Военный гений
Рубрика в газете: Из цикла «Генералы Победы. Неизвестное», № 2025 / 38, 25.09.2025, автор: Вячеслав ОГРЫЗКО
По общему признанию, вершиной полководческого таланта Василевского стала проведённая им весной 1945 года победная операция по овладению считавшейся неприступной главной цитадели Восточной Пруссии – Кёнигсберга. Вспомним: немцы создали в Кёнигсберге три мощнейших кольца обороны, а сам немецкий гарнизон насчитывал почти 130 тысяч человек.
Василевский подготовился к решающей операции весьма основательно. Ещё до начала боёв он дал указание сделать точный макет Кёнигсберга, чтобы командиры разных уровней знали, как устроен город и отработали шаг за шагом план предстоявшего штурма. А второго апреля по его приказу началась основательная артподготовка. В течение четырёх дней артиллеристы разрушали мощные оборонительные сооружения крепости.
Особую роль Василевский отвёл авиации. Это он решил впервые на одном довольно-таки узком фронте применить сразу пять воздушных армий с участием до двух с половиной тысяч самолётов. По его указанию впервые почти 500 тяжёлых бомбардировщиков должны были нанести удар с воздуха в светлое время суток.
Непосредственно штурм Кёнигсберга начался 6-го апреля. Сначала в девять утра ударили артиллеристы, а через три часа в наступление пошли пехота и танка. По приказу командования наши основные силы обходили все форты, которые прочно блокировались стрелковыми батальонами, и шли дальше – штурмовать другие объекты.
Уже к исходу первого дня боёв наша 39-я армия смогла перерезать железную дорогу Кёнигсберг – Пиллау, а три другие армии – 43-я, 50-я и 11-я гвардейская – прорвали первый оборонительный обвод.
К слову: наше командование неоднократно предлагало немцам прекратить сопротивление и сдаться. Но немецкие генералы, очень боявшиеся гнева Гитлера, долго отказывались сложить оружие.
9 апреля 11-я гвардейская армия продолжила после маскированной бомбардировки штурм крепости. Она взяла в плен тысячи немецких солдат. Только после этого комендант Кёнигсберга генерал от инфантерии Отто Леш отдал приказ о капитуляции остатков немецкого гарнизона.
Последние очаги немецкого сопротивления были ликвидированы 10 апреля.
Всего в ходе боёв за Кёнигсберг войска 3-го Белорусского фронта, которыми командовал Василевский, убили почти 42 тысячи немецких солдат и офицеров и взяли в плен свыше 93 тысяч человек, захватив более двух тысяч орудий, 1652 миномёта и 128 самолётов. Наши потери за всю операцию составили 9230 убитых и 33 250 раненых.
О чём это свидетельствовало?! Мы победили немцев не числом, а умением. И в этом, повторю, огромнейшая заслуга была прежде всего маршала Василевского. Не случайно 19 апреля 1945 года военачальника второй раз наградили высшим Полководческим орденом «Победа».
В архивах сохранился послужной список военачальника. Я приведу фрагмент этого документа:
«1915–1915 г. – юнкер Алексеевского военного училища, гор. Москва
1915–1915 г. – младший офицер роты запасных батальонов, гор. гор. Ростов и Житомир
1915–1917 г. – командир роты и временно исполняющий должность командира батальона 409 Новохоперского пехотного полка 103 пехотной дивизии, Юго-Западный и Румынский фронты
1917–1918 г. – проживал на иждивении родителей по месту рождения
1918–1918 г. – сотенный инструктор Всевобуча Углецкого волостного исполкома Ивановской области
1918–1919 г. – учитель школы I ступени, с. Подъяковлево Новосильского уезда Тульской губернии
1919–1919 г. – помощник командира взвода и командир роты 4 запасного батальона, гор. Ефремов
1919–1920 г. – командир батальона 5 стрелкового полка 2 стрелковой дивизии, гор. Тула
1920–1923 г. – помощник командира 426, 427, 424, 449 и 142 стрелковых полков 48 стрелковой дивизии, Польский фронт и Московский военный округ
1923–1923 г. – временно исполняющий должность командира 142 стрелкового полка 48 стрелковой дивизии, Московский военный округ, гор. Тверь
1923–1924 г. – начальник дивизионной школы 48 стрелковой дивизии, Московский военный округ
1924–1925 г. – командир 143 стрелкового полка 48 стрелковой дивизии, Московский военный округ
1925–1926 г. – слушатель курсов «Выстрел», гор. Москва
1926–1931 г. – командир 143 и 144 стрелковых полков 48 стрелковой дивизии, Московский военный округ
1931–1934 г. – помощник начальника 2 отдела Управления боевой подготовки Красной Армии, гор. Москва
1934–1936 г. – начальник 2 отдела Штаба Приволжского военного округа
1936–1937 г. – слушатель Военной академии Генерального штаба Красной Армии, гор. Москва
1937–1939 г. – начальник отделения 1 отдела Генерального штаба Красной Армии, гор. Москва
1939–1940 г. – помощник начальника 1 отдела Генерального штаба Красной Армии, гор. Москва
1940–1941 г. – заместитель начальника Оперативного управления Генерального штаба Красной Армии, гор. Москва» (РГАНИ, ф. 3, оп. 50, д. 203, лл. 87, 87 об.).
Из этого послужного списка видно, что с начала 30-х годов Василевский очень тесно контактировал с гением штабной работы Борисом Шапошниковым. Кстати, не зря даже Сталин называл его лучшим учеником шапошниковской школы.
Вскоре после начала войны Кремль назначил Василевского начальником оперативного управления и заместителем начальника Генштаба. На него легла одна из самых тяжелейших нош – организация обороны Москвы.
Ситуация тогда складывалась просто катастрофическая. Кремль вынужден был даже эвакуировать из столицы большую часть Генштаба. В Москве Ставка оставила только небольшую группу, но именно она должна была разрабатывать главные планы по спасению страны и организовывать соответствующим образом войска.
По состоянию на 16 октября 1941 года в Москве в Генштабе продолжали службу 27 генералов и офицеров Оперуправления, 3 человека из Управления оперативного тыла, 2 – из разведуправления и 2 – из Управления укрепрайонов. Плюс 109 – шифровальщиков, 3 офицера связи и 15 человек из технического состава (РГАНИ, ф. 3, оп. 50, д. 9, л. 169).
28 октября 1941 года начальник Генштаба Шапошников и Военный комиссар Генштаба Боков написали Сталину:
«За напряжённую и плодотворную работу в ГШКА ходатайствуем о присвоении военный званий:
- Звание генерал-лейтенанта – Зам. Нач. ГШ КА генерал-майору ВАСИЛЕВСКОМУ А.М.
- Звание генерал-майора Нач. Дальневосточного направления комбригу ШЕВЧЕНКО Ф.И.
- Зам. Нач. Опер. Упр. ГШ КА полковнику КУРАСОВУ В.В.
Зам. Нач. Опер. Упр. ГШ КА полковнику КАРПОНОСОВУ А.К.
- Генерал-майора авиации Нач. Авиационного Отдела ВВС Опер. Упр. ГШ КА полковнику ВИКУЛЕНКО И.А.» (РГАНИ, ф. 3, оп. 50, д. 171, л. 91).
К слову: сам Шапошников тогда тяжело болел, поэтому очень многое в Генштабе в первый год войны держалось на Василевском. Но так долго продолжаться не могло. И 11 мая 1942 года Шапошников написал Сталину:
«В виду болезненного состояния ходатайствую об освобождении меня от обязанностей Начальника Генерального Штаба К<расной> А<рмии>. На должность Начальника Генерального Штаба К.А. рекомендую 1-го заместителя начальника Генерального Штаба генерал-лейтенанта Василевского А.М.» (РГАНИ, ф. 3, оп. 50, л. 28).
Не буду сейчас перечислять всё сделанное Василевским в Генштабе. Выделю лишь несколько моментов.
Первое. Василевский, по сути, спланировал контрнаступление советских войск под Сталинградом. Именно за вклад в разгром немцев под Сталинградом военачальник в середине января 1943 года получил звание генерала армии, а спустя 29 дней – 16 февраля стал уже Маршалом Советского Союза.
Второе. Это Василевский планировал операции по освобождению Донбасса, правобережной Украины и Крыма. И за это 10 апреля 1944 года он стал вторым кавалером высшего полководческого ордена «Победы» (первым был Георгий Жуков).
Третье. Во многом с именем Василевского связано и освобождение Прибалтики. И этот его вклад 29 июля 1944 года был отмечен первой Золотой Звездой Героя Советского Союза.
Долгое время существовал миф, будто Василевский всегда пасовал перед Сталиным и из-за этого страдало дело. А это не так. Уже в мае 1978 года на вечере памяти военачальника генерал армии Семён Иванов рассказал:
«Некоторые говорят, что Василевский очень боялся Верховного Главнокомандующего и тушевался при разговоре с ним и всё прочее. Это далеко не так. Второй день наступления противника под Курском. Мы сидим в блиндаже – это Воронежский фронт: Ватутин, я – начальник штаба, член Военсовета Хрущёв, Василевский и целый ряд других людей, Аборенко, Сидоренко, были представителями Москвы, представители авиации. Вдруг звонок. – А почему, собственно, вы все сидите в одном блиндаже? И на одном месте? – Иосиф Виссарионович Сталин. И дальше продолжает, не слушает, а продолжает: Немедленно уехать: Ватутину в направлении Обоянь – Чистяково, Хрущёву к Корочи, а Василевскому ехать и встречать Пятую армию, нашу войсковую армию Пятую танковую для контрудара. Василевский попросил дать ему трибуну: Позвольте доложить, товарищ Сталин. И докладывает, что трогать сейчас Ватутина с командного пункта, когда ещё не ясна обстановка, где придётся делать, и не использованы главные силы – нельзя, его надо оставить на месте. Позвольте поехать Хрущёву в Обоянь, Иванову в Корчи, Апанасенко под Белое. А я поеду встречать две армии. В ответ была какая-то резкость, нам не слышно было. Потому что Василевский покраснел, смутился и говорит: Я, товарищ Сталин, тоже для Родины стараюсь. В трубке хлопнули. Мы вызвали машины, собрались ехать, звонок. Нас кричат назад. Сталин диктует, что Ватутину остаться, остальным там так, как сказал Василевский. Это, товарищи, героический поступок против такого деятеля, каким был Сталин» (РГАЛИ, ф. 1814, оп. 9, д. 20, л. 11).
17 февраля 1945 года Сталин наконец удовлетворил просьбу маршала и отпустил его со штабной на командную работу, назначив командующим 3-м Белорусским фронтом.
После разгрома гитлеровской Германии Сталин вернул Василевского к работе над планами по уничтожению Квантунской армии и отправил маршала в Читу (сам приказ о назначении маршала Главнокомандующим советскими войсками на Дальнем Востоке вышел 30 июля 1945 года). Как проходила подготовка к новой операции, в общих чертах рассказал позднее генерал армии Александр Лучинский. Выступая 16 мая 1978 года в Центральном доме литераторов на вечере памяти военачальника, он заявил:
«Роль в подготовке и проведении Александром Михайловичем маньчжурской кампании – это очень важный момент. Во-первых, пятого июля он приехал в Читу и за один месяц до пятого августа он объездил тысячекилометровые пространства и Забайкальского фронта, и Дальневосточного фронта. Побывал буквально везде на переднем крае. Моя армия <должна была> наступать в направлении Забайкальском через Хинган на Цыцыкар и дальше на Харбин. И здесь он <от> станции Отпор проехал вместе со мной по всей границе до Староцурукайпия. Всё просмотрел, везде спрашивал пограничников и всем интересовался. И после этого вполне резонно утвердил на первый взгляд решение, с которым стародавние жители Дальнего Востока не соглашались, решение наносить удар именно со стороны Староцурукайпия на Тайвань. А вспомогательный на Маньчжурию. Таким образом, Дальневосточный фронт продвинулся в первые же дни, за первых суток десять Забайкальский фронт от своей границы вышел к реке Ноне – это пятьсот километров от границы. А Дальневосточный фронт от нашей границы тоже примерно на пятьсот километров до Харбина Надцуркани. Такие темпы могли быть взяты, конечно, только лишь после внимательного изучения обстановки и смелого решения командующего всей этой операции. Премьер-министр Японии Тонтора Сузуки заявил девятого августа: своей внезапностью мы поставили его в безвыходное положение» (РГАЛИ, ф. 1814, оп. 9, д. 20, л. 26).
Василевский разгромил в Маньчжурии хвалёную Квантунскую армию всего за 24 дня. И за это он получил вторую Звезду Героя Советского Союза.
Легче ли стало после войны? И да, и нет. Мы разгромили гитлеровцев. Но появились новые угрозы. Время поставило новые задачи. Надо было проводить новые военные реформы. А это всегда болезненно.
Василевский в марте 1946 года вернулся на должность начгенштаба. А общее руководство Вооружёнными Силами Сталин в какой-то момент возложил на Николая Булганина.
2 апреля 1947 года Булганин и Василевский подготовили для Сталина записку в связи с предполагавшимся созывом Высшего Военного Совета.
«Представляем соображения об очередном заседании Высшего Военного Совета.
Первым вопросом предлагается поставить на обсуждение проект положения об управлении военного округа. Существующее положение об округах было утверждено в 1934 году и в связи с большими изменениями, происшедшими с тех пор в армии, не может теперь являться руководством для командования военных округов, а также положение для округов крайне необходимо.
Вторым вопросом целесообразно было-бы обсудить вопрос о призыве призывников рождения 1928 года и об увольнении, в связи с этим, очередных старших возрастов. По закону о всеобщей воинской обязанности призыв должен быть проведён осенью текущего года.
Есть также необходимость рассмотреть вопрос об основах оперативного плана использования Вооружённых Сил.
В июле 1946 года Высший Военный Совет рассматривал и принял решение об активной обороне на Западе. Со времени этого заседания общий состав вооружённых сил, в том числе и на Западе, значительно сократился.
Так, общевойсковых армий всего было 20, осталось – 14; механизированных армий – 10, осталось – 5 и три складированных; стрелковых дивизий – 99, осталось – 67; стрелковых бригад – 67, осталось – 56; мехдивизий – 60, осталось – 41; танковых дивизий – 28, осталось – 17. В соответствии с этим изменилась и группировка вооружённых сил. Поэтому вопрос об использовании Вооружённых Сил на Западе требует пересмотра.
Так как на июльском заседании Высшего Военного Совета рассматривался вопрос только об оперативном использовании вооружённых сил на Западе, целесообразно обсудить также вопросы использования вооружённых сил для обороны страны в целом с тем, чтобы определить их количество и группировку и приступить, на основе этого, к разработке оперативного плана.
В связи с особой секретностью и государственной важностью последнего вопроса считаем целесообразным на обсуждение заседания Высшего Военного Совета этот вопрос не выносить и просим разрешения доложить его Вам лично в присутствии ограниченного круга лиц.
В связи с необходимостью подготовить вопросы, изложенные выше, очередное заседание Высшего Военного Совета и доклад Вам об основах оперативного плана намечается провести в конце мая месяца с.г.
Просим Вашего утверждения» (РГАНИ, ф. 3, оп. 50, д. 19, лл. 30, 31).
Весной 1949 года Сталин произвёл кадровые перемены в руководстве армий и назначил Василевского новым министром Вооружённых Сил СССР. Однако после смерти вождя Кремль в военном ведомстве начал новые кадровые перетряски. На первые позиции стал выдвигаться Жуков. А отношения этих двух военачальников испортились ещё в конце войны.
3 марта 1956 года Василевский подал Жукову рапорт. Он сообщил:
«Состояние моего здоровья не позволяет мне выполнять в дальнейшем возложенные на меня столь ответственные обязанности по должности Первого Заместителя Министра обороны.
За последние месяцы, при постоянных и сильно беспокоящих меня головных болях, почти ежедневно у меня повторяются сильные, правда, быстро проходящие, головокружения с серьёзным нарушением зрения, а временами и мышления.
Те меры, которые применяются ко мне в настоящее время со стороны медицины, эффективных результатов не дают.
Прошу Вашего ходатайства перед Президиумом ЦК КПСС и Советом Министров об освобождении меня от занимаемой должности, с предоставлением мне в ближайшее время возможности серьёзно полечиться, после чего использовать меня на менее ответственной, а следовательно и более соответствующей состоянию моего здоровья должности» (РГАНИ, ф. 3, оп. 50, д. 15, л. 23).
Жуков поступил дипломатично. С одной стороны, он поддержал просьбу своего первого заместителя по общим вопросам, решив выдвинуть на освобождавшееся место более близкого ему Ивана Конева, с другой – попросил партийное руководство предоставить Василевскому «возможность основательно подлечиться» (РГАНИ, ф. 3, оп. 50, д. 15, л. 22).
В последующем Жуков возбудил ходатайство о выделении специально под Василевского какой-нибудь свадебной должности. 8 августа 1956 года он написал в ЦК КПСС:
«В целях усиления руководства всеми видами военно-научной работы и для общей координации научно-исследовательскими и опытно-конструкторскими работами, крайне необходимо учреждение должности Заместителя Министра Обороны по вопросам военной науки.
Маршал Советского Союза т. Василевский А.М. безусловно справится с возложенными на него обязанностями и сумеет организовать военно-научную работу в духе требований, предъявляемых к развитию Вооружённых Сил.
Тов. Василевский А.М. согласен и лично просит использовать его на указанной работе. В случае утверждения, может приступить к работе 25 августа с.г.» (РГАНИ, ф. 3, оп. 50, д. 15, л. 66).
Жуков, видимо, рассчитывал, что Василевский будет ему за это очень признателен и, больше того, в новом качестве, как куратор военных историков, позаботится о возвеличивании его заслуг в войну. А у маршала оказалось своё мнение о вкладе Жукова в Победу. И застарелый конфликт двух полководцев вышел на новый уровень.
15 августа 1957 года Василевский написал в ЦК: «Надежд к необходимому улучшению здоровья, к сожалению, не вижу» (РГАНИ, ф. 3, оп. 50, д. 15, л. 129). И он попросился на отдых – «с тем, чтобы по мере своих сил, сосредоточить своё внимание в дальнейшем на разработке отдельных вопросов из истории Великой Отечественной войны» (РГАНИ, ф. 3, оп. 50, д. 150, л. 123).
А Жуков, похоже, только этого и ждал. Уже на следующий день, 16 августа, он доложил партруководству, что следовало бы уволить Василевского. Получивший эту записку один из руководителей КПСС Михаил Суслов был изумлён. Он сразу догадался, что проблема возникла не только из-за ухудшившегося самочувствия Василевского. Поэтому главный идеолог страны ходатайство Жукова попридержал. А вскоре уже сам Жуков оказался в опале.
Тем не менее процесс увольнения Василевского был запущен. 19 декабря 1957 года Президиум ЦК КПСС постановил:
«1. Удовлетворить просьбу Маршала Советского Союза Василевского А.М. об увольнении его в отставку в связи с болезнью.
В связи с этим поручить Секретариату ЦК подготовить проект постановления с учётом состоявшегося обмена мнениями на заседании Президиума ЦК.
2. Упразднить должность заместителя министра обороны СССР по вопросам науки» (РГАНИ, ф. 3, оп. 50, д. 15, л. 127).
Правда, спустя три недели министр обороны Малиновский спохватился. Получалось, что маршала отправили на пенсию без ничего. Поэтому он внёс записку о материальном обеспечении военачальника.
30 ноября 1957 года Президиум ЦК скорректировал свои предыдущие решения и уволил Василевского в отставку «с предоставлением ему права ношения военной формы одежды». Высший парторган также постановил:
«2. Сохранить за т. Василевским А.М. выплату денежного содержания по занимаемой им должности; медицинское обслуживание и лечение; оплату и содержание занимаемых им квартиры и дачи на равных основаниях с Маршалами Советского Союза, состоящими в кадрах Вооружённых Сил; легковую автомашину ЗИЛ-110 для личного пользования за счёт Министерства обороны СССР; телефонную связь правительственной АТС, установленную на его квартире и даче» (РГАНИ, ф. 3, оп. 50, д. 15, л. 152).
Но через год с небольшим Кремль понял, что с Василевским власть поступила не совсем справедливо. И 24 января 1959 года постановлением Президиума ЦК маршал был возвращён в кадры Вооружённых Сил. Его назначили в группу генеральных инспекторов Минобороны.
Умер Василевский 5 декабря 1977 года.
Прочитал с большим интересом.
Хорошо. Познавательно. Спасибо.
И молодёжь теперь все это читать начала, дай ей бог, молодёжи. И автору, говорю, СПАСИБО.