ЭЙ, ТАМ – В ПЕСОЧНИЦЕ!

№ 2015 / 17, 29.04.2015

Достаточно давно на страницах «ЛР» идёт дискуссия о современном реализме. И до сих пор ни слова (!) не было сказано о творчестве Юрия Полякова… Что это? Столь принятая ныне почти архетипичная местечковая партийность? Или элементарное узколобие? Или подспудная зависть? Не хочется, чтобы и данная дискуссия превратилась в приятный во всех отношениях литературный междусобойчик, правда, с заклятиями его аж леонтьевской «цветущей сложностью» и… полным отсутствием ключевого критерия оценки для неё: оригинальной точности.

Зато налицо – заведомо холостые выстрелы целыми обоймами писательских имён с их не более чем номенклатурными, бюрократически-пресными характеристиками, что как раз знаменательно случилось в статье краснодарского Татаринова ««Новый реализм» и будущее русской словесности» (ЛР, 27.02.2015, № 7).

Более того, уже Сенчин прямо заговорил в статье «По пути в Лету (о бессилии текущей литературы)» (ЛР, 3.04.2015, № 12) «о совершенной беспомощности» нынешних писателей «в отношении реалий». Попросту говоря, об их неадекватности – при всей декларируемой «реалистичности». Так что и «новый реализм» – по аналогии с «новыми русскими» – оказывается обыкновенным симулякром касательно своего первичного содержания. Что ж, такая самокритичность автора «Елтышевых» заслуживает сочувствия, но не он герой моих сегодняшних горестных заметок.

Поговорим же, наконец, о Полякове, который уже тридцать лет адекватно и оригинально описывает эту вначале советскую, а затем постсоветскую реальность. И отсутствие его имени в дискуссии «ЛР» вызывает недоумение и догадки. Недоумения, думаю, читатель со мной разделит, а вот догадками стоит поделиться. Полагаю, допустив в дискуссию имя Ю.Полякова, участникам придётся признать: в рассматриваемый ими период был и есть автор, удовлетворяющий всем тем высоким требованиям, которые они предъявляют к чаемому, но не обнаруженному ими в русской словесности и окрест большому писателю-реалисту.

Судите сами: уже в первых своих повестях «ЧП районного масштаба» (1985), «Сто дней до приказа» (1987) и «Работа над ошибками» (1986) Поляков сумел приоритетно открыть нам духовное зрение соответственно на аппаратно-комсомольскую, армейскую и школьную повседневность, и нам стало стыдно за себя в этих конкретных ракурсах. Прокатилось по стране настоящее цунами обсуждений этих произведений. И переиздаются они до сих пор в отличие от книг того периода, упоминаемых в дискуссии на страницах ЛР. И о позднем советском обществе судят сегодня именно по книгам Полякова. Отсылаю вас к литературоведческим работам на эту тему.

Сама жизнь поставила вопрос о народности адекватного поляковского реализма. Он вместе с народом пережил и опять своеобразно, «гротескно» осмыслил случившееся в стране в начале 90-х в повести «Демгородок» (1993). Ничего подобного о «практической демократии» в нашем Отечестве никто больше не написал, за исключением А.Проханова. Именно Поляков наиболее ярко и своевременно дал социально-психологический портрет «нового русского» в романе «Небо падших» (1998). Далее Россия стала входить в свои суверенные культурно-исторические берега, и появляются «Замыслил я побег…» (1999), «Грибной царь» (2004) и, конечно, «Гипсовый трубач» (2012) – поистине ироническая эпопея, охватывающая полвека русской жизни во всех её хитросплетения. Именно автор «Побега» вернул в литературную практику излюбленную нашей словесностью форму – семейную сагу.

Для отдельной статьи оставляю разговор о поляковском стиле, узнаваемом с первого абзаца, о его органической метафорике и афористике, перетекающей в народную речевую практику. Впрочем, об этом уже написаны диссертации. Можно ознакомиться.

А как можно было не заметить в дискуссии, что его пьесы, собирающие залы в Москве, по всей России и за рубежом, сегодня практически и представляют русскую реалистическую традицию в театре, почти в одиночку противостоят на сцене «новой драме» – уродливому детищу нашего не помнящего родства либерализма?

Наконец, хочется напомнить диспутантам, что именно Ю.Поляков издавал в 1995–97 гг. альманах «Реалист», где все те идеи и озарения, которыми вы сейчас перебрасываетесь, были впервые осмыслены и сформулированы. Тогда же была предпринята попытка сплотить деморализованный и рассеянный отряд отечественных реалистов, подвигнув их на противостояние деструкции безнационального российского постмодерна. Кстати, некоторые участники дискуссии в том альманахе печатались, получая немалые по тем временам гонорары. Как же так, коллеги? Или обычная человеческая признательность не входит в число добродетелей литератора?

Суммирую:

Книги Полякова постоянно переиздаются, выходят большими тиражами. Их знают и любят читатели. Его произведения почти все экранизированы, что является подтверждением популярности автора. Он один из самых влиятельных современных публицистов. Именно Ю.Поляков, как литературный деятель, одним из первых заговорил о развитии реализма в новых исторических и эстетических условиях. Более того, уже как художник предложил свою оригинальную версию обновлённого и обогащённого современного реализма, серьёзно повлияв на становление авторов, которые в вашей дискуссии занимаю гораздо больше места, нежели в литературе и умах читателей. Разве всё это не повод для такой малости, как простое упоминание Ю.Полякова в затеянном обсуждении?

Или вы, сиюминутники, никогда не пустите никого в свою песочницу? Понимаю: опасно, ведь читатели ЛР могут догадаться, что помимо мелких словесных междусобойчиков и дружеского взаимного опыления в России существует и большая реалистическая литература.

Пётр КАЛИТИН,

доктор философских наук,

проф. НИЯУ (МИФИ)