Цепная реакция атеизма
№ 2011 / 13, 23.02.2015
В одном из недавних номеров «ЛР» (№ 10, 11.03.2011) была опубликована статья Романа Сенчина «Церковь правит Пушкина». На мой взгляд, заявленная в статье проблема должна рассматриваться прежде всего как филологическая
В одном из недавних номеров «ЛР» (№ 10, 11.03.2011) была опубликована статья Романа Сенчина «Церковь правит Пушкина». На мой взгляд, заявленная в статье проблема должна рассматриваться прежде всего как филологическая: данное издание рассчитано на те учебные заведения, где никогда не будут преподавать «Мастера и Маргариту» и ещё многое другое, и в результате просто обнародована одна из редакций сказки Пушкина, которая ранее уже стала фактом литературы. При этом очевидно, что всякий добросовестный учитель на уроках в православной гимназии сделает необходимые оговорки и не станет замалчивать общеизвестный текст.
Здесь напрашивается некоторая аналогия с третьим изданием «Толкового словаря живого великорусского языка» В.И. Даля, который И.А. Бодуэн де Куртенэ дополнил несколькими тысячами слов, в том числе и вульгарно-бранных. В данном случае можно было бы долго спорить о чистоте русского языка, профессиональной этике и авторском праве, но издание всё же представляет собой большой лексикографический интерес и давно стало библиографической редкостью.
Подобным образом перенос разговора о «новой» сказке Пушкина в церковно-светскую плоскость повлечёт за собой ужасные последствия, ведь цепная реакция атеизма уже запущена. После выхода в свет обсуждаемой книги русскую православную церковь обвинили в тотальной клерикализации современного общества «нанотехнологий»: в запрете ношения мини-юбок и «навязывании» основ православной культуры школьному образованию; стали выдавать за тенденцию единичные случаи «профессионального несоответствия» духовенства, почему-то припомнили православным индульгенции и крестовые походы католиков.
Александр Невзоров в одной из телепередач охарактеризовал христианство как не оправдавшую себя идеологию и заявил, что, дескать, батюшки вытягивают из бабушек остатки пенсии. Невзорову как человеку, живущему по закону Шопенгауэра «сила действия равна силе противодействия», лучше было бы сконцентрироваться на ЖКХ (вот уж кто системно выкачивает деньги из людей), а не браться судить о том, во что не погружён ни духовно, ни культурологически. Всякий воцерковлённый человек знает, что пожертвование – дело добровольное и не является ни «входной пошлиной», ни «членским взносом». Я сам не раз был свидетелем того, как батюшки отдавали прихожанам свои личные вещи и деньги.
Что касается введения в школе основ православной культуры, то тут, конечно, можно систематически апеллировать к тому, что школа якобы отбивает интерес к познанию, но ведь всё относительно: я, например, глядя на своих учителей-подвижников, без всяких сомнений поступал в педуниверситет. Проблема межконфессиональной розни на почве изучения истории той или иной конфессии тоже надумана. Из опыта преподавания в вузе экологии культуры знаю, что ребята с полумесяцами на груди с большим интересом рассказывают про «русскую Голгофу» – Бутовский полигон, видя в этом прежде всего внеконфессиональный подвиг человеческого духа, сравнимый с обороной дома Павлова в Сталинграде. А ребята с крестами на груди заинтересованно вникают в арабскую архитектуру, прекрасно осознавая, что никто тем самым не заставляет их предавать свою веру.
Если, скажем, университетский курс религиоведения предполагает одновременное изучение христианства, ислама и буддизма, то это не значит, что все студенты в итоге должны стать теософами, ведь, по выражению О.И. Генисаретского: «Знать и понимать точку зрения представителя другой традиции не значит разделять её». Уверенный голос Православной церкви необходим современной школе – может быть, хотя бы он сумеет остановить разрушительные действия «фурсенковщины»…
Но больше всего пугает, что, кажется, только дай отмашку – и церкви снова будут перестраивать в бассейны, кинотеатры, ангары и склады. Негодование атеиста на верующего сравнимо со злобой пьяницы на врача, говорящего о вреде алкоголя. И о каком духовном возрождении, о какой национальной идее можно говорить, если единственную опорную точку современной России хотят сделать подрывной точкой? В итоге все мы сегодня похожи на слепых с картины Питера Брейгеля Старшего, идущих на ощупь в овраг, причём поводырь туда уже свалился.
Михаил КИЛЬДЯШОВ,г. ОРЕНБУРГ
Добавить комментарий