ТУГИЕ УЗЛЫ
Рубрика в газете: Литературные силуэты, № 2019 / 26, 12.07.2019, автор: Александр БАЛТИН
1
Многое вместилось в жизненный «Кузовок» И.Соколова-Микитова – и осенние листья памяти, и нежные запахи родной земли, и пёстрые ленточки надежды.
О! Соколов-Микитов, как мало кто умел слушать звуки родной земли, в каждом перезвоне ручья угадывая таинственную речь; мог узреть в коре древесной неведомый алфавит.
«Елень», и «Голубые дни», и «Северные рассказы» – всё исполнено меры, и того такта, с которым только и можно касаться родного, заповедного.
И ведь живёт поэзия прозы, дышит лёгкостью и элегичностью, когда фраза каждая (ну взять хоть рассказ «Лес осенью») – точно строчка стихотворения, и выпевается плавно, и словно поблёскивает не зримо рифмой: «От дерева к дереву протянулись тонкие серебристые нити лёгкой паутины…»
И дальше – выписывать можно, наслаждаясь плавной ладностью, и тихими тонами красоты.
2
Дети чисты – им нужна и чистота, идущая от мира. Рассказы Бианки пронизаны разною чистотою: солнечной, грустной, осенней, щемящей, доброй…
Рассказы Бианки, выросшие из «Лесной газеты», из ежедневных её выпусков, выпукло освещавших круги природы, выровнялись в стройный ряд эпоса – для деток.
Ибо дети, будучи чисты, нуждаются в чистоте мира, и Бианки один из немногих писателей, кто сумел подарить её им…
3
Возможно, мир – это вариант библиотеки.
Возможно, это мечта книжного человека; но, в конечном итоге, где ещё таится мудрость, как не в миллионах томов… по крайней мере в каком-то их количестве.
Екатерина Гениева, долгое время возглавлявшая одно из крупнейших собраний книг – Библиотеку иностранной литературы – знала это лучше, чем кто бы то ни было другой.
Она была филологом, литературоведом, и тема Джойса, не особенно приветствовавшаяся в советские времена, разрабатывалась ею, как драгоценная жила, как значительные копи, сулившие богатство, духовное, конечно .
Английская проза была её второй родиной: она писала о Диккенсе и Бронте, Джейн Остин и В. Вулф, и, переходя жёстко означенные границы филологии, писала ярко и поэтично, выстраивая образные миры высокого качества.
Её труды, как директора библиотеки, столько раз отмечались и награждались, что писать что-то ещё было бы лишним.
Остаётся просто констатировать – была такая яркая звёздочка: Екатерина Гениева.
4
Сказ, витая, сказовая манера, отчасти идущая от Лескова, в чём-то отмеченная Достоевским позволяли Малышкину так выпукло, чётко, грубо передавать атмосферу захолустья, что и страх существования в нём превращался в поэзию.
Реалии обстановки пестры, как лоскутное одеяло, а речевые характеристики персонажей созидают их образы не в меньшей степени, чем авторская речь.
Пыль захолустья, серость перспектив – или отсутствие оных; заборы кривые, лает кабыздох…
Потом последовала повесть «Падение Даира», воспринятая современниками во многом, как литературное новаторство: документы, включённые в повесть (было ли это до знаменитых монтажей Дос Пассоса?), пламенели алыми письменами, а сводки штаба звучали как эпос современности; да и сама повесть всею яркостью порыва слишком отлична от захолустного повествования ранних текстов.
И тема всеобщности, огромности масс, растворения человеческой капли в океане прописана в повести почти с сакральной силой.
5
Конфликт между сыном Фёдором, комсомольцем, передовым колхозником, и родителями его, на дух не признающими колхозной жизни, затягивается туго; и крепкий, сочный язык Тендрякова подчёркивает все нюансы узла.
В. Тендряков писал остро-конфликтные повести, и недаром одна из них так и называется: «Тугой узел».
Узлы старого необходимо развязывать, чтобы завязались узлы новой жизни.
Деревенские устои трещат, и никто из крестьян не уверен, что им предложат лучшие формы существования.
Никто и не предлагал.
Тендряков писал энциклопедию новой жизни; будучи по отзыву, скажем, Нагибина, человеком тяжёлым, уверенным в своём мессианстве, он чувствовал разные пласты языка с чуткостью природной одарённости, ибо сделанное им было подлинным: без конъюнктурных интриг и такого распространённого ныне литературного делячества.
Тендряков отображал мир в той мере, в какой он доступен отображению, а гладкость и бесконфликтность также чужды реальности, как редко встречается счастливая жизнь.
…Тендряков умер внезапно, будучи здоровяком, ничем не болея – и унёс с собою гроздь неузнанных миром повестей.
Гроздь повестей с собой унес,
Чем критика довел до слез.
А название “Тупые узлы” много лучше. Соответствует избранной тематике и разработанной автором теме.
Автор, В. Соснора умер. Сочиняй срочно что-нибудь философичное.
Густой внутренний луч третичного остракизма… И пошел, и пошел.
Он знал так много разных слов,
Что навязал тугих узлов.