Россия – особая страна

№ 2006 / 49, 23.02.2015

Нелли Васильевна Мотрошилова – доктор философских наук, профессор. Заведует отделом историко-философских исследований Института философии РАН. Нелли Васильевна – известный отечественный специалист по западноевропейской философии Нового времени и XX века. Профессиональные интересы Н.В. Мотрошиловой сосредоточены на таких фигурах, как И.Кант, Г.Гегель, Ф.Ницше, Э.Гуссерль, М.Хайдеггер, В.С. Соловьёв, Н.А. Бердяев, Л.Шестов. Автор фундаментальной книги «“Идеи I” Эдмунда Гуссерля как введение в феноменологию» (М., 2003). Н.В. Мотрошилова – эдитор двуязычного немецко-русского издания Сочинений И.Канта.

– Нелли Васильевна, в издательстве «Наука» вышел в свет очередной (и последний в серии) том двуязычного немецко-русского издания Сочинений Иммануила Канта, содержащий «Критику чистого разума». Расскажите, пожалуйста, об особенностях этого издания и о том, кто принимал участие в его создании.
– Это издание, плод сотрудничества немецких и российских кантоведов, пока не имеет прецедентов в мировой практике. Конечно, двуязычные публикации кантовских сочинений в мировой философской литературе существуют. В частности, «Критика чистого разума» сравнительно недавно вышла в Италии (под редакцией Эспозито) в параллельном немецко-итальянском варианте. В нашем же немецко-русском издании опубликованы главные кантовские сочинения критического периода – «Критика чистого разума» (том II, книги 1 и 2), «Критика практического разума» (том III), «Критика способности суждения» (том IV), а к тому же ещё и «Основоположение к метафизике нравов» (том III), «Первое введение в “Критику способности суждения”» (том IV), «Трактаты и статьи (1784 – 1796)» (том I).
В таком объёме, насколько мне известно, двуязычные издания в мире – включая Россию – до сих пор не предпринимались. И вполне понятно почему. Это огромный труд, требующий от его исполнителей не только воли, энтузиазма, терпения, но и совершенно специальной квалификации. Необходимы: владение немецким языком, желательно и другими европейскими языками, знание философии Канта, кантовской терминологии, опыт переводческой деятельности, следование правилам академических изданий сочинений классиков мировой философии и т. д. Необходимо, кроме того, чтобы для исполнения проекта соединились усилия немецких и российских специалистов, любящих и хорошо знающих философию Канта.
– Кому принадлежит идея такого издания и кто поддержал ваши начинания?
– Идея совместного проекта принадлежит профессору Марбургского университета, известному историку философии, кантоведу Буркхарду Тушлингу. Мы обсуждали эту идею уже в начале 1990-х годов. Он вместе с У.Фогелем – немецкие эдиторы «Критики чистого разума». Русские эдиторы – я и Т.Б. Длугач. Первый том был напечатан в издательстве «Ками», которое сейчас уже не существует; следующий – третий – том издавал Московский философский фонд; IV и II тома вышли в издательстве «Наука». Эти российские издательства взяли на себя все типографские расходы, что в наше время дорогого стоит.
Саму идею издания горячо поддержали: руководство Института философии РАН (в частности, его директор – академик В.С. Стёпин) – с российской стороны и Институт философии Филипс – университета г. Марбурга – с немецкой. Когда мы приступили к работе, то получили экспертную помощь со стороны Немецкого кантовского общества, Центра исследований философии Канта Майнцского университета, Академии наук и литературы (Майнц). Но наша деятельность вряд ли вылилась бы в такой весомый результат, если бы не помощь издателей и научных фондов.
Специфика нашего издания предполагала огромную по объёму, трудности, скрупулёзности работу по изготовлению оригинал-макета. Для последних двух томов (IV и II) он выполнялся издательством «Феноменология и герменевтика» (И.А. Михайлов) при активном участии российской рабочей группы. С первого до последнего тома изготовление оригинал-макета финансировал немецкий фонд имени Александра фон Гумбольдта. Работа над «Критикой способности суждения» и «Критикой чистого разума» велась при финансовой поддержке немецкого фонда «Фольксваген».
Пользуясь случаем, хочу выразить признательность названным издателям, фондам, чья помощь была тем более важной, что она пришлась на труднейшее для развития отечественной науки, включая философию, время – на последнее пятнадцатилетие.
Как эдитор всего издания с российской стороны – хочу горячо поблагодарить тех, кто непосредственно выполнял этот очень трудоёмкий, профессионально-сложный и ответственный проект. Это наши немецкие коллеги (эдитор с немецкой стороны профессор Б.Тушлинг и доктор Ули Фогель, издатели отдельных томов с российской стороны – доктора философских наук Т.Б. Длугач, Э.Ю. Соловьёв, А.К. Судаков.
– «Критика чистого разума» – это второй том издания, но вышла она последней. Почему?
– Хорошо известно, что «Критика чистого разума» – центральное произведение Канта. Сам Кант опубликовал два издания этого столь же выдающегося, сколь и трудного произведения – в 1781 и в 1787 годах. Каноническим, так сказать, считается второе издание, существенно исправленное и дополненное Кантом. Он хотел помочь читателю в освоении своей философии, стремился во втором издании преодолеть содержательные, терминологические трудности. Понятно, что справиться с изданием столь масштабного труда в двуязычном варианте можно было, лишь накопив основательный опыт при работе над предшествующими томами. В нашем издании «Критика чистого разума» вышла в двух объёмных (каждый – более 1000 стр.) полутомах. Первая книга – это второе (как сказано, каноническое) её издание. Вторая книга содержит первое издание – но только в той его части, где есть расхождения между двумя изданиями. Во второй книге также имеется весь обширный аппарат, который мы считали необходимым для академического издания сочинений Канта, подобного нашему. (Такой же аппарат есть во всех четырёх томах.) Это прежде всего предисловия (во II томе – послесловия) в каждом томе немецких и русских эдиторов. Немецкие эдиторы освещают историю создания соответствующего сочинения, резюмируют его главное проблемное содержание. В данном томе (в книге второй, как сказано) Буркхард Тушлинг дал прекрасный сжатый анализ первой кантовской «Критики». Русские эдиторы (в данном томе – Т.Б. Длугач и я) рассказали о рецензии этого сочинения в России. Кроме того, в данном томе (как и в других томах) имеются: комментарии к новой редакции русского перевода; Примечания; так называемые Zesarten (то есть разночтения в текстах различных немецких изданиях произведений), а также уникальный двуязычный Предметный указатель, сделанный Т.Б. Длугач.
– Вы упомянули о новой редакции перевода. Расскажите об этом подробнее.
– Во всём издании мы взяли за правило не перепечатывать без изменения имеющиеся переводы Канта, а предлагать их новую редакцию. В I томе, где опубликованы кантовские трактаты и статьи критического периода, новые редакции переводов были сделаны Т.Б. Длугач, В.А. Жучковым, М.Ф. Быковой (новый перевод), Э.Ю. Со ловьёвым, Т.И. Ойзерманом, А.К. Судаковым (новый перевод). В III томе А.К. Судаков предложил существенно обновлённую редакцию перевода кантовской работы «Grundlegung zur Metaphysik der Sitten», даже название которой раньше переводилось неправильно. В нашем издании она называется «Основоположение к метафизике нравов».
Оснований для редактирования переводов Канта накопилось немало, что мы объясняли читателям в каждом томе применительно к конкретным произведениям. Что касается «Критики чистого разума», то ведь и лучший из имевшихся переводов, сделанный Н.О. Лосским, ранее основательно редактировался в вариантах советского времени (не всегда, кстати, в лучшую сторону). Предлагая в двуязычном издании свою редакцию «Критики чистого разума» (которая опирается и на перевод Лосского, и на исправления последующих изданий), я исхожу из опыта многолетней работы над Кантом, из сравнения русского перевода с английскими (например, с переводом П.Гайера, США), французскими, итальянскими версиями.
А в немалой степени также из изучения отечественного кантоведения, в котором более поздние переводы = интерпретации тех или иных терминов, выражений – не обязательно более правильные. Например, я считала необходимым вернуться от закрепившегося у Лосского и в вариантах советского времени перевода «Ding an sich selbst» сокращённой формулой «вещь в себе» к варианту – «вещь сама по себе», принятому у более ранних авторов. Хорошо представляю, что встречу возражение (и даже раздражение) со стороны авторов и читателей, всю жизнь говоривших, писавших, повторявших эту крылатую формулу «вещь в себе». Причины, побудившие меня к кардинальному изменению сложившейся (повторяю, сложившейся в более позднее время, да и тогда не единственной) традиции перевода, подробнейшим образом объяснены в моих «Комментариях», которые опубликованы в приложениях ко второй книге «Критики чистого разума».
Хочу подчеркнуть, что и этот, и другие предлагаемые мною варианты перевода кантовских терминов, разумеется, никого ни к чему не обязывают: каждый волен придерживаться собственного толкования и цитировать тот вариант, который представляется оптимальным.
Кстати, о цитировании. Издавна сложилась международная практика цитирования сочинений Канта по классическому изданию Прусской Академии. В настоящее время это издание – библиографическая редкость. Но почти во всех последующих немецких и переводных изданиях приводится номер тома Прусской Академии и его пагинация. «Почти» сказано потому, что и в России, и в немногих других странах этого правила долгое время не придерживались (что до недавнего времени относилось даже к отечественным специалистам-кантоведам). Наше двуязычное издание – впервые в России – во всех томах содержит (в рамочке на внутренней стороне страницы) пагинацию томов Прусской Академии.
Причина сложившейся практики цитирования вряд ли нуждается в пространных объяснениях: кантоведы разных стран не смогли бы, читая друг друга, идентифицировать цитаты из Канта, сверять перевод и т.д., если бы всякий раз приводились только страницы национальных (то есть переводных) изданий. Хотелось бы надеяться, что наши молодые кантоведы с самого начала своей работы будут ориентироваться на международную практику, в чём им способно помочь наше двуязычное издание.
– Наверное, вы адресуете своё издание не только молодёжи, и не только философам. Как вы думаете, кого в современной России могло и может интересовать столь специальное (двуязычное) издание, притом столь трудного философа, как Иммануил Кант?
– Очень хороший вопрос. И ответить на него сравнительно несложно, потому что уже имеется соответствующий опыт. Тираж I тома двуязычного издания, вышедшего в 1994 году, составлял 5000 экземпляров. У нас осталось от него где-то пару десятков книг, которые мы придерживаем для специальных случаев. Что касается III и IV томов (их тираж более скромен – 1500 и 1000 экземпляров), то они давно распроданы. (Ясно, что тиражи были занижены, особенно если иметь в виду возможное желание сегодняшних читателей иметь полный комплект издания. Объяснение надо искать в чудовищном состоянии сегодняшней практики заказа и распространения книг – например, через более чем нерасторопную «Академкнигу».) Итак, мы не можем пожаловаться на отсутствие внимания и интереса к немецко-русскому изданию Сочинений Канта. Вы правильно заметили, что издание – сугубо специальное. В самом деле, много ли найдётся людей, способных сверять перевод «Критики чистого разума» с кантовским оригиналом? Однако для философов было и есть немало поводов купить такую книгу – например, чтобы иметь в своём распоряжении ещё один вариант перевода, чтобы пользоваться уникальным Предметным указателем или чтобы познакомиться с историей создания произведения, с имеющимися немецкими его изданиями. О том, как издание нужно философской молодёжи, говорилось ранее.
Ещё одно и, быть может, главное: Россия – особая страна. В самые трудные годы (идёт ли речь об идеологических или материальных трудностях) всегда находились люди (и не одни только философы), которых живо трогали тончайшее интеллектуальное содержание, высокие ценности разума, запечатлённые в произведениях великого Канта. Им адресовано наше, в самом деле, очень специальное издание. И им же – благодарность коллектива исполнителей за неизменный интерес, который больше всего стимулировал нас, когда мы выполняли свою, поверьте, очень и очень тяжёлую работу.
Беседу вёл Алексей НИЛОГОВ