КУЛЬТУРА. Валентин СТЕПАНОВ. ВЕЧНЫЙ ЗОВ

№ 2000 / 39, 28.05.2015

Хорошо жить стали. Рестораны, банки свои пооткрывали. А что? Не возбраняется! Зарабатывай честно — и открывай!

У нас с женой до скандалов доходит. “Все они, — говорит, — мошенники и воры: и те, кто “пирамиды” строит, и те, кто лотереи устраивает, и те, кто взятки берёт, — разницы нет”. “Как это мошенники? — спрашиваю. — Мошенники в тюрьме сидят, а эти на свободе ходят — значит, честные. Может, они для нас стараются, им-то самим зачем столько? Захотел в туалет — плати и облегчайся; деньги нужны — иди в банк. Выручат да ещё спасибо скажут. Разве мошенник “спасибо” скажет? Вот то-то и оно. Думать надо!”

Она, пока думает, вроде соглашается, а потом опять за своё: воры, и только. По улице пройти — одно удовольствие. Рестораны “Три поросёнка”, “Вечный зов”, банк “Молодая гвардия” — прямо литературные клубы какие-то. Посидел вечер в ресторане — и книгу читать не надо.

Три брата открыли ресторан “Три поросёнка”. Сосед ходил — понравилось. Напился, говорит, до поросячьего визга. “С получки собираюсь в “Вечный зов”, давай сходим вместе — мало ли что?” Я согласился. Читать-то некогда, а тут сразу — приятное с полезным.

Пришли, сели за столик, меню читаем. Чего только нет. “Марьин утёс”, “Кирьян с яйцами”, “Силантий с хреном”. Тут же корейская кухня — “Собака Баскервилей”, “Ко мне, Мухтар”, “Муму”. Час сидим, второй — никого.

— Официант! — Молчок.

Кричали до посинения, после чего догадались, почему называется “Вечный зов”. Уже собрались уходить, подходит:

— Слушаю вас?

— Да что-нибудь из корейской кухни. Если можно, “Собаку Баскервилей” и “Муму” и из любопытства “Марьин утёс”.

— Что для согрева?

— А что есть?

— Есть “Иван”, “Фёдор”.

— Да нет. Нам бы выпить чего.

— Так я и предлагаю выпить — а вы чего подумали? Могу “Анфису” предложить. Мужикам нравится.

— Так ей, наверное, платить надо?

— Зачем ей? Мне. Да вы не сомневайтесь! Анфиса у нас что надо. Расслабляет хорошо, да и головка не болит.

Мы пошептались и решили взять. Одну на двоих. Ладно, говорим, давайте. Только чтоб никто не знал. Он засмеялся и ушёл.

Минут через пять принёс заказанные блюда и бутылку с мутной жидкостью. Мы разлили по стаканам, чокнулись, хукнули и выпили. Вы не поверите: дыхание перехватило, рты раскрыты, а сказать ничего не можем. Я пальцем показываю на “Марьин утёс” — дескать, давай быстрей закуску. Он не растерялся и сунул мне в рот что-то твёрдое, похожее на каблук от сапога. Жевать было нельзя, поэтому хотел проглотить, но подавился и захрипел. Официант видит, дело плохо, схватил “Собаку Баскервилей” и вместе с “Муму” протолкнул в желудок.

Когда пришёл в себя, врач “скорой” уже укладывал свой реквизит и незлобно выговаривал: “Чем только вы людей кормите! Это какой надо иметь желудок, чтобы переварить “Марьин утёс”? Ведь каждый день вызываете. Правда, что “Вечный зов” получается. Название бы хоть сменили, что ли!”

 

Валентин СТЕПАНОВ

 

г. СОВЕТСКИЙ, 
Ханты-Мансийский автономный округ