АРХИВНО-ИСТОРИЧЕСКИЙ ФРОНТ И СВО. Часть 2. Операция «Центр» Института Российской истории РАН (2)
№ 2023 / 5, 09.02.2023, автор: Леонид МАКСИМЕНКОВ
Начало материала Леонида Максименкова читайте в прошлом номере.
А первую часть расследования «Архивно-исторический фронт и СВО» – в № 2 от 20.01.2023
О совместительстве
Наступило утро 24 февраля 2022 г. Что рядом с этим великим событием канцелярская возня в одном из академических институтов, где в коридорах царит рутина ковидной удалёнки, тишь да гладь. В марте её только один раз побеспокоил одноразовый призыв собирать вещи для Донбасса. Потом вдруг на сайте появилось штатное расписание Центра истории Великой Отечественной войны. Здесь многих ждал сюрприз. Под прикрытием информационного фейерверка вокруг СВО сначала и.о. руководителя Центра (а по прошествии полугода и без «и.о.») был назначен к.и.н. С.В.Кудряшов. После закрытия другого институтского центра ждали генерал-лейтенанта ФСБ или СВР, а появился не членкор и даже не доктор. Его биография на сайте института звучала вызывающе лаконично. Буквально четыре строчки очень простых предложений.
«Кудряшов Сергей Валерьевич
Родился в 1961 г.
В 1986-1989 гг. учился в аспирантуре Института истории СССР Академии наук СССР
В ИРИ РАН с 19.10.2021 г.
Забудем про кандидатство. Но важнейший участок идеологического фронта в период СВО – и вдруг совместительство? Президентское поручение по совместительству? Какое-то неуважение. Что же г-н Кудряшов совмещает, а главное – где? Неужели он остаётся на своём посту кадрового сотрудника Германского исторического института (ДХИ/ГИИМ) в Москве? Структуры, которая финансируется Федеральным правительством ФРГ через Фонд Макса Вебера? Да, остаётся. Да это и не скрывается. В списке другого научного совета – Центра РАН (09.02.22), утверждённого постановлением Бюро ОИФН РАН (№ 10 от 09.02.22 г.), он числится членом Бюро с пометой: «Германский исторический институт в Москве». Правда, без согласования, как у других совместителей.
01.03.22 немедленно после начала СВО ДХИ/ГИИМ объявил о приостановке своей работы. Вероятно, поэтому он не попал в список западногерманских фондов и научных учреждений, закрытых в РФ (Фонды Фридриха Наумана, Имени Фридриха Эберта, Ханнса Зайделя, Имени Конрада Аденауэра, Фонд Розы Люксембург и др.) Остался в живых чуть ли не единственный среди подобных структур ФРГ и других недружественных стран – членов НАТО. При этом по сей день, накануне первой годовщины 24 февраля, все российские сотрудники ДХИ/ГИИМ, включая Кудряшова, числятся в списке действующего контингента.
Возникает вопрос. Для того, чтобы получить ответственную работу в одном из головных идеологических научных учреждений РАН, да ещё в период СВО и частичной мобилизации, нужно обязательно быть кадровым сотрудником учреждения страны-члена НАТО в РФ, хотя бы и приостановившего свою работу? Или не обязательно? Достаточно быть внештатником? Если ответ – «да», то почему бы не обнародовать и не сделать достоянием общественности это условие победы на конкурсах в ИРИ РАН, на гранты фонда «Память отечества» РИО, для получения контрактов и гонораров при написании многотомных историй? Так, к.и.н. Кудряшов автор вводной статьи к кн.2. т. 6 «Всемирной истории» [М.: Наука, 2018]. Том называется «Мир в ХХ веке. Эпоха глобальных трансформаций». Его глава называется «Глобальный мировой конфликт». Это о Второй мировой войне. Работая над ней для Института всеобщей истории, он чью точку зрения отражал? Правительства ФРГ, от которого получал свою зарплату в ДХИ/ГИИМ через Фонд Макса Вебера, или других работодателей? Тот же вопрос к его участию в известном двадцатитомнике русской истории, где он (кандидат исторических наук) редактирует том о Великой Отечественной. При подобном алгоритме, если он действительно действующий, есть ли гарантия, что завтра кадровики не потребуют рекомендательных писем из Лэнгли или звонка по вертушке из BND?
На глазах зрителей театр абсурда становится трагикомедией.
«Выдающиеся учёные» (Петров)
Допустим, С.В. Кудряшов – действительно один из «выдающихся учёных», о которых директор Петров отчитывался перед Президентом. Тогда можно найти хоть какие-то весомые доводы для такого назначения (по совместительству). Однако, из четырёх строк, обнародованных ИРИ РАН, такого вывода сделать нельзя. Его биографии нет в трёхтомном биобиблиографическом словаре «Историки России конца XIX-начала XXI века» А.А. Чернобаева (М. Издательство «Собрание». 2017. Т. 2. С. 184). Приходится обходиться установочными данными на этого учёного, опубликованными по месту его основной работы – на сайте ДХИ/ГИИМ. Ради исторической справедливости и прояснения картины в скобках и курсивом вносим некоторые уточнения и дополнения, разумеется, с опорой на открытые, опубликованные или архивные источники. Все данные рассекречены:
Научный сотрудник С.В.Кудряшов. «Родился в 1961 году (С.В.К. родился в Якутске 2 апреля 1961 г.). После окончания в 1989 г. аспирантуры института истории СССР Академии наук (С.В.К. защитил кандидатскую диссертацию на тему «Великая Отечественная война в новейших трудах английских и американских историков» в ИРИ РАН на семь лет позже, в 1996 г.; где С.В.К. был после окончания школы и до окончания аспирантуры источники умалчивают) работал научным сотрудником отдела Военной истории института теории и истории социализма (До июня 1991 г. ИТИС ЦК КПСС назывался Институтом марксизма-ленинизма при ЦК КПСС, а подразделение, где работал аспирант Кудряшов, называлось Сектором Великой Отечественной войны в составе Отдела истории КПСС и партийного строительства). С 1992 года – редактор журнала «Родина» (учредители этого российского историко-публицистического журнала: Правительство РФ и Администрация Президента РФ). В 1998-2002 годах – главный редактор журнала «Источник» (приложение к «Родине», которое специализировалось на издании архивных документов; в него входил «Вестник Архива Президента РФ»; см. распоряжение Президента Б.Н.Ельцина, № 403-рп от 25.07.94). Специализация: история Второй мировой войны, послевоенная история и историография СССР. В настоящее время работает над монографией о немецкой оккупации в СССР и движении Сопротивления оккупированных областей 1941-1944 гг. С марта 2005 года является научным сотрудником ГИИ в Москве».
Работая в ДХИ/ГИИМ, Кудряшов продолжал совместительствовать в непериодическом официальном органе – «Вестнике Архива Президента РФ». На площадке ДХИ был шеф-редактором многочисленных монографических публикаций из фондов этого Архива. Ещё одно совместительство.
Если бы ИТИС в этой биографии был назван так, как он назывался более полувека, да и при поступлении туда и работе там С.В. Кудряшова – Институт марксизма-ленинизма при ЦК КПСС (с Центральным партийным архивом при нём (ныне РГАСПИ)), – то любому грамотному историку стало бы понятно, что перед нами очередной кадр, который вышел в свет из партийных и околопартийных структур. Они – основной контингент, который в конце перестройки под фейерверки и салюты дешёвой псевдодемократической демагогии и одновременном заискивании, обхаживании и лебезении перед западными коммивояжёрами, спонсорами, партнёрами, контрагентами и посредниками захватил командные позиции в архивно-исторической отрасли народного хозяйства и фактически бесконтрольно продолжает рулить в ней по сей день. Не важно, пришли ли они из ИМЛ при ЦК КПСС, из ЦПА ИМЛ, из Общего отдела ЦК или из «теоретического и политического журнала ЦК КПСС» «Коммунист». Все их карьеры до и после 1991 года с небольшими стилистическими поправками написаны под копирку.
Кудряшов – типичный представитель этого партийного клана. Правда, судя по архивным документам, в недрах Отдела истории Великой Отечественной войны ИМЛ при ЦК КПСС его готовили не на германское направление (оно уже было занято его молодыми талантливыми и подающими надежды коллегами, прежде всего, А.Ю. Ватлиным), а на британское. С 31 июля по 4 августа 1990 г. он побывал в командировке в шотландском Абердине на международной конференции «Троцкий. 50 лет спустя». Его тема доклада «Троцкий и Вторая мировая война» англичан в восторг не привела. Требовались имена, пароли, явки преступления, совершённого в Кайоакане в августе 1940 г. Там ждали разоблачения сталинского преступления. Да и личный фонд Троцкого тогда ещё был в Кремлёвском архиве. 5 мая 1991 г. Кудряшова оформили в командировку на конференцию в Университет Лидса по случаю 50-летия начала Великой Отечественной. Доклад назывался «Проблема коллаборационизма на Восточном фронте». Здесь, по мнению начальства, присутствие Кудряшова в компании с учёными из Германии, США и Великобритании и Франции дало бы «возможность обсудить эту проблему, которая слабо изучена даже в западной историографии, и лично познакомиться с учёными». (РГАСПИ. Ф. 71. Оп. 46. Д. 37. Л. 125).
Обратим внимание на диапазон оферт историка. От революционера Троцкого до темы коллаборационизма, которая действительно была табу в СССР. В конце 70-х даже слегка неортодоксальная трактовка предательства в фильме Григория Чухрая «Нетипичная история» (вышел в прокат под названием «Трясина») вызвала резко-отрицательную реакцию аппарата ЦК КПСС и начальника Главпура генерала армии Епишева. Коллаборационизм англичан также не волновал. После разоблачений Олега Гордиевского они ждали что-то вроде «Архива Митрохина». Командировкам и стажировкам из бывшего СССР они предпочли другой путь подбора, расстановки и воспитания кадров. Предпочли их экспорт на Британские острова под постоянный присмотр, лишь с периодической засылкой на территорию (бывшего) вероятного противника. Совместителям они не доверяли.
Пришлось менять географию специализации. В перерыве между двумя английскими бенефисами Кудряшов отметился в составе группы коллег по ИМЛ при ЦК КПСС, которые выполнили важное поручение высшего руководства КПСС. 29 ноября 1990 г. Грегор Гизи – председатель Партии демократического социализма (наследницы СЕПГ Вильгельма Пика, Отто Гротеволя, Вальтера Ульбрихта и Эрика Хонеккера) выразил письменную благодарность заместителю генерального секретаря ЦК КПСС Владимиру Ивашко за помощь и поддержку в ходе «процесса обновления нашей партии в области изучения вопросов истории». Эмиссары из Института Рабочего Движения (бывшего Института марксизма-ленинизма при ЦК СЕПГ) изучили в Москве судьбы немецких коммунистов и антифашистов – жертв сталинских репрессий второй половины 30-х годов. Они получили помощь работников Международного отдела ЦК и Общего отдела ЦК КПСС (в частности, В.П. Наумова – отца нынешнего статс-секретаря и зам. руководителя Росархива О.В. Наумова). В числе помощников из сотрудников ИМЛ был назван С.В. Кудряшов. Товарищ Гизи отмечал, что собранные в Москве материалы имели большое значение, «они помогают ПДС последовательно продолжать разработку вопроса влияния сталинизма на немецкое и международное рабочее движение. Исходя из этого, результаты исследований служат важной основой для политической реабилитации со стороны ПДС немецких жертв сталинизма» (РГАСПИ. Ф. 71. Оп. 5. Д. 1595. Л. 1). Для Кудряшова тот выход на немцев стал определяющим в его карьере.
В то время, когда Кудряшов трудился в секторе Великой Отечественной ИМЛ-ИТИС, главной негласной задачей этого подразделения был саботаж работы военных историков по написанию новой, десятитомной истории войны. Работа была сосредоточена в Институте военной истории Министерства обороны СССР, а это предсказуемо вызвало бешеное сопротивление номенклатурной челяди из ИМЛ-ИТИС. Предвестием её будущей бурной деятельности на историко-архивном поле новой России.
Сопротивление было настолько очевидным и наглым, что 29 мая 1991 г. министр обороны СССР маршал Советского Союза Д.Т. Язов был вынужден обратиться к директору ИТИС Г.Л. Смирнову с вежливым посланием:
«Главная редакционная комиссия труда […] после обсуждения в марте сего года 1-го тома совместно с Вашими представителями пришла к выводу о необходимости более основательного документального подкрепления положений и выводов, касающихся конкретных условий и мотивов выработки решений советским руководством по важнейшим военнo-политическим вопросам».
Министр просил допустить для работы в архиве генерала армии М.А. Гареева, полковников В.А. Пронько, А.А. Падерина, Н.С. Гишко, В.Л. Максименко и подполковника А.А. Бойченко.
Пока обращение Язова мариновали в канцелярии Института, сменился директор этой альма-матер партийной науки. Академика Георгия Лукича Смирнова заменили на недавнего м.н.с. АОН при ЦК КПСС М.К. Горшкова (правда, с приставкой и.о., потому что Политбюро и Секретариат ЦК находились в состоянии предсмертной агонии). Горшков отказал военным историкам в их просьбе ознакомиться с закрытыми фондами Центрального партийного архива для более глубокого изучения документов. Это в тот момент, когда тысячи страниц ксероксов партийных документов уже уплывали за СКВ в США и Западную Европу! Язов-то всего-навсего просил (в том числе) запись исторического выступления Сталина 5 мая 1941 г. Горшков, не моргнув глазом, отвечал, что большинство документов из перечня маршала в ЦПА отсутствует, они в архиве ЦК. (При этом краткая запись выступления Сталина давно была в архиве; см. РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 1. Д. 3808). А далее привычные и в наши дни отписки. Допуск к особым папкам, материалам Политбюро в военные годы может быть решён только ЦК. Характерно, что допуск историков ко многим из этих документов закрыт по сей день. ЦК уже нет тридцать с лишним лет. Но по архивно-историческому фронту этого не скажешь (РГАСПИ. Ф. 71. Оп. 5. Д. 1582. Лл. 45-50). Вот в таком секторе такого отдела такого института работал Кудряшов.
В отличие от других птенцов из соседних гнёзд Общего отдела ЦК КПСС, партийных институтов и журнала «Коммунист», Кудряшов стал специалистом не по сталинским репрессиям, террору и реабилитации, а по теме коллаборационизма. Об этом он рассказывал мне в единственной личной беседе, которая у меня с ним произошла. Летом 2002 г. в кабинете № 520 быв. зав. группой особого хранения секции историко-партийных документов ЦК в ЦПА ИМЛ при ЦК КПСС, с.н.с. Л.П.Кошелевой. На пятом этаже в РГАСПИ (бывшем партийном архиве). В каталожном предбаннике с видом на Мэрию (бывший Моссовет). Должен сказать, что Сергей Валерьевич произвёл тогда на меня весьма положительное впечатление. Подготовленного, компетентного, думающего историка с позитивно-критическим мышлением. А главное, ничуть не пугавшегося общения с соотечественником и незнакомым коллегой. Этот испуг – отличительная черта историков-выходцев из партийных структур. Они низкопоклонствуют и лебезят перед иностранцами, но боятся или презирают своих. У Кудряшова не было этого и тени. Так что эта хроника не несёт личного налёта или подтекста профессионального соперничества. Никаких конфликтов и пересечений линий судьбы ни с Петровым, ни с Кудряшовым, ни с их Центрами/Советами, ни Фондами и Обществами с их грантами и посиделками у меня не было и нет. Делить нам абсолютно нечего.
Речь идёт о желании разобраться с положением дел на архивно-историческом фронте в тех экстраординарных условиях, в которых оказалась наша любимая и единственная страна. Это летопись номенклатурных коллизий, институционных перипетий, констатация фактов и попытка вскрытия механизмов при одновременном скромном предложении решений. Разумеется, кадровых. А каких же ещё?! В том числе на основании данных открытых зарубежных источников, в которых клиентура и соавторы командиров российского архивно-исторического фронта весьма откровенны, говорливы и пиетета к своим российским «партнёрам» не испытывала и не испытывает. Совсем наоборот. Нередко попросту их сдаёт. Публикацией документов, описей, совместных фотографий, мемуарными подробностями.
Рассказ идёт о суровых реалиях архивно-исторического бизнеса, а не о жизнях и судьбах его конкретных игроков. То, что эти научные реалии могут и уже аукаются на поле боя и в штабах наших и не наших побед, так это уже другой вопрос. Раньше надо было думать. Когда большое начальство носилось по конференциям с докладами по «голодомору» и с не до конца проверенными филькиными грамотам из т.н. «катынских пакетов». Хотя, вспомнил. В нулевые годы пару раз до меня доносились комментарии, что Кудряшов возражал против каких-то моих публикаций в журнале «Родина». Но то были разговоры. При редакторстве в «Родине» Владимира Довлатова и, тем более, при Юрии Борисенке не Кудряшову приходилось решать вопросы с авторами.
Итак, коллаборационизм
Продолжаем работать с документами. Опираемся на опубликованные или на архивные факты. Из 12 научных статей Кудряшова, ссылки на которые можно найти на его личной странице в ДХИ/ГИИМ, четыре однозначно посвящены коллаборационизму. Заметим, что в основном коллаборационизму – русскому. Эта тема действительно его завораживает и на конференции в Туманном Альбионе в далёком 1991 г. была им найдена верно.
Но является ли она магистральной в вопросе изучения Великой Отечественной? Может ли она стать предпосылкой для синекуры руководителя Центра, который по утверждению директора академического института, создан по распоряжению Президента РФ. Ведь такая цепочка (научные интересы руководителя центра – поддержка его директором института (+ РИО) – поручение президента) может подвести к ошибочному выводу о том, что и руководство страны, и Администрацию Президента из всех военных тем прежде всего волнует «коллаборационизм русского народа». Мы-то знаем, что это не так. Но поймут ли это другие? Как бы то ни было, монографии по этой теме Кудряшов не написал. Его статьи о коллаборационизме «по совокупности» на докторскую не тянут.
Тем не менее, этот специфический интерес при прямом выходе на Архив Президента РФ (бывший Кремлёвский архив Политбюро ЦК) с его сокровищами в середине нулевых обеспечил ему доходное место в новосозданном в Москве Германском историческом институте. Главное, что кандидат на должность научного сотрудника не изучал преступления нацистов, не исследовал потакавший Гитлеру коллаборационизм западных «демократий» или идеологический аппарат нацистской партии. Он не занимался публикацией неудобных для правительства ФРГ новых сенсационных документов о чудовищных преступлениях гитлеровцев против человечества. А «коллаборационизм русских» – прекрасная рекомендация для работы в германском фонде. Ведь ДХИ/ГИИМ отметил 75-летие Победы публикацией из фондов советских архивов дневников рейхсфюрера СС Г.Гиммлера.
Вестник и «несун» из Архива Президента
В ДХИ главным полем деятельности Кудряшова стало издание документальных сборников. Все они были почерпнуты из бездонных анналов Архива Президента. Как оказалось, некоторые из них были рассекречены ещё в середине 90-х. Но доступа к ним у подавляющего большинства коллег не было, а к некоторым нет до сих пор. Из-за отсутствия «допусков» для работы в этом режимном архиве в здании на ул. Ильинка. Кудряшов и его компаньоны в Архиве Президента придумали для ДХИ/ГИИМ злачную схему. Надо понимать, что по согласованию с руководством. Ведь начальником Управления информационного обеспечения Президента РФ был бывший адъютант Д.А. Волкогонова – генерал С.Н. Осипов, о сенсационной отставке которого едва ли не единственные в стране написали газета «Завтра» и «Литроссия».
Факты – упрямая вещь. Публикации ДХИ под редакцией Кудряшова рассыпались в благодарностях в том числе и Осипову. А почему бы на досуге не пройтись по всему списку тех, кого благодарил оплачиваемый правительством ФРГ Фонд? Сейчас самое время. Издания финансировались ДХИ в созданном для этой цели дружественном издательстве «Историческая литература» (не путать с «Российской политической энциклопедией», ставшей после проигрыша нескольких судов по авторским правам «Политической энциклопедией», и с «Кучковым полем»). Постепенно на форзацах массивных и дорогостоящих сборников документов из Архива Президента РФ появился гриф ДХИ/ГИИМ. Затем бухгалтеры из боннского фонда дофинансировались до того, что ДХИ/ГИИМ стал рекламировать конвейерный поток этих публикаций из Архива Президента РФ как свой собственный продукт, под собственным грифом и отчитываться за них перед кураторами из Бундес-Правительства. Вот у кого учиться нужно.
ДХИ/ГИИМ договорился до того, что объявил следующее:
«С 2006 года ГИИМ издаёт «Вестник Архива Президента Российской Федерации». Совместно с ГИИМ и при поддержке Российского исторического общества Архив Президента (бывший Архив Политбюро ЦК КПСС) ведёт работу по рассекречиванию ранее недоступных документов по ряду вопросов советской истории. Документы публикуются в серии сборников, курируемой Сергеем Кудряшовым».
Незадолго до того, как этот беспрецедентный и скандальный факт был отмечен автором в мониторинге «Победа-75» (рукопись мариновалась несколько месяцев у одного редактора, которого прочили на должность зам.директора ИРИ РАН), все упоминания о документальных томищах как интеллектуальной собственности (т.е. фактически копирайте) ДХИ/ГИИМ и работе этой структуры по рассекречиванию документов в Архиве Президента в одночасье исчезли с сайта германской структуры. Испарился и раздел «Публикации» вместе с подразделом «Книжные серии». Всё было переформатировано достойными сотрудниками Министерства Правды Джорджа Оруэлла. Только из интернет-памяти правду не вытравить.
О партизанах и партизанках
В библиографии мы не нашли единственной книги, которая в мировых каталогах числится под его фамилией. Правда, с соавтором. См. Hein Klemann with Sergei Kudryashov. “Occupied economies: an economic history of Nazi-occupied Europe”, 1939-1945. With further co-operation of Gabriella Etmektsoglou, Joachim Lund and Nick Terry. London ; New York : BERG, 2012. – xii, 490 pp.
Странно, что автор умалчивает о книге «Оккупированные экономики. Экономическая история оккупированной нацистами Европы». Попытаемся разобраться, почему.
Нашёл её в библиотеке. Просмотрел. Изучил рецензии и критическую литературу. Многое прояснилось. Вот, например, изложение отчёта о презентации книги соавторами в Вашингтонском Wilson Center – одном из штабов, только уже их побед.
«Автор рецензии задаётся вопросом, какой вывод представили в своей лекции профессор Erasmus University Hein A.M.Klemann и научный сотрудник Германского исторического института в Москве Сергей Кудряшов. А вывод до поразительности простой. Во время нацистской оккупации, «в Западной Европе и в Чешском протекторате упор был сделан на производстве для германской военной машины. Это обеспечивало функционирование экономик этих стран». Понятно? Западная Европа и рейхпротекторат Богемия и Моравия (под чутким руководством начальника Главного управления Имперской безопасности Рейнхарда Гейдриха) работали на победу Третьего Рейха, НСДАП и Вермахта. Потому там спасли свои экономики, а «последствия экономического ущерба в этих странах были ограничены». Благодаря этому «послевоенное возрождение было относительно лёгким» (дословный перевод с английского на русский). Нежели непонятно? Ведь это ясно как Божий день. В Западной Европе, будущей верной союзнице англосаксонского империализма, костяке НАТО и Европейского Союза, население не сопротивлялись оккупантам. Оно работало на их победу. Себя спасли, да и народное хозяйство не пострадало.
Совсем другая картина была в «Восточной Европе и на Балканах» (следует понимать, что Советский Союз относится либо к одному, либо к другому ареолу, ибо в аннотации вообще не фигурирует). Оказывается, для наших с вами предков был характерен «грабёж» (plundering). Чей «грабёж»? Кто кого «грабил»? Из анонса лекции Клемана-Кудряшова в Вашингтоне не понятно. Но скорее, что всё-таки мы грабили сами себя. Ибо «результатом [грабежа] стала партизанская деятельность, крах нормального общества и драматическое разрушение не только экономики, но в отдельных странах и значительной части рабочей силы». Потому и «послевоенное возрождение в этих странах было почти невозможным».
Вот как получается при ангажированном «анализе», в котором цивилизационным центром является Западный мир и его непреходящие ценности. Для подобных теоретических выводов даёт материальную базу труд нового руководителя Научного центра ИРИ РАН по Истории Великой Отечественной войны, «созданный по распоряжению Президента» – г-н Кудряшов. Если вы думаете, что это американская интерпретация изданного в Великобритании сборника докладов на конференции ошибочна, то это не так. Вашингтонский Центр им. Вудро Вильсона, что на одной улице и в шаговой доступности от Белого Дома, ФБР, Министерства Юстиции, верно передал главную идею. Русофобским и антиславянским расизмом (Запад Европы спас свою экономику, а Восток и Балканы её угробили) проникнут весь текст монографии об оккупированных экономиках Европы. Вплоть до ярких цветных карт, почерпнутых из трофейных коллекций нацистских архивов в бывшем Особом архиве, ныне РГВА. Одну из них для иллюстрации представляем читателям «ЛитРоссии».
В сборнике опубликована т.н. «Немецкая карта об экономическом ущербе, нанесённом партизанами в СССР. Апрель 1944 г. Красный цвет – полностью разрушенная экономика, розовый – экономика под очень серьёзной угрозой». РГВА. Ф. 700. Оп. 1. Д. 50. Л. 190.
Из этого описания в полном соответствии с концепцией монографии (Запад-Восток под немецкой оккупацией – две политики, два итога) вытекает, что «ущерб» советской экономике наносили советские же партизаны. Обратите внимание, что основной регион ущерба – это Украина и Белоруссия. Он окрашен красным цветом. Получается, что созданные и руководимые НКВД партизанские отряды до основания громили народное господарство Украины и Белоруссии, дабы оно никогда не возродилось после войны (Щоб вони здохли).
Не поленился и нашёл название этого архивного дела в описях РГВА:
«Инструкция Гитлера высшему военному командованию на Украине об усилении мероприятий по борьбе с партизанами. Распоряжение Геринга о насильственной мобилизации мужского и женского населения, о конфискации скота и запасов продовольствия. Рапорты Генерального Штаба о развитии партизанского движения на Украине. Переписка Кернера со штабом СС по этому вопросу. Диаграммы, схемы, карты, отражающие ущерб, причинённый гитлеровцам партизанским движением на Украине и в Белоруссии» (курсив мой – Л.М.) 18.08.1942 – 12.10.1943.
У Кудряшова: «экономический ущерб, нанесённый партизанами в СССР». В РГВА: «ущерб, причинённый гитлеровцам партизанским движением на Украине и в Белоруссии». Об экономике вообще речи не идёт. Чувствуете идеологический, политический и патриотический смысл? Это так редактор Кудряшов остаивал историческую правду и интересы родной страны? Теперь понятно, почему он не вспоминает об этом своем шедевре.
Краткий итог
Есть ли предел у этого беспредела? Что, кто, а главное, когда заставит руководство ИРИ РАН хотя бы посмотреть на себя со стороны? Кто из кураторов откроет им глаза на действительность? Какое событие должно произойти, чтобы это произошло?
Пока же констатируем, что бездна звёздного полёта и оторванность от реалий сегодняшнего мира в этом штабе победы впечатляет ещё больше, чем непрофессионализм и некомпетентность, царящие в штабе Росархива и его структурах.
Как бы созданный в ИРИ РАН «Центр» не привёл нас к сюрпризам. С такими-то «совместителями» и их кураторами. На историческом всенародном открытом уроке в Екатерининском зале Сенатского дворца в Кремле с большой трибуны было мягко, но чётко приказано: «Говорите прямо!». Услышали все. Вот и говорим. Прямее не скажешь.
Добавить комментарий