ПЛЯСКА СВЯТОГО ВИТТА

№ 2006 / 17, 23.02.2015

Ещё совсем недавно повальное увлечение политкорректностью напоминало разгул средневековых духовных эпидемий с шествиями флагеллантов и плясками святого Витта. Американцы в срочном порядке заменяли в учебниках аббревиатуру BC (Before Christ – до рождества Христова) на BP (Before Present – до нашей эры), перенимая опыт большевиков, и тут опередивших отсталых янки. В нью-йоркских школах запрещали украшать стены иллюстрациями из Евангелия. Джордж Буш в выступлении перед нацией долго и неясно говорил о каком-то абстрактном Празднике, боясь употребить слово «Рождество». Группа PC-комиссаров («РС» – political correct) приступила к ревизии мировой литературы, начиная с детских сказок с их вопиюще неполиткорректной «декларацией безусловного разделения положительных и отрицательных персонажей». Феминистки в качестве экспертов по половой дискриминации стали подсчитывать число женских персонажей в произведениях.
Эра РС завершилась вместе с надеждами на «универсальное и однородное государство» под обломками Международного торгового центра. Этнические и сексуальные меньшинства, а особенно женщины, на выборах в Калифорнии вдруг поддержали не радетелей политкорректности, а крепкого белого парня Арни, пославшего политкорректность в неполиткорректном направлении. Голливудские режиссёры, соревнуясь друг с другом, бросились снимать суперкассовые шедевры, один неполиткорректней другого. Политики заговорили языком «Южного парка». Поп-звёзды демонстративно и глумливо облачились в меха от кутюр. Сингапур вытеснил Америку в качестве образца для подражания.
Морок прошёл. Вдруг оказалось, что борьба меньшинств за гражданские права прикрывает собой борьбу за привилегии. И что разгул комиссаров политкорректности в госструктурах ведёт к дискредитации государственной власти. И политкорректность – это не что иное, как уклонение от того, чтобы называть вещи своими именами. И ни к какому существенному изменению социального положения «защищаемых» социальных групп она не привела.
И всё же крах тенденции, ещё совсем недавно казавшейся всесильной, не может не вызывать сожаления. Так большинство американцев ностальгически вспоминают эпоху сексуальной свободы 70-х, уничтоженную распространением СПИДа. Политкорректность не была, конечно, заговором против основных человеческих ценностей: красоты, свободы, таланта и чувства собственного достоинства. Истоком её было социальное отчуждение целых слоёв общества, отброшенных маховиком прогресса на периферию. Отчаянная, донкихотская попытка победить социальные болезни косметическими средствами – с помощью создания виртуальной языковой среды – не могла не завершиться крахом. Оказалось, что эвфемизмы, идущие в разрез с действительностью, ещё унизительней для человека, чем самая неприятная, но объективная констатация.
К сожалению, то немногое позитивное, что содержалось в PC-движении, было перехвачено общественными силами, превратившими его в орудие нетерпимости и подавления инакомыслия. Выяснилось, что проще всего уничтожить человека, выставив его неполиткорректным раздражителем, представляющим прямую угрозу сложившемуся и устраивающему всех статус-кво. Цензура политкорректности почти на три десятилетия заглушила хор миллионов пренебреженных простых людей, а единственным результатом длительной информационной диеты стал политический аутизм правящей элиты. Выяснилось, что враждебность к инакомыслию является глубочайшей органической чертой человека любого общества, даже самого либерального и демократического, а отождествление свободы и политкорректности бессмысленно, коль скоро мы не можем воспринимать свободу иначе, чем в социально опосредованных формах.
Так, может быть, массовое умопомрачение было необходимо, чтобы голос неполиткорректного большинства был услышан? Или мы живём накануне возвращения политкорректности в новых, ещё более разрушительных формах?

Михаил БОЙКО