Вечер с королевой Марго
Мариинский театр. Опера «Гугеноты»
Рубрика в газете: Моменты Мельпомены, № 2024 / 12, 29.03.2024, автор: Виктория ДЬЯКОВА (г. Санкт-Петербург)
«Всякая война ужасна, а уж гражданская! – восклицает один из героев романа “Хроники царствования короля Карла IX” Проспера Мериме. – Этим ядром была заряжена французская пушка. Навёл пушку, поджёг запал опять-таки француз, и двух французов этим ядром убило. Но лишить жизни человека, находясь от него на расстоянии полумили – это ещё ничего, а вот когда приходится вонзать шпагу в тело человека, который на вашем родном языке молит вас пощадить его!»
Композитор Джакомо Мейербер создал оперу «Гугеноты» в 1836 году. Новое произведение композитору заказала дирекция парижского театра Большой оперы. Выбор пал на сюжет из эпохи религиозных войн по роману Проспера Мериме, имевшему при своём появлении в 1829 году шумный успех. Постоянный сотрудник композитора, известный французский драматург Э. Скриб дал в своём либретто свободно романтическую трактовку событий знаменитой Варфоломеевской ночи с 23 на 24 августа 1572 года. По договору с дирекцией театра Мейербер обязался представить новую оперу в 1833 году, однако из-за болезни жены он прервал работу и должен был уплатить штраф. Опера была полностью закончена лишь спустя три года. Первая постановка 1836 года в Париже прошла с огромным успехом. А вскоре началось триумфальное шествие «Гугенотов» по театральным сценам Европы. Исторической основой сюжета послужила борьба между католиками и протестантами в XVI веке, сопровождавшаяся массовыми преследованиями. На этом фоне развёртывается история любви главных героев оперы – Валентины и Рауля. Перед нравственной чистотой и силой их чувства жестокость религиозного фанатизма оказывается бессильной.
Впервые в России «Гугеноты» были исполнены немецкой труппой в Одессе в 1843 году. Что касается постановок на столичных сценах, то царская цензура с опасением относилась к теме религиозной борьбы и долго запрещала работу над спектаклем. В урезанном виде оперу представили 31 января 1850 года силами Императорской итальянской оперной труппы в Большом (Каменном) театре. Полномасштабная премьера состоялась 2 февраля 1862 года на сцене Мариинского театра. С тех пор опера не выходила из репертуара. Среди знаменитых исполнителей партий можно отметить Ивана Мельникова в роли Невера, Медею и Николая Фигнеров – Валентина и Рауль, Фёдора Стравинского – лучшего Сен-Бри.
Горячим поклонником «Гугенотов» был Пётр Ильич Чайковский. Он неоднократно посещал спектакли. Свои впечатления он выразил так:
«Одна из прекраснейших опер во всём лирическом репертуаре, и не только музыканту по профессии, но и всякому сколько-нибудь образованному дилетанту дорога эта превосходная музыка, с её удивительнейшей, первенствующей между всеми произведениями подобного рода любовной сценой IV акта, с её превосходными хорами, с её полной новизны и оригинальных приёмов инструментовкой, с её порывисто-страстными мелодиями, с её искусной музыкальной характеристикой Марселя, Валентины, религиозного фанатизма католиков и пассивного мужества гугенотов».
К радости любителей оперы это великолепное произведение вернулось в репертуар Мариинского театра. С 2022 года начались репетиции, и прошло несколько камерных показов. И вот 29 февраля 2024 года состоялась грандиозная премьера.
Режиссёром постановки выступил Константин Балакин, поставивший перед этим комическую оперу Вагнера «Нюрнбергские мейстерзингеры». Восхитительные декорации, стилизованные в духе XVI века, сотворила художник – постановщик Елена Вершинина.
Театр подготовил четыре полноценных состава. На вечернем показе 10 марта был представлен, на мой взгляд, один из сильнейших вариантов. За дирижёрским пультом – сам маэстро Гергиев.
Признаюсь, что встречи с оперой я ожидала с особым трепетом. В начальной и средней школе я увлекалась романами Александра Дюма, и королева Маргарита Валуа была одной из любимейших литературных героинь. Чуть позднее я познакомилась и с произведением Мериме, и полюбила его ничуть не меньше. Детское воображение рисовало картины ослепительной роскоши при королевском дворе – собственно, против чего и протестовали гугеноты. И мне очень хотелось знать, как в действительности выглядела королева Маргарита и её придворные. В Эрмитаже, помню, долго стояла перед картиной Рубенса «Коронация Марии Медичи», на которой, как поведала экскурсовод, в свите новой супруги короля Генриха IV, была изображена и его первая жена – Маргарита Наваррская. В некотором смысле, отправляясь вечером в театр, я спешила на встречу со своими детскими мечтами. И они меня не обманули – представление получилось феерическим.
Главные партии в вечернем спектакле 10 марта исполнили: Маргарита Валуа – лауреат международных конкурсов Айгуль Хисматуллина, Валентина де Сен-Бри – лауреат международных конкурсов Мария Баянкина. Граф де Сен-Бри, предводитель католиков – Владимир Феляуэр, Рауль де Нанжи, возлюбленный Валентины – заслуженный артист республики Башкортостан Сергей Скороходов, граф де Невер, жених Валентины – лауреат международных конкурсов Григорий Чернецов, Марсель, слуга Рауля – лауреат международных конкурсов Юрий Власов. И это только главные персонажи.
Когда раздвинулся занавес – символ таланта и невероятного трудолюбия мариинский мастеров, а одновременно в своей витиеватости – символ вероломства и дворцовых интриг, открылись великолепные декорации в стиле гобеленов Венсенского замка, украшавших стены любимого жилища короля Карла IX, где он любил отдыхать после охоты. Общую красоту и безмятежность нарушала только чёрная горгулья – словно прилетевшая на сцену со шпилей Нотр-Дам де Пари – цитадели католичества – и разросшаяся до зловещих размеров в конце спектакля за спиной с виду скромной, но жестокой и властной Екатерины Медичи.
«Гугеноты» – яркий образец французской «большой оперы». Грандиозные массовые сцены, эффектные зрелищные номера сочетаются в ней с показом трогательной лирической драмы. Контрастное богатство сценических образов позволило объединить в музыке различные стилистические средства – итальянскую певучесть и протестантский хорал с цыганскими плясками. Мелодия протестантского хорала XVI века звучит в увертюре и проходит через всю оперу.
В первом акте преобладает праздничная атмосфера. В безмятежно-просветлённых тонах выдержана галантная ария Невера – «Мчатся юности мгновенья». Мужественной решимостью проникнуто ариозо Рауля – «В Турени здесь». Вскоре на сцене появляется королевский паж Урбан с грациозной каватиной – «От одной прелестной дамы».
Как ни странно, паж – весьма значимый персонаж, если учитывать общую концепцию постановки. Поскольку красной нитью через всё сценическое повествование проходит тема фанатизма, о чём свидетельствуют фигуры химер и горгульи, украшающие сцену, очень мало героев, способных услышать и понять противоположную сторону. Химеры, горгульи – символы религиозного упорства, показанного очень образно. Режиссёр сделал всё возможное, чтобы оживить классическую основательность мейерберовского шедевра. И вот неглавная, на первый взгляд, роль пажа королевы Маргариты Урбана выходит на первый план.
Хитроумный интриган, он служит связующим звеном, успевая побывать и в том, и в другом лагере. Он и трогательный, и смешной, и за ним очень занимательно наблюдать. Театр подготовил четыре полноценных состава. На вечернем показе 10 марта был представлен, на мой взгляд, один из сильнейших вариантов. За дирижёрским пультом – сам маэстро Гергиев.
«Над ролью работать было очень интересно, – отметила в небольшом интервью исполнительница Ирина Шишкова. – Для меня это далеко не первая травестийная роль, поэтому каких-то особенных сложностей в понимании образа не возникло. Задач было поставлено немало, так как музыкальный материал очень разнообразный. Константин Балакин хотел на каждый нюанс вокальной линии, музыки, чтобы были определённые движения. Мы всё это неоднократно проходили, точили. Много времени уделили работе над каждой арией. А у пажа две развёрнутые арии. Мейербер, можно сказать, по-королевски одарил этого персонажа музыкальным материалом. Сложность для меня заключалась в том, что я в последнее время исполняю партии, которые требуют более плотного звукового наполнения. В том году были такие работы, как, например, Амнерис в “Аиде”. А в паже очень много колоратур – должна быть подвижность голоса, должен быть очень собранный звук. И много верхних нот, прямо вот крайнего верха, диапазон “до”, ”до” третьей октавы. Меццо-сопрано не так часто используют это. Даже редко. Для меня это, наверное, первая партия, с таким диапазоном. Как выяснилось в ходе работы, я мало использую этот верхний регистр, но он у меня легко получается и хорошо озвучивается. Для меня это был шаг вперёд в развитии вокальном. Очень интересная, напряжённая работа. Были поставлены новые задачи, и я считаю для себя, что я с ними справилась. Огромное получила удовольствие. Всегда должна была очень хорошо работать голова. Нужно было учитывать все вокальные принципы – так скажем, всё мастерство, которое я наработала за последние годы, из других ролей что-то, вся вокальная техника – всё это очень и очень мне пригодилось в работе над этой партией. Когда я вышла на первую оркестровую репетицию, – продолжает Ирина. – Валерий Абисалович сразу остановил меня после первых двух фраз. И сказал: “В два раза меньше звука должно быть”. То есть ему хотелось более тонкого исполнение с нюансировками, с филировками. Потому что стиль французской музыки, он к этому обязывает. Особенно во второй арии очень интересные поставлены движения, задействован женский хор. Мы изображаем такой кортеж, запряжённый лошадьми. Работа с лентой идёт, всё это на мелкие ноты, на подвижность голоса накладывается. Всё должно быть легко, виртуозно. При этом должен создаваться непринуждённый образ мальчишки, которому по либретто буквально двенадцать-тринадцать лет. Но это не просто мальчишка – это паж самой королевы! Поэтому я добавила чувство собственного достоинства своему персонажу. У нас такие шикарные костюмы, которые погрузили в ту эпоху. Если честно, я в одной из массовых сцен стояла среди хора, слушала оркестр, уже на премьере. И мне казалось, что я правда оказалась в том времени, на какой-то площади вместе с этими бунтующими людьми. В центре конфликта. У меня дух буквально захватывало неоднократно на протяжении исполнения этого произведения. Вообще, я очень горда за родной театр, что у нас появилась такая опера. Все остальные роли даже ещё более сложные вокально и драматургически для артистов. Я восхищаюсь своими коллегами, которые вынесли такую огромную работу, достойно с ней справились. Это просто грандиозное событие для театра и для всех нас. Настоящий праздник, который нас ещё больше сплотил. Мы все сказали огромное спасибо Валерию Абисаловичу за то, что у нас появилась такая жемчужина в репертуаре. Что касается музыки, и что касается постановки – постановка богатейшая. И декорации, и костюмы – всё это продумано до мелочей, сделано с огромной любовью, очень стильно, скрупулёзно. Мы желаем этому спектаклю долгой, долгой жизни, чтобы мы могли выходить и выходить неоднократно в своих ролях, расти в этой музыке, и в общем радовать зрителя. Последние отзывы показали, что зритель тоже в восторге. Зритель заждался такой постановки, немного даже помпезной, но это и есть то, что в нашем понимании и называется большой французской оперой. Я считаю, это огромное приобретение для Мариинского театра».
Мейерберовский мелодизм – казалось, певцы купаются в нём. Изумительную королеву Марго представила Айгуль Хисматуллина – безупречный вокал, стать, манеры, ничего лишнего. Мария Баянкина вела свою партию Валентины с полным пониманием образа любящей женщины, готовой на самопожертвование. Два враждующих фанатика – граф де Сен-Бри Владимира Феляуэра и Марсель Юрия Власова – смотрелись ярко, и также ярко звучали, упрямые, жестокие, неумолимые. Абсолютной удачей, на мой взгляд, стал для Григория Чернецова образ графа де Невера. Он благороден во всех поступках до своего трагического конца. Сергей Скороходов в амплуа tenore di ggrazia (лёгкий тенор) партии гугеноты Рауля неплохо справился с настройкой дыхания и заоблачно высокими нотами, и к финалу покорил публику драматизмом исполнения, особенно в дуэте с Валентиной в заключительном акте. Оркестр под управлением Валерия Гергиева демонстрировал поистине редкий уровень общего звучания и инструментальных нюансов.
«Все составы на спектакли очень сильные, – считает Ирина Шишкова. – В этом для меня и заключается загадка Мариинского театра, что у нас на каждую партию найдётся несколько составов, и все будут достойны, поэтому у нас достаточно жёсткая конкуренция, и все артисты понимают, что они должны “выжимать” свой максимум для того, чтобы выйти на сцену этого театра и быть его достойным».
Артисты очень тщательно готовили партии. Так, одна из исполнительниц роли Маргариты Валуа сопрано Анастасия Калагина рассказала, что просматривала исторические фильмы, чтобы изучить, как двигаются героини, какие делают жесты, как говорят.
«Каждый из нас создавал образ, – продолжает Ирина Шишкова, – исходя из своего понимания персонажа, из своих внешних, актёрских и голосовых данных. Так, например, у Дарьи Росицкой паж показан с большим юмором, у меня он более сдержанный. Каждый исходил от своего нутра. Режиссёр не бил артистов по рукам. У Константина в первую очередь были требования к качеству мизансцен. Если он сказал, что надо протянуть руку в определённом месте, то все, как один, должны были это сделать. Но когда артист включает органику и предлагает что-то своё – никто за это не ругал. Режиссёр выстроил определённую линию мизансцен, а дальше можно было варьировать».
«У нас были общие читки – прямо как для драматических актёров. Мы собирались всем составом, несколько раз читали на французском языке, разбирали по-русски. Думали, какие смысловые акценты, что выделить. Много смеялись, обсуждали. В целом было очень весело. Это была такая большая сплочённая работа всего коллектива».
Особенно хочется отметить работу художника-постановщика и художника по костюмам Елены Вершининой. В таком сложном, многоплановом историческом спектакле, как «Гугеноты» необходимо соблюсти хрупкий баланс между прошлым и настоящим – создать костюмы, которые соответствовали бы эпохе, и одновременно чтобы они были современными – из современных лёгких материалов, чтобы артистам было удобно передвигаться на сцене, чтобы они не чувствовали себя стеснённо. Мне кажется, это удалось. Из зрительного зала действительно казалось, что при помощи некой машины времени нас переместился в шестнадцатый век и, спрятавшись за одной из колонн в галерее Лувра, ты наблюдаешь за происходящим.
По словам Ирины Шишковой:
«Костюмы изумительные. Надо сказать комплименты нашему пошивочному цеху и художнику по костюмам, потому что всё было исключительно здорово сделано. Роль пажа – очень активная, и с голосовой точки зрения, и в плане движений. Нужно быть постоянно включённым на сцене, много двигаться. Мне было очень удобно».
И ещё немного – о костюмах. Не могу не отметить уникальную выставку, развёрнутую в холле первого яруса – представление костюмов из знаменитых спектаклей прошлого. В витринах можно увидеть костюм Матильды Кшесинской, туфли Михаила Фокина, знаменитый красный гипюровый костюм Майи Плисецкой, в котором она танцевала «Кармен-сюиту». В витрине также можно посмотреть и на костюмы, созданные для Майи Михайловны знаменитым Пьером Карденом. Впечатляющая иллюстрация к высказыванию модельера, что «дорого – это просто». Очень просто. И фантастически элегантно.
Словом, «Гугеноты» вернулись! Спектакль явно удался. Все три акта оторвать взгляд от сцены просто невозможно. В заключение, слёзы стоят в глазах, когда наблюдаешь за расправой над гугенотами в храме и сценой гибели Валентины и Рауля. Мурашки по коже от разрастающейся на глазах чудовищной горгульи и скромной на вид королевы-матери, выступающей на её фоне, когда подумаешь, сколько же крови на руках этой женщины. Особенно когда из истории известно, что – напрасно. Род Валуа угас, несмотря на её «кровавые старания».
Хочется поздравить любимый театр с грандиозной, чудесной работой. И призвать всех, кто ещё не посмотрел – приходите! Это действительно впечатляюще!
Очень интересная статья – информативная, эмоциональная, красочная. Как будто сам в театре побывал… но нет: еще не побывал, и хочется. Спасибо автору!
Леночка, спасибо! Очень рада, что тебе понравилась статья!
Леночка, спасибо! Я очень рада, что ты откликнулась!
Отклик В. Дьяковой хорош тем, что в нём каждая фраза, каждое слово обеспечены душой и знанием предмета. Думаю, с большим удовольствием прочитают статью не только те, кто посмотрели спектакль, но и те, кто собираются это сделать. И даже сами участники спектакля — артисты. Заслуженная похвала достойной постановке укрепляет крылья театра, на которых он поднимается к вершинам драматического и музыкального искусства. Браво!
Иван Иванович, спасибо! У Вас всегда интересный подход, Вы так все тонко понимаете!
Каждая фраза, каждое слово?
Ну, это уж перебор, Иван Сабило.
Хватит врать, Вы не на партсобрании.
Виктория! Спасибо за просветительские статьи и привлечение широкого круга Ваших почитателей не только к сценическому искусству, но и к миру Ваших увлечений. Редкий пример сочетания утонченной интеллигентности, знаний и душевного порыва. Вы настоящий театральный критик.
Юрий, очень Вам признательна за такую высокую оценку!
Юрию Коршунову. Юрий, а Вы много читаете “настоящих” театральных критиков? Ольгу Розанову, Иосифа Райскина? Виктория пишет скорее не критику в прямом смысле этого слова, а очерки об увиденном и услышанном. Особенно интересны, на мой взгляд, фрагменты интервью с исполнителями, мнение живых участников этого грандиозного действа.
Крестьянину. А Вы присутствовали на партсобраниях? Сабило, кажется, возглавлял
писательскую организацию, а не колхоза “За большевистский урожай”
Уважаемая Татьяна Михайловна!
Читаю только Викторию Дьякову. Понял, что этого недостаточно, чтобы отвечать ей. Кому отдавать предпочтение – буду обращаться к Вам. Очень привлекает Ваш учительский тон. Спасибо за науку.
Вот это я понимаю – настоящий “конкурс капитанов”! Молодец, Юрий. Высший пилотаж!
Юрию Коршунову, кстати неоднократному автору журнала “На русских просторах”. Что Вы читаете Дьякову – это правильно, познавательно, расширяет кругозор. А вот только то, что Вы читаете ТОЛЬКО Дьякову, – это неправда. Во-первых, каждый автор, поучив авторский экземпляр, в первую очередь, читает свой текст, с удовлетворением поглаживая себя свободной рукой и мысленно приговаривая: “Ай, Пушкин! Молодец!”. Печально, если Вы читаете ТОЛЬКО Викторию Дьякову, одну из блестящей плеяды членов редколлегии журнала. А у нас – там МУРИКОВ (!), МЕДВЕДЕВ(!), САБИЛО- постоянный автор “Литературной России”… А какие авторы(!!!) А.Г. МОРАЧЕВСКИЙ, ВАЛЕРИЯ ШИШКИНА, О. РОЗАНОВА, Е. ЛУКИН, Б.КРАСНОВ, РЕНЭ ГЕРРА, А. СЕНКЕВИЧ, В. МОРОЗОВ, В КОКОСОВ, В. ОВСЯННИКОВ…. Рука моя “стучать” устала!
Не нравится “учительский” мой тон? / А ваш, простите, просто моветон (mauvais ton)
Неправда, Татьяна, неправда, зря вы так… По- моему, вы просто не самокритичны; всякий скажет: это не моветон, а в высшей степени уважительная ироничность, блеск.
Вы ещё и неразборчивы в людях, к сожалению, – сочувствую, зря отвечаете “Крестьянину”, выкрикивающему из кустов всякие гадости; такие моменты жизни следует, на мой взгляд, просто не замечать – как будто ничего такого и не было! Пусть разговаривают сами с собой.
Мое мнение, никому не навязываю.
А в отношении приведенного вами списка авторов журнала – что тут сказать?
Эх, какой я несчастный – о большинстве этих писателей впервые слышу, привет Ю. Коршунову!
Увы, Александр, “нельзя объять необъятное”, так что сочувствую Вам в “несчастии”, но при этом верю с трудом, что Вы не слышали, например, о Ренэ Герра или не читали статьи Геннадия Мурикова, лет сорок публикующегося в “Литературной России”, хотя… Я вот тоже встречала Ваше имя только в “ЛР” , а “Жажду жизни” не читала… Но как только выберусь в РНБ (более известную как “публичка”) обязательно посмотрю. А вот с Ю. Коршуновым я знакома, публиковала его очерк о Высоцком в ГДР и расследование о
судьбах трёх лётчиков, экипаже, сбитом в начале войны под Орлом. Но вот его статью о захоронении Гитлера и Евы Браун публиковать отказалась в 2020-м. Больше он у нас не появлялся, так что передать ему привет смогу только при случайной встрече. Он стал членом Союза писателей Ленинградской области, а там я не бываю.