемых «назареев» – иудейских пассионариев, полностью посвятившим свою жизнь Богу и соблюдающим еврейский закон с особой строгостью. Понятно, что она не сама это придумала, а вычитала в каких-то современных источниках. Как бы там ни было, но это явное заблуждение, опровержение которого не требует особых исторических знаний. Конечно, можно провести лингвистический анализ текста и показать морфологическое различие между словами «назареянин» (житель Назарета) и «назарей». Но достаточно просто вспомнить, что Иисус пил вино, общался с блудницами и мытарями и даже сидел за одним столом с язычниками! Подобное поведение просто немыслимо для пассионарного назарея. Хотя вполне допустимо для иудейского учителя (рабби), кем назареянин Иисус, по-видимому, и являлся.
4
После «захвата Храма» сюжет повествования в книге Ю.Латыниной разворачивается к скорбному финалу земного пути Иисуса: римские войска под руководством Понтия Пилата очищают Храм, изгнав руководителя восстания и его сподвижников (подельников? разбойников?).
Далее писательница, кажется, окончательно перестаёт заботиться об историческом соответствии её «расследования» источникам и излагает «альтернативную версию» упомянутых в Евангелиях фактов: «ночь накануне ареста», «отчаяние», «предательство учеников», «он тоскует, предчувствуя арест, казнь и смерть», «душа скорбит смертельно» (стр. 306)…
Несмотря на то, что повествование начинает приобретать характер мелодрамы или даже трагедии, комплекс вопросов, стоящих перед читателями, остаётся неизменным… Почему Иисус вдруг оказался за пределами Иерусалима с несколькими сторонниками совершенно беспомощным? Каким образом Синедрион мог (или не мог) собраться в канун праздника Пасхи (иудейского Песаха)? В чём евреи обвиняли Иисуса? И почему они всё же передали его Пилату? Была ли, на самом деле, у Пилата изначально хоть какая-то возможность оправдать Иисуса по римскому праву? На все эти вопросы у Латыниной есть свои остроумные ответы. И это здорово. Беда лишь в том, что у других авторов тоже есть ответы, может быть, не такие остроумные, но, пожалуй, более правдоподобные.
Мне могут возразить, что писательница имеет полное право на своё мнение, отличное от мнения историков, какими бы авторитетами эти последние не были. Конечно, имеет. Но тогда читателя надо предупредить, что перед ним журналистское, публицистическое или же художественно-литературное, а не «историческое расследование».
Последние главы книги Ю.Латыниной посвящены становлению христианства после Иисуса – в основном, преследованиям римлянами и «разборками» в своей среде с опорой на источники, которые сегодня находятся в распоряжении исследователей. И тут окончательно проясняется странный пассаж из анонса на последней обложке книги: «Иисус Христос был. Сам факт его существования не выдумка, не миф. Это доказывают сотни и тысячи дошедших до нас документов». До сих пор куда чаще можно было услышать сетование учёных на слишком небольшое количество подлинных достоверных источников самой эпохи Иисуса. Ю. Латынина же излагает содержание многочисленных рескриптов, апокалипсисов, неканонических евангелий, трудов, множество других текстов поздних христианских авторов наряду с новозаветными.
Однако истории, описанные в ряде поздних свидетельств, отнюдь не получают научную легитимность и естественную достоверность в глазах учёных лишь на том основании, что тексты созданы в давние времена. Другое дело, сочинители! Для них это настоящий кладезь, позволяющий сочинять занимательные сюжеты и яркие характеры героев, привлекая внимание неискушённой публики. Всеми этими «сокровищами», и в правду, многочисленными, весьма умело пользуется Юлия Латынина. Она великолепно расставила в своей книге яркие пассажи, откровенно намекающие на связь древних героев с нашей современной жизнью, политические события двухтысячелетней давности – с актуальными газетными репортажами.
Вот лишь некоторые примеры, которые говорят сами за себя…
«…свитки Мёртвого моря большего всего напоминают литературу, которая может обнаружиться в тренировочном лагере Аль-Каиды» (159).
«Конечно, коммунизм кумранитов был в основе своей военный коммунизм – это был коммунизм разбойничьей шайки, которая делит добычу на всех» (190).
«…глава сикариев послал перед собой в Иерусалим группу террористического спецназа, которая – вероятно, вместе с членами спящих ячеек – захватила Храм…» (292).
«Пилат приговорил к смерти Иисуса примерно по тем же причинам, по которым США ликвидировали бен Ладена» (349).
Писательница разворачивает перед нами грандиозную многотысячелетнюю фантасмагорию, достойную пера самого изощрённого дарования. Такая книга просто не может не пользоваться спросом у начисто дезориентированных читателей, поглощающих фантастические байки, облечённые в псевдоисторические одежды.
А если хотя бы на минуту предположить, что… Кумран никогда не был «центром ессейской общины» и совсем не напоминал тренировочного лагеря террористов, а представлял собой мирную гончарную артель или, скажем, господскую усадьбу. А свитки Мёртвого моря – отнюдь не подрывная литература Аль-Каиды, а всего лишь неуёмные фантазии пришлых грамотеев. (В конце концов, прошло две тысячи лет, и, наверное, не стоит рубить с плеча, словно ты вычитал о тех события во вчерашней газете!)
Тогда, может, и Иисус не покажется отпетым разбойником, а предстанет в соответствии с фактической биографией: проповедником, учителем, знатоком Моисеева Закона.
Умение манипулировать словами мы хорошо усвоили ещё с 1950-70-х советских лет: разведчик и шпион, лидер и главарь, вождь и атаман, агитатор и демагог, партизан и разбойник… Только при чём тут события более, чем двухтысячелетней давности?
Всё это – с точки зрения исторического подхода, но есть и другой: Ю. Латынина далеко не первая на свете подвергает обструкции действующих лиц священных для миллионов людей текстов, а произрастающее из них неизменно зеленеющее древо по-прежнему неколебимо для цивилизации.
Для меня не странно, что Латынина, исчерпавшая себя в русофобской журналистике, покалечив себя этим, взялась за свои племенные корни, покрытые мраком тайны, поскольку нет ни одного реального источника, подтверждающего существование Христа и его “апостольского окружения” – всё это еврейские народные сказки, сюжетно срисованные с египетских сказок о боде Осирисе (Озирисе), что научно доказано, и тоже с “воскрешением”… Пусть тешится новым амплуа, благо (для неё) покровители дают деньги на издание этого никому не нужного текста. Лучше бы покопалась в корнях антисимитизма, еврейского фашизма, проанализировала Тору и чёрную книгу Кицур Шульхан Арух от Шломы. Удивилась бы сама и многих удивила бы, если бы хватило духа и ума написать правду о своём народе.
От исхода латыниных из Египта до наших дней. Путевой дневник.
Кто дожил до наших дней,
Тот уж русский, а не копт.
Прошу прощения, рифма подкачала, никак не мог найти подходящую.
Спаси Господи заблудшую душу Юлии…
Спасибо редакции Русского литературного издания за критическую статью эрудита, отозвавшегося о работе Ю. Латыниной, заставляющей (прошу прощения) вспомнить старое присловье об иных творческих дамах: “Волос длинный, ум короткий”… Интересно сравнить мнения двух однородцев разных направлений Христологии. Думаю, впрочем, что необходимо дать и русский православный взгляд, даром, что ещё бытуют идиотические “революционные воззрения”, вроде тех, что представлены анонимным “Владимиром” (первым из отозвавшихся), то ли дурачка валяющем, то ли действительно не знающем по непросвещенности ни о сонме христианских Святых, от соименного ему Св. Владимира – крестителя Руси – до Серафима, Игнатия, Феофана 19 в. и .т.д., ни о мирских и церковных гениях новых и новейших – Паскале, Пушкине, Тютчеве, Достоевском, Розанове, Флоренском, Ю.П. Кузнецове и т.п. соборе передовых и предельно умных русских людей, да и чужестранцев мудрых, знавших Истину Христову. Редакция вполне может обратиться к современным Русским выдающимся священникам и мыслителям, владеющим древними классическими языками, включая Древнееврейский; например, к отцу Андрею Ткачёву или профессору МДА Алексею Ильичу Осипову. Они бы показали точно и ярко, что уважаемый автор критического суждения не во всём прав. Так, его мнение о БОГОЧЕЛОВЕКЕ как всего лишь о “проповеднике, учителе, знатоке Моисеева Закона” для Русских людей прямое кощунство… Словом, мы увидели столкновение двух еврейских точек зрения. Благодарны, помня о “всеобнимаемости” нашей. ДАЙТЕ ЖЕ И РУССКУЮ ПРАВДУ !!