Вернисаж: КОЛОКОЛЬНЫЙ ЗВОН (интервью с В.И. МИРОНОВЫМ)

№ 2000 / 27, 28.05.2015

   Глава рода художников Виктор Иванович МИРОНОВ увидел Божий свет из окон деревянной избы, которую сладил его отец в живописном городке Меленки, что на “семи холмах” на крутом берегу речки Ухта, окружённом зелёной кольчугой Муромского леса. Миронов остался сиротой в семилетнем возрасте, когда отец отдал свою жизнь на ратных полях Великой Отечественной войны. В те грозные годы взрослели рано и научались добывать хлеб насущный. Красота русской природы навсегда осталась в сердце. Окончив Палехское художественное училище, стал заниматься со своими сыновьями Юрием и Георгием росписью православных соборов, среди которых — визитная карточка России — храм Казанской Божией Матери на Красной площади. Его работы отмечены серебряной медалью имени Павла Третьякова и Почётной грамотой Государственного музея-заповедника “Московский Кремль”.

— Виктор Иванович, путь ваш в Искусство, как у многих, не был усеян розами. После Палеха вы совершенствовали кисть в студии Э.Билютина и попали в “чёрный список” в хрущёвские времена, участвуя в исторической “Бульдозерной выставке”. Расскажите, пожалуйста, об этом.

— Шёл 1962 год. Экспонировалась в Манеже выставка 230-летие МОСХА”. Мы же “скромно” разместили работы в студии на улице Коммунистической, пригласив посольства европейских государств. Уже через пару дней в Париже демонстрировался нашумевший фильм о советских художниках с Таганки. Западные газеты злорадно орали: “Абстракционизм на Коммунистической улице”. Генсек Хрущёв пришёл в неистовство, но приказал перенести нашу выставку в Манеж. Во время просмотра, остановившись у моей картины “Цементный завод”, окончательно взорвался и запретил… Вот тогда-то и появилась “Бульдозерная выставка” студии Рабина с его “знаменитой” картиной “Дохлая курица”. Запад захлёбывался от восторга и требовал свободы творчества. Разносмрад выползал из всех щелей…

— Вы тогда перевоспитались? Наверное, повлиял на вас кремлёвский гнёт, что думал в те дни молодой Миронов?

— Честно скажу, были бессонные ночи. И вдруг почувствовал всем нутром чужеродность. Я стал вспоминать свои истоки, душа прояснилась: это моя Родина, у неё своя история, величайшая культура. И вновь вернулся к иконописи…

— Что для вас значит русская икона?

— Не меркнет с годами, а вдохновляет имя великого иконописца Рублёва, вложившего в свои работы возвышенные идеи триединства Божества, которое не знает мировое искусство! О Рублёве написано много интересного. Но я попытаюсь вам, Аршак Арсенович, кратко объяснить “Святую Троицу”. Во-первых, композиция легко вписана в круг, что усиливает триединство Господа. В центре — чаша, подчёркивающая идею спасения человеческого рода через искупление. Символичен и второй план: гора, палаты, дерево. Это — горний мир, домостроительство, жизнь… Во-вторых, музыкальность иконы от построения — круг, чаша, певучесть линий, склонённые головы ангелов, позы усиливают ритмичность, изумительное цветовое созвучие подчёркивает колорит, конструктивная обработка формы — лещадки как бы создают кубическое построение… Если подытожить, то такого откровения не знает ни одно произведение в мире. В последующих столетиях художники открывали для себя ту или иную сторону формы: символизм — Редон, Дали, конструктивизм — Ленье, Татлин, кубизм — Брак, Грис, Деланей, красочность — Коровин, декоративное искусство — Матисс, образность — Пикассо (“Герника”), музыкальность — Чюрлёнис… И только за достижения и разработку одной грани их признавали великими! Речь идёт, конечно же, не о заимствовании, но насколько веков Рублёв предвосхитил их!.. Кого можно поставить рядом? На мой взгляд, только Дионисия с его монументальностью. Побывайте в Ферапонтовом монастыре — дух поднимается на недосягаемую высоту, оставляя всё наше суетное, земное где-то внизу…

— По-вашему выходит, что на пьедестал бессмертия рядом с Андреем Рублёвым и поставить некого? Я не пытаюсь спорить, но назову такое имя — Микеланджело. Подходит?

— Микеланджело — это мощь… но в его работе “Страшный суд”, это, кстати, отмечают и искусствоведы, Христос почти обнажённый, как некий атлет, демонстрирующий мускулатуру. Идеал души и торжества справедливости уходит на второй план. У западноевропейских мастеров часто подчёркивается отвлекающий момент. Так, Грюневальд: у распятого Иисуса — истерзанное тело, визывающее страх. У Мантеньи на переднем плане ступни ног… Это же голый натурализм! А вот Христос Дионисия — образ, выражающий страдание, и он величествен в своей скорби… В русской иконе не увидишь, как сдирают заживо кожу, четвертуют, отрубают руки… Наши иконы наполнены светом, духовной любовью, цветом, который как бы пульсирует… Французский живописец Матисс был так поражён, когда увидел русские иконы, что сжёг часть своих холстов, заявив, что изучать Искусство художникам надо не в Италии, а в России!..

— Могли бы вы рассказать о том, как расписывали Казанский собор?

— Был жёсткий конкурсный отбор, но наша группа — “сотоварищи” победила! Я со своими сыновьями “впрягся” на два года. Нам помог опыт и знание стилей мастеров XVI — XVII веков. До этого мы уже расписали ранний Новгородский храм в честь Апостола Фомы в стиле XVI века и Палежскую часовню в стиле XVII века. Открою секрет: всегда придерживаемся канонической древнерусской иконописи. Патриарх Алексий II одобрил роспись, заметив, что краски лёгкие, как фресковые… Мы добились фрескового звучания стен! В куполе Храма изображён Христос Пантократор с златыми власами, а на центральных сводах “Сошествие Святаго Духа на Апостолов”, “Вознесение Христа”, “Нагорная проповедь”. Ниже — Евангельские и исторические сюжеты. Хочется отметить: левый придел Храма посвящён крещению. Темы Крещения Спасителя и Крещения Руси как бы перекликаются. Над престолом помещена Державная икона Божией Матери, как символ государственности в России!

Благодаря паломникам, побывавшим в Палестине, восстановилась связь времён. Нам привезли кусочки дерева от дуба Мамрекийского и другие реликвии. В композиции “Святая Троица” вмонтированы кора и жёлудь, в “Крещение Спасителя” — камушек с берега реки Иордан, в “Неопалимой Купине” — листочки со святых мест…

— Все творческие люди испытывают неудовлетворение, даже если они совершили “подвиг” — написали книгу, построили дом, поставили памятник… До конца дней хранят в глубине души неосуществлённую мечту. Есть ли она у вас, Виктор Иванович?

— Конечно, есть! Мечтаю, чтобы в центре Москвы в честь Державной Божией Матери был построен Храм рядом с памятником маршалу Жукову и могилой Неизвестного солдата. Я бы его со своими сыновьями расписал!.. И вечерами слушал бы с внуками колокольный звон…

 

Беседу вёл
Аршак ТЕР-МАРКАРЬЯН