Изумляемся вместе с Александром Трапезниковым

№ 2006 / 43, 23.02.2015


«Что, замок не работает?»

Книга «Бандеровщина», изданная совместными усилиями «ЭКСМО» и «Алгоритма», представляет собой сборник материалов и документов, публикуемых на русском языке впервые. Они поданы без комментариев, выводы должен делать сам читатель. И это хорошо – нет никакого ни явного, ни тайного давления в ту или иную сторону. Работа для мозга, а то привыкли, чтобы всё и всегда разжёвывали, как грудничку. Так было и при Советской власти, так и при её псевдодемократической отрыжке, то есть сейчас. Наконец-то просто дан своеобразный «видеоряд», от читателя лишь требуется вовремя нажимать на кнопку «angle», чтобы изменять угол зрения, не оставаться всё время в статичном умственном положении.
Как следует из названия, книга эта рассказывает о деятельности ОУН (Организации Украинских Националистов), её ответвлениях УПА (Украинской Повстанческой Армии), УНСО (силы самообороны) и, конечно же, о главном лидере и вожаке – Степане Бандере. Приводится его автобиография, прилагаются его теоретические разработки, даны сведения о других важнейших самостийниках – Романе Шуховиче и Евгении Коновальце. Представлены отчёты органов госбезопасности, донесения Н.С. Хрущёву, возглавлявшему после войны компартию Украины, его собственные стенографические выступления. Словом, картина получается достаточно полной.
Степана Бандеру, как известно, ликвидировал агент КГБ Сташинский (курировал всю операцию легендарный советский разведчик Павел Судоплатов). 15 октября 1959 года Бандера приехал домой, в подъезде его поджидал Сташинский (до этого, два года назад, он уже убил одного из ведущих сотрудников ОУН Льва Ребета).
– Что, замок не работает? – спросил киллер замешкавшегося у входных дверей в квартиру Степана Андреевича. И, не дожидаясь ответа, выстрелил из двух стволов специального пистолета-шприца. Вторая пуля-ампула предназначалась охраннику, но его-то как раз и не было, так что Бандера принял на себя весь цианид. Ампулы разорвались, яд превратился в пар, у вдохнувшего его Бандеры оказалось парализованным сердце. Позднее Сташинский сам сбежал на Запад, признался в убийстве, получил 8 лет тюрьмы. Конец Бандеры ознаменовал собой практически и конец активной деятельности ОУН-УНА – УНСО. «Замок», который всю свою жизнь пытался открыть Бандера, отворив дверь самостийной Украине, так и оказался запертым. Это произошло через тридцать два года после его смерти. Но это уже, как говорится, совсем другая история, и герои у неё иные.
Интересно, что Бандера боролся не только с «клятыми москалями». Его организация воевала и с немцами, и с поляками, и с румынами, и с венграми. Короче, со всеми, кто так или иначе претендовал на «независимость Украины». Само слово «бандера» в переводе означает «знамя», «стяг». Он и был тем самым символом для всех вольных самостийников-западенцев. Ярким и ярым националистом. Таким же, как и реальный основатель ОУН Евгений Коновалец (которого, кстати, также ликвидировал Павел Судоплатов, но ещё в 1938 году).
Всего через неделю после нападения Германии на СССР, ОУН во Львове провозгласила восстановление Украинской державы. И почти тут же Гитлер поручил гестапо ликвидировать этот «сговор украинских самостийников». Бандеру посадили в концлагерь Заксенхаузен, а ОУН снова ушла в подполье. С тех пор Бандера и оуновцы стали всё больше тяготеть к англичанам и американцам, а лозунги типа «Смерть Гитлеру и Сталину» стали одними из основных. Тяга эта сохранилась до сих пор.
В книге приводятся доказательства того (донесения), что отряды НКВД под видом бандеровцев действительно устраивали на западе Украины всяческие провокации, дискредитируя ОУН-УНСО-УПА. Но также жёстко и жестоко вели себя сами самостийники – против собственного населения. А реально в войсках Третьего рейха служило и воевало 250 тысяч украинцев (русских – 310 тысяч). Я, так же как и издатели этой книги, не буду делать никаких личностных выводов – пусть читатель имеет своё мнение. Тема эта слишком сложная и тонкая, чтобы орудовать в ней как слон в посудной лавке. Важнее другое – сохранить историческую, духовную, культурную, родственную связь между двумя, в общем-то, едиными народами – русскими и украинцами.
Постскриптум. Любопытно, что Степан Бандера в какой-то степени предвидел распад СССР. Он писал: «В компартии формируется прослойка коммунистической элитной бюрократии. В неё подбирается безыдейный и беспринципный элемент с особыми «способностями». Вот эта «прослойка» – Горбачёв, Ельцин, Кравчук, Кучма – и привела позднее к тому, чего не мог добиться ни Гитлер, ни сам Бандера. (Жалко, что Судоплатов к этому времени был уже слишком стар.)


История ходит по кругу

Монтескье когда-то хорошо сказал, что финансисты поддерживают государство, как верёвка повешенного. Банкиры всех стран уже давно, в отличие от пролетариата, объединились. Ещё со времён первого «общественного» «Висселбанка» в Амстердаме в 1609 году. Отечества у них нет, нравственного закона – тоже, вместо сердца, по словам другого французского мыслителя Туссенеля – монета: Ubi aurum, ibi patria («Где золото, там родина»). Вот почему именно банкирам прежде всего и необходимы войны, большие и малые. Где войны – там кредиты. Все государства, включая победителей, оказываются в должниках, в состоянии того самого повешенного. А уж когда дело заходит о переделе мира… Собственно, об этом и идёт речь в книге Сергея Кремлёва (Брезкуна) «Кремлёвский визит фюрера» (издательство «Яуза»). Автор убедительно и аргументированно доказывает – кто стоял за первой и второй мировыми войнами, кому это было выгодно? Тому «Золотому Интернационалу», который концентрируется в США. Ростки которого были высажены первыми банкирскими семействами с корабля «Мэйфлауэр», основавшими «Новый Ханаан». Если кому не нравится словосочетание «Золотой Интернационал», то можно употребить другое, столь же конспирологическое, но суть от этого не изменится. Просто взглянем на сегодняшний день. Без войн, без передела мира по собственному желанию Соединённые Штаты жить не могут. Советник Рузвельта Самуил Розенмен когда-то «подсказал» своему боссу «историческую» фразу: «Мы должны быть великим арсеналом демократии». Но если это не фашизм, то что же? (Вот какую передачу следовало бы делать Швыдкому в своём шоу: «Американский фашизм хуже немецкого».)
Эта книга велика по объёму (более 750 страниц), но прочитывается она легко, «на одном дыхании», заставляет о многом задуматься. И я для себя всё время проводил параллели с нынешними событиями. Вот автор пишет о предыстории Второй мировой войны, о Лиге Наций, где были заложены мины замедленного действия. Возьмём прусский город Данцинг, который после Версальского соглашения был передан Польше. Или Судеты с почти трёхмиллионным немецким населением «отданных» чехам. Набравшая экономическую и военную мощь Германия непременно должна была попытаться вернуть эти земли обратно. Чем «Мюнхенский сговор» лучше пакта «Молотова – Риббентропа»? Советская Россия также возвратила себе исторические земли Западной Украины, Северной Буковины и Прибалтики. Чехи, имевшие на границе с Германией могучие укрепления и почти равноценную армию, даже не сопротивлялись. Имея возможность воевать с немцами, они капитулировали не то что без боя, но даже и без возмущения; выслушали то, что им издевательски приказали их англо-французские «друзья». О поляках автор пишет ещё более грубо, но справедливо: «поляки или наглы, пока не получили по зубам, или услужливы – после того как по зубам получили». А теперь? Не думаю, что Польша или Чехия будут владеть Гданьском (Данцингом) и Судетами вечно. История движется по кругу. Только ничему не учит.
Или возьмём эпизод с Дюнкерком. Для Франции Дюнкерк во Второй мировой войне почти то же, что и Седан в 1871 году, в войне франко-прусской. Полный разгром, не спасла и хвалёная «линия Мажино», которую немцы просто обошли через Бельгию. Только здесь весьма подло по отношению к своим союзникам французам повели себя англичане. Они вывезли из Дюнкерка весь свой экспедиционный корпус, а 40 тысяч французов «сдали» в плен. Да сами и французы-то тоже особенно не сопротивлялись. Более того. У местечка Мерс-эль-Кебир, где отстаивались французские линкоры, англичане открыли огонь на поражение по своим «союзникам». Погибло 1300 французских моряков. Франция пришла в шок, а Уинстон Черчилль как ни в чём не бывало объяснил: это было необходимо сделать, чтобы флот не достался Германии, что угрожало бы безопасности и Великобритании, и Соединённых Штатов. А ведь США в то время были ещё нейтральными и изоляционистскими. Но вся война шла именно ради их будущего господства. И это, по существу, главная мысль книги Сергея Кремлёва: стравить Германию и СССР во имя будущего мирового гегемона.
Постскриптум. Виртуалный ход автора – визит фюрера к Сталину. Но книга насыщена подлинными документами и материалами, которые чрезвычайно интересны. Любопытна и такая загадочная роль полпреда Мерекалова в Берлине (личного представителя Сталина). Тёмная страница истории. А в чём заключалась эта роль – читатель узнает сам, открыв книгу С.Кремлёва.


Осколок в сердце

Так уж получается, что и третья рецензируемая книга имеет прямое отношение к Великой Отечественной войне. Называется она «Записки офицера «Смерша», автор – Олег Ивановский, издательство «Центрполиграф». В последние годы во многом «благодаря» телевидению создан этакий устойчивый образ «смершевца» – тупого садиста, который ещё и любит почему-то под водку цитировать Есенина. Словом, русский ублюдок. Сами «смершевцы» оставили мало воспоминаний о своей действительно грозной, но необходимой в годы войны организации. Поэтому тем более ценны и любопытны эти мемуарные записки. Но вначале немного об истории возникновения Главного управления контрразведки Народного Комиссариата Обороны «Смерш» («смерть шпионам»). Создано оно было 21 апреля 1943 года, подчинялось непосредственно Народному Комиссару Обороны, действовало во всех частях и соединениях Красной Армии, боролось с агентурой противника, а также с антисоветскими элементами. Руководил «Смершем» все эти годы генерал-полковник Абакумов. Позднее «Смерш» (в 1946 году) влился в состав Министерства госбезопасности СССР в качестве самостоятельного главного управления (военная контрразведка), а сам Абакумов попал под каток репрессий. Ему, кстати, так и не смогли предъявить каких-либо более-менее сносных обвинений – их просто не существовало в природе; он ни в чём не признался даже после чудовищных пыток. Но был всё равно расстрелян. Просто на этой фигуре столкнулись интересы Берия, Хрущёва – он стал неугоден всем; однако это уже совсем другая история.
Теперь что касается самой книги. Автор попал в «Смерш» после службы в погранвойсках. Начало войны он встретил на заставе в районе Перемышля. Обстановка там была крайне сложная – за год до тысячи нарушений границы. Во время отступления чудом остался жив. Затем попал в гвардейский кавалерийский полк. И уже с этим полком провоевал до самого Дня Победы, даже чуть дольше: в Чехословакии добивали остатки фашистских группировок аж до середины мая. Участвовал в боях за освобождение Венгрии, Румынии. Проводил операции по уничтожению бандеровцев на Западной Украине. Словом, биография боевая, заслуженная. В книге он вспоминает своих друзей – живых и погибших: это и было то самое настоящее фронтовое братство, о котором теперь мало кто толком знает. Каждый фронтовик должен написать свои воспоминания о войне. Жалею, что мой отец не успел этого сделать.
Интересно, что среди друзей Ивановского был и наш знаменитый позже кинорежиссёр Станислав Ростоцкий: он был ранен и едва не погиб практически на его глазах. А что говорить о том, что уже после войны автор работал в конструкторском бюро Королёва, был причастен к запускам первых спутников и космических ракет, хорошо знал Гагарина? А вот о своей непосредственной работе в «Смерше» автор пишет довольно скупо. Запомнился такой эпизод из его записок. Поймали власовца. Командир говорит Ивановскому:
«– Это по вашей части, лейтенант, разбирайтесь…
А в чём разбираться? Что я мог с ним делать? Отправить в штаб дивизии? Ни казнить, ни миловать мне не положено, а допрашивать – невозможно. Во-первых, на это не было времени. Во-вторых, власовцы, я говорил с некоторыми из них, никаких разговоров вести не желали. Были они крайне озлоблены. Не раскаивались и пощады не просили. Мы отправляли их в дивизию, когда имелась такая возможность… Привели ещё несколько пленных. Казаки с любопытством, но брезгливо рассматривали их». Что потом? На войне – как на войне.
Другой эпизод, характеризующий автора как сотрудника «Смерша». Его полковой командир Симбуховский был случайно ранен собственным ординарцем Лебедевым. Тот чистил его трофейный «парабеллум», а у командира была привычка оставлять патрон в патроннике. Последовал выстрел. Пуля пробила лёгкое. Что делать в таком случае «смершевцу»? Наши телевизионщики раскрутили бы эту сцену по полной. Показали бы, наверное, как несчастного ординарца зверски пытают, а потом расстреливают. Но ясно же, что Лебедев был не виноват. И Ивановский тоже это прекрасно понимал. Он отстоял ординарца перед своим дивизионным начальством, никакого дела о «террористическом акте» не завели, Лебедев потом так и продолжал воевать вместе с Симбуховским.
Рьяным сценаристам типа Володарского, пишущим на тему войны, следует чаще читать именно такие книги-воспоминания.
Постскриптум. Вновь хочется особенно отметить старые фронтовые фотографии – свидетельства того героического прошлого. Один из снимков пробит осколком, который лишил жизни боевого друга Олега Ивановского – Александра Филатова, 20 апреля 1945 года. А ведь этот осколок летит в сердце ещё и сейчас…

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.