Трагедия Русского Исхода
№ 2024 / 45, 22.11.2024, автор: Илья РЯБЦЕВ
17 ноября 1920 года части Красной армии, ворвавшиеся в Крым, заняли все крупные города. За день до этого завершилась блестяще организованная эвакуация Русской армии и гражданских, не пожелавших остаться под кровавым ярмом большевиков… Тогда же, 17 ноября, Крымский ревком уже выпустил постановление об обязательной регистрации всех оставшихся на полуострове офицеров и рядового состава армии Врангеля.
Ранее, 12 сентября 1920 года, в газете «Правда» было напечатано «Воззвание к офицерам армии барона Врангеля», подписанная председателем ВЦИК М.И. Калининым, председателем Совнаркома В.И. Ульяновым (Лениным), наркомом по военным и морским делам Л.Д. Троцким, главкомом С.С. Каменевым и председателем Особого совещания при главкоме А.А. Брусиловым:
«…Честно и добровольно перешедшие на сторону Советской власти не понесут кары. Полную амнистию мы гарантируем всем переходящим на сторону Советской власти. Офицеры армии Врангеля! Рабоче-крестьянская власть последний раз протягивает вам руку примирения».
Однако за день до прорыва Красной армии в Крым председатель ВЧК Феликс Дзержинский приказал «очистить Крым от контрреволюционеров». 16 ноября 1920 года Керченский порт оставили последние из 126 кораблей, на которых Родину навсегда покидали воины Белой армии: солдаты, офицеры, казаки, а также гражданские, не пожелавшие отдаться на милость беспощадного, мстительного победителя, оставшись в осатаневшей от угарного революционного морока России.
Общее количество эвакуировавшихся составило около 156 тысяч человек. 145 693 человека (не считая судовых команд) на кораблях русского флота и ещё свыше 10 тысяч – на иностранных. Среди покидавших Отечество насчитывалось около 50 тысяч офицеров, солдат, моряков, казаков и военных чиновников Русской армии, а также порядка 6 тысяч раненых. Остальные почти 100 тысяч отплывавших составляли гражданские лица вместе с 7 тысячами детей.
Этот направляющийся в неизвестность караван судов напоминал Ноев Ковчег со спасающимися от кровавой тектонической катастрофы. Отправившиеся в вынужденное изгнание представляли все социальные слои общества: дворяне, мещане, крестьяне, рабочие, военные и служащие, духовные лица, младенцы и глубокие старики, православные и мусульмане, католики и иудеи, университетская профессура, люди высочайшей утончённой культуры и те, кто не умел ни писать, ни читать…
Для тех же, кто поверил посулам большевиков и остался на милость (дикое, отсутствующее в словаре большевиков слово) победителя, начался кровавый кошмар. Им пришлось сполна испить горькую чашу страдания и на себе испытать адское пламя красного террора, в котором особенно одержимо проявили себя направленные в Крым комиссары-интернационалисты: Бела Кун, Розалия Землячка и Георгий Пятаков. По рознящимся оценкам историков, всего за полгода в Крыму было казнено от 25 до 120 тысяч человек.
Рябцев, вы поняли сами-то что написали? Сколько всё-таки было казнено 25 или 120 тысяч? Какое отношение имела к расстрелам Розалия Землячка? С каким заданием она приехала в Крым и какое она имела отношение к Дзержинскому и ВЧК? Очисткой от белых занимались особые отделы армии и большевики имели понимание в организации процессов – функционал не смешивали. Что значит поверили посулам? Вплоть до убийства Урицкого и покушения на убийство Ленина (уже третьего) большевики верили и отпускали под честное слово – кто держал слово?! Почитайте Всеволода Иванова “Долг”. Почитайте “В западне” Вересаева. Эти белые офицеры относились к русскому народу (мордовским рожам) как к быдлу. Документально подтверждено (есть протоколы) расстреляными порядка 11 000 чел. Сколько Колчаковцы расстеряти, повесили, заморозили красноармейцев поверившим им в Перми – только волки знают.