Пора подсчитывать грехи

Рубрика в газете: Шанс есть, № 2021 / 7, 25.02.2021, автор: Анатолий ОМЕЛЬЧУК (Г. ТЮМЕНЬ)

Одна из главных идей тюменского подвижника Анатолия Омельчука состоит в том, что Сибирь – последний шанс неразумного человечества. Что за этим стоит?


– Сибирь, – утверждает мой собеседник, – во-первых, прародина человечества, сибирская колыбель землян. Один из моих самых любимых героев – якутский археолог Юрий Мочанов стопроцентно это ещё не доказал, но, уверен, докажут его ученики и последователи. Место это на Диринг-Юряхе, в самом загадочном по красоте месте планеты – Ленских Столбах.
Сама Сибирь юна и неосторожна, как целомудренная девушка, но учит смелой мудрости.
Я не знаю, как сформулирована Творцом планетарная миссия Сибири. Но знаю очевидно, что у Сибири – особая миссия на планете. Полагаю, спасительная: Сибирь, если потребуется, спасёт и Россию, и человечество.
– Все ваши книги объединяет мысль «Чудо человека на Земле. Ты существуешь на этой земле как чудо». 2020 год изменил ли что-то в вашем представлении о судьбах человека?
– Что мы видим перед вызовом пандемии? Мир притормозил. Сумасшедший бег резко приостановлен. Стремление вперёд уткнулось в твёрдую стену. Чем жил мир? Идеей движения и непременно – вперёд. Какие термины определяли стимулы человечества? Развитие. Рост. Прибыль. Выгода. Прогресс. Идеей прогресса освящены все виды человеческой деятельности. Выше! Быстрее! Дальше! Вперёд! Наука. Бизнес. Экономика. Спорт. Преступность. Финансы. Больше! – больше!! – больше!!!
Кроме одного вида человеческой деятельности. Творчества. Творчество не знает прогресса. Наскальный рисунок и шедевр Модильяни, образы Шекспира и Чайковского – равноценны и единовременны. Творчество знает только совершенство и стремление к совершенствованию. Но совершенствование – это не «вперёд». Это вглубь.

Мне нечего предложить посткарантинному человечеству. Но, сдаётся, альтернатива развитию всё-таки есть: совершенствование. На примере обычной человеческой жизни: что есть путь развития вперёд? Только смерть. Развитие и прогресс для человечества – неизбежная смерть. Но мы же не желаем этого родному человечеству? А если поискать альтернативу в копилке нажитых и обретённых человечеством ценностей? Притормозили? Остановиться. Оглянуться. Творчески осмыслить. Безумное стадо, стремительно бегущее в неизбежную пропасть? Или бездна – наше спасение? Что нам пророчил первый русский поэт великий Михайло Ломоносов?
«Открылась бездна, звёзд полна;
Звёздам числа нет, бездне дна.
Спасительная звёздная бездна».
У меня есть книга «Високосный год». Это 2012 год, когда объявлялся очередной конец света. Может, его передвинули? Нынешний високосный год тоже похож на его планетарную репетицию. Есть о чём глубоко, сдерживая предсмертный кашель, задуматься.
Под оголтелое улюлюканье похоронили коммунизм, безумный капитализм на издыхании, либерализм вырождается, консерватизм преследуется как архаика, христианские ценности, сдаётся, порушены окончательно.
Человечеству нечем жить. Это не кризис идей, не кризис мировоззрений, не экономический кризис, а всё вместе – кризис человечества. Похоже, у человечества сегодня нет формулы: как будем жить дальше. Как получится – если получится.
Может, Китай что-нибудь придумает. Хочешь жить по китайской формуле?
Мы, моё великолепное поколение, уходим вовремя. Видимо, всё же Бог есть: он выделяет человеку исключительно и именно то время, которое ему по душе. Родное время. Ведь и время мы можем любить, как любим родное место. Наверное, об этом моя книга «Какая красивая эпоха!» − 100 интервью с сотней моих симпатично талантливых современников. Да и книга «Ваш современник по человечеству», кажется, об этом. Божественно справедливо – каждому своё время.
– Вы не раз говорили о себе как о человеке реки, а одна из главных ваших книг называется «Река возвращается». Куда и зачем возвращаются реки?
– Возможно, великодушно допускаю, что я, написавший 47 книг, автор всего одной, единственной книжки. Именно этой. Я очень трепетно отношусь к знакам препинания. Ко всем. У меня с ними, если не интимные, то индивидуальные – в грамматические нормы не укладывающиеся – отношения. Особенно мне льстит моё собственное открытие: отсутствие точки.
река возвращается
– Какую из 47 созданных вами книг вы считаете главной и почему?
– Мой любимый Андрей Платонов гениально заповедовал: «Пиши каждую строчку как последнюю».
Заканчивался мой седьмой десяток лет, и я себе сказал: хватит утруждать читателей и переводить сосновые боры. Недели три сам себе верил. Потом – год за годом – написалось ещё пять книг. Я что, должен был сделать аборт? Я книг не пишу, я их рожаю, точнее, – они у меня родятся.
Главных и любимых не выделю. Но в этом голу переиздал книгу «Река возвращается», полный вариант. От большей полноты она, наверное, стала слабее, но всё как у полноводной реки: течение послабее – воды помощнее.
Именно благодаря этой книжке я сам себе поверил, что я настоящий писатель, не член Союза, а коллега по детству-отрочеству-юности Толстому, Чехову, Гарину-Михайловскому и даже Максиму Горькому.
Мне как-то признался один сибирский родственник после чтения «Реки возвращается»:
“Ревел. Читал – ревел от души. Толя, да это же я, а не ты”.
Суровый человек, таёжник, рыбак, жизнь несладкая.
Но в этом, может, сыромятная правда писательства: написать не точно и красиво, а чтобы другая душа напряглась, вздрогнула, растревожилась и пуще того: уревелась.
Назову единственную свою поэтическую книжку, издал её в 60 лет – «Я целую твой голос».
Издал сдуру, задним числом. Никогда не считал себя поэтом, рифмовать не умею, к священной миссии поэтического цеха никакого отношения не имею. Это то, что пролилось, как нечаянные слёзы, написалось само, произошло. Звонит однажды старый профессор :
− Омельчук – это твои?
И наизусть:
«Уже не пишутся стихи.
Уже не жду звонка и чуда.
И чисто вымыта посуда.
Пора подсчитывать грехи.
Что-то же нашёл?»
И вспомню книгу рассказов «Рисунок ветра на воде» с моими любимыми картинками всей жизни.
– Вы утверждаете, что под конец жизни вам удалось перейти из общего хаоса в хаос собственный. Изменило ли это ваше представление о литературе?
– Я всё чаще задумываюсь, почему в моей жизни литература играла такую большую роль. Удивляюсь, но не отступаю. Литература не только осмысляет человекочеловечество, она может уберечь его от окончательной гибели. Спасти. Та настоящая литература, которая не поддаётся интеллектуальным алгоритмам, а создаётся по божественному произволу вдохновенного творчества. Шанс есть.

Беседу вела Наталья Дворцова

 

Полный текст беседы с Анатолием Омельчуком читайте в первом номере журнала «Мир Севера» за этот год (журнал выпускает наша редакция).

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.