О двух книгах, которые, и о некоторых ещё

К полемике вокруг серии «ЖЗЛ»

Рубрика в газете: А воз и ныне там, № 2019 / 42, 14.11.2019, автор: И. ОСИПОВ

Семёну Михайловичу Будённому, справедливо, нет ли, да оно и неважно, приписывают слова: вот Ока Городовиков, маленький, щуплый, а ведь конника одним разом от погона до седла разрубает. И, помолчав, Будённый добавил: интересный человек.
Нет в серии «ЖЗЛ» ни книги о Городовикове (есть только очерк), ни обстоятельной книги о другом, по-своему замечательном, человеке – Виталии Примакове (только обрезанные цензурой и самоцензурой мемуары), ни книги о Евгении Бош, для которой комкор Примаков, спрыгнув с парохода в реку, набрал букет из белейших лилий, той самой Евгении Бош, что могла поднять солдатню исключительно пламенным словом оратора и словом же присмирить, если солдатня выходила из подчинения. Оружия эта дама не носила, дамам оружие не к лицу.
Впрочем, чего уж, нет в серии «ЖЗЛ» книг о многих и многих, достойных подробного жизнеописания. Так получилось, отчасти, и потому, что о Примакове, Евгении Бош и прочих разных до времени вспоминать было нельзя, и потому, что, когда настало иное время, подробностей не нашлось, утрачены, и не отыскалось тех, кто мог бы написать на ту или иную тему.

Ока Городовиков

Кроме того, выбранная для серии тональность повествования – усредненно-академичная – для некоторых биографий никак не годилась. Разве можно усреднённым слогом писать, например, о кокотках, а Евгения Бош – это кокотка революции, чего стоит только аромат её тяжёлых духов, разносившийся на весь цирк Крутикова, знаменитый «Гиппо-палас» (что по улице быв. Николаевской в Киеве), единственный, между прочим, тогда двухэтажный цирк в Европе, где она выступала перед солдатнёй с пламенными призывами выжечь контрреволюционную гидру, и аромат этот перебивал и влажный дух цирковых опилок, и острый запах конюшни, и вонь от клеток со зверьём.


Неверная интонация способна погубить самый замечательный материал, интонация, точно подобранная, означает, что книга почти написана, где оплошает автор, интонация поможет, выведет. Два примера, не больше, и станет ясно, о чём тут речь.
Некогда серапионовец, критик Илья Груздев, по лености, нездоровью, по чему ещё, оставил современную литературу, стал специалистом по творчеству А.М. Горького. Научные и библиографические труды литературоведа добротны, но как скучны. И вдруг появилась книжка «Жизнь и приключения Максима Горького (по его рассказам)» для подростков. И обнаружилось, что серапионовские традиции существуют, этакий полусказ, которым книжка написана, лёгкий, живой, сюжет, выстроенный на реальных событиях, интересен, потому что, и это знали серапионы, сюжет именно строится, а о чём рассказано – дело второе, первое – как. Что уж там поведал автору книги её герой, сейчас не узнать, но вышло произведение, которое полностью соответствует горьковскому же видению серии «ЖЗЛ»: интересно рассказано о человеке, достойном интереса. Книга, разумеется, в таком обличье для серии не годилась, рассказано было только о начале жизни героя и рассказано в расчёте на подростков, но была книга так хороша, чему способствовали чудесные иллюстрации Н.Тырсы, что выдержала больше полутора десятков изданий. Когда же автор взялся за биографию А.М. Горького для серии «ЖЗЛ», он создал сочинение, унылей некуда, благо – не очень длинное.
Кстати, можно вспомнить, что с именем А.М. Горького связано появление под маркой «ЖЗЛ» не цельных жизнеописаний, а сборников разношёрстных и разнотемных очерков. Сборник «Портреты замечательных людей» вышел в 1936 году, в память об авторе. Затем аналогичные по принципу сборники К.Чуковского, А.Луначарского и чудовищные по лжи и бесталанности очерки К.Паустовского, где он пишет обо всём, что вспомнилось – об Андерсене, Эдгаре По, Р.Киплинге, А.Гайдаре, В.Блюхере, перевирая детали и даты, выдумывая сюжеты рассказов, якобы прочитанных ему И.Бабелем, приписывая своим героям слова, которых они никогда не говорили, и поступки, которых они не совершили бы и в страшном сне. Причём, все персонажи были поданы в таком свете, что замечательным человеком выглядел один-единственный герой – автор.
Но что уж, лучше вспомним о книге, что могла бы стать для серии «ЖЗЛ» эталонной, однако не стала, потому что вышла совсем в другой серии – «Любителям российской словесности». Называлась книга «Огонь – его родитель» и написана Евгением Лебедевым, человеком со светлыми безднами, тёмными высотами, в общем, человеком истинно русским, чья судьба вполне достойна того, чтобы о ней сочинить книгу, если не авантюрную, то поучительную, для идеальной серии, что вобрала бы лучшие свойства и серии «Жизнь в искусстве», и помянутой серии «Любителям российской словесности», и серии «Писатели о писателях», и серии «Жизнь замечательных людей», в том её понимания, как задумывал А.М. Горький.
Книга о Ломоносове написана блистательно, только эпизод с охотой на тюленей годен, чтобы войти в любую антологию, а ведь есть эпизоды рекрутства, скандалов, научных споров. Автор превосходно знал материал, а писал о герое, примеривая его судьбу на себя: так ли, не так. Выходец из среды не дремучей совсем, но косной, поднимающийся выше, выше, и в науках, и в рангах. Студент, аспирант, преподаватель, известный литературовед, член-корреспондент Академии наук, заместитель директора ИМЛИ. Но с каждым шагом, поднимаясь по этой лестнице, отдалялся он от себя, в конце концов, потеряв себя из виду, настолько, что обратно уже не вернуться. Книга о Ломоносове же, написанная Е.Лебедевым для «ЖЗЛ», обширна, скучна, никчёмна. Интонация её мертвенна, и потому неотличима от интонации других книг серии, изданных тогда. Это голос не автора, это голос автоответчика с металлическим дребезжащим тембром.
Так было принято. Ничего не поделать. Любая серия – это единообразие, и в подаче материала, и в оформлении, и, если ведут серию профессионалы, в объёме выпусков. Впрочем, это был финал. Серия, как представляется, кончилась в девяностые годы, исчерпала себя. То, что было потом, что происходит сейчас, нелепые попытки нечто изменить, оставив главное в целости и сохранности. Внешнее оформление давным-давно устарело, но отказаться от него – это потерять читателя, который не будет серию узнавать. Вот и печатают один завод в серийном оформлении, надоевшем, изначально весьма неудачном, один завод в оформлении более современном, почти постмодернистском. Экспериментируют с подачей материала, тщатся подыскать интонацию, заигрывают с публикой, биографию героя заменяют чередой скабрёзностей, жареных и пареных фактов, отысканных там и сям.
Это бессмысленно, ибо книжная серия – единство качеств, их совокупность. Всё кончилось. Всё следует начинать заново. Найти беллетриста с хорошим слогом, дать тему, пусть роется в архивах, пусть выстраивает повествование, старается влезть в чужую шкуру. Персонажей, достойных книги, сколько угодно. Вот Ока Городовиков, маленький, щуплый, а ведь конника одним разом от погона до седла разрубал. Разве не интересный человек?

 

7 комментариев на «“О двух книгах, которые, и о некоторых ещё”»

  1. О том же и я говорил. Серия умерла. Вместо того, чтобы погрести покойника, его подкрашивают и выставляют на всеобщее обозрение. Но, в отличие от Ильича, который хорошо забальзамирован, этот покойник источает зловоние. Проблема заключается в том, что, если его похоронить, то похоронной команде нечего будет делать, ей придется разойтись. Но ей-то это не хочется. А так – вроде и все время при деле.

  2. 1. Почти всё верно у автора по ЖЗЛ. Только не надо после — “Всё кончилось. Всё следует начинать заново…» — Предлагать такое, цитирую: “Найти беллетриста с хорошим слогом, дать тему, пусть роется в архивах, пусть выстраивает повествование, старается влезть в чужую шкуру».
    2. Уже есть исследователи, которые находятся в Своей Теме . Например, видно, что «кугель» владеет не одной только темой (я серьёзно). Ну, а я — темой Н. М. Рубцова. Другой мне не надо.
    3. И подобное — у других литераторов-исследователей, только не косноязычных.

  3. В теме-то в теме, да кто ж ему даст? Уже сил нет вести разговоры с издателями. Кугель-то в теме, вот они – нет. Потому и не получается взаимодействия.

  4. В серии что-то нравится, что-то нет. Не считаю необходимостью ее закрывать. Если кого-то там не поняли, то сейчас масса других издательств, выпускающих книги, посвященные замечательным людям.

  5. 1. Здесь, на сайте “ЛР” предлагал уже уйти от “этой” серии ЖЗЛ при первом обсуждении.
    2. Только не совсем уйти, цитирую: «Всё кончилось. Всё следует начинать заново…». Да, начинать, но не совсем “заново”. Надо: Другую новую серию, с другими редакторами и авторами со своими годами наработанными темами о Личности. Не надо «Найти беллетриста с хорошим слогом, дать тему, пусть роется в архивах, пусть выстраивает повествование, старается влезть в чужую шкуру».

  6. Открытка анонимам.
    Серия давно себя исчерпала. Закрывать ее или не закрывать – решают держатели бренда. Здесь делились своими впечатлениями о ней. По-моему мнению, сам подход устарел. Про конкретные книги, где ошибок целые мешки, можно десяток статей написать. Надо ли?
    Но главное – такие книги отравляют воздух, загаживают культуру. Ведь о Маяковском, например, будут судить по книге Быкова, даже не Ал. Михайлова, о Чаадаеве, повторюсь, по книге Тарасова, чудовищно скучной и унылой, о Шукшине по книге Варламова. Это того стоит? А умники предлагают молчать или писать свой толстый фолиант. Что? Конкурс фолиантов будем проводить? Куда проще сказать вслух, что король сегодня не одевался, да и выглядит отвратительно.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *