О «ГЕНИИ КУЛЬТУРЫ» ТУРГЕНЕВЕ И НЕ ТОЛЬКО

№ 2017 / 27, 27.07.2017

Глубокоуважаемые литроссияне! Отклики на мою беседу в «Литературной России» с журналистом Олегом Парфёновым об отношении в наши дни к великому культурному классическому наследию России и о ситуации, складывающейся в отечественной науке о Тургеневе, вначале мне показались странными и немотивированными. Не сразу даже понял, почему так неадекватно отреагировали на моё интервью представители музейной отрасли и культурно-массовой сферы. Ведь адресованность моих высказываний совсем иная, и не случайно о работниках той системы, откуда поступили отклики, я говорил немного, ограничившись лишь словами признательности и благодарности за то, что они делают во имя великого русского писателя.

Можно было бы вообще не принимать во внимание, скажем, «ответ» общественницы Т. Коробкиной, поскольку, судя по тону статьи и манере вести «полемику», она явно не в ладах с критериями и нормами культурной коммуникации. Но, хотя автор «Ответа» пишет о том, что хорошо известно даже начинающему исследователю творчества И.С. Тургенева, польза от подобных публикаций всё-таки есть. Наглядными являются весьма скромные возможности и результаты деятельности всякого рода общественных организаций и даже учреждений культуры, которые, конечно, не могут поднять на национальный уровень работу по актуализации художественно-философского наследия писателя-классика. Но главное – становится ещё более очевидной необходимость консолидации усилий фундаментальной и прикладной науки, в данном случае науки о Тургеневе. Если не будет обновляться литературоведческое знание, какие смыслы тургеневских произведений будут транслировать в широкую читательскую среду музеи и библиотеки?

Когда я говорил о предчувствии прорыва в изучении наследия великого писателя, то имел в виду его художественную философию, которая может и должна изучаться во всех аспектах, обоснованных Л. Мэки: «литература и философия», «философия в литературе», «литература в философии».

Кто спорит с тем, что не прекращается история изучения творчества Тургенева? Вот, скажем, в неизвестном Т. Коробкиной четвёртом выпуске Тургеневской группы ИРЛИ РАН «И.С. Тургенев. Новые исследования и материалы», изданном год назад, канадским исследователем Н. Жекулиным опубликованы тексты совместной художественной деятельности Тургенева и П. Виардо и материалы о них, много других ценнейших источников и исследований вопросов биографии и творчества писателя. Постоянно печатаются статьи о творчестве Тургенева в журналах и сборниках, ежегодно защищается от трёх до семи диссертаций и т. д. Это естественный процесс. В моём же выступлении речь же идёт о необходимости обновлении научных парадигм интерпретации тургеневского творчества.

В складывающейся европейской и российской научно-культурной традиции Тургеневу, как правило, не находится места среди столь востребованных и общепризнанных классиков русской литературы, как Достоевский, Толстой и Чехов. Казалось бы, написано так много работ сравнительно-сопоставительного плана о Тургеневе и названных писателях, но чрезвычайно редко имя автора «Отцов и детей» появляется в этом ряду. В то же время И.С. Тургенева многие крупнейшие мыслители, художники, учёные выделяли особо среди других крупнейших писателей.

Вот, что писал, например, Д. Мережковский в 1909 году в книге «Вечные спутники»: «В России, в стране всяческого, революционного и религиозного, максимализма, стране самосожжений, стране самых неистовых чрезмерностей, Тургенев едва ли не единственный после Пушкина гений меры и, следовательно, гений культуры. В этом смысле Тургенев, в противоположность великим созидателям и разрушителям, Льву Толстому и Достоевскому, – наш единственный охранитель… В этом вечная правда его».

Приведу ещё цитату из эссе К. Бальмонта «Тургенев. Мысли о творчестве» 1921 года: «Считая точно установленными границы человеческого познания, Тургенев был умственно слишком честен, чтоб найти для себя религиозно-философское успокоение в таких сомнительного достоинства умозрительных находках, как демонические христианские порывы Достоевского или пресное поддельное буддийское христианство Толстого. Но религиозно-философский агностицизм, его глубоко-грустное и великое «Не знаю», быть может, так же ценны в очах Всезрящего, как молитва молящегося и исступлённость боговдохновенного».

А вот очень ценное положение из работы Ю. Лотмана конца 1980-х годов «Сюжетное пространство русского романа ХIХ столетия»: «У Тургенева, который… выступает как демифологизатор по отношению к романным схемам своего времени, имеется своя мифология. Сюжеты его произведений разыгрываются – и это уже неоднократно отмечалось – в трёх планах: во-первых, это современно-бытовой, во-вторых, архетипический и, в-третьих, космический… Проза Тургенева своим глубинным пластом идёт в ином русле, чем ведущие тенденции русского романа XIX века… Однако другие пласты повествовательной прозы Тургенева не только развивались «в русле века», но во многом были понятнее читателю, чем сложные структуры романов Толстого и Достоевского. Это определило своеобразный феномен. Тургенев читался как бы на нескольких уровнях… Структура расслаивалась, и различные её уровни имели различную историко-литературную судьбу».

Можно определить факторы, которые предопределили такую судьбу тургеневских произведений, то, что для западной и – в известной степени – для нашей культуры социально-нравственная и философская проблематика Достоевского и Толстого оказалась более актуальной, чем «космический» «глубинный пласт» творческих созданий Тургенева. Сейчас важнее другое: подобные сопоставления писателей открывают перспективу осмысления понимающей специфики тургеневских произведений, нацеливают на развитие научных традиций в философской интерпретации творчества Тургенева. Эти традиции были заложены деятелями культуры Серебряного века и укреплялись выдающимися исследователями ХХ столетия – от П.Н. Сакулина до Ю.М. Лотмана и В.А. Недзвецкого.

Это тем более важно, что порою как некие новации последнего времени преподносятся суждения о «социальном реализме» Тургенева. Вот пассаж из одной недавней работы: «Социальному реализму Гончарова, Тургенева, Герцена, Островского, Чернышевского принадлежит совершенно особая, можно сказать, исключительная роль в развитии русского общества и истории страны. Его философская основа была господствующей в менталитете русского общества XIX и XX веков. Она содержала несколько догм, сформулированных Белинским: зло в обществе, а не в человеке, цель жизни – наслаждение её благами, следовательно, решение всех проблем – в преобразовании общества. Эти идеи стали определяющими в умонастроении миллионов, живших и действовавших под их влиянием. Их чисто интеллектуальная недостаточность очевидна». Поражает унификация мировоззренческих позиций столь разных творческих личностей, подменяющая типологический подход. Но главное – по отношению к художественно-философской антропологии Тургенева, Гончарова, Островского, Герцена, односторонне, опять-таки, противопоставляемых автором процитированных строк Достоевскому и Толстому, подобные суждения, основанные на приписываемых этим писателям идеях механистического материализма, абсолютно неверны. Человековедение же Чернышевского при этом недопустимо упрощается. Такие «открытия» увидели свет в 2006 году на страницах одного из изданий, вышедшего, замечу, под патронажем Т. Коробкиной, в те годы – директора Библиотеки-читальни им. И.С. Тургенева. Когда акад. П.Н. Сакулин почти век тому назад очень точно характеризовал Тургенева как наиболее подготовленного среди писателей его времени «к роли социального художника», то при этом вовсе не сводил суть творческого метода автора знаменитых романов, в которых воплощался «самый образ и давление времени», к «социальному реализму», а «личные» и «общественные» переживания Тургенева не отрывал от «общефилософских дум о жизни человеческой».

Говоря о возможности существенного обновления в понимании сверхсмыслов тургеневских произведений, я имел в виду и то, что уже накапливаются для этого свежие силы. Ещё в конце 1990-х годов на представительной международной конференции, один из этапов которой проходил в Орле и Спасском-Лутовинове, петербургский профессор В.М. Маркович с тревогой говорил о том, что меняется мировая и российская гуманитарная наука, а область тургеневедения это практически не затрагивает. В последние годы появились работы и диссертации нового поколения исследователей Тургенева, которые оцениваю высоко. Имею в виду не только докторские диссертации Н. Генераловой, Г. Тиме, Н. Куделько, И. Беляевой, Г. Ребель, С. Аюповой и др., но и работы молодых учёных, таких, как М. Романенкова, К. Лазарева-Полякова, С. Минина, А. Климентьева, Е. Фомина и др. Но эти силы разрознены, а нам необходимо консолидировать свои усилия, чтобы поднять на новый уровень науку о Тургеневе. Раньше существовал такой объединяющий центр, возглавляемый Г.Б. Курляндской. Усилиями этого выдающегося учёного в Орле функционировала крупная научная школа, ядро которой составляли исследователи творчества Тургенева ИРЛИ (Пушкинского дома) РАН, Орловского пединститута, затем университета, Государственного литературного музея И.С. Тургенева и музея-заповедника «Спасское-Лутовиново». Самые крупные учёные России и слависты из-за рубежа почитали за честь выступать на «Тургеневских чтениях» в Орле, которые неизменно проводились совместно с ИРЛИ РАН. Качество научных публикаций в изданиях Пушкинского Дома и Орловского Тургеневского научного цента всегда было гарантированно высоким.

Сегодня существуют уже, по сути, собственные периодические издания, посвящённые Тургеневу в музее-заповеднике «Спасское-Лутовиново», в Орловском государственном музее И.С. Тургенева, в московской Библиотеке-читальне им. И.С. Тургенева, у Тургеневского общества в Баден-Бадене, но нет объединяющего центра, устанавливающего планку качества и определяющего актуальность исследований. Особняком «держатся» среди таких изданий четыре выпуска новых материалов и исследований о Тургеневе Тургеневской группы ИРЛИ РАН: усилиями замечательных учёных этого крайне малочисленного коллектива не только поддерживается высокий уровень академических исследований, но и осуществляется огромная работа по выпуску очередных томов собраний сочинений Тургенева и Фета и подготовке «Тургеневской энциклопедии». Я и в своём интервью особо отметил значимость научной деятельности коллег, специалистов по творчеству Тургенева, из этого академического института.

Но в данном случае акцентирую внимание на том, что успешное развитие науки о писателе-классике возможно лишь на путях интеграции всех тургеневских объединений и при непременном условии коренного изменения отношения в современном обществе к гуманитарной науке и русской литературной классике. Вот конкретный пример: в диссертационном совете, в котором я работаю с 1992 года, за всё это время по русской классической литературе было защищено не более десяти кандидатских и две-три докторских диссертации и очень большое количество – по литературе ХХ века и современной литературе. Не думаю, что в других советах наблюдается обратная пропорция. Это отражение общей тенденции, характерной для постсоветской России: классическая литература в условиях современного капитализма приобретает такую острую актуальность, что её влияние на умы объективно сдерживается всеми возможными чиновничьими средствами и технологиями. С одной стороны, в паспорте ВАКовской специальности «Русская литература» совершенно справедливо указывается на то, что «особое значение приобретает изучение русской литературной классики, её непреходящей ценности для современной духовной культуры», а с другой, – на изучение классики в школе и вузе учебные часы катастрофически сокращаются. То, что русская классика ныне подвергается всякого рода дискриминации, наглядно показывает дискуссия об отношении к наследию великих писателей, материалы которой печатаются сейчас на страницах «ЛР».

«Отчёты о проделанной работе», которыми «оппоненты» включились в полемику о судьбе Тургеневского наследия, лишь уводят от стратегических задач развития науки об этом великом писателе в область текущей повседневности музейной и культурно-массовой работы. И то, что в этих «ответах» нет конкретных ссылок на мои положения, которые, с точки зрения «отвечающих», являются неверными, о многом говорит. Они только конкретизируют и иллюстрируют мои тезисы о том, что делается сейчас во имя Тургенева у нас и за рубежом (прежде всего во Франции и Германии).

Но разница в наших позициях велика. Я говорю не о конференциях, не о том, сколько их проводится и кто их проводит, а о необходимости государственной политики в отношении к культурно-историческому наследию России, в том числе и Тургенева, о необходимости оптимизации исследований в области фундаментального литературоведения, о бедственном положении в стране с литературным образованием, об острейшей необходимости укрепления кадрового состава академической и университетской гуманитарной науки. Мы говорим о совершенно разных вещах…

Тем не менее, даже далёкий от науки и системы подготовки научно-педагогических кадров человек констатирует, что наука о Тургеневе «последнего времени не выдвинула новых Алексеевых и Лихачёвых, но их… нет и среди представителей других филологических направлений» (ЛР. 2017. № 19). А чем это объясняется? В каком положении сегодня находятся выпускники филологических кафедр? Что их ожидает после невероятно сложной, наукоёмкой разработки научной темы – и, конечно, не только литературоведческой. Труд доцента и профессора вуза – сложнейший, государственно ответственный, оплачивается так же, как самый низкооплачиваемый неквалифицированный труд! Молодой учёный на свою зарплату не только семью, но и себя не может содержать. Способен ли он в такой ситуации целиком погружаться в исследовательскую работу? В академической системе, думаю, дела обстоят не лучше. И никого это не волнует!

Но есть и другая, нравственная, очень существенная причина. Это непродуманность политики в области науки и культуры, позволяющая плодить дилетантов, что, безусловно, отпугивает интеллектуально одарённых и нравственно развитых молодых людей. Конечно, и в подобных условиях всегда будут идти в науку и оставаться в педагогической профессии эти люди, не взирая на советы идти в бизнес, которые сегодня дают им компетентные специалисты в области теории государства. Молодёжь, которую я имею в виду, разделяет убеждение И.С. Тургенева: «где нет движения мысли, там нет и прогресса». Однако риски в системе подготовки кадров для академической и университетской науки остаются по-прежнему высокими.

Сама по себе весьма странная «полемика» о состоянии изучения творческого наследия Тургенева возникла вовсе не случайно. У меня есть информация (не могу ручаться за её абсолютную достоверность) о том, что инициатива празднования 200-летия И.С. Тургенева исходила именно из среды музейных работников и общественных организаций. Зато официально подтверждено, что в связи с юбилеем писателя были выделены средства на реконструкцию Тургеневских музеев и т. д. Вот почему констатацию того, что крупные даты в истории русской литературы и культуры в постсоветской России остаются практически не замеченными, в данной ситуации общественники и музейные работники не оправданно восприняли как упрёк в свой адрес.
С фактами недопустимого отношения к памяти выдающихся деятелей отечественной культуры (если только культура в каком-то конкретном случае не срастается с политикой) сталкиваешься на каждом шагу.
Недавно один из каналов телевидения откликнулся на 110-ю годовщину со дня рождения композитора В.П. Соловьёва-Седого программой, созданной по инициативе внука замечательного мелодиста-песенника и силами студентов театрального вуза. Дата в российской культуре отмечалась практически в семейно-дружеском формате…

Разовое выделение средств на реконструкцию Тургеневского музейного комплекса (пусть даже и не достаточных), конечно, может только радовать. Но речь должна идти о необходимости системной работы, о том, что великая русская литература формирует российскую идентичность, и поэтому надо реально выполнять требования утверждённых Президентом РФ ещё в 2014 году «Основ государственной культурной политики», выполнять не в локальных пределах, а на федеральном уровне. При всём моем безмерном уважении к учреждениям культуры малой родины И.С. Тургенева, а также мест, с которыми биографически и творчески связан писатель, должен сказать, что Орловская, Тульская области, Москва – это ещё не вся Россия, не всё Тургеневское пространство нашей страны. Поэтому инициатива празднования 200-летия И.С. Тургенева должна исходить прежде всего от Российской академии наук, от Минобрнауки РФ и Минкульта РФ (это, кстати, ответ на вопрос «кто отвечает за подготовку к юбилею Тургенева?», заданный Т. Коробкиной, точнее, – кто должен отвечать). Только тогда празднование дат таких великих деятелей отечественной и мировой культуры, как И.С. Тургенев, проведение конференций, конгрессов и форумов станет фактом культуры общенационального значения (как это и было в СССР, как это было в год 200-летия А.С. Пушкина, о чём и говорил журналист Олег Парфёнов). Если по каналам центрального телевидения из Кремлёвского Дворца съездов будут транслироваться не примитивные и пошлые шоу Григория Лепса, Филиппа Киркорова и Наташи Королёвой и т. п., а интеллектуальные, высокохудожественные программы, связанные с культурными и литературными событиями общенационального значения, то молодое поколение будет ориентироваться на высокие нравственно-эстетические ценности, понимать необходимость сохранения «культурного и духовного кода» нации. Именно к этому призывал Президент РФ В.В. Путин в своих выступлениях на заседаниях клуба «Валдай», подчёркивая что к этой работе должны быть привлечены не только общественные организации, но и «все уровни власти».

На открытии «Тургеневских чтений» 2016 года в Москве их организаторами был поставлен вопрос о том, что бездействует оргкомитет, созданный при Минкульте РФ для подготовки празднования 200-летия И.С. Тургенева. «Для чего собираться юбилейному организационному комитету – чтобы составить отчёт о работе, которая и без него идёт в местах, связанных с жизнью и творчеством Тургенева?», – вопрошает Т. Коробкина (ЛР. 2017. № 19), кстати, член этого оргкомитета. До юбилея классика ещё больше года, а оргкомитету уже нечего делать… В соответствии с «трендом нового времени» оргкомитет составлен из административных работников, специалистов по творчеству И.С. Тургенева там почти нет. Не вошли в состав оргкомитета профильные специалисты-литературоведы РАН, нет там ни одного представителя университетской науки. Зато есть один из составителей сборника статей «Тургенев и Москва»… Потому и не осуществляется подготовка обобщающего, итогового научного труда, дающего представление о современном состоянии изучения литературного наследия И.С. Тургенева и открывающего перспективы для его инновационного осмысления, как и многое другое, что могло бы делаться в научных и просветительских целях.

Если Л. Балыкова, одна из самых ярких исследовательниц наследия И.С. Тургенева, работающих в музейной сфере, говорит о «тургеневском движением снизу» (ЛР. 2017. № 21), то я обращусь к «движению сверху», то есть к ответам тех властных структур, к которым и было обращено моё интервью о выполнении Указа Президента РФ № 114 от 5 марта 2014 года «О праздновании 200-летия со дня рождения И.С. Тургенева». Зададимся и вопросом: в чём проявляется это движение?

Поскольку творчество И.С. Тургенева является объектом исследований академической и университетской науки, изучается в школе и вузе, то ответ из Минобрнауки РФ привлекает особе внимание. Департамент науки и технологии министерства в ответе от 24 января 2017 г. за № 14-ПГ-МОН-55510 предлагает университетскому профессору то, что, по сути дела, является компетенцией именно этого департамента: «Департамент рекомендует направлять предложения, касающиеся анализа ФГОС высшего образования, примерных основных образовательных программ высшего образования, основных профессиональных образовательных программ, реализуемых в образовательных организациях высшего образования (далее – вузы), на предмет изучения русской классической литературы (дисциплины (модули), содержание, объём и т. д.) в структуры, непосредственно занимающиеся учебно-методической работой (УМО, учебный отдел, другие структуры вузов), а также в соответствующие федеральные…, например, по областям образования: «Образование и педагогические науки», «Гуманитарные науки», «Искусство и культура», «Науки об обществе». Иначе говоря, дело государственной важности переводится на уровень частной инициативы… И это ответ на публикацию в «ЛР», направленной в Минобрнауки РФ Администрацией Президента РФ. Кстати, на сайте Минобрнауки РФ я не обнаружил никакой информации о том, как готовятся праздновать 200-летие И.С. Тургенева РАН, высшая школа и общеобразовательный комплекс России. Может быть, просто не нашёл?..

Министерство культуры РФ в лице директора Департамента туризма и региональной политики в ответе № 1397-13-12 от 27 декабря 2016 года подробно проинформировало об «успешной реализации» утверждённого Распоряжением Правительства РФ от 01.12.2014 № 2426-р «плана основных мероприятий по подготовке и проведению указанного юбилея», особо отметив конференцию в музее-заповеднике И.С. Тургенева «Бежин луг», оцифровку 122 документов из фондов РГБ, подготовку «неигрового национального фильма» о Тургеневе киностудией «Стилос». Это министерство взяло на себя и проведение Всероссийского урока, посвящённого жизни и творчеству И.С. Тургенева и даже международного научного форума «Тургенев – наш современник». Почему же министерство образования и науки стоит в стороне? И оргкомитет, который не собирается писать даже «отчёты»? В стороне оказывается и «высокая культура», то есть ведущие театры страны, литературно-художественные издания, Союзы писателей, телевидение и т. д.

В ответе Департамента культурного наследия города Москвы от 26.12.2016 г. № ДКН-16-29-1859/6 по вопросу сооружения и открытия памятника И.С. Тургеневу в Москве говорится следующее: «Однако в настоящее время Адресной инвестиционной программой города Москвы на 2016–2019 годы выделение средств на проектирование и строительство Памятника в сложившейся экономической ситуации не предусмотрено. Проект может быть реализован лишь в перспективе после выделения Правительством Москвы финансовых средств для возведения объекта». Как-то это не очень согласуется с оптимистической риторикой Т. Коробкиной. Странная «ситуация»: по сообщениям СМИ, малокультурные отпрыски всяких олигархов, всем понятно, как «сколотивших капитал», имеют десятки самых дорогих машин, на которые тратятся такие средства, что можно возвести десятки культурных и общеполезных объектов, а на памятники национальным гениям, которых по пальцам перечтёшь, нет «финансовых средств»! Что-то не всё в порядке в нашем государственном устройстве… Невольно задумываешься: а зачем обществу потребления и олигархическому строю гуманитарные науки и культура, формирующие человеческую личность, тонко чувствующего и нравственно ответственного человека?

Но больше всего поражает ответ начальника Отдела, зам. академика-секретаря Отделения историко-филологических наук РАН от 30 декабря 2016 года № 14100-1851/211. Сообщается: ИРЛИ издаёт Полное собрание сочинения и писем И.С. Тургенева, создан оргкомитет по подготовке и проведению празднования 200-летия со дня рождения И.С. Тургенева. В подтексте вопрос – что ещё нужно? А в тексте недоумение: «…Мы не можем понять, в чём суть Вашего запроса…». Пытался объяснить, но никакого другого ответа из РАН так и не получил.

Хотелось бы надеяться, что привлечённое «Литературной Россией» общественное внимание к подготовке празднования 200-летия со дня рождения И.С. Тургенева будет способствовать активизации литературно-художественного наследия писателя в современном социокультурном контексте и повышению гуманитарного сознания в нашем обществе.

 

Вячеслав ГОЛОВКО

 

г. СТАВРОПОЛЬ

 

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.