Николай Тряпкин как представитель русского космизма
№ 2022 / 10, 18.03.2022, автор: Александр БАЛТИН
Русский космизм – особая смесь философии, отношения к жизни, литературы, специфики русскости, жаждущей запредельных явлений: что ярче всего выразилось в философии Фёдорова; думается, не будет натяжкой отнести Н. Тряпкина к поэтам русского космизма…
Два корня вспоминаются, когда речь заходит о Тряпкине. Один очевиден – Клюев, другой не столь – Заболоцкий. Но именно от Заболоцкого, мнится, шёл поэт, рисуя свои пространственные панорамы, черпая опыт из земного, крестьянского.
Именно звучание космизма разливается в одном из корневых, основных стихотворений Тряпкина:
Где-то есть космодромы,
Где-то есть космодромы.
И над миром проходят всесветные громы.
И, внезапно издав ураганные гаммы,
Улетают с земли эти странные храмы,
Эти грозные стрелы из дыма и звука,
Что спускаются кем-то с какого-то лука,
И вонзаются прямо в колпак мирозданья,
И рождаются в сердце иные сказанья:
А всё это Земля, мол, великая Гея
Посылает на небо огонь Прометея,
Ибо жизнь там темней забайкальского леса:
Даже в грамоте школьной никто ни бельмеса.
Космос – почва духа, хоть и не укорениться в нём, будучи во плоти связанным с царством Геи, но огненный Прометей требует необыкновенного шара взлёта; и вот – они уже есть: космодромы, за ними мерцает дерзновение духа в не меньшей мере, нежели стремительность острой, как биссектриса, мысли; и комбинация стихотворения, туго завязывающего земное, небесное, мифологическое, даже – отчасти – фантастическое – есть выражение русского космизма в формулах точных, отшлифованных строк.
Впрочем, чаще кажется, Тряпкин не столько шлифовал свои стихи, сколько выдыхал их – целостно и легко.
Контраст между печным, деревенским и нарисованным в первой, сложно-удлинённой строфе велик, поэтому:
А в печах в это время у нас в деревнюшке
Завывают, как ведьмы, чугунные вьюшки,
И в ночи, преисполненной странного света,
Загорается печь, как живое магнето.
И гашу я невольно огонь папироски,
И какие-то в сердце ловлю отголоски,
И скорее иду за прогон, к раздорожью,
Где какие-то спектры играют над рожью,
А вокруг силовые грохочут органы…
Тут уже и фантасмагорический элемент, присущий направлению этой мысли: печь, загоревшаяся живым магнето…
И силовые органы, не играющие, но грохочущие, несколько снижают впечатление от человеческих возможностей.
…есть и такой момент в недрах космизма: все едины со всеми, существует глобальный круг всеединства, что человек чувствует очень слабо, но – подчинён ему, но поэт – этот своеобразный сейсмограф бытия – ощущает вибрации более тонкие, нежели люди, лишённые поэтического дара.
Поэтому, когда Тряпкин пишет:
Кричала гагара,
Что солнце проснулось,
Что море поет.
Что солнце проснулось,
Что месяц гуляет,
Как юный олень.
Что месяц гуляет,
Что море сияет,
Что милая ждет.
То в единое сведено: гагара, сияющее море, движение месяца, ожидания милой; в единство, которое и говорит о причастности поэта к силам и свету такого феноменального явления, как русский космизм.
Свои стихи нам Тряпкин пел
В подвале ЦДЛа,
И я от Тряпкина балдел
И подпевал несмело…
О русском космизме хорошо…Заболоцкий, да.
В контексте русского космизма.Неожиданный
поворот к Николаю Тряпкину,- почему бы и нет?!Я читал/ заметки своего брата/даже о связи творчества/упоминалась конкретная пьеса/Александра Вампилова с философией
“воскрешения” отцов детьми/Николая Федорова/…