ПРОВАЛЬНЫЙ ПРОЕКТ СЕРГЕЯ ГЛОВЮКА

№ 2006 / 39, 23.02.2015


Когда я впервые услышал о том, что Сергей Гловюк взялся за подготовку сборника «Из века в век. Поэзия хантов, манси и ненцев», то испытал двоякие чувства. Да, я знал Гловюка как автора весьма посредственных стихов. Но мне также было известно, что он очень много сделал для пропаганды македонской поэзии. Поэтому у меня появилась надежда, а вдруг Гловюк обнаружил в поэзии угорских и самодийских народов то, чего я ранее не ведал. А что же оказалось в реальности?
В реальности я столкнулся с профанацией хорошей идеи. Увы, Гловюк проявил себя в заявленном проекте полным дилетантом.
Начну с состава книги. Как мы все понимаем, есть классика, есть бесспорные имена и есть авторы, извините за резкость, третьего и пятого ряда. Это я к тому, кого обязательно следовало включить в сборник, а без кого можно было и обойтись. Раз в аннотации составители заявили, что их цель – дать наглядную картину развития поэзии этих народов, то я на их месте не стал бы ограничиваться подборками только Григория Лазарева и Матры (но не как у Гловюка – Марты) Вахрушевой, а, наверное, вспомнил бы также Леонида Вайветкина, Николая Свешникова, Дмитрия Тебетева, Даниила Тарлина и других зачинателей поэзии хантов, манси и ненцев. Хотя соглашусь: далеко не все их сочинения, относящиеся к концу 1930-х годов, выдержали испытание временем. Но если творчество родоначальников литератур угорских и самодийских народов, повторю, весьма спорно, то кто объяснит, почему за бортом книги оказались вершины? Я не понимаю, как так случилось, что сборник вышел без стихов ненецких классиков Василия Ледкова и Прокопия Явтысыя. Или, по мнению Гловюка, ненцы живут в основном на Ямале и на Таймыре, а про Большеземельскую и Малоземельскую тундры он забыл? Мне не ясно, почему в сборнике так много места уделили слабой лирике мансийской поэтессы Светланы Динисламовой, но не нашлось места для мансийской сказительницы Анны Коньковой (даже не процитировано ни одной строчки из её поэтического сказания об Ивыре, переведённого Анатолием Преловским). А как понимать отсутствие Леонтия Тарагупты и его поэмы «Пословский причал», ставшей явлением не только в хантыйской поэзии, но и во всём общероссийском литературном процессе?
Ладно, я допускаю, что Гловюк, когда брался за проект, поэзию хантов, манси и ненцев практически не знал. А что же другие составители книги: Сергей Мартовский и Андрей Тарханов? Ну с Мартовским мне всё понятно. Он, хоть и давно живёт в Югорском крае, но до сих пор ничего стоящего в литературе создать не смог. Берётся вроде за всё, а ничего хорошего у него пока не получается. Но вот как вляпался в проект Гловюка Тарханов? Он же профессионал, все имена в литературах угорских и самодийских народов ему хорошо известны. И что теперь прикажете думать? Одно из двух: или Тарханов схалтурил, познакомившись с проектом Гловюка «по диагонали», или просто его имя использовали, что называется, втёмную.
Но ещё больше меня возмутила вступительная статья Гловюка и неизвестной мне Митрохиной. Предисловие полно фактических ошибок и неверных толкований. К сведению Гловюка и Митрохиной: первый букварь у манси появился ещё до октябрьского переворота. Тот букварь, который в 1932 году издали супруги Чернецовы, был создан не на кириллице, а на латинице.
Потом, у меня создалось впечатление, что Гловюк и Митрохина историю народов Сибири знают очень и очень поверхностно. Иначе бы они не писали разные глупости о происхождении угорских и самодийских племён. И не надо утверждать, будто митрополит Филофей (Лещинский) привлекал народы Сибири на сторону христианства лишь духом просвещения. Читайте, господа, первоисточники.
Очень двусмысленно звучит в предисловии и такая фраза: «Многие поэты – представители этих народов – пишут на русском языке, который стал им родным». Одно дело – Юрий Вэлла. Он – носитель языка лесных ненцев и никогда от своих корней не отказывался. И я знаю, как ему в своё время непросто далось решение начать писать на русском языке. Дело в том, что издатели требовали от него соблюдения норм ненецкого литературного языка. Но Вэлла доказывал, что литература у ненцев ещё не сформировалась, а раз так, то могут быть и отступления от норм. Он говорил, что у тундровиков есть одни отличия, а у жителей лесной зоны – свои особенности. Однако чиновники от науки его не слушали. И другое дело – Владимир Мазин. Он, когда в паспортах и анкетах существовал пресловутый пятый пункт, предпочитал указывать себя русским. Про свои хантыйские корни поэт впервые публично заговорил лишь на излёте перестройки. И если судить о нём по его стихам, то так и непонятно: то ли человек заново многие явления для себя переосмыслил, то ли изменилась конъюнктура и теперь просто выгодно везде и всюду заявлять себя как представителя малочисленного народа.
Отдельно надо сказать несколько слов о переводах. В основном составители ориентировались на уже опубликованные вещи. Но в некоторых случаях они предпочли дать новые переводы. Но при этом сделали ставку на халтуру, на вещи, весьма далёкие от оригиналов. Я имею в виду работы Александра Кердана и Виктора Широкова.
Между тем один из самых самобытных хантыйских поэтов Тимофей Молданов до сих пор остаётся непереведённым. Или Гловюку это имя неизветсно?
Непонятна ещё и такая вещь: по какому всё-таки принципу автор проекта отобрал книги для библиографического приложения. Он указал только три работы: альбом «Здравствуй, Югра!», энциклопедию «Мифология хантов» и монографию о культуре манси С.Поповой. Хотя логично здесь было в первую очередь увидеть список литературоведческих трудов. Если же у автора проекта цель была иная, может, он хотел дать ссылки на работы по истории, фольклору и этнографии народов Севера, то тогда непонятно, почему он пропустил исследования, скажем, Н.Лукиной, В.Кулемзина, З.Соколовой, А.Сагалаева, А.Зенько, других видных угроведов, или почему не вспомнил крупнейших специалистов по самодийным народам, таких, как Л.Хомич, Н.Терещенко или М.Бармич?
Общий итог. У меня почему-то сложилось стойкое убеждение, что книга «Из века в век. Поэзия хантов, манси и ненцев» готовилась не из любви к духовной культуре малочисленных народов Севера и Сибири, а ради освоения денежных потоков, которые Министерство культуры России и Федеральное агентство по культуре и кинематографии, готовясь к Дням славянской письменности (а центром торжеств 2006 года, как известно, был выбран Ханты-Мансийск), видимо, просто не знали, куда направить. Но, возможно, у кого-то есть иные версии. Лично я готов выслушать все точки зрения.
Вячеслав ОГРЫЗКО

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.