И ВСЁ-ТАКИ ЗА НИМ ПРИШЛИ

№ 2017 / 3, 26.01.2017

Независимый журналист три года писал про коррупцию в местной администрации. Но легче оказалось поменять слишком настойчивого прокурора и разорить свободную газету, чем сковырнуть с должности вороватого чиновника. И вот за ним всё-таки пришли.

 18 января спецслужбы задержали главу Марксовского района Олега Тополя. Задержали шумно, красиво и показательно. Вооружённые люди в масках и с крупными буквами «ФСБ» зашли без стука в его кабинет, попросили лишних удалиться, провели там обыск и увезли чиновника с собой на микроавтобусе с затонированными стёклами.

Марксовский район замер. У нас давно ждали, что за Тополем «приедут». Ждали, когда прокуратура находила в его действиях признаки коррупции. Когда людское возмущение грозило выплеснуться на городскую площадь. Когда активисты собирали тысячи подписей за его отставку.

Сбор подписей за отставку Тополя, весна 2016 года

Но «Тополь был, Тополь есть, Тополь будет есть» – шутили в народе, связывая неуязвимость чиновника с его крепкими связями в областных верхах. К этому стали привыкать. И вдруг – заключён под стражу, возбуждено уголовное дело…

Я впервые увидел Олега Тополя в сентябре 2013-го, когда губернатор перевёл его в Маркс из соседнего Энгельса. Предшественник Тополя продержался в своём кресле всего шесть месяцев и запомнился грубым стилем руководства и резкими заявлениями о желании разрушить «эту империю воровства». Тогда было трудно предположить, что приход вместо него нового назначенца обернётся чередой как раз воровских скандалов и станет для Марксовского района началом длительного политического кризиса.

В то время я ещё издавал независимую газету «Деловой Маркс», и по опыту прошлых лет у меня был положительный опыт диалога с властью. Коллеги из других районов даже завидовали: чтобы привлечь внимание наших чиновников к какой-то проблеме, мне не обязательно было посвящать ей длинные статьи в газете. Достаточно было при всех поднять больной вопрос на планёрке руководящего состава администрации или указать на него при личной беседе с главой или даже чиновником рангом поменьше.

Я не идеализирую ситуацию. Понятно, что системные проблемы в одночасье не решить. Но в конкретных жизненных ситуациях такое взаимодействие действовало безотказно. Чиновники понимали, что журналисты видят в их работе именно тонкие места, а значит, надо прислушаться, пока не порвалось.

Конечно, мне хотелось сохранить такой диалог и с новой властью. Но первое, с чего начал Олег Тополь в Марксе – это с выстраивания информационной блокады. Он тут же закрыл для общественности все свои планёрки и огородился непробиваемой стеной замов. К слову, одного из них за молодость и наглость сами же работники администрации прозвали Артёмкой, сократив таким образом имя-отчество проныры. К другому, вечно с ленью и апатией жующему жвачку, прилипло такое же уменьшительно-насмешливое прозвище «Лентяйка».

Лентяйка (слева) и Артёмка – заместители главы администрации

Мои попытки наладить диалог между СМИ и чиновниками иной раз оканчивались парадоксально. К примеру, в ответ на мои попытки получить комментарий по телефону глава администрации просто внёс мой номер в «чёрный список» и стал «навечно недоступен».

Это можно было бы списать на нарушение мною какого-нибудь «регламента получения комментариев», которого отродясь не было. Но Маркс – не Москва, а глава района – не президент России. Муниципальная власть – самая близкая к людям, как любит подчёркивать Владимир Путин. А в Марксе она наглухо отгородилась от граждан.

И полное порабощение муниципальной газеты «Воложка», проводившееся чуть ли не на показ – тому иллюстрация и подтверждение. Уже через три месяца своего властвования Олег Тополь выгнал «родную» для администрации газету из помещений, где она жила 33 года, и переселил в ветхий домик с удобствами на улице. Причём, словно в насмешку, сделал это в мороз, в новогодние каникулы, как раз перед Днём российской печати. И на этом фоне, затягивая финансовые и административные уздечки, ввёл в газете строгую цензуру, заставив искажать, замалчивать и переписывать действительность.

В таких условиях не удивительно, что новости, да ещё какие – как гром среди ясного неба – стали появляться не в «Воложке», а на сайте надзорного ведомства.

Сперва прокуратура обнаружила, что уже вскоре после назначения чиновника муниципальные контракты стали заключаться с фирмами, входящими в его семейный бизнес. Потом увидела неэффективное использование бюджетных средств в том, что четыре служебные иномарки «съедают» больше трети ГСМ всего автопарка администрации. Потом заступилась за фермера Виктора Быкова, у которого глава администрации, в нарушение дюжины федеральных законов, отбирал земли, не стесняясь вносить в документы заведомо ложные сведения.

И так далее, список нарушений, носящих коррупционный характер, пополнялся в течение 2015–2016 годов. Видимо, он и сейчас не закрыт. «В распоряжении следственных органов имеются дополнительные материалы о противоправной деятельности главы Марксовского района Саратовской области Олега Тополя», – заявил замначальника отдела государственных обвинителей областной прокуратуры Юрий Чайковский, настаивая в судебном заседании на заключении попавшегося чиновника под стражу. И суд согласился – заключил.

Так и получилось, что начиная в 2013-м с беззлобной, в общем, иронии над обыкновенными чиновничьими глупостями, уже в 2014-м мои публикации обрели острый критический характер. Причём не ограничиваясь прокурорскими разоблачениями, я и сам не раз давал прокуратуре поводы проверить деятельность администрации.

Вырубленная городская аллея, март 2014 года

В Марксе могли запросто выпилить целую аллею, до последнего дерева.

Или дважды в течение одного тёплого сезона асфальтировать одни и те же участки улиц, с непомерной жадностью осваивая бюджетные средства.

Копатели песка обрушили канализационный коллектор и овраг на окраине города две недели заливало нечистотами

Или так хищно (и незаконно) выкапывать песок, что в погоне за барышами от его продаж обрушить главную трубу канализационного коллектора. И не где-нибудь в глухом лесу, а прямо в черте города, в двух километрах от здания администрации.

Или ни с того, ни с сего сразу вдвое повысить родительскую плату за детские сады, отчего люди просто ахнули и вышли на площадь, а на них направили подметальную машину, и мужчине, который встал у неё на пути, заградив собою женщин, присудили административный штраф.

Или, в конце концов, показательно и по открыто политическим мотивам уволить заместителя главы района – единственного, кто несмотря на давление, осмеливался вслух говорить о коррупции в администрации Олега Тополя.

Мои статьи в «Деловом Марксе» про воровство и стяжательство этого чиновника читал весь Марксовский район. А самовластный жулик не краснел и продолжал руководить казной, выступать с трибун, поздравлять людей с праздниками, вручать им свои (не)почётные грамоты, жать руки передовикам и отжимать земли у фермеров, прессовать несогласных депутатов и обкладывать данью безропотных предпринимателей.

Он мне, конечно, ничего не простил. Натравил суд (да, Ваша честь бесстыжая, Вам было удобнее согласиться с ложью чиновников, чем защитить права обыкновенного гражданина), пустил по моему следу приставов (привет, ребята! вы ко мне по вечерам ещё будете приходить описывать имущество?), запугал и разогнал моих рекламодателей (спасибо тем немногим, кто не побоялся).

Судебный пристав пришёл ко мне описывать имущество за не мои долги, осень 2015 года

И в итоге разорил газету, оставив меня с долгами, которые мне ещё несколько лет не выплатить. А сам продолжил править, да с таким успехом, что по окончании срока полномочий губернатор не постеснялся вновь предложить его районным депутатам в качестве главы. И депутаты согласились. А что им оставалось делать? Они же видели, что легче сослать в другой город слишком настойчивого прокурора, чем сковырнуть с должности вороватого, но неуязвимого чиновника.

Когда остаёшься у разбитого корыта, когда тебя побеждают ветряные мельницы, когда торжествующее зло над тобой смеётся, есть над чем подумать, в чём усомниться. И когда я пришёл к выводу о тщетности моих журналистских стараний искоренить коррупцию, у меня сложились эти строки:

В нашем городе стало душно,

И не солнце в том виновато.

Мы живём законопослушно,

А за это нас рвут, как вату.

 

В нашем городе стало страшно,

Словно к горлу приставлен ножик.

Власть обманчива и продажна,

Сберегает себя и множит.

 

В нашем городе стало серо,

Хоть назначены дни веселья.

У людей истощилась вера,

Став микстурою от похмелья.

 

В нашем городе нет Героя –

Люди дышат, как им прикажут.

А за выход на шаг из строя

У других на глазах – накажут.

И всё равно, прекратив издание газеты, я остался журналистом, просто ушёл в интернет и дал своим публикациям вторую жизнь в социальных сетях. И теперь понимаю, что всё не зря. И не правы те, кто записывал меня в ряды борцов, причисляя к «своим» или «чужим», сводя мою журналистику в банальную плоскость личных обид.

По решению суда Олег Тополь заключён под стражу, пока на два месяца. Его подозревают в злоупотреблении служебными полномочиями (ч. 2 ст. 285 УК РФ). Следствие полагает, что чиновник ещё в 2014 году организовал передачу земельных участков, находящихся в муниципальной собственности, своим знакомым для последующей продажи и передачи ему денег.

И выждав три года (чтобы не платить налог?), 16 января одна из таких сделок состоялась. Фиктивным владельцем и продавцом оказался… водитель жены Олега Тополя. 19 января он передал ей вырученные от продажи 360 тыс.руб (за вычетом своих 10%). Тут и появились сотрудники ФСБ.

По данным Федерального антикоррупционного проекта Russian Gate, многочисленные фирмы семьи Тополя за 2015 год заработали 645,1 млн. рублей. А попался на «мелочи» – на 360 тыс.руб.позарился.

Газели одной из семейных фирм Олега Тополя «Тополёк» не скрываясь разгружали товар во дворе администрации

Прихвостни главы Марксовской администрации сейчас в страхе и растерянности. Они гадают, кого из них потянет ниточка следствия, ведь коррупционные преступления не творятся в одиночку, им нужны сообщники. И лично я не сомневаюсь, что Олег Тополь их назовёт.

 

Владимир ГУРЕЕВ

г. МАРКС,

Саратовская обл.