Памятник и птица, или раз пошла такая пьянка…

№ 2010 / 18, 23.02.2015

«Чи­та­те­ли га­зет – гло­та­те­ли пу­с­тот, га­зет – чи­тай кле­вет…» – пи­са­ла ког­да-то моя лю­би­мая по­этес­са Ма­ри­на Цве­та­е­ва. При­ня­то от­но­сить эти сло­ва к жёл­той прес­се, но ког­да в ува­жа­е­мой мной га­зе­те «Ли­те­ра­тур­ная Рос­сия» ви­дишь от­кро­вен­ную кле­ве­ту на Ли­те­ра­тур­ный ин­сти­тут

«Читатели газет – глотатели пустот, газет – читай клевет…» – писала когда-то моя любимая поэтесса Марина Цветаева. Принято относить эти слова к жёлтой прессе, но когда в уважаемой мной газете «Литературная Россия» видишь откровенную клевету на Литературный институт (номер от 16.04.2010), не знаешь, что и подумать. В отклике на статью в своём блоге я намеренно не приводил ссылку, чтобы не «пиарить» этот злокачественный материал. Понимаю, что своим ответом я так или иначе увеличу долю внимания к нему, но что делать – таковы особенности всякого хамства: промолчишь – позволишь об себя вытереть ноги, ответишь – ввяжешься в перепалку, чего и добивается всякий хам, будь то интернетовский тролль или газетный клеветник. Палка о двух концах. Хотя уже ввязался и поворачивать некуда. Дело в том, что все плевки и инвективы в адрес Литинститута я воспринимаю словно в свой собственный адрес – как непоколебимый защитник института, давшего мне всё: образование, цель в жизни, стимул жить и работать, наконец. А тем более благородно желание редакции «опубликовать мнения всех заинтересованных лиц и групп» и дать высказаться всем сторонам конфликта. Понимаю я и то, что мнения авторов газеты редакция не всегда разделяет.

В общем, неизвестный Игнат Литовцев (видимо, псевдоним – аллюзия скорее к фашистам в Литве, нежели к литературе) – как написано в статье, студент Лита, сам признаётся в собственной трусости, поскольку говорит, что пишет под псевдонимом – мол, доучивается и боится, что выгонят из вуза. Кстати, спешу успокоить боящегося студента: выражение своего мнения в прессе, даже в такой гнусной форме, не является административным поводом для отчисления (разве что для порчи отношений с преподавателями…). Тут же пишет, что дипломную работу «всем обязательно зачтут». Нелогично.

Цель статьи – полить Литинститут грязью. Ну, попытка не удивила – плавали, знаем. Как говорится – собака лает, караван идёт. Знаем и то, что Литинститут – бельмо на глазу современной писательской арены: вуз нестандартный, в своём роде – провокация, как любая попытка творчества. Инвективы в его адрес исходят чаще всего от отвергнутых на этапе творческого конкурса, от литстудийных руководителей (у которых существует ревность по отношению к более, скажем так, верифицируемым попыткам обучения) или тех, кому Литинститут не дал «путёвку в призрачные эмпиреи» (выражение С.Арутюнова из интервью «Литературной учёбе» – советую, кстати, почитать это интервью и взять на вооружение слова о Лите).

Удивляет только то, что в редакционном предисловии к статье все «липовые» инвективы названы «ужасными фактами», которые превращают Литинститут в «шарашкину контору». В комментариях к ссылке на статью в блоге, где мной прочитана эта статья, читатели с уверенностью пишут, что «автор статьи не учится в Лите». Что ж, очень на то похоже. Иначе было бы понятно, насколько легко опровергнуть каждый из в корне неверных тезисов, изобилующих фактологическими ошибками.

Вот только некоторые из этих, с позволения сказать, «фактов», а на самом деле – бездоказательных перлов, шитых белыми нитками.

«Перейду сразу к существу дела. Студентов в институте много. Больше, чем нужно и возможно. Берут практически всех без разбора, в последние несколько лет количество вступительных экзаменов сокращено до предела, а тут ещё и ЕГЭ. И это при том, что несколько знакомых мне успешных и талантливых писателей признавалось, что пройти творческий конкурс они не смогли».

Вспоминаю собственное поступление. Тогда семинар поэзии набирала И.И. Ростовцева. Графоманию отсеивала нещадно… Некоторым, в ком мастер видела задатки, она позволяла пройти творческий конкурс, но затем вычёркивала из списков участников своего семинара – конечно, было обидно, но со временем понимаешь, что это по-своему благородный путь. Кафедра литмастерства просто переводила студента в другой семинар, и он продолжал там благополучно учиться. И овцы целы, и волки сыты… Конечно, бывает такое, что в Лит попадает откровенно слабопишущий автор – но нередки случаи, когда после педагогически квалифицированных обсуждений, собственного тщания и адекватного преподавательского подхода человек начинал лучше писать, и к 3-му–4-му курсу его не узнавали. Мне не близки слова А.Т. Твардовского о том, что молодых котят надо топить, пока они ещё не выросли, а кто выплывет – тот и останется. Как-то больше согласен с точкой зрения Елены Исаевой, сказавшей в одном интервью «Студенческому меридиану», что молодые авторы – как цветы, которые надо поливать. К счастью, многие литинститутские мастера мой подход разделяют.

Увы и ах, не знаю, кто такая упоминаемая в статье Софья Луганская, но мне кажется сомнительным, что «студенты писали за неё не только академические контрольные работы, курсовые и рефераты, но и статьи, очерки, рассказы…» На протяжении всех 6-ти лет это бы не прокатило – преподаватели Литинститута, как и во всех других вузах, нещадно борются с плагиатом. Жанна Голенко (в адрес которой тоже имеются инвективы в статье) жёстко пресекает подобные попытки среди своих студентов, да и другие педагоги тоже. Существуют специальные программы по поиску плагиата – преподаватели Лита не с луны свалились. Впрочем, девушка, наверное, должна сейчас собой гордиться, если «у всех образованных литинститутских студентов от неё болит голова».

Далее.

«Доска преподавательских и студенческих публикаций в коридоре института поделена между бывшим и нынешним ректором. Они как будто соревнуются в тщеславии. Это довольно забавно. Впрочем, другие с ними конкурировать не в состоянии. Студенты не только не могут, но и чаще всего не стремятся публиковаться. Если честно, многие за все пять лет так ничего и не пишут, а диплом варганят из вступительной работы, добавляя откровенную, выковырянную из ноздри халтуру. Все знают, что дипломную работу им обязательно зачтут».

Совсем нет. Кто не верит – может зайти и взглянуть на доску почёта в Литинституте, где представлены различные публикации как преподавателей, так и студентов и выпускников Лита. Конечно, там есть и произведения Тарасова и Есина – и совершенно нормально, что они занимают почётное место. Да и почему ректорские произведения на стенде вызывают у Игната такое негодование? Неужели хочет, чтобы весь стенд был посвящён лишь его нетленкам?

Впрочем, и то, что студенты не стремятся публиковаться, выглядит в дефективном сознании анонима как нечто позорное. Хотя только что были наезды на тех, кто якобы «гонится за тщеславием». Ну да, многие не гонятся. Всегда были и будут те, кто пишет в стол исключительно из любви к предмету, не стремясь к литературным наградам и почестям. Таким вдвойне – честь и хвала, но, к сожалению, число таковых как во всём мире, так и в Литинституте меньше в процентном соотношении, чем тех, кто стремится к славе. Стихотворцам нужен слушатель, как Иван Кузьмичу – графинчик водки перед обедом, писал ещё Пушкин в «Капитанской дочке». Поэтому выборка у нашего Игната получается не репрезентативная.

Что за 5 лет студенты ничего не пишут – ещё одна «выковырянная из ноздри» чушь. Студенты должны предоставлять подборку на обсуждение как минимум раз в год, в противном случае принимаются административные меры, зависящие от степени строгости руководителя семинара. Для некоторых такой подход – хороший стимул писать и не останавливаться на достигнутом, не ожидая неведомого вдохновения. Писателю, как говорил Валентин Петрович Катаев, необходима чугунная задница. А для не имеющих таковой необходимы педагоги, которые бы заставляли что-то делать. Без контроля хорошо, а с контролем лучше, ибо заставляет ускорить темпы работы.

Ну а слова о том, что «обязательно зачтут дипломную работу», всё больше и больше склоняют меня к тому, что человек в Лите не учится. Хотя мы (в статье ни слова о госэкзаменах), которым защита диплома скоро предстоит, должны ликовать от радости, что, оказывается, диплом обойдётся нам малой кровью. А мы-то стараемся, пишем…

Далее юноша продолжает ерундить по поводу творческих семинаров.

Н-да… Как говорится, перед тем, как смотреть телевизор, его надо включать. Так же и перед тем, как нести клевету о литинститутских семинарах, надо сходить хотя бы на один из них. Хотя бы узнал бы, что Торопцева зовут Александр Петрович. Узнал бы и то, что Евгений Рейн приходит на каждый семинар (за исключением случаев болезни), а обсуждения проводит нечасто, предпочитая просвещать своих студентов, читая им лекции по Серебряному веку, советской поэзии и др. В семинаре Игоря Волгина студенты МГУ и студенты Литинститута – на равных правах (но предпочтение при обсуждении отдаётся, разумеется, последним, и упор – по справедливости – делается на тексты, которые профессионально достойны обсуждения). Бездоказательные наезды на уважаемых мной Сергея Арутюнова, Инну Ростовцеву, Галину Седых – дипломированных, между прочим, критиков с многолетним опытом работы в литературе – комментировать не хочу (пусть г-н Литовцев скажет это им в лицо, озаботившись хотя бы минимальным количеством аргументов…).

Честно говоря, дальше по пунктам разбирать эту ерунду мне лень, хотя мог бы, если бы было не жаль убивать на это вечер.

Борис КУТЕНКОВ