Владимир КУТЫРЁВ. ПОЛЁТ СОВЫ В СЛЕПЯЩЕЙ ТЬМЕ (интервью)
№ 2018 / 18, 18.05.2018
Владимир Александрович Кутырёв, профессор Нижегородского государственного университета им. Н.И. Лобачевского, – современный философ и сам по себе доказательство, что философия в России сегодня развивается не только в столицах. Пожалуй, трудно отыскать более яростного критика пагубных последствий научно-технического прогресса и, особенно, сопровождающего его помутнения умов, когда подвергаются сомнению самые незыблемые прежде антропологические константы и устои. Самого себя Кутырёв называет «антропоконсерватором», но его аргументация не похожа на прямолинейные и наивные консервативные штампы. И его книги – «Философия постмодернизма» (2006), «Бытие или Ничто» (2010), «Время Mortido» (2012), «Унесённые прогрессом» (2016), «Сова Минервы вылетает в сумерки» (2018) и другие – призваны, пожалуй, дать современному человеку точку опоры в стремительно меняющемся мире.
– Владимир Александрович, вы постоянно пишете об Апокалипсисе или, вернее, Самоапокалипсисе человечества. Не пойму, что тут нового и зачем. Два тысячелетия назад Иоанн Богослов всё предсказал и миллиард христиан думает, что это неизбежно. Зачем бить набат?
– По-вашему, что бы в мире ни происходило, поскольку апокалипсис предсказан, заботиться, «писать» ни о чём не надо? Уничтожение природы, угроза мировой войны, превращение человека в робота, закрытие газеты «Литературная Россия», ваши ученики на экзаменах получают сплошные двойки, да что угодно, пусть всё идёт прахом – «зачем бить набат», сложите руки и сидите, апокалипсис всё равно произойдёт. Какое удивительное мышление у вас, мне уже непонятное, я от него теряюсь, надо надеяться, что и большинство читателей примет его с сомнением. Даже христиане, не говоря о тех народах, для кого предсказание Иоанна Богослова пустой звук. Тем более, я говорю об апокалипсисе, который человечество делает своими руками, т.е. о самоапокалипсисе, следовательно, что-то от людей зависит. Или надо хотя бы считать, что зависит. По вашей логике, поскольку каждый из нас умрёт, то незачем и суетиться. А вы чем-то ещё интересуетесь, вопросы задаёте. Вот она, учёность, к чему приводит. К потере здравого смысла.
– Вы называете себя «антропоконсерватором», то есть считаете смерть естественным завершением человеческого пути, вопреки всевозможным имморталистам, трансгуманистам и фёдоровцам. Так что странного, если и народы, и человечество как вид должны и будут иметь естественный конец? Народы и виды умирают. Что в этом для вас неприемлемо?
– Всё то же настроение: почему хотите жить, всё равно будет «естественный конец». И лично, и народов: «Что в этом для вас неприемлемо?». То, что мы родились, существует жизнь, всё сущее для чего-то появилось и хочет продолжаться. Говоря по Ницше, обладает волей к жизни. По-вашему же, узнав, что придётся жить, надо сразу умирать. Тут даже и возражать не знаешь как. А всякий иммортализм – та же палка, только с другого конца. Вечная жизнь = вечная смерть. Жизнь и смерть – две стороны одной медали, одного без другого быть не может. Напряжение между ними есть содержание нашего бытия. Жить страстями и быть выше их. Вы хотите стирать медаль то с одного конца (что-либо делать не имеет смысла, так как всё равно умрем), то с другого (зачем что-либо делать, это можно после, потом, мы никогда не умрём).
Николай Фёдоров – враг природы и жизни, гениальный предтеча технологизации человека вплоть до его замены бессмертными роботами или растворения в «Интернете всего», как мечтают его продвинутые последователи-трансгуманисты. Отсюда борьба с гуманизмом, с живым человеком, пропаганда, что он «несовершенен», «выродок эволюции» и прочая идеология самоуничтожения. «Смерть человека» – своего рода бренд постмодернизма, вот и вы туда же. Невиданное дело: человечество в лице своего передового отряда стало жаждать смерти. Отрицают природу, любые, даже половые различия, возникло движение child free и так далее. Все под лозунгом: «прогресс не остановишь», а кто хочет защищать человека – консерватор. Считается подозрительной личностью. Прослыть сейчас атехнистом, то же самое, как атеистом в Средние века. Да, я – антропоконсерватор: умирать естественно, как отдельным людям, так и народам, цивилизациям, но ещё более естественно – стремиться жить, думать и действовать ради сохранения себя, своей идентичности. Как индивида и как рода. Если, конечно, его сознание ещё не похищено силами Иного = того света и он от избытка учёности не потерял волю к жизни.
– Ну, вот шумеры были, а теперь их нет. Жутко? Зато не мучаются. Чем мы лучше шумеров? Почему мы должны избегнуть исчезновения, когда столько народов мужественно его встретило?
– Опять… Печально (не скажу «жутко»), что так можно мыслить: жить, значит мучиться. Культивировать философию, что жизнь – мучение, а смерть – радость. По ней и индивиду выходит: зачем жить, ведь сколько людей умерло и умирает каждый день. «Чем мы лучше шумеров» и тех, кто уже на кладбище. Не знаю, насколько мужественно и с каким желанием народы встречали свою смерть. Скорее всего, пытались продолжиться, как и отдельные люди лечатся, а не кричат, что чем скорее умрём, тем нам будет лучше. Меня за писания нередко упрекают в пессимизме, но куда мне до вас.
– Русский философ Николай Бердяев писал: «История должна иметь конец, чтобы иметь смысл». В чём смысл истории без конца?
– С этим высказыванием я согласен, оно против иммортализма, обнажает его бессмысленность. Но из него не следует, что к этому концу надо сознательно и как можно быстрее бежать. Приз здесь не скорость прибытия к финишу, а самое движение. Смысл существования каждой формы бытия в том, чтобы она исчерпала себя до конца, полностью. Чтобы плод упал зрелым, а вы проповедуете рвать его зелёным или даже в завязи. Смысловая незрелость садовника.
– Владимир Эрн и Алексей Лосев начали критиковать западную философию за подспудный «меонизм». Что, по вашей собственной оценке, вы добавили к их критике?
– Для нефилософского читателя: меон (с греческого) – ничто. Отрицание бытия. Вместо онтологии – нигитология (мой термин). Наиболее явно это началось с Канта. Основание познания он искал в самом познании. А мир, «бытие» объявил вещью в себе, заключил в скобки. Кант, потом Гуссерль заменили реализм трансцендентализмом, чувственные вещи, «вещами-в-сознании». В сущности, это замена вещей – информацией о них. Гуссерль в спекулятивной форме гениально обосновал информационную революцию. Что я и пытаюсь показать, так как «гуссерлеведы» погрязли в мелочных интерпретациях, не видя этой сути дела. «Добавил к критике» меонизма доказательство, что в нём отрицается природа, жизнь и человек как таковой, что это «философское уничтожение» нашего жизненного мира. Если мы хотим существовать, то идею бытия, как фундамент жизни, надо защищать. От меонистов-трансценденталистов-информационистов-виртуалистов-дигиталистов. От стихийного технопрогресса. Пытаться управлять им.
– По моим наблюдениям, философы ничто (небытия) совершенно безобидные люди. Допустим, они исчезнут – ничего в мире не изменится, ни одна лампочка в подъезде не перегорит. Или вы со мной не согласны?
– Злые они или безобидные – в философии отрицания бытия ничего не меняет. Не меняет того, что это философия самоуничтожения человечества, включая их самих «вместе с лампочкой в подъезде». Печально то, что они подобной связи не понимают, несмотря на всю их учёность, а может благодаря ей. Вообще, современное невежество и глупость существуют в основном в форме знания. А ложь в форме информации. Дезинформация как ядовитый смог сгущается над всей планетой. Философия бы должна быть в авангарде критики и разоблачения её негативной роли, всегда призывая к проверке, дозированию и очистке, прежде чем (вос)принимать. Легковесное восприятие информации идёт рука об руку с таким же отношением к новому. Без(д)умным. Напомню, что ещё Себастьян Брант сажал таких новаторов на Корабль Дураков: «Глупцов легко распознавать // Что увидали, то и хвать // Известно испокон веков // Новинка – слабость дураков // Но и новинка старой станет // И вот уже другая манит». До всякого знакомства с «гаджетизмом».
– Как вы относитесь к алгософии? Или это тоже симптом современного кризиса?
– Да, знаю, что вы автор этого оригинального философского направления. Алгософию, по-моему, можно отнести к разновидностям экзистенциалистского философствования. Боль можно понимать очень широко, интерес к ней – как (воз)обновление и поддержку гуманистического направления в философии, подавляемого так называемыми «гуманитарными технологиями». Хотя, конечно, это болезненный симптом современного кризиса человеческого существования и вы его ярко выражаете, что видно даже здесь, в беседе, по характеру ваших вопросов.
– Вы каждую книгу выпускаете как последнюю. У вас нет никаких планов дальнейших исследований? Или считаете, что всё сделали как философ?
– Введение в мою последнюю книгу «Сова Минервы вылетает в сумерки» начинается так: «В философской молодости у меня сложилось убеждение, что авторов старше 70 лет читать не нужно… В любой активности, в том числе публикационной, нужно уметь зати(у)хать, даже если думается, что сделано не всё. Не всё для автора, но следующему поколению его взгляды неинтересны». И дальше идёт целая, на 526 страниц, книга, правда, она состоит из «избранного». Такая вот авторская (не)последовательность. Но всё-таки, как бы верёвочке ни виться, а конец будет. Чувствую, что «мои файлы» заполнены и возможна только рефлексия, для неё теперь достаточно формы статей, а их, если они не актуальны, журналы просто не будут брать. Многие проблемы не нуждаются в решениях, они отпадают сами собой.
В порядке самоутешения думаю, что уже опубликованное, особенно книга «Последнее целование. Человек как традиция» (2015), а также «эсфоризмы»: «Унесённые прогрессом. Эсхатология жизни в техногенном мире» (2016), способно вызвать достаточно длительный интерес, там много идей «наперёд», по которым можно отслеживать, как осуществляется предсказанное. Предложены разные концепты: деградация в новое, интеллагенция, трансмодернизм, свет(л)обесие и так далее. Итоговая же «книга Совы» о технослепящей тьме, в которую погружается человечество, завершается строго научной надеждой на наше спасение: «Да свершится чудо!», хотя судить о её теоретической обоснованности не мне, а читателям.
Беседу вёл Михаил БОЙКО
Мнение инженера: Эпатажные статьи профессора В.А.Кутырева, например биологическая трилогия, “Полет совы в слепящий мгле”, «Сова Минервы вылетает в сумерки» – это блестящие обвертки, без содержания, в них нет идей . Я же его предупреждал, что во времени нет истин, что бы из философии времени переходил в пространственную философию. Кутырев специалист по философии научно-технического прогресса, но у него только известное. Он всю жизнь был догматиком, он даже не может воспринимать новое. Может ли Кутырев понять, что философия Гегеля это философия конвейера (прочтите ст. автора, скоро будет в интернет (ПРОСТРАНСТВЕННАЯ ТЕОРИЯ ПРОИЗВО ДИТЕЛЬНОСТИ: НОВАЯ КЛАССИФИКАЦИЯ ВИДОВ ПРОИЗВОДСТВА ПО ТЕХНИЧЕСКОМУ УРОВНЮ ТРУДА,
ИХ ЭКОНОМИЧЕСКАЯ И ФИЗИОЛОГИЧЕСКАЯ ОЦЕНКА. УТРО ВЕНЕРЫ).
Никаких идей, даже нет нового определения труда теорией Тази (“Труд – это только движение технического уровня труда”). Поэтому его же словами ” Как бы верёвочке ни виться, а конец пришел”. Профессор Кутырев это бочка, которая отзывается только пустым гулом.