Мелкий бест особо крупных размеров

Рубрика в газете: Будем спорить, № 2020 / 19, 21.05.2020, автор: Евгений ЛЕММИНГ

От всего русского формализма осталось, пожалуй, только словцо «остранение», которое и сам его создатель не знал, как писать правильно – то ли с удвоенным н, то ли так обойдётся, да ещё термин «конвенция», обстоятельный и солидный. Коротко говоря, смысл этого термина прост: если публику устраивает, автор хоть на ушах ходи. Карт-бланш выписан, ври не хочу.
В точности и многообъемлемости данного термина можно убедиться, хотя бы, послушав или почитав лекции Дмитрия Быкова о русской литературе, которые он даёт на телеканале «Дождь», а потом издаёт отдельными томиками для тех, кто не понял с первого раза или смотрел невнимательно. В назидание и в нагрузку.
Разбухая огромной грозовой тучей, лектор сверкает молниями и громыхает громом, а потом исторгает золотой дождь прямо на головы раскрывших рот от изумления зрителей. Те верят, что лектор обладает уникальными познаниями, лектор старается не разочаровывать публику. Это и есть «конвенция». То, что лектор мелет вздор, публика и помыслить не может, как не может проверить, а не заливает ли он чуточку лишнего.
Между тем, споро погромыхивая, лектор выдаёт слова рассказчика, от лица которого ведётся повествование про «человека в футляре», за слова самого А. Чехова, что, по крайней мере, неловко для такого знатока предмета.
Точно так же, он напрямик утверждает, что Эльза Триоле никогда в салоне сестры, Лили Брик, не блистала. Формально это утверждение, может быть, и верно, но только формально. Эльза Триоле уехала за границу в 1918 году, когда никакого салона ещё не существовало.
Рассказывая о романе Фёдора Сологуба «Мелкий бес», лектор относит его к 1907 году, хотя роман закончен в 1902, а напечатан частично в 1905, то есть до первой русской революции, а не в годы реакции, как принято их называть. Но не в том загвоздка. Лектор решил отчего-то сравнить персонажей романа, сестёр Рутиловых с живыми людьми. Дескать, во многих городах есть такие прекрасные сёстры, раскрепощённые и притягательные. Вот и сёстры Синяковы, вот и сёстры Суок. Приём смелый, ибо провинциальным барышням, каковые описаны в романе, до Синяковых, как Быкову-лектору до Набокова, читавшего лекции западным студентам по кампусам и пампасам.
Мария Синякова, художница, создала одни из лучших иллюстраций к стихам Маяковского, другие тоже были дамами незаурядными. А уж про сестёр Суок и говорить не след, притягательность Лидии, строго посверкивающей пенсне, или невзрачной Ольги, на которой женился полностью отчаявшийся и запивший от личных неудач Юрий Олеша, запечатлена на фотографиях, каковые, лектор, судя по всему, не видел. Увидел бы, сто раз подумал надо ли делать широкие обобщения. И вот эдакой чушью переполнены все четыре томика с печатными вариантами его лекций.
Однако великая вещь – «конвенция». Такой блистательный человек, как Дмитрий Быков, лауреат всяческих премий, мастер на все жанры, автор бестселлеров и прочих однодневок, разве способен он ошибаться? Он знает всё досконально. Если он составляет рейтинг, то это, таки, рейтинг. И если он включает в этот рейтинг себя, то, видимо, имеет на то полное право.
Конечно-конечно, так может считать всякий, принявший «конвенцию». От не принявшего условия игры требовать согласия, увы, наивно.
Я, например, наблюдая со стороны за многогранной и обширной деятельностью этого неисчерпаемого автора, создателя бестселлеров, лауреата и проч., предпочитаю использовать термин «остранение». Хоть с удвоенным н, хоть с одинарным. Для меня весьма странно, что этого мастера кто-то ещё читает и даже слушает, пока он проливается на публику золотым дождём. И порой вариант термина «отстранение» мне кажется наиболее предпочтительным. Чем дальше, тем лучше. Чтоб не забрызгало.