Острее штыка и меча

№ 2021 / 34, 16.09.2021, автор: Руслан СЕМЯШКИН (г. СИМФЕРОПОЛЬ)

Явно невелик в современной России читательский интерес к многонациональной советской литературе. Увы, но так сложились, причём не в одночасье. Причины тут, конечно же, назвать можно разные. От внешней разобщённости, возникшей между народами и странами, бывшими некогда союзными республиками, до чисто национальной и языковой ограниченности, не позволяющей смотреть на советскую литературу, как уникальное, неповторимое явление, шире, пристальнее, внимательнее. Потому, наверное, стали забываться сотни имён, ранее звучавших и бывших на слуху, а ныне выдаваемых на-гора фактически только одной «Литературной Россией», единственным авторитетным всероссийским изданием, продолжающим пропагандировать национальные литературы. Оттого и пылятся на полках библиотек, по крайней мере, могу об этом говорить на примере моего провинциального города, произведения советских писателей почти всех союзных республик, впрочем, как и автономных республик, входивших в состав РСФСР.

Завидное исключение составляет, пожалуй, лишь одно имя – Чингиз Айтматов, гениальный писатель и философ, духовный мир которого просто непостижим.

Читая книгу об этом великом сыне киргизского народа известного современного учёного и политического деятеля, доктора филологических наук, профессора О. Ибраимова, изданную пару лет назад в серии «Жизнь замечательных людей» издательством «Молодая гвардия», автор этих строк натолкнулся на следующую мысль киргизского писателя, который размышляя о везении, сопутствовавшем киргизскому народу в ХХ столетии, в своей книге «Чингиз Айтматов» писал: «Я бы выделил самые главные везения, коли речь зашла о них.

Их, на мой взгляд, было пять. Это, конечно, советская власть (несмотря на нескончаемые споры о её политической природе), которая спасла нас, киргизов, от национальной катастрофы 1916 года, когда после массового антицарского восстания, жестоко подавленного карательными отрядами русской армии, киргизы пустились в массовое бегство в соседний Китай. И мы выжили как народ лишь благодаря этой власти, которая установилась годом спустя, вернув отчаявшихся киргизов обратно и остановив их истребление.

Второе везение – это, конечно, социальная политика СССР, которая привела киргизов в конечном своём итоге к культурно-образовательному, демографическому, духовному возрождению.

Третье везение – это наше территориальное размежевание и образование Киргизской ССР среди пятнадцати союзных республик, что положило конец нашему многовековому кочевничеству.

Четвёртое везение – это, разумеется, наша государственная независимость, которая была достигнута не войной и не кровью, а принесена в страну как бы в клюве голубя.

Наконец, пятое везение – это, конечно, явление Айтматова, блистательный киргизский «серебряный век» 1960 – 1970-х годов, во многом предопределённый именно его творчеством и личностью».

Трудно не согласиться с уважаемым Осмонакуном Ибраимовичем. И слова его мною приведены в этом очерке не случайно. Ими мне бы хотелось предварить разговор об одном замечательном советском киргизском поэте, драматурге, переводчике, журналисте и литературном работнике, бывшем среди зачинателей киргизской советской профессиональной литературы и практически малоизвестном сегодня в нашей стране, но заслуживающим внимания, тем более, что во второй половине сентября текущего года исполняется 110 лет со дня его рождения.

Речь идёт о Кубанычбеке Маликове, народном поэте Киргизской ССР, заслуженном деятеле искусств Киргизской ССР, лауреате Государственной премии Киргизской ССР имени Токтогула, кавалере орденов Ленина, Трудового Красного Знамени и трёх орденов «Знак Почёта».

Уроженец предгорного кочевья Уч-Эмчек, бывшего невдалеке от города Пишпека (ныне – город Бишкек), сын крестьянина-бедняка, служившего тем не менее, в Красной Армии, он, благодаря природной одарённости и тяге к знаниям, а также тем возможностям к их получению, которые пришли в его край вместе с Советской властью, смог добиться больших высот.

Начать учиться же Маликов смог только в 1924 году. Но уже через каких-то три года он станет «…подрабатывать корректором и переписчиком в первой киргизской газете «Эркин-Тоо» («Свободные горы»)». Словесность становится для него делом интересным и притягательным.

Да и к поэзии он приобщится рано. Вспоминая же то время в достаточно зрелом возрасте, Маликов так напишет о его увлечении поэзией: «…Это не мудрено, – у киргизов древние и богатые устные поэтические традиции. Так, например, из поколения в поколение передавались исполняемые ырчы (певцами-импровизаторами) сказания и песни, сопровождаемые игрой на комузе. Огромной любовью и популярностью в народе пользовались сказители «Манаса» – киргизского народного эпоса, насчитывающего несколько сотен тысяч стихотворных строк.

Отец мой по тем временам считался грамотным человеком. Он читал казахские поэмы «Кыз-Жибек» и «Эр-Таргын», изданные ещё до революции на арабском языке. Мать была неплохой исполнительницей кошоков (похоронных плачей), причём, я убеждён, пела не только заученное, но и кое-что могла прибавить и от себя».

Так сложилось, что помог привить любовь к стихам юному Кубанычбеку и известный киргизский ырчы, поэт-песенник, ставший при Советской власти народным артистом Киргизской ССР и удостоенный ею ордена Ленина и двух орденов Трудового Красного Знамени – Осмонкул Болебалаев. О его добром влиянии на выбор своего жизненного призвания Маликов никогда не забывал.

Как талантливого селькора газеты «Эркин-Тоо» Маликова осенью 1926 года направят на учёбу в Киргизский институт просвещения, преобразованный позже в подтехникум, бывший «…в то время чуть ли не единственным культурным центром в республике» с учётом и того, что «…в Киргизии тогда ещё не было ни национального театра, ни какого-либо другого вида профессионального искусства». Именно в стенах техникума Кубанычбек впервые в жизни услышит о таких понятиях, как художественная литература, поэзия, драма и начнёт писать свои первые стихи. Здесь же он познакомится и подружится с известными в будущем поэтами М. Элебаевым, Д. Джамгырчиевым, Ж. Боконбаевым.

Техникум даст возможность Маликову познакомится и с русским языком, который преподавал слушателям первый директор техникума П.К. Юдахин – старший брат К.К. Юдахина, «…ставшего впоследствии академиком Академии наук Киргизской ССР, профессором Киргизского университета, лауреатом Государственной премии СССР, которой он был удостоен как автор «Толкового киргизско-русского словаря». Благодарную память об этом замечательном человеке, бывшим «горячим патриотом Киргизии», Маликов сбережёт на всю жизнь, всегда подчёркивая, что любил и уважал его, как родного отца.

Весной 1928 года газета «Кызыл Кыргызстан» («Красный Киргизстан») опубликует стихотворение Маликова «Весенняя степь». Тогда же в его жизни начнётся серьёзное знакомство с русской литературой, которую в техникуме преподавал И.Г. Хоролец. «…Именно он открыл мне необозримый океан русской поэзии, ввёл меня, киргизского аильного паренька, в мир поэтических образов Пушкина, Лермонтова, Жуковского, Блока, Маяковского, раскрыл смысл и назначение поэзии…»

Вообще же об учёбе в техникуме Маликов много лет спустя высказывался вполне определённо: «Учёба в подтехникуме была для меня, да и не только для меня, своеобразной академией знаний и большой жизненной школой. Эту школу прошли не только большинство ветеранов киргизской литературы, но и многие известные ныне киргизские художники, композиторы, артисты, государственные деятели. Ведь в те годы человек со средним образованием был среди киргизов счастливым исключением».

С начала тридцатых годов прошлого столетия станут выходить и первые книги Маликова, успевшего к тому времени активно поработать и в литературном кружке «Кызыл учкун» («Красная искра»), на заседаниях которого «…делались доклады о литературе, о писательском мастерстве, обсуждались наши стихи и рассказы». В 1931 году свет увидит пьеса «Тендик курбаны» («Жертва просвещения»), а через два года выйдет из печати и первый сборник стихов молодого поэта.

Позже придёт признание. Узнает о Маликове и русскоязычный читатель. С Россией же, её культурой и языком поэт связывал и свой профессиональный рост. «Огромную роль в становлении моём как поэта и драматурга сыграл тот факт, что с 30-х годов я уже смог в оригинале, а не только в переводах, читать классиков русской литературы.

В Москве моя первая книжка «Весна Тянь-Шаня» вышла в 1950 году. В последующие годы в московских издательствах увидели свет ещё несколько моих стихотворных сборников. Так мои стихи обрели вторую жизнь теперь уже на великом и могучем русском языке».

О России Маликовым написано немало строк. И уже в одном из ранних своих стихотворений «Дорога на Памир» он говорит о той объединяющей народы миссии России, которую она фактически и выполняла в большом межнациональном государстве:

Далеко от Памира до Алая,

Но камни их

Навек соединила

Твоя благословенная,

Родная

Россия –

Вдохновляющая сила.

Как в сердце скал,

Утёсов и проходов

Вошли рабочие и инженеры,

Так в сердце благодарного народа

Вошла Москва –

Источник светлой веры.

(перевод С. Липкина)

Как признание в любви к России, которая по мнению поэта «похожа на сказку-мечту», звучат слова Маликова в стихотворении-песне «Россия», написанном им в 1945 году и пропитанном победоносным духом Великой Отечественной войны, сплотившей все народы страны в одну большую семью.

Россия! Величье и гордость тая,

Широко земля распростёрлась твоя.

Возможно ль измерить и взором окинуть

Твои уходящие в дали края?

Ты наша судьба! И про славу твою

Я песню тебе не впервые пою.

Россия! Похожа на сказку-мечту,

Зимою и летом ты вечно в цвету,

Густые леса и глубокие реки

Всегда воспевают твою красоту,

Твой славный народ – на земле золотой…

Тебя ль не любить, не гордиться тобой! <…>

Россия! Народом своим ты горда,

Его величавая воля тверда,

Но бьётся в груди его доброе сердце,

Друзьям он на помощь приходит всегда,

Свободой своею и счастьем своим

Он делится щедро с народом моим.

Россия! Мы все, как родные сыны

Отца одного и единой страны!

Тебя защищая, с тобою, Россия,

Мы кровь проливали в годины войны.

Мы вместе с тобою ходили на бой,

И радость и горе мы делим с тобой.

(перевод В. Винникова)

О братской дружбе между киргизским и русским народами рассказывало и стихотворение «Русскому сердцу», написанное в 1961 году, после полёта Юрия Гагарина в космос. Об этом вселенского масштаба событии и русском сердце, которым поэт искренне дорожил, Маликов напишет такие строки:

Ведь, оторвавшись от грузной Земли,

Первым стучало в межзвёздной дали

Русское сердце.

…Мы задыхались средь горных

карнизов –

Мощь возрожденья вдохнуло в киргизов

Русское сердце.

Я дорожу им, я хвастаюсь им:

Разве не стало навеки моим

Русское сердце?

(перевод Ю. Смышляева)

Межнациональная дружба была для поэта мерилом его мировосприятия. О ней он написал много прекрасных, глубоких и проникновенных строк. И среди них выделяются те, которые он посвятил своим друзьям-поэтам, побывавшим в его родной Киргизии. Написанное же под впечатлением от тех радостных встреч стихотворение Маликов назвал «Костёр дружбы». Свет оно увидело в 1954 году.

Пусть бьётся в небо наш костёр могучий

Своим орлиным, огненным крылом!

Влюблённые в ночную силу света,

Сидят в кругу друзья мои, поэты,

Приехавшие встретить ночь Тянь-Шаня

И проводить кочующее лето.

Со мной – москвич, ташкентец, киевлянин,

Друзья из Риги, Вильнюса, Казани…

Любуемся летающим огнём,

Встречаемся весёлыми глазами

И тихо песню о Москве поём;

Мы здесь, в горах, её сложили сами

Под музыку сбегающих ручьёв

Из самых чистых, звонких слов.

(перевод С. Фиксина)

Искренним чувством любви и восхищения отчим краем наполнено стихотворение «Киргизстан», написанное в 1957 году. Оно передаёт то настроение, которое переполняет поэта, когда он воспевает свою республику, в отрыве от которой свою жизнь Маликов просто и не представлял. Киргизстан для него и «прадед седой» и «внук молодой», в нём и сила и вдохновение поэта.

Киргизстан, моя жизнь и судьба,

Что бы сталось со мной без тебя?

Не пылали бы солнца лучи,

Не светила б луна мне в ночи,

На ветру б не шумела трава,

И души не имели б слова.

Киргизстан – это песня моя,

Это всё, чем к земле я прирос.

Киргизстан – это сила моя,

Что крепка, как гранитный утёс.

Киргизстан – это крылья орла,

Что Отчизна поэту дала.

Киргизстан, ты мой прадед седой,

Устоявший в беде, как батыр.

Киргизстан, ты мой внук молодой,

Открывающий заново мир.

Я – один из твоих сыновей, –

Разве может быть счастье сильней!

(перевод М. Ронкина)

«Родная земля» – такое название получит одно из глубинных, философичных стихотворений Маликова, написанное им также в 1957 году. В нём он рассуждает над тем, что под сводами родной киргизской земли для него объединились и такие первостепенные понятия, заключающиеся в вечных словах о матери и отце, давших ему жизнь, а также и такие, которые человек относит к явлениям природы, прекрасной, возвышающей человека, дающей возможность жить и творить, мечтать и созидать, любить и радоваться каждому прожитому дню. Земля для Маликова неизменно милая, он постоянно дышит её живыми запахами, чувствуя её притягательную силу. Потому и возвеличивает он её, благодаря за тепло и ласку:

О, ты для меня богатела, цвела,

Лаская, меня верблюжонком звала!

Кормила меня, одевала в чапан,

Чтоб стужу я вынес, чтоб вынес буран,

Меня одарила чудесным цветеньем,

И первой любовью, и первым смятеньем.

Тот край не забыть никогда, никогда,

Где вылетел ты из родного гнезда,

Где силою стали усилья твои,

Где гордо расправились крылья твои, –

Тот край, навсегда, навсегда тебе близкий,

Тот край, что зовётся землёю киргизской.

(перевод С. Липкина)

Поэт никогда не уставал воспевать свою родную Киргизию, её прекрасные просторы и достопримечательности. С особой любовью он писал и об удивительном озере Иссык-Куль, давно уже ставшим визитной карточкой республики. А стихотворение «Я пою о тебе, Иссык-Куль» также, как и другие лучшие поэтические произведения Маликова, мелодично и воспринимается не иначе, как песня, лиричная и задушевная.

Нет печали в тебе, весел шёпот волны,

Горы, встав вкруг тебя, достигают луны.

Ты не плещешь волной, ты поёшь, Иссык-Куль,

На твоих берегах молодёжь, Иссык-Куль.

С нею ты заодно вторишь песне любой,

И кудрявые волны бегут вперебой.

(перевод Т. Стрешневой)

С особой любовью писал Маликов и величественных горах Киргизии, без которых он не представлял своей земной жизни. При этом он подчёркивал и то, что на их фоне, человек – лишь песчинка, растворяющаяся в их громадной основе. Но в этом контрастном различии поэт видел и глубокий смысл, красноречиво говоривший о вечной гармонии между человеком и природой.

Вы прекрасны, горы мои,

Снег вершин – белей молока. <…>

Я – частица гор и долин.

Трудно мне без моих хребтов,

Я тоскую от них вдали.

Их рассветы меня бодрят,

Красным светом они горят.

А вода, как кумыс, пьянит,

Горной силой в крови звенит.

Будоражат меня мечты…

Как восторги сердца унять,

Как мои описать хребты,

Чтоб смогли вы меня понять?

(перевод М. Ватагина)

Землёю отцов, которая вовеки принадлежала его народу, поэт необычайно гордился и с ней ему и в преклонном возрасте были нестрашны никакие невзгоды и бури.

Земля навек моя,

Родимые края –

Наследство от отцов, всё это – отчий дом.

Нам бури не страшны,

Мы с бурями дружны.

Нам горы по душе – в них дышится легко…

Опять гремят ветра.

А жизнь течёт, мудра.

С высоких снежных гор мы видим далеко.

(перевод М. Ватагина)

Настоящий интеллигент, подвижник, личность одарённая и страстная, Маликов работал и как подлинный творец, написавший много не только эпичных, но и лиричных стихов, а и как драматург, прозаик, переводчик, переводивших на родной язык произведения А. Пушкина, М. Лермонтова, Т. Шевченко, С. Стальского, В. Маяковского и других. Велики его заслуги и как редактора периодических изданий и одного из руководителей Союза писателей Киргизской ССР. Делегат первого съезда Союза советских писателей, Маликов вплоть до ухода из жизни был по-настоящему заметной фигурой в литературной жизни своей республики. Знали его имя далеко и за её пределами. Не мог он, сын своего бурного и судьбоносного времени, коммунист, быть и в стороне от общественной работы. Неоднократно трудящиеся республиканской столицы – города Фрунзе, избирали авторитетного поэта и литератора депутатом городского совета народных депутатов.

Кубанычбек Маликов оставил после себя внушительное наследие, доступное и русскоязычному читателю. Да, спору нет, его книги непросто сейчас найти. Но, при желании, этот вопрос конечно же решаем. И, уверяю, этот мастер не разочарует. Поэзия его искренна и гармонична, в ней любовь и гордость за родную землю, в ней же и пламенный призыв к межнациональной дружбе, которая была, есть и будет между нашими братскими народами.

А завершить данный очерк мне бы хотелось такими стихами (перевод М. Ронкина) этого неординарного поэта и гражданина, созвучными и с нашим непростым временем, слишком часто дающим нам всем поводы для далеко нерадушных размышлений:

Презираю слова,

Что елейно и сладко журчат.

Уважаю слова,

Что острее штыка и меча.

Презираю цветы,

Что в уютных теплицах растут.

Уважаю цветы,

Что на каменных кручах цветут.

Презираю уста,

Издающие нудную брань.

Уважаю уста,

Воздающие подвигу дань.

Презираю людей,

Чьи колени сгибает беда.

Уважаю людей,

Что людьми остаются всегда.