ОСТАНОВИТЬ ПРИВАТИЗАЦИЮ ПЕРЕДЕЛКИНО, или ОБМАН И ДЕЗИНФОРМАЦИЯ

№ 2008 / 11, 23.02.2015

В последних номерах «ЛГ» активно обсуждаются дела Международного Литфонда, в частности по продаже Малеевки, и был высказан упрёк мне, мол, почему я, как член Президиума Литфонда России, отмалчиваюсь, не высказываю свою позицию. Я был убеждён, что редакция «ЛГ» ни при каких условиях не предоставит мне слова, и оказался прав. Я написал эту статью и отправил её Юрию Полякову, но он не захотел печатать её в том виде, который я предлагаю Вашему вниманию, видимо, потому, что она противоречила тому, что печатает «ЛГ». И я вынужден высказать свою позицию в «Литературной России».
Я думаю, что все читатели «ЛГ» обратили внимание на факт, что Малеевка была продана 3 июня 2003 года, то есть пять лет назад. Вопрос: почему же подписанты предыдущих статей в «ЛГ», зная об «обмане и дезинформации» Ивана Переверзина, молчали об этом долгие пять лет, когда прошло несколько отчётно-выборных собраний и Президиумов, на которых именно Переверзина выбирали директором Литфонда? Что же произошло? Об этом мои размышления.

Приватизация писательского имущества без участия руководителей Литфонда не может осуществляться. Одни руководители подписывали договоры на продажу писательского имущества по глупости, другие из-за алчности. Потеряли писатели несколько Домов творчества, продана за копейки огромнейшая типография в центре Москвы вместе с шестиэтажным административным корпусом, где раньше располагались редакции «Литературной газеты» и «Литературной России», потеряли писательские издательства, продали даже часть собственного легендарного дома – Дома Ростовых на Поварской улице.
В очередь на приватизацию встал самый лакомый кусок – писательские дачи в Переделкино. По разным оценкам стоимость одной сотки в Переделкино колеблется от пятидесяти до ста тысяч долларов. А участки некоторых дач равны ста соткам. Такой участочек стоит 5 – 10 миллионов долларов. Дачи сами на таких участках разные: от двухэтажных особняков до небольших деревенских изб. Но дело не в самих строениях, дело в земле. Как легко стать миллионером за счёт писателей! Приватизировал дачу, продал и – ты миллионер! А писатели? Да что писатели? Хапнули у них поликлинику – молчат! Оттяпали типографию – молчат! Писатели доверчивые, легко внушаемые, запудрить им мозги легко, особенно патриотической риторикой, поверят. Свои интересы они отстаивать ещё не научились.
Несколько лет назад председателем бюро Президиума МООП «Международный Литфонд» стал Феликс Кузнецов, а директором – Иван Переверзин. Феликса Кузнецова в литературной среде все знают. В советские времена он, пользуясь коммунистической риторикой, умиротворяя ею идеологических вождей, умело устраивал собственные дела. Ни проблемы советской литературы, ни проблемы государства его никогда не интересовали. На первом месте для него всегда были личные интересы. Но он умело и талантливо скрывал это, понимая, что человек обычно воспринимает то, что слышит, но мало обращает внимания на реальные дела и поступки говорящего. В новые времена Феликс Кузнецов талантливо освоил патриотическую риторику. Как прежде, все обращали внимание на то, что он говорит, а не на то, что делает.
Став во главе Литфонда, Феликс Кузнецов, зная, что его дачный участок стоит около шести миллионов долларов, стал думать, как его приватизировать. И придумал интересную схему приватизации переделкинских дач. Передо мной лежит подписанное Феликсом Кузнецовым «Положение о долгосрочной аренде в городке писателей «Переделкино». Это «Положение» – первый шаг к приватизации. Что же придумал для этого Феликс Кузнецов? Зная, что литфондовское строительное управление в Переделкино, которое вело ремонт дач, давно уж продано, что ремонт дач не ведётся, он решил воспользоваться этим для приватизации. Он придумал схему, мол, если сам арендатор дачи ремонтирует её, то эта дача становится его собственностью, естественно, с землёй.
Напомню, что дачи в Переделкино Литфонд передаёт писателю в аренду пожизненно. То есть пользуется писатель-арендатор ею всю жизнь. И только после его смерти дача передаётся в аренду другому писателю. Для того чтобы дача осталась в собственности родственников писателя навсегда, была и придумана эта схема. Для большинства честных и бедных писателей она недоступна, но для алчных – большой простор для приватизации. Привожу некоторые пункты «Положения»:
2.1. Срок долгосрочного договора аренды определяется объёмом инвестиций, которые арендатор… затрачивает на капитальный ремонт объекта аренды.
2.2. При этом устанавливается пропорциональная зависимость устанавливаемых сроков от объёма капиталовложений, когда каждый год приравнивается к затратам в объёме 65 тысяч рублей.
В этом случае:
При затраченной сумме не менее 650 тысяч руб. – срок действия договора 10 лет;
…При затраченной сумме не менее 3185 тысяч руб. – срок действия договора 49 лет;
(Внимание, главный пункт!)
2.3. Если в силу необходимости Объект аренды (то есть дача), возведён или восстановлен заново за счёт личных инвестиций арендатора (при затратах не менее 3185 тысяч рублей), Объект… может быть узаконен в качестве собственности арендатора-инвестора».
То есть если арендатор предоставит справку, что он якобы затратил на ремонт своей дачи чуть больше трёх миллионов рублей, то он становится собственником этой дачи и земельного участка стоимостью в 10 миллионов долларов.
Сам Феликс Кузнецов после принятия этого «Положения» тут же предоставил директору Литфонда Ивану Переверзину «Смету» расходов на ремонт своей дачи на сумму в три миллиона восемьсот восемнадцать тысяч рублей. На эту сумму можно построить два новых особняка. На что же потратил такие деньги Феликс Кузнецов? Неужто он в своём и без ремонта прекрасном особняке установил золотой унитаз и золотые ручки на дверях, как король Брунея? Иван Переверзин засомневался в предоставленных документах и не захотел подписывать «Смету» расходов на ремонт дачи Кузнецова.
Все члены бюро Президиума Литфонда являются арендаторами дач в Переделкино и делали это «Положение» для себя. Кстати, некоторые члены бюро говорили мне, что они голосовали за «Положение», будучи обманутыми Феликсом Кузнецовым, который утверждал, что срок долгосрочной аренды ограничивается 25-ю годами. Они не подозревали, что в «Положении» стоит срок в 49 лет и есть пункт об «узаконении в качестве собственника».
Когда я прочитал это «Положение», то спросил у Ивана Переверзина: почему сам Литфонд не может отремонтировать дачи, нуждающиеся в ремонте? Есть ли деньги для этого? Переверзин ответил, что сейчас на счёте сорок миллионов рублей, никаких проблем нет, чтобы отремонтировать любую дачу. И Феликс Кузнецов об этом знал, но врал всем о тяжком финансовом положении в Литфонде.
Деньги для ремонта в Литфонде есть. Это факт. Но давайте посмотрим на приватизацию переделкинских дач с морально-этической стороны. Ведь большинство членов бюро позиционируют себя, как патриоты, клеймят одной рукой негодяя прихватизатора Чубайса, который украл у народа государственную собственность, а другой рукой пишут заявление, чтоб украсть собственность, принадлежащую их собратьям-писателям. Представим, что у Литфонда действительно нет денег для ремонта дач. Некий писатель Вася Пупкин получает дачу и видит, что это не дача, а развалюха, требующая капитального ремонта. Что мешает Васе Пупкину отказаться от такой не пригодной для жилья дачи? Разве его кнутом загоняют жить в этой даче? Нет, он сам берёт её, понимая, что даётся она ему пожизненно. Во-первых, если Вася не привык к комфорту, он может спокойно жить в том доме, который получил. Во-вторых, если Вася любит комфорт, то он для себя, повторяю, для себя устраивает комфортные условия существования. Почему писатели за это должны дарить ему дачу с многомиллионным участком? В-третьих, может случиться такое, что Вася, отремонтировав дачу, вдруг по какой-то причине решил отказаться от неё, сдать её в Литфонд, но деньги-то на ремонт он потратил. По справедливости эти деньги ему должны быть возвращены. А если он продолжает жить на даче, то делал этот ремонт Вася для себя, именно он сам пользуется созданным комфортом, и ни Литфонд, ни писатели – собственники Литфонда ничего ему не должны. Он имеет единственное право: аккуратно пользоваться арендованной у писателей площадью и землёй.
И главный вопрос! Где бедные писатели найдут такие суммы для приватизации писательских дач в Переделкино, которые указаны в «Положении»? Найти легко. Нашел же Феликс Кузнецов почти четыре миллиона рублей с небольшой зарплаты директора МСПС. Можно поступить и так: сделать липовую печать какой-нибудь строительной организации, стоит она всего четыреста рублей, нашлёпать на бланках, что якобы сдал туда миллионы, показать бумажки в Литфонде и оформлять навсегда дачу с участком. Вот ты и миллионер в долларах. Но доказать такое мошенничество ещё легче. На договоре о ремонте дачи всегда должен быть телефон строительной организации. Минута нужна, чтоб позвонить и выяснить, ремонтировала ли организация дачу и получала ли она такие деньги. А потом написать в налоговую инспекцию с предложением проверить эту строительную организацию на предмет, получала ли она такие деньги и оплатила ли она с этой суммы налоги. Налоговая инспекция с удовольствием это сделает.
Но на пути этого замысла Феликса Кузнецова встал Иван Переверзин, и Кузнецов всеми правдами и неправдами стал сколачивать против него коалицию из членов бюро Президиума Литфонда, стараясь всячески оклеветать директора. Цель – заменить его на более покладистого, который не мешал бы приватизации переделкинских дач. А в чём талантлив Кузнецов, так это в интригах. Знает, кого как купить, кому что посулить, кого как убедить. Потом обманет, предаст, но это потом, потом. Феликс Кузнецов никогда не скупился на ложь, чтобы дискредитировать человека. Он стал распространять ложь, что якобы Иван Переверзин продал Дом творчества Малеевку. Но я как член Президиума Литфонда России знаю, как это происходило. Фактически мы потеряли Малеевку ещё во время перестройки, когда бывший председатель Литфонда Валерий Поволяев (тоже один из подписантов) взял большой кредит у Сбербанка под Малеевку. Начались ельцинские реформы, и кредит не смогли вернуть. Хозяином Дома творчества Малеевка стал Сбербанк. У Литфонда осталось 30%. Когда возглавил Литфонд России Иван Переверзин, Сбербанк решил продать Малеевку новому хозяину, и новый хозяин предложил Литфонду выбор: либо Литфонд продаёт ему свои 30%, либо Литфонд остаётся хозяином этих 30%, но никогда в последующие сто лет Литфонд не получит ни копейки дивидендов и ни копейки на льготы писателям. Это реальная ситуация. Я это хорошо знаю как один из первых в СССР руководителей акционерного общества. Тогда Иван Переверзин собрал Президиум и спросил, как ему быть. Мы все, почти единогласно сказали, надо продавать, чтобы получить какие-никакие деньги, иначе мы ни копейки не получим никогда. НИКТО ИЗ РУКОВОДИТЕЛЕЙ ПИСАТЕЛЬСКИХ ОРГАНИЗАЦИЙ, КОТОРЫЕ ПОЛУЧАЮТ ЗАРПЛАТУ ЗА ЕЖЕДНЕВНУЮ РАБОТУ В ПИСАТЕЛЬСКИХ ОРГАНИЗАЦИЯХ И ХОРОШО ЗНАЮТ СИТУАЦИЮ, НЕ ПРЕДЛОЖИЛИ ДРУГОГО ВАРИАНТА – НИ МЕРЕЖКО, НИ БОЯРИНОВ, НИ КОТЮКОВ, НИ ДРУГИЕ ПОДПИСАНТЫ НЫНЕШНИХ СТАТЕЙ, ХОТЯ ОНИ, КАК ТЕПЕРЬ ВЫЯСНЯЕТСЯ, ЗНАЛИ, ЧТО СОБОЙ ПРЕДСТАВЛЯЕТ МАЛЕЕВКА, И ЗНАЛИ, ЧТО ИХ ОБМАНЫВАЮТ, НО МОЛЧАЛИ НЕ ТОЛЬКО НА ЗАСЕДАНИИ ПРЕЗИДИУМА, НО И ДОЛГИЕ ПЯТЬ ЛЕТ ПОСЛЕ НЕГО. Я ЖЕ НИ РАЗУ НЕ БЫЛ НИ В МАЛЕЕВКЕ, НИ В ГОЛИЦЫНО, НИ ВО ВНУКОВО, НИ В КОМАРОВО, НЕ ЗНАЮ, ГДЕ ОНИ НАХОДЯТСЯ И ЧТО СОБОЙ ПРЕДСТАВЛЯЮТ. ПОТОМУ-ТО Я И ГОЛОСОВАЛ ЗА ТОТ ВАРИАНТ, ГДЕ ПИСАТЕЛИ ПОЛУЧАЮТ ЗА СВОИ 30% КАКИЕ-ТО ДЕНЬГИ. Переверзин нас послушал и продал последнюю долю в Малеевке. И вот теперь, чтоб обмануть малосведущих писателей, НАСТРОИТЬ ИХ ПРОТИВ Ивана Переверзина, великий мастер интриг Феликс Кузнецов стал распространять слух, готовить и печатать статьи с подписями малосведущих писателей, что якобы Переверзин продал Малеевку, хотя потеряли мы её ещё во времена Валерия Поволяева. Ведь мало кто знает, что Иван Переверзин приехал в Москву в конце 2000 года, в путинские времена, а проблемы Внукова, Малеевки, Комарова и других Домов творчества возникли ещё в горбачёвские и ельцинские времена. Кстати, Переверзина я увидел впервые в 2000 году, когда его привели в Президиум Литфонда нынешние подписанты кузнецовских статей. При Кобенко мы на заседаниях Президиума постоянно решали один вопрос: где взять деньги хотя бы на похороны писателя. А при Переверзине стали решать вопрос: кому в первую очередь дать деньги. Они откуда-то сразу появились в Литфонде. ДА, ВИДИМО, ПЕРЕВЕРЗИН ДОПУСКАЛ КАКИЕ-ТО ОШИБКИ. ВЕДЬ ИЗВЕСТНО, КТО НЕ РАБОТАЕТ, ТОТ И НЕ ОШИБАЕТСЯ. НО ПОЧЕМУ ЖЕ, ВИДЯ ОШИБКИ ПЕРЕВЕРЗИНА, МОЛЧАЛИ О МАЛЕЕВКЕ ДОЛГИЕ ПЯТЬ ЛЕТ РУКОВОДИТЕЛИ ПИСАТЕЛЬСКИХ ОРГАНИЗАЦИЙ И ЛИТФОНДОВ? ПОЧЕМУ ЖЕ ОНИ ВДРУГ ЗАГОВОРИЛИ ИМЕННО СЕЙЧАС О ЕГО ОШИБКАХ? Я УБЕЖДЁН, ЧТО ТОЛЬКО ПОТОМУ, ЧТОБЫ ОТВЛЕЧЬ ВНИМАНИЕ ПИСАТЕЛЬСКОЙ ОБЩЕСТВЕННОСТИ ОТ ПРИВАТИЗАЦИИ ПЕРЕДЕЛКИНСКИХ ДАЧ. Ведь именно Переверзин встал на пути прихватизаторов во главе с Феликсом Кузнецовым.
Я уверен, что почти никто из членов Президиума Международного Литфонда не знает, что несколько дней назад, 29 февраля 2008 года, Федеральной регистрационной службой принято решение № 182, что Феликс Кузнецов может единолично, без доверенности, действовать от имени Международного Литфонда. То есть, он может без согласования с Президиумом Литфонда подписать документ о приватизации переделкинских дач, и это будет законно. И именно для того, чтоб отвлечь внимание от этой приватизации, поднят шум о Малеевке. Хотя, естественно, надо разбираться не только с Малеевкой, но и с Комарово, и с типографией на Цветном бульваре, и с поликлиникой. Надо, непременно надо!
В последнее время Феликс Кузнецов стал играть роль чуть ли не главного борца за писательскую собственность. Он негодует по поводу продажи части Дома Ростовых на Поварской. Это все блеф Кузнецова. Он понимает, что мало кто имеет возможность прочитать протокол заседания, где выдвигали Арсения Ларионова на должность директора МСПС и директора издательства «Советский писатель, и не узнают, что именно он, Феликс Кузнецов, протащил Ларионова на эти должности. Он понимает, что мало кто знает, что Арсений Ларионов никогда не отличался самостоятельностью, что ни одного решения он не мог принимать без согласования с руководителями, в том числе с Феликсом Кузнецовым. Таким образом, Кузнецов знал, что продаётся Дом Ростовых, и был не против этого, но как только возник конфликт между Бондаревым и Михалковым, он быстро сориентировался, понял, на какой стороне сила, предал Ларионова и стал подписывать написанные для него статьи против Арсения Ларионова, делая этого несчастного человека козлом отпущения, а себя борцом за писательское имущество.
Ложь, предательство, клевета, интриги под патриотическими лозунгами – таковы методы деятельности Феликса Кузнецова для отстаивания собственных интересов. Никогда он и пальцем не шевельнул для того, чтобы что-то сделать для писательского сообщества России. Его всегда интересовали только собственные интересы, собственный карман.
В апреле состоится съезд Международного Литфонда, делегаты его формируются по произвольным спискам. Главный критерий делегата по Феликсу Кузнецову – лояльность к приватизации переделкинских дач. Главная цель съезда – убрать из директоров Ивана Переверзина и других лиц, которые могли бы препятствовать приватизации. Но я убеждён, что трудно будет найти столько писателей, которые могли бы предать писательское сообщество ради своих мелких низменных целей. История этого не забудет.
Я убеждён, что съезд Литфонда, несмотря ни на какие происки и интриги Феликса Кузнецова, отменит «Положение о долгосрочном договоре аренды в городке писателей «Переделкино», которое даёт зелёный свет приватизации переделкинских дач. Ведь на дворе не лихие девяностые, а серьёзные годы начала двадцать первого века. Ушли те годы, когда можно было обмануть и хапнуть любое имущество, будь то общенародная или общественная собственность. Надеюсь, что писатели наконец-то прозрели, поняли, кто их грабит, а кто пытается защитить.

Петр АЛЁШКИН