Надоело быть диссидентом!
Рубрика в газете: Не надо рая, № 2019 / 21, 07.06.2019, автор: Бахыт КЕНЖЕЕВ
– Сейчас в кругу общественного внимания кино, спорт и музыка. А как попасть в него поэзии и поэтам?
– А, наверное, никак. У массовой культуры свои законы. Когда не было интернета, телевидения, радио, единственным развлечением были выступления поэтов. Таким образом, литература играла большую роль в обществе. Будь у Татьяны Лариной телевизор, она не читала бы Руссо.
Самый известный поэт России – Лариса Рубальская. Нет человека, который не слышал бы песен на её стихи. Текстовки к попсе – замечательный вид творчества. Людям нужна лёгкость бытия – когда весело и хорошо. Отсюда любовь к программам «Поле чудес», «Камеди клаб», детективам. И мера пошлости во все времена в мире остаётся одинаковой.
– А стихи способны облагораживать? Как на вас воздействует поэзия?
– Сформулирую вопрос по-другому: в чём притягательная сила поэзии? Сейчас скажу… Когда-то Достоевский в «Дневнике писателя» писал про Фета, которого очень высоко ценил: «Представьте, что в Лиссабоне землетрясение. Выходит поэт к толпе оплакивающих своих погибших близких, и начинает читать: «Шёпот, робкое дыханье, трели соловья…» Поэта тут же растерзают. Но 20 лет спустя ему на главной площади Лиссабона памятник поставят! И стихи его прольются росой на души молодого поколения». Не стану спорить с Достоевским. Конечно, стихи нужны – да и вообще искусство. Стихи смягчают нравы. Говорят, что всё равно убивают много людей. Но род человеческий – «лукавый и прелюбодейный», как сказано в Евангелии от Матфея. И поэзия вроде как ничего не меняет в жестоком мире. А может, без неё убивали бы в сто раз больше?
– А где черта между беллетристикой и литературой?
– Не знаю. Иногда то, что считалось литературой, со временем переходит в разряд беллетристики. Вспомним Вальтера Скотта. Белинский считал его таким же гением, как Данте и Шекспир, и, несомненно, превосходящим Гоголя. Но прошло время, и всё стало на свои места. Возможен и обратный путь, из беллетристики в литературу. Фандорин в лучших романах Акунина – это великолепная серьёзная литература.
Поговорим про стихи. Интересна судьба Северянина. Он был классическим образцом литературы для парикмахеров и приказчиков. Сто лет спустя мы понимаем, что это был один из первых великолепных постмодернистов. Его стихи прекрасно сконструированы. «Ананасы в шампанском» – как звучит! А на самом деле это блюдо – порядочная гадость. Недавно узнал, что Северянин прекрасно понимал, что делает.
Есенин страшно любил существовать на обоих уровнях. Как профессиональный литератор, я его прекрасно понимаю. Величайший русский поэт ХХ века, правильно? Тем не менее, русский человек, как только напьётся, начинает петь «Клён ты мой опавший».
Один из лучших советских поэтов – Михаил Исаковский. «Враги сожгли родную хату» – лучшая песня ХХ века. У меня много друзей среди либералов. Так вот не было случая, чтобы, напившись, мы не спели бы: «И на груди его светилась медаль за город Будапешт»! Получается, песни на стихи Есенина и Исаковского – объединяют.
– А стихи разве разъединяют?
– Конечно же, нет. Просто песня более доступна для понимания, нежели стихи. За столом люди поют, а не декламируют.
– К слову, не пробовали себя в качестве автора песен?
– Несколько лет назад меня спросил об этом сын Алёша: «Почему не пишешь текстовки к попсе? Был бы богатым!» Я ответил, что не умею. И это чистая правда. Несколько раз пробовал – ничего не получалось. Могу писать серьёзные и смешные стихи. Но денег они не приносят.
– Прозаики ставят перед собой задачу создания нового архетипа. А поэты?
– Тоже. Ещё поэты работают над созданием нового языка. А новых истин в стихах не откроешь. Выделю Машу Ватутину и Сашу Кабанова. Это, пожалуй, лучшие поэты своего поколения. Среди молодёжи отмечу Алексея Кащеева.
Вы, наверное, знаете: я в жюри Кубка мира по русской поэзии. В целом поражает довольно высокий средний уровень стихов. Притом, что авторам, по сути, сказать-то и нечего. Сейчас трудное время для поэзии. Когда зарабатываешь на иномарку или новый айфон – зачем писать стихи? Молодёжь дезориентирована. Достаток – большой соблазн. До метафизического уровня дойти в стихах – даже попытки нет. Люди пишут о мелких жизненных неурядицах типа несчастной любви. Но любой разговор, даже если мы говорим о ценах на сардельки в магазине «Пятёрочка» – всё равно должен идти о смысле жизни. В настоящей литературе всегда есть глубинный слой.
Что касается прозы… Чудесный писатель Михаил Шишкин. Все его романы – блестящая проза. Нравится Эргали Гер. Не так давно прочёл роман ныне покойного Валерия Залотухи «Свечка». Это настоящая русская литература. Замешанная на любви.
– Аудитория сетевого «Журнального зала» – около 50 000 человек. А на портале «Стихи.ру» – в 10 раз больше. Это два параллельных мира?
– Основной массив поэтов-любителей действительно не интересует ничего, кроме собственного творчества. Но есть и люди ищущие. Практически все мои читатели сами пописывают. И, как правило, присылают мне жалкие стихи. Но пусть лучше пишут, чем героином ширяются.
Знаете, у меня есть мечта приобрести одну вещь. Она стоит 120 долларов. Я уже начал копить их. Речь о вольфрамовом кубике. Он небольшой, каждая грань всего три см, но при этом он весит ровно килограмм. Так вот думаю, что число владельцев такого кубика и потребителей высокой поэзии сильно схоже. Зачем нужен кубик? Радовать глаз. Как закат. Гумилёв в 1920 году написал стихотворение «Шестое чувство», помните? «Прекрасно в нас влюблённое вино / И добрый хлеб, что в печь для нас садится, / И женщина, которою дано, / Сперва измучившись, нам насладиться. / Но что нам делать с розовой зарёй / Над холодеющими небесами, / Где тишина и неземной покой, / Что делать нам с бессмертными стихами? / Ни съесть, ни выпить, ни поцеловать…»
Но я вам скажу, что надо делать поэту, особенно молодому – беспрестанно провозглашать хвалу Господу Богу за то, что он так осчастливил – дал дар писать.
– Образование – важная составляющая личности. Но, с другой стороны, все признают, что на поэта нельзя научить…
– Поэзия – безусловно, ремесло. И самородков в ней не бывает, писать стихи учатся. Клюев и Есенин косили под простых. Георгий Иванов вспоминает, что видел, как Клюев читал Гейне на немецком. Физиком без университета тоже не стать…
Но отечественный Литинститут считаю замшелой организацией. Несколько моих друзей закончили этот вуз. И отмечаю, что среди его выпускников есть и хорошие, и средние, и неважные поэты. Никакой диплом на качество поэзии не влияет. Мне очень многое дала студия «Луч» Игоря Волгина. Её в разные годы посещали немало интересных поэтов.
– Чему вы там учились?
– Ничему – в том-то и фокус! Формально студия не была учебными курсами. Это был кружок друзей. На стандартное заседание собиралось полсотни человек. Один читает свои стихи, остальные их разбирают. Мы учились литературной критике на практике. Отмечали, кто, что и как пишет. Ещё к нам приходили интересные гости: Юрий Кублановский, Андрей Вознесенский, Вадим Рабинович… А ещё в нашей аудитории не было Советской власти – от слова «совсем»! Не помню, чтобы звучали слова «коммунизм», «Заветы Ильича»… Речь шла исключительно о поэзии. К слову, впервые там услышал стихи Ходасевича. А также Мандельштама – это всё была полузапрещенная литература. У Волгина практически безупречный литературный вкус.
– Что делает любовную поэзию поэзией?
– За что я не люблю любовные стихи Лермонтова? У него есть одно известное стихотворение, которое считаю очень плохим…
– «Я не унижусь пред тобою…»?
– Нет-нет нет. Помните, какая в «Нищем» середина – «И кто-то камень положил в его протянутую руку». Извините, порядочный джентльмен такое девушке не говорит! Девушка может распоряжаться своим хозяйством, как хочет. И обижаться на неё за это нельзя. Можно испытать трагедию, можно. Но девушка-то здесь причём? Она должна остаться богиней. Правильно я говорю? Поэтому Лермонтов здесь прокалывается. Поэтому его стихи про любовь любят только 14-летние прыщавые мальчики.
А вот Пушкин – другое. «…Мне грустно и легко; печаль моя светла; / Печаль моя полна тобою, / Тобой, одной тобой… Унынья моего / Ничто не мучит, не тревожит…»
– «…И сердце вновь горит и любит – оттого, / Что не любить оно не может».
– Да-да-да. Ну, а это – «Я вас любил так искренно, так нежно – / Как дай вам бог любимой быть другим». А? Вот это – стихи. Я, по-моему, ответил на ваш вопрос – да? То есть любить надо не самого себя в любви. И даже не объект любви – а через него само чувство любви. Как-то так. Любовь к мирозданию у нас же через противоположный пол реализуется. Хотя не у всех так (улыбается).
– Вам интересно создание в стихах портрета эпохи?
– Хм. Вот не знаю… Потому что политических стихов пишу мало. И вообще я немного растерялся – политическая обстановка в России стала такой неприятной, что…
Мне надоело быть диссидентом! Я им был при Советской власти. Хочу любить своё Отечество, воспевать его. В стихах ли, в прозе – не так важно. Помните, у Пушкина: «К чему стадам дары свободы? Их должно резать или стричь…» А я два года назад написал: «А где любовь? Где свет и жалость? Измена, братцы. Всё смешалось / в дому Облонских. Зря ты, Лев Толстой, от Церкви отлучённый, / бурчал, как некий лжеучёный, о смысле жизни нараспев… / Ночь. Репродуктор мой бумажный, хрипя душой семиэтажной, / кидает вдохновенный клич о заговорах, наговорах, / о порохе сухом, о спорах сибирской язвы, – резать, стричь / зовёт. Эх, римская скульптура! Ах, обнажённая натура! / Где виды неземных красот? Один лишь Эдичка Прилепин, / (как в гневе он великолепен!) портянку алую жуёт. / Вообще-то лирик, иногда я, как все, над родиной рыдаю. / Молчу, под утро водку пью. Сержусь, мягчею, умираю. / И говорю: не надо рая. Отдайте родину мою». Вот так я чувствую себя – вы меня понимаете? В 2014-м написал: «Послать бы политику к чёрту. / Асфальт, словно небо, свинцов. / На Сколковском кладбище мёртвые / хоронят своих мертвецов, / Но где-то не нашего хочут, / Там сало рыдает в борще, / Хрипит обезглавленный кочет, / Поносят вождя и вообще / – Зажрались. Паси, царедворец / Лукавый, мой бедный народ, / Покуда гневливая Мориц / Верёвку и мыло поёт». Россия – достойная страна. В конце концов, она родила вас и меня…
– Последний вопрос: какие события рифмуются в вашей жизни?
– О-о-о… Если оглянуться на свою жизнь, она вся – как сложно построенное стихотворение, с эхами, репризами, аллитерациями… К примеру, в 1982 году я уехал в Канаду. Потом – в США. По четыре раза в год приезжаю в Россию. Всё это хорошо рифмуется с моей московско-питерской юностью.
Беседа с известным поэтом состоялась прошлым летом в Иркутске, в ходе 17-го международного фестиваля поэзии на Байкале имени А.Кобенкова
Беседовал Юрий ТАТАРЕНКО
А чего с таким запозданием опубликовано? В компьютере текст застрял? Заклинило?
Ведь за год многое изменилось. В разную сторону.
“Политическая обстановка в России стала такой неприятной, что…”
Вот с этого надо бы и начать.
А что?
Почему?
Что именно не нравится Кенжееву?
Объяснитесь, “четыре раза в год приезжающий в Россию”!
Ау, как слышно?
“Поэзия – безусловно, ремесло. И самородков в ней не бывает…” Абсолютно дилетантское мнение. Поэзия высокое искусство, божий дар, без которой не было бы философии и музыки. Ремесло – это журналистика.
А вот то, что “отечественный Литинститут считаю замшелой организацией” – согласен. В нынешнем Литинституте, на мой взгляд, калечат талантливых людей, убивают в поэтах граждан, убивают гражданско-философскую поэзию.
Четыре раза – это когда бывают сезонные скидки. В остальное время тут все дорого, начиная с водки и заканчивая коньяком. А так – немного приодеться.
Быть диссидентом некрасиво,
Не это поднимает ввысь.
Не выручает даже ксива,
А выручала ведь надысь.
Владимиру. Кого конкретно, на ваш взгляд, искалечил Литературный институт, в ком именно убил граждан и гражданско-философскую позицию?
А вы не знаете, что Литературный институт – это изобретение Берии? Заманивать талантливых людей и калечить, вбивать в головы дурь. Так лишают нацию ее будущих вождей и пророков. И отлично функционирует многие десятилетия. Только лет десять как сбои начало давать. С интернетом не потягаешься.
Никого Литинститут особо не искалечил.
Если, впрочем, не считать искалечиванием массовую выдачу безграмотным бездарям дипломов этого вуза.
Но безграмотная бездарь с дипломом Литинститута – разве калека? В дипломе у безграмотной бездари написано другое: “литературный работник”…
Разве что, это духовный калека.
И, опять же, должны же профессора Литинститута на что-то жить.
Ведь они больше ничего не умеют делать, кроме как нести с кафедры свою пургу…
Владимиру. “Поэзия- высокое искусство”. А проза НЕ высокое искусство? И вообще что это за критерии к искусству- высокое, низкое, так себе? А рифмование строк это не искусство?
Приехал какой-то старый пошляк,
Одетый в какой-то замшелый пиджак.
Говорит, что надоело быть диссидентом,
И что он в Канаде скучает по былым комплиментам
И аплодисментам!
Стоит небритый-седой и стрекочет,
Что 4 раза в год любить Родину хочет,
Что совсем его сожгла к Родине любовь-пламень,
А я оглядываюсь и ищу подходящий камень…
Преподавателю Литинститута:
Неси свою кафедру, профессор!
Список довольно длинный, в котором литераторы-выпускники прошлых лет и нынешние, чьи неряшливые, часто бессмысленные опусы печатаются в том числе и в ЛР. Заметил, что ученики, в частности, покойного Ю.Кузнецова, довольно высокомерного человека, такие же высокомерные, ничего нового не открывшие в поэзии, часто горькие пьяницы. Некоторые из них откровенно подражают Николаю Рубцову – и в творчестве, и в неукротимом пьянстве, что часто приводит их к ранней погибели и забвению.
Фамилии называть опасно, надеюсь, понимаете, почему.
Автор позволил себе непрофессиональный выпад против Поэзии, поэтому я так ответил. Будьте внимательны.
Владимиру. 1. Вы походя оболгали Николая Рубцова, бывшего моряка и национального поэта. Цитирую вас: “Заметил, что ученики, в частности, покойного Ю.Кузнецова, довольно высокомерного человека, такие же высокомерные, ничего нового не открывшие в поэзии, часто горькие пьяницы. Некоторые из них откровенно подражают Николаю Рубцову — и в творчестве, и в неукротимом пьянстве…”
2. В сотый раз сообщаю, что Н.Рубцов во время службы на Северном флоте, и участии миноносца “Острый” в оцеплении серии из 15-и Воздушных (!!!) ядерных взрывов на архипелаге “Новая земля” получил радиационное облучение. Н.Р. находился, как дальномерщик, на верхней палубе эсминца., без какой-либо защиты. Рубцов знал, что рано уйдёт из жизни. Метод продления жизни – красное вино. Н. Р. писал в стих. “Гость”: “Красным, белым и зелёным мы поддерживаем жизнь..” Красным – вином, белым – водкой, зелёным – ликёром “шартрез” (в те годы широко продавался). В стихах “Прощальный костёр”, “Над вечным покоем”, “Прощальное”, “Что вспомню я…” Поэт прощался с Белым Светом.
3. Не зная этих и вообще фактов жизни Н.Рубцова, нельзя бросаться походя фразами (“неукротимое пьянство”). Это идейные враги русской поэзии Рубцова навешивают ярлык “пьяница” на народного Поэта.
В словах “горький пьяница” сплошная безысходность. Интересно, а “сладким пьяницей” быть много лучше?
Ничего не открывшие в поэзии…
А в поэзии вообще нельзя ничего открыть. Приходит человек и начинает говорить о том, что видит и думает. Если его интересно слушать или говорит он так, как ты сам бы сказал, но не можешь, потому что не обучен, то и хорошо. В этом смысле для кого-то и Л. Рубальская замечательная поэтесса. Для тех, кто сам мыслит и чувствует, как она, но сказать не может такими вот словами.
А бывает, через какое-то время, когда сам кое-что поймешь и увидишь, то себе по голове стучишь кулаком: чего ты такую дрянь читал и слушал, это же банальщина, пустые словеса.
Иногда ты понимаешь много больше, чем поэт, а сказать, как он умеет, не можешь. И ценишь его не за то, что говорится, а за то, как сказано. За одну интонацию или строчку, но и они имеют ценность. Но – лично для тебя.
О прозаике всегда можно сказать: да он дурак. И вопрос закрыт. Для стихов и стихотворцев это не аргумент. Поэт бывает дурак дураком, а интонация или строчка привязались, и никак не отвяжутся.
Вывод. Для оценки прозы есть объективные критерии, и вкусовщина сразу вина. Для оценки стихов этих критериев нет. Они субъективны.
Владимиру. Какие именно поэты и ученики Кузнецова – горькие пьяницы? Если не врете, то будьте честным и порядочным комментатором – назовите фамилии. Кузнецов преподавал в институте много лет, и учеников были сотни. Допустима ли клевета на ресурсе “ЛР”? Что касается продления жизни красным вином – это смешно. Злоупотребление этим методом лечения привело поэта к глубокому алкоголизму и бесславной смерти. Можно только пожалеть его за такое невежество. Облучение – в зависимости от того, сколько рентген получил человек (это указывается во всех его медицинских документах) – лечится переливанием крови и пересадкой костного мозга, соблюдением режима питания, работы и отдыха и зависит во многом от степени понимания своего состояния самим пациентом. Если человек хочет лечиться – он серьезно лечится. Если не хочет или не может – утешает себя “красным, белым и зеленым”, вкус которых узнал еще до облучения.
Надоело обсуждать Рубцова и его личность. Чем больше о нем пишут, о личной жизни – тем противнее. Читайте его cтихи, этого достаточно по-моему.. Многие поэты были ещё в более тяжёлом положении, чем он. Жили с семьями, работали ради них, вырастили детей. Судить может тот, кто в те годы лично знал Рубцова и видел его жизнь своими глазами – никто его не притеснял, и сам он написал о себе:
“Мы сваливать не в праве
Вину свою на жизнь.
Кто едет, тот и правит,
Поехал – так держись!
Я повода оставил,
Смотрю другим вослед.
Вот ехал бы и правил
Да мне дороги нет…”
Любой человек сам строит свою жизнь. О мужчине хныкать не пристало. И не нужно опять повторять уже давно сказанное. Отбивает уважение к поэту.