Оппонент, пожирающий птичек

№ 2015 / 35, 07.10.2015

Давным-давно писано, да и читано: «Не верю, штоп сей офицер храбр был… который маво Любимова Чижика сиел!» Ну, не чижика, а щегла («мой щегол, я голову закину…»), и не съел, намеревался: уже и губы облизнул, и салфетка в нагрудном кармане. А не собирался, так показалось, кто его знает, что у него на уме, если вообще имеется, думал оппонент оппонента.

Подробно история о том, отчего члена мандельштамовского юбилейного комитета литературоведа О.Лекманова стесняет компания поэта Ю.Кублановского, изложена в статье Г.Шувалова «Держать и не пущать» («Литературная Россия», 2015, 2 октября, № 34). Но, представляется, кое-какие смысловые акценты упущены, и потому надо бы их расставить.

О.Лекманов вовсе не против компании, он понимает, что ему предстоит: изобразить этого Мандельштама – что за чёртова фамилия, как ни старайся, звучит кривовато, в лад характеру субъекта: ни грана линейного, прямого, сплошные выверты и уклонизмы – жертвой режима.

Оно бы и ничего, но будущий юбиляр, в поступках и действиях последовательный и отчасти твёрдый, в творчестве настроил таких плетней и навёл таких теней и такого полусвета, что мандельштамоведы на каждом шагу попадают из ямы в колдобину. Сей щегол был до чрезвычайности щегловит, воспевал весёлых ребят у железных ворот ГПУ, текстологов из племени пушкиноведов с краповыми петлицами и с наганами системы «револьвер Дзержинского».

Так и порхал с ветки на ветку, клюнет там, чирикнет здесь: то напишет географию в стихах для детей, дескать, на Красной площади земля круглей всего на свете, то срифмует усища с голенищами для детей изрядного возраста, не забывших «Тараканища», прочитанного няней вместо сказки перед сном.

В одиночку с таким юбиляром совладать мудрено. А потому, приступая к сложной теме, О.Лекманов привычно кличет соавторов: о Есенине писал вместе с М.Свердловым (специалисты отозвались о книге весьма нелестно), о Катаеве вкупе с М.Котовой (Рейкиной) при участии Л.Витгофа. И опять проруха: в книге есть пара ошибок настолько грубых, что рецензенты о них умолчали, рот зажимая рукой, ведь оказалось – король не только гол, но и плохо вымыт (к соавторной даме сказанное не относится, шикарные женщины могут и не мыться – зря ли им красоту смывать).

Вывод, сделанный научным сотрудником ИМЛИ, преподавателем РГГУ и прочая, прочая, лишь на первый взгляд парадоксален. Вместо того, чтобы от соавторов отказаться (баба с возу – корректору легче), он множит их число. И в «пояснениях для читателя» мандельштамовской «Египетской марки» это уже О.Репина, А.Сергеева-Клятис, С.Синельников и та же М.Котова (Рейкина). Поди догадайся, кто из составителей допустил оплошность. И можно спихнуть на других, – королей, даже голых, играет опять-таки свита, наряженная в неглиже.

По-своему метод характерный. Как обычно действует учёный анахорет? Замуровывает себя в библиотеке и, питаясь подножным кормом, как-то кожаные переплёты старых изданий, а если повезёт, мышки, явившиеся полакомиться старыми кожаными переплётами и потерявшие контроль над ситуацией, создаёт комментарии к книге, которую съест последней на торжественном банкете, окончив труды.

О.Лекманов действует иначе. Он создаёт в интернете научное сообщество и, выкладывая фрагмент за фрагментом прозу Мандельштама, копит толкования, лучшие используя в собственном компендиуме.

Можно было бы усмотреть тут современные тенденции, описываемые словосочетанием «приватизация культуры». Отчасти эта тема затрагивалась в статье «Бумеранг следует со всеми остановками» («Литературная Россия», 2015, 20 марта, № 10). Но сейчас речь не о том, как действуют приватизанты и приватизантки. Речь о том, почему неоднократно упомянутый оппонент оппонента, литературовед О.Лекманов старается правдами и неправдами избавиться от компании поэта Ю.Кублановского, используя и прямое шельмование с экскурсами в оппонентскую политическую неблагонадёжность (занятно, как станет он перед юбилейной публикой рассказывать о судьбе Мандельштама, арестованного не за растрату или подлог).

Автор статьи «Держать и не пущать» утверждает, что О.Лекманов намерен присвоить мандельштамоведение. Если это верно, его оппонент претендует на то же самое. Но Ю.Кублановский стихотворец, а не литературовед, мандельштамоведение ему не впрок. Однако присутствие его за столом почётного президиума и впрямь опасно. Ведь, спрямляя многоколенчатую судьбу Мандельштама, толкователь будет нести либеральную чушь. И нужно быть крепко уверенным, что взопревшего от натуги заголившегося короля (учёный эксгибиционизм – непристойное демонстрирование личных амбиций, демонстрирование публичное) не пошлют прилюдно в баню. Причём, не в женскую.

Иван ОСИПОВ