Счастье и бремя призвания

№ 2023 / 5, 09.02.2023, автор: Александр БАЛТИН

Театр не спорт (хотя нечто общее в изнурительности репетиций и прослеживается), тем не менее, два спектакля Евгения Вахтангова поставили своеобразные рекорды: «Гадибук» в театре «Габима» шёл более 40 лет, а относительно «Принцессы Турандот» можно и вовсе сбиться со счёту; хотя были и небольшие перерывы…

Восхитительная принцесса, пенящаяся счастьем, как струями шампанского, вся трепещущая волшебной игрой!

Чеховская «Свадьба», исполненная Вахтанговым в 3-ей Студии, бушует отрицанием пошлости – играет необходимостью вспенить адское болото низовой, только на инстинктах (мол, только хлебом насущным!), жизни…

А Эрик XIV, яростно прозвучавший в 1-ой Студии МХТ?! Трагический Гамлет шведского трона, поражённый душевным недугом, король, тщащийся совместить власть… с нежными красками человечности.

Вахтангов родился во Владикавказе, в семье зажиточного табачного фабриканта. Учась в гимназии, увлекался танцами, игрой на мандолине, печатал статьи и рассказы в гимназической газете: творчество расходилось лучами и… пропитывало самую основу жизни.

Отправившись в Рижский Политехнический институт, Вахтангов, провалив экзамены, устроился в драматический кружок. Бремя призвания или лучистая лёгкость оного? Вероятно – то и другое.

Его ждали различные жизненные перипетии, включавшие и участие в студенческих волнениях1905 года. В 1909 Вахтангов решается связать жизнь – уже окончательно – с театром.

Кружится разнообразие дел, ролей, постановок, преподавания; всё мелькает – как в «Принцессе Турандот».

Студенческая студия преобразовывается в 3-ю студию МХТ – главное творение Вахтангова, со временем превратившееся в театр его имени.

Вот он в образе Тэкльтона из «Сверчка на печи» по Диккенсу: с брезгливо сжатыми губами и руками, сложенными одна на другой (необходимость покориться судьбе читается и в этом жесте).

Белеет Сахар, исполненный Вахтанговым в «Синей птице», суля достижение цели и сладость успеха.

Театр, созданный Вахтанговым – с интеллектуальной огранкой каждой роли – прорастал из системы Станиславского, пропущенной через фильтры особости вахтанговского дара. Ярко прорисованные образы отзывались в сердцах зрителей…

И вновь – пенилась и пенилась счастьем легендарная принцесса Турандот…