«ПУСТЬ ГОВОРЯТ» ПОСЛЕ «НА-НА» ПОСЛЕ ШУКШИНА
Советский писатель, написавший «Чудика» – интересен истории. Личная жизнь его вдовы, трёх дочек и внуков – нет
№ 2019 / 3, 25.01.2019, автор: Николай ВАСИЛЬЕВ
Когда я приезжаю отдохнуть домой, в город Череповец, и на пару-тройку часов оказываюсь на бабушкиной кухне – то словно попадаю в другой мир. В мир, где смотрят телевизор и верят всему, что «по ящику» говорят. Бабушка – умнейшая и сильнейшая женщина, учитель физики на пенсии, человек советской закалки. Очень неглупый и достойный человек. Но телевизор – смотрит. А куда деваться, если в доме нет интернета – придётся заглядывать в мир через российские федеральные телеканалы. Это я про новости. В основном, конечно, люди смотрят российские фильмы, сериалы и всяческие развлекательные передачи.
Сам я перестал смотреть «телек» примерно с тех времён, как поступил в Литературный институт. В общаге не до телевизора, там все и без этого знают, чем себя занять. Но компьютеры – и ноутбуки, и стационарные – у студентов водились. Интернет, соответственно, тоже. Году в 2008-м я завёл с соседского компьютера аккаунт Вконтакте, чтобы найти там одну девушку, с которой потерял связь. И началось, и пошло. С телевизора я соскочил как-то сам собой. А бабушка, да и другие родственники до сих пор верят российским пропагандистам – вроде Брилёва, о котором наша газета недавно писала, и Киселёва, и Соловьёва, и иже с ними. И после суровых российских новостей смотрят наш развлекательный, так скажем, контент. Впрочем, передачку «Пусть говорят», например, любят далеко не все.
Почему? Ну потому что совсем уж какое-то дно, хуже только «Голубой огонёк», где уже двадцать или сколько там лет маячат одни и те же пошлые лица эстрады. Вообще, в современной России прослойка так называемых «известных людей» от так называемого «искусства» или, пока без кавычек, спорта – это отдельный мир, примерно такой же отдельный, как мир чиновников, властей и крупного бизнеса. Этакий предбанник элит. И нет, на самом деле, худшего развлечения, чем слушать и смотреть, что там у этих оторванных от социальной действительности персонажей происходит в их личной жизни. Хотя, с другой стороны, вот они, те заветные люди, кому на Руси жить хорошо. Придётся как-то обрисовать горести этих счастливцев.
На самом длинном в Москве лимузине Бари Алибасов, бывший продюсер легендарных, как наш спорт, «На-на», подвозит Лидию Федосееву-Шукшину, вдову русского писателя Василия Шукшина, на кинофестиваль «Ника». В этом самом длинном в Москве лимузине они и знакомятся. Через несколько лет Алибасов и Шукшина женятся – скромно, с минимальной оглаской. На данный момент они вместе уже 24 года. Потом всплывает молодая подруга Алибасова, с которой он тоже, оказывается, пару месяцев состоял в браке – приходит на «Пусть говорят» и рассказывает, что вот, мол, я настоящая жена, и штампа о разводе в моём паспорте нет. Потом на «Пусть говорят» приходит Алибасов. Говорит: вот заявление о разводе с этой барышней – она просто штамп себе в паспорт не поставила. Алибасов признаётся, что девушка оказалась «тупой» – в смысле, никакой женой и хозяйкой – потому он с ней так быстро развёлся. Потом всплывает следующее: у Шукшиной конфликт с внучкой Аней, которая продала квартиру вдовы писателя в Петербурге, на Малой Конюшенной – и с дочкой Ольгой, которая не любит, похоже, Алибасова и считает, что матери надо теперь сменить фамилию на Федосеева-Алибасова – чтобы не марать, видимо, память Шукшина; также Ольга считает, что Василия Шукшина сейчас не читают, поэтому нужно создать фонд его имени и популяризировать наследие писателя. Потом Алибасов говорит, что Лидия хотела взять его фамилию, но всё-таки у всех, и у вдовы писателя, и у него самого уже сложился свой «общественный образ»; а внучка Анна в плохих отношениях со своей матерью, Марией Федосеевой-Шукшиной, та не может на неё влиять, потому и произошла история с бабушкиной квартирой в Петербурге. «А куда Лида теперь пойдёт, места на Казанском вокзале заняты…» – говорит Алибасов. Имея, наверно, в виду, что места на Казанском светят исключительно простому люду, но никак не вдове писателя Шукшина и жене поп-продюсера Алибасова. Также Алибасов говорит, что кто-кто, а вот Ольга сдала бы мать в дом престарелых. Потом на передачу приходит ещё одна дочка Шукшиной, Анастасия – точнее, прилетает из Франции – и, похоже, по-человечески симпатизирует Алибасову. Приходит ещё и сын Алибасова, тоже Бари Алибасов, и выражает сдержанную «уважуху» и поддержку отцу. Потом Алибасов говорит, что очень любит Федосееву-Шукшину и обязательно наладит «мосты» с её дочерью Ольгой и внучкой Анной. Параллельно всему идёт линия некого журналиста Дениса Сорокина, который почему-то помогал Алибасову, по его инициативе, делать ремонт в квартире и теперь то ли в шутку, то ли всерьёз претендует на комнату, которую Алибасов ему вроде как пообещал. Сорокин показывает салфетку, на которой Алибасов ему это пообещал, и Алибасов тут же приводит эту салфетку в негодность. Вообще – не буду пересказывать детали и оттенки – всё происходит в атмосфере уважительного хамства и облагороженной низости. Рамки приличия размыты так тщательно и аккуратно, что атмосфера передачи тепла, человечна и, что называется, душевна. Как и отношения, видимо, в семье Шукшиных: куча всяких конфликтов и претензий, в том числе на материальной почве, куча грязного белья, мутная «подноготная» – но всё-таки, всё-таки люди же, а не звери, и нормальный мужик Алибасов – скорее всего, и правда нормальный мужик – пытается и старается всё уладить.
Хотя сама эта ситуация – Бари Алибасов после Шукшина – ….ну а чего поделать. Эпоха после эпохи после эпохи. Гость «Пусть говорят» после «На-На» после рассказов Шукшина. Напоминает, честно говоря, деградацию, но это она и есть.
Что обо всём этом можно сказать? Поневоле симпатизируешь, конечно, Ольге Шукшиной. По крайней мере, за то, что выражает нормальное человеческое отвращение к происходящему и чтит память отца. Но думается, народ и общество вообще не должно волновать, что происходит в альковах российской эстрады, ассимилировавшей остатки советской «народной интеллигенции», как город Санкт-Петербург, в просторечии СПб, ассимилировал остатки легендарного Ленинграда. То есть, нет: наследие Ленинграда, хоть и кануло уже в Неву, определённо интересней наследия «На-на», к которому по воле случая примкнула вдова русского писателя. Личная жизнь небедствующего российского сословия, связанного через примерно пять-шесть рукопожатий с самыми верхами – это их личная обывательская жизнь. А не общественное достояние. А что Шукшина сейчас не читают…
Да сейчас никого, по большому счёту, не читают. «Журнальный зал» перешёл на краудфандинг, «Октябрь», похоже, закрывается, «Арион», так себе журнал – это моё мнение, и оно всегда таким было – закрылся. Доступом к широкому книжному рынку обладает только удачливая и подсуетившаяся верхушка никому не нужного айсберга, так что о чём тут вообще можно говорить. А государство, заигравшееся во внешнеполитические игры и решающее внутренние проблемы по принципу «продержись, сколько можно, на деньгах населения» – не будет поддерживать литературу. Не будет. У них там другие бизнес-задачи. Потому – не смотрите телевизор, на котором давно одни Денисы Сорокины, и читайте писателя Василия Шукшина. Безо всяких фондов, на почве которых легко и естественно заводится коррупция – а просто так, просто потому, что Шукшин очень талантливый писатель того времени, по историческим меркам совсем недавнего, из коего мы все произошли. Не смотрите телевизор и читайте Шукшина, он есть в интернете.
А чего бы бабушке в подарок не провести интернет и оплачивать его, вместо того, чтобы скучные экскурсы в никуда сочинять? Только не надо утверждать, что в Череповце интернета нет вообще.
Здравые размышления.
Шукшина надо читать и перечитывать.
Особенно его сказку “До третьих петухов”.
Там есть сцена, где бесы, забравшись в монастырь, ищут, кто из монахов-богомазов мог бы переписать иконы, – под тем предлогом, что они устарели.
– А кого же писать заместо святых? – спрашивает монах.
– Нас, – отвечает бес.
Вот, судя по этой статье, всё уже так и происходит…
Согласен: забавно смотреть на этих престарелых СМЕШНЫХ. Я одного не пойму: а чего он не взял фамилию Василия Макаровича? Был бы сейчас Бари Алибасович ШУКШИН. Какая это была бы прелесть!
Если, как пишет автор, “… народ и общество вообще не должно волновать, что происходит в альковах российской эстрады…”, то зачем он сам написал этот материал? Зачем и газета это напечатала?Чтобы привлечь внимание к неудачам “Журнального зала”, закрытию “Октября” и ” Ариона” , автору совсем не нужна была такая подробная преамбула о своей бабушке, Федосеевой и Алибасове. И так ясно, что Алибасов по общественному значению несоизмерим с Шукшиным. Но, может быть, он как семьянин милее Федосеевой-Шукшиной? ИМХО
“Пусть говорят” они и говорят, только не трогают светлую память о Шукшине. Но, в конечном итоге, именно на него и стремятся навести тень все эти телевизионные словоблуды
Начал читать материал и с первого до последнего слова не переставал удивляться. Непонятная бабушка – “умнейшая”, а через строчку ” неглупая”.
Автор с телевизора “соскочил” аж с институтских времён. Не смотрит, стало быть, вовсе. Но откуда-то знает, что это плохо – и “Огоньки” уже двадцать лет пошлые (сам не смотрю, но осуждаю? Неглупый читатель сделает вывод, что все же смотрит: как судить, если не смотришь, тем более в газете пишешь впечатления об отдельных лицах элиты искусства и спорта, о чиновниках? И все не глядя в телевизор со времён института.) А пресловутый “контент”, как “Пусть говорят” описан с такими подробностями, какие и неглупая даже бабушка не усмотрела бы..Так что, автор, не лукавьте. И признайтесь, что навещаете-таки “предбанник элит”.
Смотрит, но как сомнамбула. Телевизионный лунатизм. И потом сам не помнит – видел или придумал.
В общем, если бы у бабушки был интернет, это был бы Н. Васильев.