ВИДЕОИГРЫ С ЭФФЕКТОМ ПРИСУТСТВИЯ

Рубрика в газете: Инфотрэш, № 2018 / 30, 10.08.2018, автор: Сергей РЮТИН

Недавно завершился футбольный чемпионат, и видеоигры вновь вышли на приемлемый уровень. Так, встреча 16 июля «Трамп-Путин» в Хельсинки породила цепь реальных интриг, которые тут же были вписаны в медийные многопользовательские соревнования. 

Сам институт «саммитов» на высшем уровне был девальвирован ни к чему не приводящими соглашениями. Но Дональду Трампу удалось мобилизовать (по принципу от обратного) большинство близких к социализму либералов на очередную борьбу с «русской угрозой». Приснопамятная «советская военная угроза» эпохи холодной войны как раз прогрессистами отвергалась, они разжигали пацифизм внутри собственных обществ, всячески защищая тоталитарные режимы по духу и стилю близкие им, хотя об этом прямо не заявлялось.

 

Конечно, доктрины от «освобождения пролетариата» до «положительной дискриминации» различных меньшинств являются инструментами контроля над народонаселением по программам консервации природной среды – в самом широком смысле. Таким образом и «русская» тема, насмотря на её токсичность, никак не связана с Российской Федерацией как таковой. Соединённым Штатам удалось успешно преодолеть период фрустрации 1990-х гг. и теперь они ищут новые балансы. От «старых», хорошо проработанных в прошлом тем не отказываются. В фильме 90-х «Шоссе 666» герой в ответ на замечание, что русские теперь не коммунисты, выдаёт резкую сентенцию: «Они всегда были коммунистами и остались ими». Дело в том, что тоталитарные тенденции, в частности через структуры Демократической партии, стали захватывать и сами США.

 

Мало кто помнит, что Нью-Йорк стал основной базой Коминтерна в 1872 году. Пронацистские тенденции были там весьма сильны в 1930-х, а в 1960-х под видом «сексуальной революции» и различных форм гражданских движений – от «Чёрных пантер» и «Уэзерменов» до «Мазафакеров» – внедрялись более изощрённые способы контроля над обществом, всё более сокращая области свободы. Поскольку Голливуд, мейнстримные СМИ (позже метко названные фейкньюсом), система университетского образования явно склонялись к радикальному социализму (а такие деятели как сенатор Берни Сандерс и конгрессвумен Максин Уотерс прямо именуют себя социалистами), создалась извращённая картина огромного влияния сил если и не маргинальных, то точно периферийных. Международный баланс времён «холодной войны» основывался на противостоянии между тоталитаризмом и демократией. С крахом советского тоталитаризма (бывшего, впрочем, всегда вторичным по отношению к европейским и американским институтам) само деление на либералов, консерваторов и социалистов всех изводов потеряло значение. Об этом неплохо и подробно высказался Иммануил Валлерстайн. И уж тем более нелепо вешать ярлыки из серии – «правый», «левый», а подобное ещё используется штатными политологами и ньюсмейкерами, например, на БиБиСи и «Евроньюс».

 

Радикальные и национальные силы сейчас именуются «популистами», по определению восставшими против «элиты», представленной крупными корпорациями типа «Гугла» и «Фейсбука» в США и брюссельскими структурами пока единого Европейского Союза. Яркий пример представляет Италия, где Маттео Сальвини, занявший пост министра внутренних дел сразу взялся за осуществление программ, направленных на ограничение криминальной миграции. Получается, что настоящими антиглобалистами без кавычек как раз и являются представители сил, именуемых «популистскими». А бывшие «антиглобалисты» выступают за глобалистское видение перспектив. С одной стороны, мы видим явную тенденцию к укреплению изоляционизма – и в авангарде здесь США с их пошлинами и тарифами в защиту национальной промышленности, с другой – территориальные государства «вестфальского» типа постепенно трансформируются во что-то иное. В нынешний исторический период, когда войны именуются «гибридными», само их ведение часто осуществляется негосударственными частными компаниями. Кому они подчиняются и в чьих конкретно интересах действуют – коммерческая тайна. Речь уже не идёт о защите «национальных» интересов «национальных государств». Кстати, на данное положение указывал в своём исследовании «Трансформация войны» Мартин ван Кревельд, актуальную модель он описал очень точно.

 

 

Вообще, термин «гибридная война» крайне неудачен – и на это уже указывали некоторые тематические публицисты. Лучше ввести определение суррогатной войны, ибо точечные антитеррористические операции и конфликты малой интенсивности так именовать более правильно. Хотя это тема для дальнейшей дискуссии. Но то, что мирная народная дипломатия всё чаще подменяется вооружёнными операциями – это факт. В Мексике официальные правоохранительные органы бессильны перед наркокартелями, ведущими перманентную войну друг с другом и с обществом. И это – один из видов конфликта малой интенсивности. Развиваются военные действия и в так называемых «провалившихся государствах» (failed state) Сомали, оба Судана, ЦАР. Данные образования – уже, собственно, и не государства, они разделены, власть центрального правительства номинальна и присутствует на самом деле только в виде посольств и представительства в ООН. Венесуэла также относится к failed state. Пакистан в той или иной степени. Афганистан – о нём периодически забывают, и т. д. Криминальные цепи из миграции, наркоторговли, оружейной контрабанды переплетаются, взаимно коммуницируют и порождают очередные конфликты, ибо они глобальный чёрный рынок и питают.

 

 

В вышеупомянутом сочинении Мартин ван Кревельд писал: «Национальный суверенитет уже подрывается организациями, отказывающимися признавать монополию государства на вооружённое насилие. Армии будут заменены специальными силами безопасности полицейского типа, с одной стороны, и бандами головорезов – с другой, причём разница между ними не вполне просматривается уже сегодня. Национальные границы, являющиеся на нынешний день, пожалуй, единственным существенным препятствием для ведения конфликтов низкой интенсивности, вероятно, сотрутся или же потеряют свой смысл, поскольку враждующие организации будут гоняться друг за другом невзирая на эти рубежи. Вместе с границами исчезнут и государства, обладающие территорией».

 

Но, скорее, территориальные государства не исчезнут, а также трасформируются. В конце концов, государство в том виде, в каком мы его знаем после Французской революции (государство-нация), – всего лишь один из возможных видов организации. Государство – это набор правовых и силовых институтов, и он будет постепенно так или иначе переформатироваться.

 

Кревельд издал свою книгу в 1991 году, когда старые модели рушились на глазах, а новые ещё только намечались. В предисловии к изданию 2005 года автор указывает, что когда в 1989–1990 гг. писалась эта книга, Советский Союз ещё оставался сверхдержавой, продолжала бушевать «холодная война», а гонка вооружений приняла беспрецедентный размах. Это не совсем верно – последний всплеск холодной гонки в XX веке пришёлся на 1986 год. Тогда некоторые обозреватели и политологи всерьёз предсказывали возможность гонки уже «горячей». Встреча в верхах в Рейкьявике между Горбачёвым и Рейганом завершилась тогда провалом, на слуху были «звёздные войны», милитаристская риторика достигла пика. Но уже в 1987 году происходит подписание ключевого договора по ракетам малой и средней дальности и резкое снижение напряжённости, переходящее в общенародный пацифизм, роспуск Варшавского договора и крах СССР. США стали именоваться «единственной сверхдержавой», но таковыми они и были после 1945 года, остальной мир прямо или косвенно поддерживал военное превосходство Америки. Даже война во Вьетнаме послужила созданию противовеса Китаю, сделав последний союзником США. Пацифистское движение внутри США разжигало ажиотаж, представляя эту войну тем, чем она не была в действительности.

 

Итак, встречу в верхах 16 июля в Хельсинки можно сравнить (условно) с Рейкьявиком-1986 по отсутствию каких-либо реальных достигнутых результатов. Усилилась и ужесточилась только риторика, вплоть до новых «звёздных войн» – США объявляют о создании нового рода войск – космических сил в дополнение к армии, ВВС, ВМС, морской пехоте и береговой охране. В Москве также показали милитарную графику на презентации в Манеже.

 

Но за 1986-м пришёл 1987-й, встреча в верхах тогда привела к разоружению, ряду мирных инициатив и народной дипломатии. Характерная особенность централизованного СССР – по линии агитпропа и просвещения народных масс – когда проходила встреча, например, в том же Рейкьявике, советское телевидение транслировало исландский фильм, тщательно отобранный редакцией ЦТ, встреча в Вашингтоне – к ней ЦТ выдаёт вечер с ABC (тогда показали «На следующий день» про ядерную войну), интервью Горбачёва французам – соответственно запись Мирей Матье. Логика в этом, несомненно, была. Что сейчас? Информация размыта, от «фейкньюса» и инфотрэша никуда не деться. А ведь возможность в связи со встречей в Хельсинки протранслировать что-нибудь нетривиальное явно же представилась. В духе забытой «народной дипломатии». Так в Финляндии есть такая рок-группа HIM, в России очень популярная, её фронтмену Вилле Вало перфомансист, актёр и художник Владислав Мамышев посвятил всё своё творчество, в том числе серию «русские вопросы», ибо мир он видел как тотальную инсталляцию, а Финляндию представлял как часть общего культурного пространства. Кроме того, Мамышеву надоело постоянно пребывать в растиражированном медиа образе Мерилин Монро. Художник погиб на Бали в 2013 году, утонув в бассейне. В Хельсинки работы Мамышева представлены в музее современного искусства Kiasma и экспонировалась до 29 июля с. г. Несколько работ Мамышева было одновременно представлено на акции «Генеральная репетиция» в текущем году в ММОМА (Москва). Пригласить для выступления Вилле Вало или показать его ранние записи – было бы разумным решением. Но идеи культурной интеграции – «культуры без границ» если угодно – всё менее популярны. Актуален конфликт, в нём растворяется и искусство в том числе.

 

«Русская тема» опять прозвучала в контексте суррогатных войн – теперь в Центральноафриканской республике. Здесь как раз всё по Кревельду – некие наёмники из ЧВК, участие в криминальных конфликтах в провалившейся стране… И эффект отзеркаливания. Какой-нибудь из российских телеканалов просто обязан найти и протранслировать центральноафриканский фильм – есть же у них наверняка. При Бокассе эта страна называлась Центральноафриканской Империей, кстати.

 

Подведём итог: военные конфликты уже идут не между странами, а между странами с одной стороны и глобальными организациями с другой, не обязательно криминальными. Видимо, в ближайшем будущем нас ждёт период конфликта интересов изоляционистов и глобалистов, который будет принимать часто невоенные формы. Психологическая война между сторонниками Трампа и демократами будет усиливаться – и приведёт к новым интересным сюжетам вместо навязшей уже шпиономании. Но ведь и всё более популяризуемая «кибервойна» – может привести к разрушительным последствиям.