Лев АНИСОВ – НЕ СЛАВЫ РАДИ…

№ 2006 / 25, 23.02.2015

– Лев Михайлович, несколько лет назад вышла ваша книга о Иване Шишкине в серии «ЖЗЛ». Почему именно Шишкин?
– Первое издание книги было ещё в 1991 году. Это было время, когда русская реалистическая живопись находилась в некотором загоне. Часто можно приходилось слышать: «Ну что такое Шишкин? Можно точно так же сфотографировать». И это вольно или невольно откладывалось в сознании людей, создавалось впечатление, что художник-реалист, это бездушный автомат. Но это далеко и далеко не так, и чтобы ответить объективно, аргументированно на такого рода высказывания, я, наверное, и решил получше узнать жизнь Ивана Ивановича. Для этого не раз ездил в Елабугу, где Шишкин родился и вырос.
Я согласен с утверждением, что природа формирует русского человека, особенно художника. Елабуга – одно из красивейших мест в России. Как мне сказала одна местная жительница: «Это Божия заводь». Чтобы изучить художника, нужно в первую очередь познать его детство, потому что всё, что закладывается в человеке до семи-десяти лет – идеи, звуки, мысли, образы – и становится той кладовой, тем глубоким колодцем с чистой водой, из которого художник черпает всю свою жизнь. Взять Василия Ивановича Сурикова, Виктора Михайловича Васнецова – они выражали в своём творчестве то, что вобрали в детстве. Или вот, например, как в детстве поразила Шишкина Афанасьевская корабельная роща, так всю жизнь он, оттачивая технику, стремился наиболее полно и точно выразить то яркое детское впечатление.
Стоит отметить, что Шишкин – художник полдня, то есть художник наивысшего класса. Почему? Потому что написать природу, когда она без теней, представляет огромную сложность. На это способен только тот, кто прекрасно знает её жизнь. Часто художники прибегают к таким эффектным приемам, как закат, восход, отражения в воде. Да, это красиво, но посмотрите, сколько у нас художников обладают способностью передать красоту полуденной природы. Таких можно пересчитать по пальцам, и одним из величайших мастеров был Иван Иванович Шишкин.
Я благодарен судьбе, что обратился к фигуре Шишкина, потому что, приехав в Елабугу и познакомившись с документами, узнав о родителях, увидев места, где прошла юность художника, стал нравственно богаче, многое важное понял.
– Расскажите, пожалуйста, о его родителях, как начался путь Шишкина в живописи.
– Отец, Иван Васильевич, был удивительный человек. Купец православного вероисповедания, крепкой веры, он занимался археологией, за что был избран членом-корреспондентом Московского археологического общества, он спасал предметы древности, написал «Историю города Елабуги», был человеком разносторонних интересов. Елабужане его очень уважали и выбирали городским головой. Матушка Ивана Ивановича была женщиной сурового нрава, но на ней держался весь дом, хозяйство, большая семья. По праздникам в доме Шишкиных собиралось множество нищих, убогих – это было в традициях русской семьи, призреть, обогреть бедствующего человека.
Покровский собор, рядом с которым находился дом Шишкиных, расписывал в частности такой мастер, как Иван Афанасьевич Осокин, первый из художников, с которым познакомился Иван Иванович, и который, посмотрев на его рисунки, посоветовал ему всерьёз заняться живописью.
Позже, когда Иван Иванович стал уже знаменитым художником, вместе с ним в Елабугу приезжали Карл Гун, братья Верещагины. Один из Верещагиных написал портрет Ивана Васильевича, который находится в Елабуге, в Доме-музее Шишкина.
– Как, на ваш взгляд, сильно ли изменилась Елабуга, места вокруг по сравнению с тем временем, когда там жил художник? Например, судя по его картинам.
– Если сравнивать работы Шишкина, которые он делал в самом городе, то, к счастью, изменений не очень много. Многое сохранилось. Но время идёт, и Елабуга всё же теряет свою тихость, патриархальность. Пятнадцать лет назад, приехав туда в первый раз, я был поражён, увидев женщину, несущую воду на коромыслах, некой особенностью елабужан, которых ни с кем не спутаешь. Не знаю, как сейчас. Но вот хотели строить Елабужский автомобильный завод, в город приехали новые люди со своими традициями и порядками. Слава богу, что старая часть города сохраняется в, так сказать, первозданном виде, и очень хочется, чтобы новая часть была составной частью, а не внедрялась в старый город. Практика показывает, что любое новое всегда нарушает гармонию.
А окружающая природа, Кама, леса… Там становится понятно, почему Шишкин стал пейзажистом.
– Лев Михайлович, кто из жителей Елабуги помогал вам в работе по поиску материалов о детстве и юности Шишкина? Знакомство с кем запомнилось, продолжается?
– Первой, кто меня встретил и помогал, была директор Дома-музея Шишкина Светлана Васильевна Бобкова. Родом она из Пензы, её отец был военным, они много переезжали, и оказались в Елабуге. Женщина молчаливая, внешне суровая, но до того отзывчивая и сердечная! Она предоставила мне документы, какие были в музее, рассказала об окрестностях города, о том, что сама узнала, увидела. Немного позже, уже в Москве, с её подсказки, я познакомился с елабужанином Алексеем Алексеевичем Елфимовым. Он был директором объединения музеев Елабуги, первым, кто поднял вопрос и добился того, чтобы все музеи города объединились… Вообще в Москве елабужане поддерживают связь, встречаются, общаются.
Интересный человек Наиль Валеев, любящий старую книгу, историю. Он сейчас стал ректором Елабужского университета. Валееву елабужане обязаны тем, что он открыл имя Дмитрия Ивановича Стахеева, писателя, тоже из купцов, автора двенадцатитомного собрания сочинений, но ныне несправедливо забытого. Вместе с ним Шишкин уехал учиться в Москву. Наиль Валеев написал книгу о Стахееве, способствовал переизданию его произведений. И теперь одна из улиц Елабуги носит имя Дмитрия Ивановича Стахеева.
А с моей подачи елабужане занялись изучением жизни и деятельности Капитона Ивановича Невоструева. Я считаю, что наступит время, когда в Елабугу будут приезжать не только и даже не столько для того, чтобы посмотреть на места, связанные с Шишкиным или Цветаевой, а поклониться, пожалуй, более значимому человеку в русской истории – Невоструеву.
– Простите, но, наверное, немногие знают, кто это.
– Это был священник, родом из Елабуги. Он имел приход в Симбирске, где его приметил Александр Васильевич Горский, ректор Московской духовной академии. Горский пригласил Капитона Ивановича в Москву с тем, чтобы он сделал научное описание всех рукописей, хранившихся в Синодальной библиотеке. А что это значит? Это значит, что все документы, касающиеся истории России, поступавшие со всех краёв, складывались, даже, точнее, сваливались, и находились в бесхозном состоянии. И вот Капитон Иванович, один, дал научное описание всех рукописей, хранившихся в Синодальной библиотеке. Он привёл в порядок всю русскую историю, недаром у него спрашивали совета и Михаил Петрович Погодин, и Константин Петрович Победоносцев, и все известные историки того времени. Невоструев публиковал свои статьи и не подписывал их – он говорил, что человек служит «не славы ради, а пользы для». И в этом служении он видел смысл своей жизни.
Капитон Иванович жил в Чудовом монастыре, и когда Иван Иванович Шишкин приехал в Москву, то Невоструев его, как земляка, привечал. И, надо думать, этот умнейший, глубочайший человек сильно повлиял на молодого Шишкина. Когда Невоструев умер, то, если я не ошибаюсь, Алексей Степанович Хомяков сравнил его подвиг разве что с победой русских на поле Куликовом… Таких вот людей дала России Елабуга.
Беседу вёл Роман СЕНЧИН