Книга о загадочной фурии
№ 2011 / 9, 23.02.2015
Не так давно появившаяся книга в серии «ЖЗЛ», принадлежащая перу известного учёного-индолога А.Н. Сенкевича, представляет собой первую биографию Елены Петровны Блаватской (1831–1891) – личности из ряда вон выходящей, в чём-то загадочной
Не так давно появившаяся книга в серии «ЖЗЛ», принадлежащая перу известного учёного-индолога А.Н. Сенкевича, представляет собой первую биографию Елены Петровны Блаватской (1831–1891) – личности из ряда вон выходящей, в чём-то загадочной, и, скорее всего, по многим аспектам не совсем приятной. Чего стоят одни эти смотрящие в упор с портрета глаза этой женщины. Хотя, по свидетельству, например, её родственника, известного государственного деятеля дореволюционной России графа С.Ю. Витте, страшного в ней ничего не было, он не знал человека более безобидного в обычной жизни, чем его знаменитая кузина.
 |
Философско-эзотерические сочинения Блаватской – особенно связанные с её неустанными поисками следов Атлантиды в Индии, всякого рода научные исследования, публикации, мемуарные и эпистолярные материалы, последние полтора-два десятилетия издавались неоднократно. Но её научно-популярную биографию, предназначенную для широкой публики, написал именно А.Н. Сенкевич, не только крупный учёный, но и очень хороший литератор. Эта книга совмещает в себе и строго научную, фактологическую основу, и в определённой (пусть совсем небольшой) мере и беллетризованный элемент, проявляющийся, например, в немногочисленных придуманных диалогах, прямой речи и несобственно прямой речи и т.п. Этого как раз и требует жанр книги, изданной в «ЖЗЛ». Такие книги последнее время, во всяком случае большинство из них, отличает именно в первую очередь научно-документальный подход, и лишь в очень небольшой степени здесь допускается художественно-беллетризованный элемент. И нам думается, что это правильно. Книга написана очень серьёзно, но в то жe время увлекательно – её прочтёт с напряжённым интересом всякий, отнюдь не только подготовленный читатель. Хотя определённая подготовка для восприятия такого рода материала, несомненно, нужна.
А.Н. Сенкевичу удалось показать Блаватскую, не закрывая глаза на все её не шибко привлекательные качества – о них говорится очень ёмко и выразительно – и, самое главное, на наш взгляд, то, что Блаватская показана на протяжении всей почти 500-страничной книги совершенно живым человеком. Именно так показана вся её необыкновенная жизнь – от рождения в провинциальном и захолустном Екатеринославе, жизни в детские годы в столь же провинциальном тогда Саратове (примечательно, что Блаватская никогда не жила в русских столицах – в Москве как будто бы вообще не была, а в Петербурге – совсем недолгое время и только в детстве), её связи с Одессой, Тифлисом (Тифлис, пожалуй, особенно колоритно описан), и до кончины в мае 1891 года в увитом плющом доме на лондонской Авеню-роуд. Вся её полная злоключений, творческого труда, и, конечно же, трагическая жизнь показана на широком культурно-историческом фоне жизни России, Америки, Европы и особенно Востока второй половины XIX века. Здесь представлена и её дворянская родословная, различные её современники, близкие родные, знававшие Пушкина, Лермонтова, связанные с М.С. Воронцовым и семейством Чавчавадзе, сподвижники, друзья и враги, любовники (интимная сторона её жизни изображена очень изящно, тактично и в то же время выразительно), точно так же, как выразительно представлен её человеческий облик и характер – всё это написано превосходно и читается почти как приключенческий или авантюрно-любовный роман.
Позиция автора по отношению к своей героине нам представляется очень объективной и взвешенной, он отдаёт ей должное во всём и, главное, своим, несомненно, талантливым пером приближает эту «загадочную фурию» к читателям, живущим в начале XXI века. Эта в юности очаровательная амазонка из русской аристократии немецкого происхождения к пятидесяти с небольшим годам превратилась в «старую тётку» в платке, с выпученными от базедовой болезни глазами и явно не вполне психически адекватную. Что совершенно в свою очередь понятно – гениальность, особенно такого рода, едва ли может существовать в природе без психических отклонений.
Религиозно-философские искания Блаватской, связанные с оккультизмом, мистическими восточными учениями, прежде всего, конечно, с индийской философией, её спиритуалистическая практика (не без изрядной доли авантюризма, за что её так ненавидели многие современники) в Америке и Европе, да и в России тоже – всё это очень обстоятельно проанализировано вкупе с рассказом о необычайной жизни Блаватской, и всё это написано очень ясно, просто и доступно. Поэтому книга А.Н. Сенкевича – это не скучноватое чтение о «делах давно минувших дней», об эзотерических восточных религиозно-философских исканиях, а именно увлекательный биографический роман. Одновременно научный аппарат книги производит самое что ни на есть солидное впечатление. И нет сомнения, что автору удалось в значительной мере приоткрыть завесу над «тайной» Блаватской, выделять её из ряда разного рода мистиков, эзотериков, спиритов, оккультистов, которых так много знала история (таких, как Сен-Жермен, Калиостро и многих других, о которых упоминается в книге), и показать острое и яркое своеобразие Блаватской именно в контексте эпохи со всеми реалиями. Так, параллель, проводимая между главным трудом всей жизни Блаватской, «Тайной доктриной», и образом капитана Немо в двух известных приключенческих романах Жюля Верна («Двадцать тысяч лье под водой» и «Таинственный остров») не представляется искусственной, натянутой, а скорее, напротив, убедительна и интересна.
Поэтому если мы даже и не сможем полюбить героиню книги А.Н. Сенкевича, то не проникнуться к ней жгучим интересом и сочувствием к её во многом горькой судьбе просто невозможно. Если даже она и останется нам чуждой и несимпатичной. Настолько образ одной из самых необыкновенных женщин во всей мировой истории, с её русским колоритом, дворянской породой, её авантюризмом и мистицизмом, притягателен всё же, несмотря ни на что, и написан очень пластически.
Сцена умирания и смерти Блаватской изображена А.Н. Сенкевичем психологически очень точно и проникновенно – автору удалось найти такие слова и образы, которые почти во всём оправдывают героиню перед лицом неизбежного, которое она встретила мужественно, с непоколебимой верой в будущую вечную жизнь, в тайну которой она стремилась проникнуть.
К тому моменту ясновидящая пророчица, русская аристократка и одна из образованнейших и самых смелых женщин своего времени стала обычной больной старухой, хотя ей было всего 60 лет (но тогда были несколько другие понятия о возрасте и люди старились раньше), с тяжёлым, неповоротливым телом, отёкшими ногами и с уже потухающими глазами.
Вместе с тем у нас возникли, как оно и должно, наверное, быть, некоторые частные замечания. Мы отдали должное прекрасному языку и стилю книги, но в ней, как это ни странно для человека с таким отменным вкусом, как уважаемый автор, попадаются такие ультрасовременные, почти жаргонные словечки, как «пиар», «харизма», «работа» (в то время как в ХIХ веке говорили всё-таки «служба»), «продвинутый», «спонсор», «подстава», «сходить в туалет», тогда как в те времена говорили «сходить по нужде» и т.д. Нам думается, что в следующем издании книги это всё неплохо было бы устранить. Но это формальная, так сказать, сторона дела.
С точки зрения содержательной у нас возникли вот какого рода соображения. Жаль, что как-то скороговоркой в одном из первых разделов сказано о влиянии «Тайной доктрины», «Покрывала Изиды» и других сочинений Блаватской на русскую культуру Серебряного века – лишь вскользь упомянут А.Н. Скрябин с его «космической музыкой сфер» (а Блаватская оказала на него огромное влияние), а также один из столпов русского символизма Андрей Белый. Странно, что ничего не сказано о Рудольфе Штайнере, явившемся своего рода опосредованным звеном между мистико-позитивистским учением Блаватской и философией русского символизма. Ничего не сказано и о том, знал ли о существовании своей знаменитой современницы и сверстницы (всего на три года его моложе) Лев Толстой, которого, как известно, индийская религиозная философия, особенно в старости, очень интересовала. В те времена, когда вышла известная книга А.И. Шифманa «Лев Толстой и Восток», говорить о Блаватской, конечно, было не принято. Но понятно, что нельзя «объять необъятного», повторяем – книга А.Н Сенкевича очень удачна во всех смыслах.
Александр РУДНЕВ,г. КОЛОМНА
Добавить комментарий