Мы вне формата

Поучение отца и двоюродного прадеда

камчатской словесности Василия Ширяева

человекам стихопишущим

Не облако, а кулебяка,

не бытиё, а мумиё.

Поменьше лишних слов, ребята,

и синтаксиса, ё-моё.

Мы все здесь до черта читали,

но вот херни тут не твори,

записывайся в камчадалы

и погружайся в словари.

Пусть жизнь, допустим, станет жиром,

а смерть пусть превратится в смех,

и чтоб не кровь текла по жилам,

а, скажем, крот бежал. Не грех,

допустим, бога сделать голом,

и без понтов его забить.

Даёшь, пает, нам слово голым,

чтоб его видеть и любить.

Смерть – смерд. Любовь – морковь.

Всё просто.

Нет бытию и да – битью!

Поэзия – не виршеплётство –

о том я, посоны, пою!

Послушайте! Не мир, а меря.

Не чудо – чудь. Не век, а волк.

Пошто вы, вещность слова херя,

простого не возьмёте в толк?!

Ну перекуйте время в стремя,

пространство в устрицу, боль в бровь,

глаз в лязг, в НЭП – небо, имя в темя,

душа – дюшес. Любовь-морковь.

Стих – скит. Дух – худо. Вера – вена.

Надежда – Джа. Погост – покос.

Звезда – …узда. (Не ох..нно?!)

Уже опомнитеся, пос-

оны. Не страх, а хруст. Вестимо.

Не ночь, а дичь, не дом, а сом.

День – дыня. Не стихи, а схима.

Не ветер – метр. Не речь, а ртом.

Ведь Бельгия же, а не гибель,

ведь не свобода – слобода.

Не ад, а зад, не чёрт, а Геббельс.

Хлеб – хлябь. Свет – свита. А вода –

не водка, даже, скажем – вето,

а водка, может быть, – видак,

вино – говно, горсть – сигарета,

мочалка – мальчик, дождь – наждак.

Понятно, девочка – двоичность.

Естественно, стена – насест.

Речь – червь. А счастие – частичность.

Вина – наив. А город – Брест.

Язык – язычество, смысл – мыза.

Не на лету, а на плиту.

Творец – рецепт. Камчатский вызов

прими, чувак, брось х..ту!

Не что иное, как селенье –

вселенная. Поэт – этап.

Война – Вийон. Вари варенье,

когда так сочинять ты слаб!

Окно есть кокон, сердце – сервис.

Не тишина, а кришнаит.

Не правда – кривда. Всё просеришь

ты с этой шелухой, пиит.

Так знай: не пустота, а ступор,

не ангелы, а легион.

Ирония – херня. You stupid!

Аристофановский Клеон!

Не будущее, а дубище,

не зеркало, а стеклорез.

Ты свежих слов ваще не ищешь,

так нахер ты сюда полез?

Не настоящее – настойка,

не люди – лютики же, мля.

Херни понаписал ты столько –

глядишь, проломится Земля.

И, кстати, даже слово «слово»

не к месту. Почему не слон?

Во мне вы разбудили злого

меня, а в гневе страшен он.

За вас же, посоны, радею,

стыда на вас, поганцы, нет.

Когда ж на скорбную Рассею

найдётся хоть один Поэт?

Бросайте ж б..дки вы и пьянство!

Не дело – крэк и анаша!

Вступайте, братцы, в кутхианство!

С приветом. Ваш всегда. В.Ш.

Благодарственный ответ Василию Ширяеву

от скромного инока свердловского, во грех

рифмования периодически впадающего

Как все – не знаю. Я ж, Василий,

советам Вашим очень внял,

и те слова, что Вы просили,

в своих писаньях поменял.

Теперь я к просветленью близок,

и вместо «хора» ставлю «хер».

Но – Вася! – дай мне полный список,

конкретизируй «и др.»!

Мои стихозы нынче дики,

воинственны, как печенег,

но до сих пор в них бродят «крики»,

проскакивают «дождь» и «снег».

Я на камчатские спряженья

глаголы перевёл – и вплоть

до полного изнеможенья

готов и дальше стих полоть.

Я нафиг посажу сетчатку,

до опупенья слог кроя…

пэ сэ: Жди скоро на Камчатку

иль наши посети края.

Я удаляюсь виновато

в стремленье быть, как ты, суров.

К херам формат! Мы вне формата!

С приветом.

Костя Комаров.