Нашъ языкъ нуждается въ защитѣ и въ нашей преданности

№ 2018 / 6, 16.02.2018, автор: Юрий СЕРБ (г. Санкт-Петербург)

Года два назадъ хозяинъ-основатель сайта gramota.ru, кандидатъ филологическихъ наукъ (!) г-нъ Пахомовъ, выступал по радiо (то ли Вѣсти.fm , то ли Business.fm), искренне радуясь той неизбѣжной, по его словамъ, перспективѣ, что русскiй нашъ языкъ станетъ столь же аналитическимъ и модульнымъ, какъ, напримѣръ, англiйскiй: безъ падежей и падежныхъ окончанiй, безъ чёткаго различенiя частей рѣчи или женскаго, мужского, средняго рода существительныхъ…

И это не манiя одного отдѣльнаго человѣка, это выраженiе чаянiй опредѣленной части русскоязычной радикальной интеллигенцiи. Скорѣе даже не чаянiй, а той цѣли, ради которой эти люди неустанно работаютъ. Вѣдь само выступленiе этого филолога было образчикомъ пропаганды нигилистскаго подхода къ языку «этой страны», въ духѣ горбачевской формулы «что не запрещено – то разрѣшено». А портить русскую рѣчь на всѣхъ каналахъ информацiонной войны, и въ самомъ дѣлѣ, никѣмъ не запрещено: не до того гонимой-реформируемой Академiи наукъ и ея институтамъ, да и къ мнѣнiю академиковъ нынешнiя СМИ прислушались бы не больше, чѣмъ правительство Медвѣдева-Шувалова къ указамъ президента. Немногiе люди, какъ докторъ филологическихъ наукъ Всеволодъ Юрьевичъ Троицкiй, по мѣрѣ силъ отстаиваютъ нормы русскаго языка, отдѣльные энтузiасты, какъ петербуржецъ Вадимъ Викторовичъ Рыбинъ, протестуютъ противъ засоренiя языка чуждыми заимствованiями, но аудиторiя у нихъ въ миллiоны разъ менѣе обширна, чѣмъ у непрошеныхъ реформаторов и «развивателей» нашего языка.

Тѣмъ временемъ, трудами вѣковыхъ непрошеныхъ данайцевъ, въ нашей рѣчи и въ письмѣ накопились искаженiя, которыя вопиютъ.

Настоящая замѣтка посвящена лишь самымъ распространённымъ болѣзнямъ, усердно прививаемымъ русскому языку въ СМИ и въ политикѣ, на шоу-каналахъ, въ издательствахъ, въ рекламѣ, на фасадахъ зданiй и т.д.

Начнёмъ, пожалуй, съ порчи церковнославянскихъ выраженiй. Отъ современныхъ публицистовъ, ораторовъ и экспертовъ нерѣдко слышишь «власть предержащие» или, того хуже, «придержащие»… Это искаженiе старинныхъ словъ власти предержащiя, коими обозначались высшiя власти государства. То есть далеко не всѣ власть имущiе могутъ быть именованы такимъ образомъ. Ужъ если публицистъ желает подчеркнуть звѣриную хватку властолюбивыхъ-корыстолюбивыхъ сановниковъ, то будетъ проще и доходчивѣй сказать объ этомъ прямо, не прибѣгая къ безграмотнымъ «красивостямъ».

Другой примѣръ, который, на нашъ взглядъ, проистекаетъ и отъ невѣжества, и отъ злого умысла: говорятъ, пишутъ и печатаютъ: «патриаршая»… Будь то премiя, или рѣчь на Соборѣ, или благословенiе – вездѣ должно быть: патрiаршья (-шiя), патрiаршье. Вотъ и компьютеръ насъ оспариваетъ: подчёркиваетъ краснымъ… Почему такъ? Смотримъ въ стереотипное переизданiе орфографическаго словаря подъ (первоначальной) редакцiей Бархударова, Ожегова и Шапиро (съ тринадцатаго изданiя словарь существуетъ подъ руководствомъ Б.З.Букчиной): тамъ только форма мужского рода… Очень интересно! Въ томъ же словарѣ въ аналогичныхъ случаяхъ – всё какъ положено: пастуший (-iй), -шья, -шье; митрополичiй, -чья, -чье… А вѣдь стоитъ лишь обратиться къ образцамъ патрiаршьихъ грамотъ въ Историческомъ музеѣ – и всё разъяснится. Такъ въ чёмъ дѣло, господа редакторы? Въ чёмъ дѣло, дамы – составительницы словарей? А вѣдь пишутъ, по тому же трафарету, «монаршая» – и въ словаряхъ, опять-таки, форма одного мужскаго рода (монарший) – не потому ли, что патрiархъ – это предстоятель Церкви, а монархъ въ Россiи – помазанникъ Божiй?

Нѣсколько лѣтъ назадъ мы задали этотъ вопросъ – по электронной почтѣ – прессъ-центру московской патрiархiи и получили чиновничiй отвѣтѣ, что господа редакторы слѣдуютъ «установленнымъ языковымъ нормамъ».

Да мы и сами видимъ, что у васъ всё «нормально»! – и при этомъ Бога благодаримъ за то, что не попускаетъ всякимъ данайцамъ писать (прости Господи!) «Божая, Божее», а то съ нихъ вѣдь станется! Къ слову сказать, не встрѣтили мы пониманiя и у руководителя «Русской народной линiи», къ которому обращались съ тѣмъ же вопросомъ.

Опытъ общенiя съ развивателями нашего языка всякiй разъ подтверждаетъ ихъ дубовую неуступчивость. У однихъ это боязнь выбиться изъ рядовъ большинства, у другихъ – осознанное пренебреженiе истиной, а то и скрытая ненависть ко всему русскому.

Одной изъ первыхъ жертвъ русскоязычныхъ революцiонеровъ стали топонимы на -ово, -ево / -ино, -ыно. Издатели пока ещё не смѣютъ «исправлять» русскихъ классиковъ, но выпускники «журфаковъ», «истфаковъ» и техническихъ вузовъ, подъ влiянiемъ своихъ однокашниковъ, угнѣздившихся въ телевидѣнiи, теперь почти убѣждены, что всѣмъ памятный «день Бородина» – это пережитокъ, «теперь это не склоняется». Болѣе тонкiеизъ нихъ, особенно облечённые редакторскими полномочиями, отвѣчаютъ на критику, что «да, склонять не запрещено, но это, молъ, дѣло личнаго предпочтенiя», при этомъ сами упорно твердятъ: «живу въ Купчино, у меня другъ въ Орѣхово-Зуево…» Такъ и хочется переспросить: «Куда живёшь?.. Куда-куда твой другъ?..»

Даже если бы швыдкiе, фурсенки, ливановы объявили бы это дѣломъ добровольнымъ – почему мы должны выбирать варiантъ одеревенѣлости нашего языка? Но на самомъ дѣлѣ и постановленiя такого нѣтъ. Вопросъ, однако, въ другомъ: дорожимъ ли мы роднымъ языкомъ.

У меня случались дискуссiи съ представителями техническихъ наукъ, которые считали определяющимъ въ данномъ вопросѣ мнѣнiе жителей, живущихъ «въ томъ самомъ мѣстѣ» – въ Рощинѣ, въ Измайловѣ, Новогиреевѣ, и если «аборигены» не склоняютъ «свой топонимъ», то такъ тому и быть. Но съ этимъ не согласны классики русской литературы, которыхъ, увы, мало кто читаетъ со вниманiемъ. Да и эстетическое чувство такъ называемыхъ «пользователей русскаго языка» уже достаточно повреждено на протяженiи двухъ послѣднихъ поколѣнiй. Здѣсь виноваты не только СМИ, но и школа, и первыя лица государства (о чёмъ рѣчь впереди), и депутаты съ министрами.

Испоконъ вѣку говорили и писали на Руси «подъ селомъ Карачаровомъ, дѣло было въ Пеньковѣ, родился въ Глотовѣ». Нѣтъ, нѣтъ, – возражаютъ развиватели нашего языка, – если топонимъ слѣдуетъ «за родовымъ словомъ» (село, городъ, деревня, рѣка), то имя собственное «не склоняется!». Да кто вамъ это сказалъ, господа хорошие?! Навѣрное, мѣстный раввинъ?.. На могильномъ камнѣ въ Оптиной пýстыни читаю: «…умерла въ маститомъ возрастѣ въ сельцѣ Шамординѣ». Пушкинъ намъ оставилъ «Исторiю села Горюхина», а Викторъ Курочкинъ – «Наденьку из Апалёва». А уже въ советское время пошёлъ разнобой: то «у Москвы-рѣки», а то «за Москва-рѣкой». И есть уже тѣ, кто послушно слѣдуетъ «правилу» троцкистовъ: въ городѣ Рязань, въ аэропорту Шереметьево… Но Шаляпинъ пѣлъ: «Какъ во городѣ, во городѣ Казани…» И онъ бы непремѣнно сказалъ: «въ аэропорту Шереметьевѣ».

А какъ, напримѣръ, быть съ Косовомъ? «Не склонять!» – отвѣчаютъ. – Почему? – «А потому что заграница!» – Да кто вамъ такое «правило» внушилъ? Или, можетъ, вы живёте уже «въ Лондонъ»?

Нѣтъ, всё-таки въ Лондонѣ живутъ или въ Останкинѣ, Передѣлкинѣ, но на вопросъ «гдѣ?» отвѣчаютъ – въ Останкино, пишутъ «события в Косово» и «выстрел в Сараево» – инстинктивно прогибаясь передъ несклоняемой заграницей, или такъ же инстинктивно передёргиваясь отъ всего русскаго. А вслѣдъ за интеллигенцiей то же самое дѣлаютъ, только уже бездумно, массовые потребители.

«Повреждёнъ многоэтажный домъ № 83 по улицѣ Центральная» – rusvesna.su/news/1516709521 – нѣтъ, не по улицѣ Центральной…

Здѣсь не обязательно злой умыселъ, это простой автоматизмъ, повторенiе чужой безграмотности и закрѣпленiе собственной. Однако есть много профессiональныхъ «развивателей русскаго языка», у кого ненависть къ грамматическимъ падежамъ существуетъ на какомъ-то клѣточномъ или генетическомъ уровнѣ и которые, чтобы оградить себя отъ справедливой критики, пишутъ «фирменныя» имена латиницей и на этомъ «основанiи» считаютъ себя вправѣ ихъ не склонять.

Вотъ заголовки отъ новостныхъ агентствъ:

«Нѣмцы въ массовомъ порядкѣ пересаживаются на Lada» (въ массовомъ ли порядкѣ, намъ не важно; однако почему не на «Ладу»?).

«Проведи лѣто съ Megafon!» – «Подарокъ отъ Samsung!» – «…существуютъ угрозы отключенiя россiйскихъ банковъ отъ SWIFT…»

Новорусскiе редакторы считаютъ достаточнымъ основанiемъ для отказа отъ падежей всякiя «фирменныя» наименованiя и сокращенiя: США планируют создать конкурента россiйскому «Спрут-СД» (почему не «Спруту-СД»?) – В МИД России обвинили Вашингтон в финансировании оппозиционных групп.

Въ советскую эпоху писали «в МИДе», «нота МИДа», невзирая на аббревiатуру, и это было правильно. Теперь же читатель, а тѣмъ болѣе дикторъ, не считают нужнымъ, когда глядятъ на буквы сокращенiй, хотя бы произносить полное названiе организацiи – и въ результатѣ произносимыя фразы звучатъ странно, а нашъ языкъ, незамѣтно для «потребителя», деревенѣетъ.

Намекая на склонность Дональда Трампа высказываться въ Сѣти, пишутъ: Выбор президента из Twitter не очень велик… Въ не столь отдалённыя времена, когда не было ещё и Твиттера, требовалось писать из Twitter’а либо из Твиттера, но нынче некому этого требовать. Есть и другой путь возвращения къ русскому языку – передъ словами типа Twitter или SWIFT ставить пресловутое «родовое слово»: изъ сѣти Twitter, отъ системы SWIFT… Но есть, очевидно, политическая воля – русофобская – которая этому противится. А безграмотно-равнодушное безволiе слѣдуетъ за ней.

 

Искаженiе падежей

 

Как жалки собственные беды

В сравненьи с бедами Земли…

(Анатолий Коршунов)

 

Слова поэта вызываютъ сочувствiе читателя, но только не тотъ падежъ, въ которомъ авторъ (или редакторъ?) ставитъ слово «сравненье»; въ его стихахъ (на сайтѣ dompisatel.ru) мы видимъ:   в сравненье с…

Въ сравненiи (съ чѣмъ), въ преддверiи (чего) – это предложный падежъ. Почему же вмѣсто в сравненьи мы видимъ «в сравненье» – падежъ винительный? – то есть не в чёмъ, а во что…

Тутъ уже работаетъ «правило» троцкистовъ-редакторовъ, согласно которому «в существительном на -ье после мягкого знака – в любом падеже, кроме родительного – должно быть е» – имъ не до смысла падежей, всё сдѣлано ради автоматическаго глухоязычiя, ради дубовой простоты, а то вѣдь имъ, хозяевамъ русскоязычной печати, приходилось до 1918 года писать не шаблонное -е, а либо обусловленное смысломъ -и, либо -ѣ (ять), который сталъ появляться вмѣсто -и начиная съ конца ΧΙΧ вѣка. Эти редакторы и въ родительномъ учудили бы то же самое, да только ужъ слишкомъ явственно звучитъ въ этомъ случаѣ конечная -я. (Зато Николай Гоголь пишетъ въ «Тарасѣ Бульбѣ» (цит. по 17-му изданiю В.Шенрока): «Нигдѣ не видно было… тѣхъ низенькихъ домиковъ съ навѣсами…, какiе были въ предмѣстьи.»

Анна Ахматова пишет:

 

Вновь Исакий въ облаченьи из литого серебра,

Стынет в грозном нетерпеньи конь великого Петра…

 

Да и Владимир Даль нам ясно говоритъ: Бѣломорцу безрыбье пуще безхлѣбья. На безрыбьѣ и ракъ рыба. Здѣсь подлежащее безрыбье – въ именительномъ падежѣ; а обстоятельство (второстепенный членъ предложения) на безрыбьѣ – здѣсь падежъ предложный. И опять же В.И.Даль даётъ намъ понять фонетическую близость между -и и -ѣ въ предложномъ падежѣ: Опойцу хоронятъ на межѣ или на распутьѣ. Сирота, что камень при распутьи. О томъ же говоритъ намъ соотвѣтствiе между i въ словоформахъ малороссiйскаго дiалекта и «ятемъ» ѣ въ словахъ великорусскихъ: темнiти – темнѣть, темнiйший – темнѣйшiй…

А иные издатели способны даже книгу озаглавить съ разнобоемъ въ падежахъ: «В сраженье и в любви» (антология, изд. «Молодая гвардия»).

Не всё благополучно у многихъ пишущихъ и съ глагольнымъ управленiемъ, вѣдь каждый глаголъ требуетъ опредѣлённыхъ падежей отъ существительныхъ и прилагательныхъ, зависящихъ отъ него.

«Россию боятся из-за…» (далѣе большой выборъ у журналистовъ, только вотъ сама Россiя у нихъ въ кривомъ падежѣ: въ винительномъ, а не въ родительном): бояться – чего, а не что. Бояться полицiи, злой сосѣдки или, скажемъ, Польши, и т.д. – но не сосѣдку или полицiю.

Россiи не надо бояться из-за ея величины; Россiю хотятъ обезлюдить и захватить из-за ея богатствъ. Дастъ Богъ, Россiя не обезлюдѣетъ, а мы за это и постоимъ!

Заголовокъ сайта «Свободная пресса»: «В Литве боятся куклу Машу и твёрдую силу Кремля». Господа, вы никогда не читали русскихъ классиковъ? Можно было въ дѣтствѣ прогуливать уроки, но вѣдь можно и теперь ещё классиковъ читать!

 

 

Разсогласованiе падежей

 

«Тыщу километров от Москвы» (книга, изданная въ Москвѣ). Вѣроятно, имѣли въ виду «В тыще километров от Москвы», а тыщу можно употребить разве что говоря проѣхали тыщу километровъ.

«Всё, что у него есть – это земля, пару квартир и машина (о кандидатѣ въ депутаты).

Это вотъ «пару» такъ же засѣло въ русскихъ печёнкахъ, как и «две большие разницы» – и происхожденiе у нихъ одно, общее. А вотъ представьте: если скажемъ не двѣ разницы, а просто: «не одно и то же» – насколько свѣжѣе это теперь прозвучитъ!

«Въ этомъ здании работало семнадцать генеральных конструкторов».

«Банду повязали в сентябре, а сейчас ещё вскрылось несколько преступлений.»

«Пропало без вести пять членов экипажа.»

Что пропало? – или сколько человѣкъ пропали? Нѣсколько преступленiй – это разве не множественное число? Почему тогда «вскрылось», а не вскрылись? Безусловно, налицо одесскiй акцентъ… Воля ваша, читатель, но это не русскiй языкъ, даже «советский» –только условно – до перваго квалифицированнаго редактора.

«Глава комитета Госдумы удивлен включению главы Сбербанка в санкционный доклад минфина США.» 

Удивляться можно чему угодно, но лично я не удивлёнъ (чѣмъ) невключенiемъ въ санкцiонный перечень главы «РосНАНО».
«Уже несколько лет в области проходили два параллельных фестиваля, посвященных ключевой битве Первой мировой…»

А вотъ какъ написали бы Достоевскiй или Чеховъ: «Уже нѣсколько лѣтъ въ области проходили два параллельные фестиваля, посвящённые…»
«…самолёт Ил-114-300, который очень ждут региональные авиалинии…»

Дубовый это слогъ или суконный? Во всякомъ случаѣ, намъ нуженъ этотъ самолётъ, котораго мы очень ждёмъ.

О потерѣ мягкаго знака въ неопредѣлённой формѣ глагола, при необъяснимомъ его появленiи въ личной формѣ будущаго времени нечего и говорить: встрѣтиться и встрѣтится для многихъ авторовъ уже неразличимы.

 

 

«Красiвыя» иностранныя слова

 

Тренд или трэнд – конечно, разница невелика: оба слова – это «трэш» (мусоръ); такiя слова какъ тенденцiя или мода уже загнаны въ уголъ.

То же самое съ брендомъ, брэндомъ и ребрендингомъ. Прежнiе марка, модель или фирменный знакъ уволены безъ выходного пособiя.

Потому что превалирует (преобладаетъ) смертность надъ рождаемостью, всѣ якобы ищутъ драйвер развитiя, а движущей силы у россiйской культуры нѣтъ какъ нѣтъ; и мы не знаемъ, какъ тамъ съ компетенцiей у министра культуры, но знаемъ, что полномочiй побороться за чистоту языка у него точно нѣтъ.

Потому и вѣдомство это журналю… журналисты именуютъ кто во что гораздъ: то «Минкультом» (однако же это склоняется?!), то – просто легко перемещаемымъ изъ строки въ строку «Минкультуры» (ура, уже не просклонять!)

Но виноватъ ли министръ культуры? Можетъ ли онъ поставить вопросъ ребромъ?

Вотъ погодите, выкуритъ сейчасъ сигару – и поставитъ!.. И твёрдо скажетъ правящему тандему: а ну прекратите бомбить насъ кластерами, имплементировать ваши указы и мозги намъ деофшоризировать!

 

Юрий СЕРБ

 

г. САНКТ-ПЕТЕРБУРГ