Великое противостояние разведок

№ 2009 / 41, 23.02.2015

В кон­це сен­тя­б­ря был в Моск­ве, пред­став­лял в «Биб­лио-гло­бу­се» кни­гу «Ве­прев и дру­гие», вы­шед­шую в из­да­тель­ст­ве «Ко­лос», там же со­вер­шен­но слу­чай­но в гос­ти­нич­ном но­мере по­смо­т­рел пе­ре­да­чу с уча­с­ти­ем по­след­не­го ми­ни­с­т­ра ино­ст­ран­ных дел СССР

Как и где готовили профессионалов высочайшей пробы для спецслужб

Сергей ТРАХИМЁНОК, полковник КГБ Белоруссии

В конце сентября был в Москве, представлял в «Библио-глобусе» книгу «Вепрев и другие», вышедшую в издательстве «Колос», там же совершенно случайно в гостиничном номере посмотрел передачу с участием последнего министра иностранных дел СССР Александра Бессмертных.

Из его уст прозвучала любопытная сентенция о том, что, по мнению Запада, а также по его личному мнению, русские постоянно занимаются самоуничижением, страдают неким комплексом невесты, которая только и ждёт, что её куда-нибудь пригласят, похвалят, что-нибудь предложат и так далее.

Александр Бессмертных руководил в своё время советским внешнеполитическим ведомством и знает о наличии этого комплекса у советских элит не по слухам. Впрочем, и теоретики Гарвардского проекта психологической войны выделяли эту категорию, правда, отдать им должное, они не распространяли её мировоззрение на всех русских.

Но как бы там ни было, всё это подтолкнуло меня взяться за завершение существующего во фрагментах романа, который можно назвать шпионским.

Откровенно говоря, начиная работу над новой вещью, я никогда не знаю, как она будет называться и чем закончится. Но в данном случае всё наоборот.

Роман ещё не написан, но я знаю, и как он будет называться, и как будут развиваться его основные сюжетные линии, и чем он закончится. Потому что, при всей писательской фантазии, нельзя выпрыгнуть из некоей исторической колеи «великого противостояния разведок в центре Европы во второй половине двадцатого века».

Сама идея написать роман с названием «Записки «чёрного» полковника» возникла у меня чуть раньше в связи с уходом из жизни многих реальных участников того противостояния. Некоторых я знал лично, а отдельные из них были моими преподавателями, в том числе и Б.Н.

Первые впечатления от столкновения с новым, ранее тебе неизвестным видом человеческой деятельности всегда наиболее яркие и запоминающиеся.

Прибыв в 1981 году на Высшие курсы КГБ СССР, абитура была поражена обилием полковников в форме войск связи: в фуражках с чёрными околышами и чёрными бархатными петлицами.

И хотя канты и просветы на погонах у них были красными, чёрный бархат, безусловно, доминировал. Спецмедобследования, собеседования, тесты проходили под их руководством, и все почему-то улавливали в их внешнем облике прежде всего эту деталь.

«Чёрные» полковники. Уже впоследствии мы узнали, что все спецслужбы мира легендируют своих сотрудников под форму войск связи, самого нейтрального рода войск, присутствие которого всегда оправдано во всех соединениях, частях и даже подразделениях.

Но это было потом. А тогда этот цвет поразил и мгновенно объединил нас, поскольку каждый выделил его в первую очередь. Значило это, что мы смотрим на мир одинаково, а следовательно являемся представителями одной профессиональной группы.

Б.Н. пришёл к нам в первый же день. Был он сух, поджар, говорил неторопливо, представился «классной дамой», а нас назвал «благородным собранием».

По возрасту он принадлежал к поколению наших отцов, был на фронте с первых дней войны и к сорок третьему командовал батареей. Потом его тяжело ранило, он долго восстанавливался и только после этого ушёл в контрразведку. Он иронически относился к коллегам, которые не хлебнули окопного лиха, особенно если те пытались судить о войне с позиций теории.

– Что с них взять, – говорил он, – они всю войну за Уралом фронт искали.

Б.Н. вёл у нас одну из спецдисциплин контрразведки, но запомнился не этим. Чаще всего на разборах тех или иных учебных ситуаций он откладывал в сторону задачу и говорил: вы ребята грамотные, во всём этом можете разобраться сами. А вот то, что я вам сейчас расскажу, вам никто не расскажет. И он говорил о тех операциях, в которых ему приходилось участвовать в послевоенной Европе. А затем обращал наше внимание на ошибки в их проведении, нестыковки в планировании и реализации, психологию участников, предлагал самим сделать выводы.

Но самое главное, он всегда обращал наше внимание не на результат, который был достигнут той или иной акцией, а на её долговременные последствия.

В те времена было модным делить подрывную деятельность на непосредственный подрыв и идеологические диверсии. Как-то, выслушав решение одной из учебных задач, он сказал группе:

– Ваши выводы сводятся к одному: всё изложенное – результат халатности или безалаберности, присущей большинству тех, кто живёт на данном пространстве. Но если бы сейчас рухнул государственный строй, то у всех ваших «халатностей» мгновенно появились бы организаторы и исполнители, которые стучали бы себя в грудь и кричали: это я совершил, это я сделал, и требовали бы себе награды.

Жизнь подтвердила правильность его слов.

В нашей группе, как в большой семье, были и волевые ребята, и интеллектуалы; были будущие рабочие лошадки оперативной работы и так называемые блатные. Спустя четверть века видно, что диапазон их профессиональных достижений разбросан от самого высокого карьерного рейтинга до откровенного предательства. Так, моим одногруппником был Нартай Д., ставший руководителем спецслужбы одного из государств СНГ, а в США остался другой одногруппник – Сергей П..

А между ними – два десятка других судеб, удачливых и менее удачливых по отношению к профессиональной работе и карьере, среди которых я хотел бы отдать дань уважения к человеку, с одной стороны, имевшему самый высокий IQ на курсе, а с другой стороны, менее всего приспособленному к войне – Володе Минееву, расстрелянному боевиками в Грозном во время второй чеченской войны.

Все они были чуть выше других, потому что прошли фильтры отбора по ряду качеств. И эти качества позволили им участвовать в той большой игре и противостоянии Содружества социалистических государств с их тогдашними визави.

Однако эта книга не о них, а об их предшественниках. Она реквием по тем, кто, не обладая ни технической, ни финансовой мощью, смог противостоять половине сытого и технически оснащённого мира, который почему-то считал, что все остальные должны жить по его правилам.

По тем, кто сумел сохранить то планетарное равновесие, позволившее почти на полвека отодвинуть Третью мировую войну.

К слову сказать, никто из них не страдал комплексом невесты.

Сергей ТРАХИМЁНОК,
полковник КГБ Белоруссии,
г. МИНСК