ДЕЛО ОБЩЕСТВА – ФОРМАТИРОВАТЬ ВЛАСТЬ

Критик из Северодвинска считает, что серая масса в Союзе писателей России сама лишила себя возможности возродить нужную институцию и утопила себя в постыдных дрязгах

Рубрика в газете: Мощный пинок, № 2020 / 8, 05.03.2020, автор: Андрей РУДАЛЁВ (г. СЕВЕРОДВИНСК)

В эти дни в Архангельске состоялось чествование первых лауреатов новой премии имени Фёдора Абрамова. Независимое жюри, возглавляемое депутатом Государственной думы Сергеем Шаргуновым, решило отметить вклад в литературу наследника поморов Владимира Личутина, прозаика из Петрозаводска Дмитрия Новикова и критика из Северодвинска Андрея Рудалёва. Мы попросили одного из лауреатов – зоила Андрея Рудалёва – ответить на несколько вопросов.

– У Фёдора Абрамова всегда были непростые отношения с архангельскими властями и со своими земляками. Не всё просто в этом плане складывалось и у тебя. Ещё в 2009 году ты был изгнан с работы за организацию читательской встречи в родном Северодвинске с опальным тогда писателем Сергеем Шаргуновым. Напомни, пожалуйста, почему власти тогда сильно испугались появления в Северодвинске Сергея Шаргунова?
– Столько воды утекло с тех пор… В своё время Сергей поведал об этом в рассказе «Как я уволил друга». Ситуация банальная: кто-то что-то донёс, перевернув и переиначив, перестраховщики перестраховались. Ну, и я не стал цепляться руками и ногами и унижаться, всё-таки воспринимал чиновную ту шкуру за временное явление.
– Оставшись в 2009 году без работы, как ты выживал?
– Стал промышлять журналистикой и обрядился ловцом новостей. Поймал азарт, как на рыбалке. Так и воспринимал новостной поток: клюёт – не клюёт, вот мелочёвка пошла, а тут отличную «плаху» удалось выудить, аж душа поёт. Гонял на велосипеде по городу за новостными «рыбами», держал в тонусе городскую власть, которая максимально ставила палки в колёса моему «тарантасу», но без особого успеха.

По иронии судьбы премию имени Фёдора Абрамова критику Андрею Рудалёву вручил председатель Союза писателей России Николай Иванов – тот самый, который попытался ввести цензуру в еженедельнике «Литературная Россия».

– Год назад на русском Севере возникло новое общественное движение. Люди поднялись на защиту Шиеса. Ты тогда оказался в первых рядах борцов. Понимал ли ты, что это сильно не понравится архангельским властям?
– Этой борьбе простых людей против варварской авантюры уже полтора года. По поводу реакции и эмоций региональных властей – не задумывался. Да это и несущественно. Вписавшись в этот проект, власть здесь себя категорически девальвировала и за всё время шиесской борьбы воспринимается за какое-то недоразумение. Заросли лопухов, чертополоха вперемежку с крапивой… Впрочем, подобные сорняки – не только недоразумение, они несут колоссальный вред. Об этом и говорят здесь люди, об этом и я пытаюсь докричаться практически в режиме нон-стоп.
Был ли у меня выбор в этой ситуации? А был ли он у Фёдора Александровича, который со всей страстностью обрушивался на пороки своей современности, при этом, не размышляя о последствиях для себя? Здесь люди такие: строптивые, подмороженные только до поры, и когда дело касается принципиальных вещей и вовсе не шкурных, то в полной мере проявляют свою горячность и стойкость. Вот и сейчас они проявили своё исконное богатырство и светоносность.
Важно ещё и то, что архангельский протест называют «бабий бунт». Здесь именно женщины выступили в первых рядах сопротивления. Именно те самые, про которых писал и которыми восторгался Фёдор Абрамов. Всё потому, что затеянный мусорный ад на Шиесе грозит подорвать фундаментальные основы Русского Севера, в котором заключено драгоценное зерно отечественной цивилизации. Абрамов писал про чистоту, а сейчас капиталистические рвачи и безмозглые чиновники-временщики решили обустроить отхожее место. И как такое возможно принять? У меня только за одной оградкой под Холмогорами пять поколений предков лежат…
Поэтому ещё с самого начала противостояния, размышляя о том, как бы сейчас отреагировал тот же Абрамов на происходящее, я писал, что он бы попросту спустил помойных затейников с лестницы со всеми их мелкими бесами. Пока летели, то и Шергин, и Писахов отвешивали бы щедрые подзатыльники, а на пороге Михайло Васильевич Ломоносов взял бы могучей рукой за ухо и выдал мощный пинок для науки и протрезвления ума. Иоанна Кронштадского туда и вовсе лучше бы не подпускать, а то порвал бы, яко тузик грелку, не терпел он подобного паскудства.
Да, горячность, да, строптивость, но всё это за правду. Народ здесь у нас – государственник, и он чутко ощущает все опасности для государственности и угрозы расколов. В конце концов, он своим богатырским строем стоит не только за своё «болото», но за всю страну, за её будущность.
– Как аукнулось тебе выступление в защиту Шиеса на страницах «Литературной России»?
– Было радостно, что многие её прочли. Многих она воодушевила и поддержала. Ведь это было одной из тех капель, которыми тема Шиеса прорывалась на федеральную повестку. Долгое время северян попросту изолировали, их оставляли один на один с их бедой. Ставились информационные глушилки и параллельно с ними исторгались фонтаны щедро оплаченной лжи. Тогда я видел, что многие мои земляки в комментариях в соцсетях писали, что на них обратило внимание старейшее и авторитетнейшее литературное издание страны, и это их воодушевило. Это важно.
– Как критик ты всегда пишешь, с одной стороны, об очень интересных писателях, но, с другой стороны, твои герои далеко не всегда удобны властям. Ты не жалеешь, что взялся писать о таких непростых художниках?
– Сама отечественная литература – непростая штука. Всё-таки дело общества – так или иначе форматировать власть, мять её, как глину, в том числе и словесно. Когда этого не происходит, когда общество уклоняется от этой своей обязанности, тогда и власть превращается в инопланетного гостя. Тут наглядный пример из недавней нашей истории, когда именно власть запустила ту самую «революцию сверху», которая в клочья разнесла большую страну, а теперь эти распадные энергии покушаются и на Россию. Именно власть запустила цепную реакцию предательств.
Да, если и на саму историю страны посмотреть, то можно сделать вполне однозначный вывод, что именно верхи запускают механизмы смуты и розни, которые потом народное ополчение изгоняет. Ну, и как её, власть, после всего этого можно без пригляда оставить? Невозможно это.
Литераторы в том числе и приглядывают, через свои голоса вразумляют её, пусть и не всегда это действие явно проявляется. Понятно, что подобное не всем нравится и на них начинают навешивать ярлыки скандальности и неоднозначности.
Вот и я сейчас завершил важную для себя книгу-долг «Время распада». Попытался в ней понять и рассказать как развёртывались в перестроечные времена распадные энергии, расколовшие страну, и как они сейчас себя проявляют, готовятся вернуться, чтобы вновь устроить свою свистопляску.
– Вот уже несколько лет немало писателей пытаются инициировать реформирование Союза писателей. Два года назад целая группа серьёзных литераторов, включая Станислава Куняева, предлагали избрать председателем Союза писателей России Сергея Шаргунова. Но тогда у этой группы ничего не получилось. Не считаешь ли ты, что пришло время вернуться к этому вопросу? Кстати, не пора ли всем многочисленным союзам писателей объединиться в одну ассоциацию? И кто, на твой взгляд, это дело мог бы возглавить?
– Союзы сейчас – скорее декорации, которые проявляют себя ещё и постыдными дрязгами. Тот случай с Шаргуновым я воспринимал за шанс возрождения этой институции, но подобного не произошло. Серая масса сама себя лишила этой возможности. Но менять там, конечно же, многое необходимо. Не для того, чтобы появились новые литначальники, а всё-таки для поднятия статуса литератора и литературы, которая неуклонно продолжает дрейфовать на общественную периферию.