КТО «ОТФУТБОЛИЛ» НОВЕЛЛУ МАТВЕЕВУ

№ 2018 / 13, 06.04.2018, автор: Новелла МАТВЕЕВА

У газеты «Литература и жизнь» был шанс стать первооткрывателем Новеллы Матвеевой. Сколько раз она в 1958–59 годах стучалась в редакцию. Но литконсультант Игорь Грудев периодически отфутболивал её в другие инстанции.

Правда, Матвеева не отчаивалась. 17 февраля 1959 года она написала в газету:

 

«Здравствуйте, многоуважаемый тов. Грудев!

Сердечно благодарю Вас за внимание, за доброе отношение!

К сожалению своему, по причине нездоровья не могу сейчас побывать в секции поэтов, куда переслана Вами моя рукопись.

Посылаю Вам несколько своих стихотворений.

Желаю Вам всего лучшего!

С большим приветом, – глубоко Вам признательная – Н.Матвеева»

(РГАЛИ, ф. 1572, оп. 1, д. 91, л. 25).

 

В этой подборке был и «Рембрандт», которого потом признали советской классикой. Но Грудев вновь всё зарубил.

Зато не упустили своего шанса комсомольский функционер Лен Карпинский, молодой прозаик Анатолий Гладилин и критик Анатолий Ёлкин, не пожалев дать под Матвееву в «Комсомольской правде» чуть ли не полосу. И эта подборка в «Комсомолке» чуть ли не сделала поэтессу известной на весь Советский Союз. Имя Матвеевой стало так же греметь, как имена Евтушенко, Ахмадулиной и Вознесенского.

 

Вячеслав ОГРЫЗКО

 

---

 

Новелла МАТВЕЕВА

 

РЕМБРАНДТ

 

Он умер в Голландии,

холодом моря повитой.

Оборванный бог,

Нищий гений, –

Он умер

И дивную тайну

унёс нераскрытой…

Он был королём светотени.

 

Бессмертную кисть,

точно жезл королевский

держал он

Над царством мечты негасимой

Той самой рукою,

что старческой дрожью

дрожала,

Когда подаянья просил он.

 

Закутанный в тряпки,

бродил он окраиной мутной,

У двориков заиндевелых;

Великую руку

он складывал лодочкой утлой

И зябко подсчитывал мелочь.

 

Считал ли он то,

сколько сам человечеству

отдал?!

Не столько ему подавали!

Король светотени, –

он всё ж оставался голодным,

Когда королём его звали.

 

Когда же, отпетый отпетыми,

Низший из низших,

Упал он с последней ступени, –

Его схоронили,

с оглядкой,

на кладбище нищих,

Его! – короля светотени!

 

…Пылится палитра;

Паук на рембрандтовой раме

В кругу паутины распластан…

На кладбище нищих,

В старинном седом Амстердаме

Лежит император контрастов.

 

С порывами ветра

проносится иней печально;

Туманятся кровли

и шпили;

Бьёт море в плотины…

Не скоро откроется тайна,

Уснувшая в этой могиле.

 

Но скоро в потёмки,

Сквозь вычурный щит паутины,

Весны дуновенье

прорвётся:

Какие для славы

Откроются миру картины

В лучах нидерландского солнца!

 

И юный художник,

взволнованный звонкой молвою,

И старый,

прославленный гений

На кладбище нищих

С поникшей придут головою

Почтить короля светотени.

 

А тень от него

никогда не отступит,

Хоть часто

Он свет перемешивал с нею.

И мастер контраста, –

Увы! –

Не увидит контраста

Меж смертью

и славой своею.

 

Пока он был жив

И пока ему солнце светило

И вечные звёзды блестели, –

Спасти,

удержать бы,

не дать на съеденье

могилы

Его – короля светотени!

 

Всемирная слава

пылает на кладбище нищих:

Там тень,

Но и солнце не там ли?

Но тише!

Он спит.

И наощупь художники ищут

Ключа от замкнувшейся тайны.

 

1959 г.

 

РГАЛИ, ф. 1572, оп. 1, д. 91, лл. 40-44.