НАД СТРАНОЮ ХМЕЛЬНОЮ – БЕЛЫЕ ФЛАГИ

№ 2008 / 29, 23.02.2015


ПараллелиВсё неукоснительно и параллельно.
Всё умозрительно, но сопредельно.
«Поэт» – актуально было когда-то.
Сейчас – тривиально, в границах формата.
Всё современно, но как-то шаблонно,
То, что нетленно, отнюдь не бездонно.
Местами забавно, но тем и трагично,
Что не подавно, уже неприлично.
Фундаментальность полной разрухи
Пропорциональность голодной житухи.
Нам остались огрызки великой эпохи
В алюминиевой миске золочёные крохи.
Потянулись ГУЛАГи нового строя,
Те же самые флаги, но другого покроя.
Во всех исключениях – периодичность,
На всех направлениях круглоцикличность.
Город, затёртый до дыр, – обезличен,
Но каждый четвёртый в нём харизматичен.
Любовь бесхалатна и откровенна.
Под вечер – развратна, под утро – смиренна.
Совесть – валентна, душа – непокорна,
Жизнь перманентна, смерть иллюзорна.
РитмамиЗябко и сыро, утро как вечер.
Я обескровлен, я искалечен
Ритмами осени, тайными знаками,
Бегущими следом за мною собаками.
Я прячусь деревьями, стенами, спинами,
Дворами с ворами, ветрами, витринами,
Но уши повсюду, глазами за шторами
От них не уйти – заколотят заборами.
Промежутками – сутками кашлять по лужам.
Хоть на время забыть, что сон мне так нужен.
В трамваях, зажмуренных вязким туманом
Нервно дрожащих дорожным изъяном.
Картинами улиц, на изнанку показанных,
Вслепую написанных, временем смазанных,
И как будто по кругу маршрутом сомнений
Всё срываю замки со своих заблуждений.

Вектор паденияСквозь годы, поезда, провода телефонные,
Случайные письма, ветром снесённые.
На карнизы оконные ворохом,
Адресатом получены, наспех изучены,
Между строк начинённые порохом.

Дневники так легки, где страницы размыты.
Исписаны кем-то, и тут же забыты.
Исчерпали лимиты на пустословие.
Уставы ломали, искореняли
Вольных поэтов сословие.

Вкось, на авось, живём – улыбаемся,
Ходим под богом, с бесом братаемся.
С носом останемся вскоре.
Но ведь можно пока валять дурака,
Оставляя фольклор на заборе.
На лотках да в платках иконы истлевшие,
Средь сожжёной Руси лишь чуть обгоревшие.
Чудом унёсшие ноги,
По рукам кочевали, мирру пускали,
Покаяния прося у дороги.

Грабли – на сабли, не вразумели,
Что бывало ведь вместе зачерствелый хлеб ели.
Иллюзию грели о правде,
А старообрядцев, попов – тунеядцев
Подвергали публичной расправе.

Над страною хмельною – белые флаги
Намалёваны тушью на альбомной бумаге.
На грамм бы отваги в карманах.
Трагедия смелых, в руках неумелых,
Под гнётом гранёных стаканов.

Сам себе на уме, «икс» – уравнения,
Верноподданный неба, но без оперения.
Мой вектор падения задан.
Палёным аккордом по будничным мордам
Корень квадратный разгадан.

Две четвёртых
Я – минорная нота,
Две четвёртых полёта,
Десятками рук
Дистанция в звук.

Гармония граней,
С палитрой желаний,
Чёткая тема,
Большая проблема.

Прелесть мелодии,
В глупой пародии,
На безответное,
Мало приметное.

Шаг невпопад,
Бьюсь об заклад,
Скрипичным ключом –
Всё нипочём.

В паузах – суть,
Передохнуть,
Смазать припев,
Куплет не допев.

Смеялись бы трубы
В пухлые губы,
Треснули б скрипки,
Чопорно хлипки.

Гаммы похожи
По цвету кожи,
В линию тесно –
Не интересно.

Криво стелиться,
Тактом дробиться
Однообразно –
Сплошь безобразно.

Жить планомерно –
Скучно, наверно,
Вверх на октаву –
Не многим по нраву.

Только снаружи
Пояс потуже,
Мыслей палата.
Фермата.

Точные науки. Математика
Проекция ветвей на ось,
Элементарность энных функций.
Здесь десятичных чисел кось
Отяготила график функций.

Несоблюдение полей
В привычной утренней истоме,
Где равноправие дробей
Не равносильно аксиоме.

Тоталитарная тоска
Высокопарных уравнений,
Ни капли свежего мазка,
Ни сантиметра отклонений.

Геометрических высот
Обескураженные виды,
Некчёмна магия красот
Абэцэдэшной пирамиды.

Душещипательный конфуз,
Глазами ищущий совета,
Клеймо кривых гипотенуз,
Посыл неверного ответа.

Неоспоримый постулат
Картавых спутавшихся лекций,
Законспектирован трактат
О безопасности трапеций.

Дневник ударил в потолок –
Он будто красочный гербарий.
Сейчас окончится урок,
Ты потерпи, гуманитарий!

Когда жара
Крошится солнце в духовку асфальта,
В листве дуновения не наблюдается.
Сердце в груди делает сальто,
Возносится в пятки, где растекается.

Пух тополиный, в нос проникая,
Грозит аллергией на всё легковесное,
Желанье чихнуть распространяя,
Так кстати возникшее, ныне уместное.

Ворот въедается лезвием в шею,
Засев в позвонках надёжно и крепко.
Лицо в изумлении, будто б камею.
Платку оставляет подобие слепка.

Сожжённые плечи близки к возгоранию,
Глаза неосознанно сбились с орбит,
Вдох никотина – помеха дыханию,
Если не лошадь – не повредит.

Пыль налипает размеренным слоем,
Грязным разводом абстрактных картин.
Словно натурщик, являюсь героем,
Тылы оголивший для общих смотрин.

В тёмных очках – подобие тени,
Диаметр круга неслыханно мал.
Звенят перезвоном сухие колени,
Скамье намекая на скорый привал.

Добротная влага в несвежем фонтане,
Где писает вдоволь кудрявый юнец.
Мечты не о Томасе, всё же – о манне,
Дождливой развязке дня под конец.

Идеал пустоты
Я долго искал идеал пустоты
В придуманном мною же сходстве,
Но лишь находил силуэт наготы
В его первозданном уродстве.

Я криво петлял, мягкотелых судил,
Случайно упасть не боялся.
Я унаследовал тяжесть кадил,
Когда впопыхах отрекался.

Я плакал навзрыд, погибал в темноте,
Лелея бессонные страхи.
Я был откровенен в своей чистоте,
В смирительной белой рубахе.

Я гнал себя вскачь, погоняя кнутом,
Спуская последние нервы,
Я слыл тунеядцем, обузой, шутом,
Безукоризненно первым.

Я верил в себя, в свой нехоженый слог,
Который диктуют минуты,
Я верил прекрасному имени «бог»,
Но я отрицал атрибуты.

И, стоя, зажмурившись, еле дыша,
У стенки, в объятьях зловоний,
Я видел, как вверх устремилась душа,
Не зная финальных агоний.Глеб ГРЕЦОВ, г. НИЖНИЙ НОВГОРОД

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.