Белые начинают, чёрные – кончают

№ 2009 / 31, 23.02.2015

Оте­че­ст­вен­ное ки­но всё боль­ше и боль­ше вы­дав­ли­ва­ет­ся с оте­че­ст­вен­но­го ки­но­рын­ка. В ки­но­афи­ше ле­та 2009 го­да от Рож­де­ст­ва Хри­с­то­ва нет уже ни од­но­го оте­че­ст­вен­но­го филь­ма. Ав­тор­ское рос­сий­ское ки­но, ко­то­рое ча­с­то по­лу­ча­ет мно­же­ст­во фе­с­ти­валь­ных на­град, уви­деть ста­но­вит­ся про­сто не­ре­аль­но.

Отечественное кино всё больше и больше выдавливается с отечественного кинорынка. В киноафише лета 2009 года от Рождества Христова нет уже ни одного отечественного фильма. Авторское российское кино, которое часто получает множество фестивальных наград, увидеть становится просто нереально. Отечественное кино заменяется телесериалами, которые вообще к кино не имеют никакого отношения.

В блаженные советские времена мы всегда могли найти общий язык, встречая своего сверстника, живущего в далёкой глубинке, но не потерявшего интереса к событиям духовной общественной жизни. Литературные журналы делали своё важное дело с одной стороны, а система малых залов в кинотеатрах, развёрнутая по всей необъятной родине, доносила до зрителей действительные события в мире кино. Мы имели возможность смотреть одни и те же фильмы на всём огромном пространстве СССР и читать одни и те же книги. Сейчас нет ни того, ни другого. И встретив туляка, не говоря уж о хабаровчанине, поговорить вам будет не о чем, разве что о ценах. Кино, литература нас уже не связывают. «Кино – самое важное из искусств», – сказал один умный политик. Кино влияет на умы. И государство, которое отказалось от собственного кино, неизбежно подпадет под влияние и контроль других кинодержав. Век идеологического кино, кино пропагандистского, не закончился. «Падение чёрного ястреба» – этот американский фильм, который зачем-то показывают по нашему телевидению, о попытке военного вмешательства в суверенную Сомали, достоин пропаганды Геббельса. Такая же агитка снята по поводу войны в Сербии – «В тылу врага». Эта лента, предваряемая большой рекламной кампанией, демонстрировалась в наших кинотеатрах.

Оказывается, даже сами кинематографисты зачастую не в состоянии посмотреть собственные фильмы. «Дом Ханжонкова», который был некогда домом хорошего кино, давно утрачен и стал рестораном. Жуткий символ и жуткая перспектива для всего нашего кино. «Киноцентр» – до сих пор делится, разрывается на части группировками бывшего единого Союза кинематографистов СССР. «Музей кино», который делал своё важное дело, уже вышвырнут оттуда.

Этой трагической для кино борьбе посвящена выпущенная в недрах Союза кинематографистов книга для служебного пользования «СК России».

С одной стороны обложка чёрно-белая, с другой – бело-чёрная. Если читать с одной стороны, то там материалы, документы, факты с одного съезда, если перевернуть и читать с другой стороны – материалы другого съезда. Но пока всё это под одним переплётом…

Эта книга настоящий детектив. И, несмотря на обилие документов, захватывает не хуже западного блокбастера с миллиардным бюджетом. Вот немного от одной её стороны, бело-чёрной.

Лев АЛАБИН

Владимир СЕМАГО

Мы говорим о телевидении, – оно не соответствует нашим нравственным, философским понятиям. Но почему мы тратим деньги на то, чтобы это телевидение существовало? Во всех странах есть государственные каналы. Давайте оставим два государственных канала. Мы будем определять, как Союз, нравственную позицию этих каналов, будем иметь возможность влиять. А как влиять на частные каналы? Почему сегодня развлечения ТНТ, СТС, ДТВ бесплатно? Вы видели какое-нибудь развлекательное мероприятие бесплатно? Почему телевидение, развращающее нашу страну, является бесплатным? Давайте просить правительство убрать финансирование этих каналов. Мы смотрим на всё, что происходит, будто нас это не касается. Я думаю, что сегодняшний съезд может показать государству, что кинематографисты существуют, Союз есть и может влиять на жизнь. «Canal+» был создан французским правительством исключительно для того, чтобы его прибыль шла на отчисление денег для кинематографа. Какой-нибудь из наших каналов отчисляет деньги на кино? Они используют ваши возможности, не давая ничего взамен. Разве это может продолжаться? Конечно нет. Телевидение должно отчислять деньги на кинематограф – на наше с вами творчество, на субсидии и дотации, которые необходимы Союзу.

Александр АДАБАШЬЯН

Я вычитал замечательную цитату из Диккенса: «Миссия Америки – опошлить Вселенную». (Аплодисменты). Миссия эта благополучно выполнена. Гильдия американских продюсеров в своё время приняла свод правил, которым должен следовать продюсер. Там прописаны: пропаганда американского образа жизни, как нужно показывать свою страну, её героев, политкорректность и т.д. Это не обязательно к исполнению, но настолько желательно, что становится обязательным… У нас ничего подобного нет. Надо взять документ, официально существующий (есть Лига защиты животных), и переписать его на Лигу защиты людей. Я без иронии говорю. Простой пример. Возьмём картину Тарантино «Убить Билла» и представим себе, что Билл это не человек, а кролик. И героиня гоняется за кроликами и убивает кроликов. Через 10 минут показа эта лента была бы запрещена во всех цивилизованных странах. Отрезанные ушки, окровавленные лапки – это будут смотреть дети?! Что же касается расчленённых трупов, отрезанных голов, то мы, зевая, смотрим: «Ну что, в этой картине только 850 трупов, а у меня было 900». Это всё уже стало вне пределов нравственности… Я не утрирую. Нужно просто скопировать документ Лиги защиты животных. Это мощная организация, она в состоянии запрещать картины, спектакли, телевизионные передачи, где есть насилие над животными. Маньяк, убивающий девочек, – другое дело, это давайте делайте. А чтобы птичкам головки откручивать – это мы не позволим. (Аплодисменты). Лига защиты людей может существовать как совершенно официальная организация, и её принципы можно внедрить в повседневную жизнь…

Николай БУРЛЯЕВ

Я уже полвека наблюдаю за министрами, размышляю, куда идёт наша культура. Попробую проанализировать то, что произошло с ней и составной его частью, кинематографом, за последние 23 года, протекшие со времени перестройки. Перестройка высвободила агрессивный напор серой творческой массы, которую смело можно назвать российской «пятой колонной». Подняли головы те представители творческой интеллигенции и кинематографа, которые прежде были не столь заметны. Они провели Пятый съезд, на котором предали анафеме выдающихся мастеров экрана и провозгласили наступление эры свободы и вседозволенности. Наступил трагический перелом в судьбе культуры, в судьбе нашей России. Надругательство над великим советским кинематографом, которым по праву гордились мы и наши зарубежные друзья. Когда в России грянула перестройка, великий итальянский режиссёр Федерико Феллини говорил не менее великому русскому режиссёру Андрею Тарковскому: «Что же вы делаете?! Ведь мы когда-то глядели на вас и удивлялись, что можно вот так свободно, за государственный счёт, работать в кино, когда у тебя стопроцентное финансирование и ты можешь делать то, что хочешь. У вас мощнейший прокат. Ваши фильмы видят миллионы, но вы пошли по нашему пути. Вы полезли в рынок. Я, Феллини, никому здесь не нужен. Я «умираю» в Италии и «умирает» мой зритель». Последний руководитель Госкино Ермаш не поторопился исполнить приказ Горбачёва и главного прораба перестройки Яковлева по перестройке кинематографа и был снят с этого поста. Выдвиженец ЦК Компартии Камшалов выполнил задание партии, прислушался к голосу разбушевавшихся кинематографистов, безудержно требовавших свободы, самоокупаемости, самофинансирования, считая, что именно тогда барыши потекут в их карманы. Наш коллега тогда бросил клич: «АССУ» – в массы, деньги – в кассу». Кинематографисты, телевидение, а вслед за ними и власть начали заигрывать с подрастающим поколением. За сто лет до этих событий умный государственный муж Победоносцев говорил о том, что слабо то государство, которое заигрывает с молодёжью. С молодёжью нельзя заигрывать, её нужно вести за собой. В 1826 году Пушкин на вопрос государя Николая Павловича, с чего бы ты начал реформы, ответил: «С образования, ибо души неокрепшие пойдут за любым водителем». В перестройку эти неокрепшие души пошли за новыми водителями. Те, кто постарше, помнят, что было 20 лет тому назад, каким стал наш кинематограф. Афиши кинотеатров, похожие больше на ругательства. Я в те годы выписывал специально из афиш названия. Цитирую: «Месть», «Поджигатели», «Бабник», «Псы», «Шакалы», «Живодёр», «Метастазы», «Чокнутые», «Кома», «Шок», «День казни», «Палач», «Автопортрет в гробу», «Катафалк», «Распад», «Нечистая сила», «Бес», «Сатана», «Нелюдь», «Бля». Приехали! То, что было непристойным до перестройки, о чём и вслух-то говорить было неприлично, порочно, стало заполнять киноэкран и телеэфир. В программах «Про это», «Про то», про всё – про голубых, про розовых – нас начали приучать к тому, что это нормально, надо быть толерантными, то есть терпимыми ко греху: «Ведь «эти» – они тоже люди. У них есть права». Ну, хорошо, мы-то понимаем. Мы люди, уже прожившие жизнь, имеем духовный иммунитет. А как же неокрепшие души? Новое поколение формировалось под агрессивным влиянием чужебесия.