Пляска смерти

Рубрика в газете: Без купюр, № 2021 / 18, 12.05.2021, автор: Ильдар САФУАНОВ

Пьеса Оскара Уайльда «Саломея», пожалуй, была рассчитана для постановки на сцене. Вероятно, именно поэтому написал её автор по-французски: ведь в Англии спектакли с библейскими персонажами были запрещены. С другой стороны, по мнению некоторых критиков, именно использование чужого языка привело к обеднённости и упрощению лексики пьесы, к повторам и длиннотам.
Тем не менее, пьеса многократно ставилась различными режиссёрами, как правило, без купюр. Связано это, скорее всего, с тем, что формат этой одноактной пьесы хорошо подходит к современным требованиям – текст рассчитан как раз на полтора-два часа сценического действия.
Молодой режиссёр Гульназ Балпеисова также храбро взялась ставить это произведение без сокращений. Дотошно сохранены все действующие лица, так что у художника по костюмам Марии Бутусовой (она же подготовила и сценографию) появилась возможность показать свои разнообразные знания и умения. Скажем, форма солдат напоминает в самом деле форму воинов Римской империи, если не считать современных сапог на длинной шнуровке и с резиновыми подошвами типа «Коммандос». Один из солдат держит в руке клюшку для гольфа, неподалёку и мячик лежит.

Паж Иродиады (Ирина Смирнова) – в одежде эпохи Возрождения, с кружевным воротником типа «мельничный жёрнов». Пророк Иоканаан (Денис Бондаренко), наоборот, одет без излишней роскоши – в чёрных шароварах и такого же цвета пиджачке, и единственный из действующих лиц ходит по сцене босиком.
Самый яркий персонаж в дебюте спектакля – Молодой Сириец, начальник стражи (Николай Романовский). Он одет в нечто вроде туники с полностью открытыми руками. Особенно выделяется его грим – с подведёнными глазами и нарисованными бровями, с зализанными волосами, напоминает он обликом некоторых театральных героев времён Евгения Вахтангова – например, Эрика Четырнадцатого в исполнении Михаила Чехова.
Целомудренно, в белые одежды облачена Саломея (Мария Бердинских) – непохожа она здесь на жестокую соблазнительницу, как в традиционных постановках.
После самоубийства начальника стражи на сцене появляются отчим и мать заглавной героини – тетрарх (правитель) Иудеи Ирод Антипа (Максим Севриновский) с женой Иродиадой (Ольга Тумайкина), и поначалу возникает ощущение, что они прибежали с площадки, где снимался сериал из жизни «братков» и где они играли главаря криминальной группировки с его спутницей. Ирод и ведёт себя, как суровый, но справедливый «крёстный отец» гангстеров (кстати, одну из экранизаций «Саломеи» не так уж давно поставил Аль Пачино и сыграл как раз Ирода). В одежде тетрарха и его жены преобладают багровые тона. Правда, поверх кумачовой рубахи на Ироде – светлый сюртук с малиновой подкладкой. Расклешённые брюки и сапожки «челси» завершают внешний образ.
Возможно, героям трагедии жарко, и поэтому сцена по краям уставлена вентиляторами.
Ведёт себя правитель Иудеи ухарски, снимает сюртук, срывает с себя и рубаху и первым пускается в пляс, прежде чем просить об этом падчерицу.
Довольно степенно выстроен ключевой эпизод – танец Саломеи. Сначала рабыни оборачивают её в семь покрывал, потом она сама, наоборот, разворачивает полотна и, оставшись в белой сорочке, просто кружится на месте. Таким образом, актрисе не пришлось изощряться в искусстве страстного танца, и в целом её игре, на наш взгляд, пока недостаёт страсти. Тем более удивительно, что Молодой Сириец настолько безумно увлечён юной героиней, что даже после своей смерти пару раз порывается вернуться на сцену (в первый раз – после того, как Ирод объявляет, что своей властью запрещает воскрешать людей).
Усекновение главы Иоканаана (также известного как Иоанн Креститель, или Предтеча) показано в условной манере: палач размахивает мечом за его спиной, а потом пророк просто кладёт свою голову с окровавленным лицом на блестящий поднос и выслушивает речи Саломеи.
Луна над скошенным серым задником окрашивается в багровый цвет, а в финале сцена окутывается тьмой, и выступают звёзды.
Заслуживает уважения смелая попытка молодого режиссёра взяться за воплощение трудной для постановки пьесы. Несмотря на некоторые непонятные детали (эклектика в костюмах и реквизите, некоторая зажатость главной героини, затянутость в сцене, где Ирод безуспешно уговаривает Саломею отказаться от обезглавливания Иоканаана), думается, что суть содержания классического произведения в целом верно понята режиссёром и актёрами и старательно выражена в спектакле.