ВОКРУГ ПЕНСИЙ – БЛЕСК И НИЩЕТА РЕФОРМ
Рубрика в газете: Это волнует всех, № 2018 / 26, 13.07.2018, автор: Сергей РЮТИН
Пенсионных «реформ» за 30 минувших лет было уже по крайней мере двадцать, если не более. Но тема весьма острая, попробуем проиллюстрировать её только на основе публицистических ссылок и общественных реакций.
Экономист и директор Научно-исследовательского финансового института Министерства финансов Российской Федерации (НИФИ) Владимир Назаров формулировал азы пенсионной реформы в течение восьми лет – его публикации выходили в «Ведомостях» и «Вопросах экономики», его выступления звучали в фонде Науманна и на Чтениях Адама Смита. Основной рефрен его аналитики – социальное государство в кризисе и постепенно отмирает, и самое слабое звено этого государства – именно пенсионная система. Как же перейти от страхования долголетия к страхованию от бедности? На этот вопрос Назаров попытался дать ответ в брошюре «Мир и дух проектного капитализма». Издание датировано 2014-м годом, но в связи с остротой темы требует внимательного прочтения именно сейчас. Кроме того, Владимир Назаров стал спикером ряда популярных телепередач и даже радио «Свобода», где его голос пытались заглушить ведущие методом банального перебивания (какая ирония!), но формат таких интервью вообще не даёт ознакомиться с глубокими идеями, а с идеями реформатора и подавно. Итак, слово автору:
«После Второй мировой войны расходы на классические пенсионные системы выросли как грибы после дождя: у правительств развитых стран появились желание и возможность нарастить социальные обязательства. …В мире с растущей продолжительностью жизни, старением населения, расширением возможностей для самостоятельного формирования сбережений классическая распределительная система становится скорее тормозом развития общества, чем гарантией обеспеченной старости. Классическая пенсионная система должна быть постепенно реформирована (или она рухнет в неуправляемом режиме под весом необеспеченных обязательств), так как она не вписывается в параметры развития постиндустриального общества.»
Пенсионная система – это следствие расширения бюрократии (в СССР она именовалась «номенклатурой»), в качестве такового привела к ещё большей зависимости граждан от потестарных структур, а в СССР к их полному подчинению. И в РФ пенсионеры предпочитают всегда в своём подавляющем большинстве одобрять решения режима – даже не из-за страха, а по причине полной «вписанности» в этот режим. Собственно, пенсия – это рабство, непонятна только принадлежность сего, но это детали. Пенсия в совке была минимальной для выживания – и выдавали её принудительно – никто, конечно, от денег не отказывался, но пособия стали чем-то сродни принудительному же «образованию» – ещё одной химере нового времени. От жуткой и всегда тоталитарной школы отказаться было невозможно. Но процитируем ёмкий текст Назарова из его брошюры:
«Лучшая аналогия для современной школы или вуза – тюрьма. Конечно, порой школа не является средоточием социального зла: и сейчас попадаются успешные директора, талантливые и отзывчивые преподаватели, дружные классы и интересные учебники. Однако и тюрьма, и школа остаются местами лишения свободы. Только тюрьма лишает свободы тех, кто в чём-то провинился перед властью или обществом, а в школе лишают свободы невиновных детей, прикрываясь рассуждениями об их благе. Как точно отметил австрийский философ Иван Иллич: «Школьные годы превращаются в «посещение ради посещения»: подневольное пребывание в обществе учителей во имя сомнительного удовольствия и дальше пребывать в этой компании». Сейчас официальное образование носит ярко выраженный ритуальный характер. Система образования служит не только образовательным, но и политическим целям. Одна из причин, по которым обязательная часть обучения занимает 10–11 лет, – необходимость «промывать» мозги детям в течение длительного времени. За эти десять лет независимо от интересов и стремлений ребёнка его заставляют потреблять огромное количество лишней информации. Как известно, всё, что выучено насильно, быстро забывается, в отличие от действительно нужного и зачастую познаваемого вне школы».
Пожалуй, про школу у Назарова написано лучше всего – прямо «шкурой» прочувствовано. Пенсия – абстракция, роль «пенсионных фондов» в коррупционных схемах не раскрыта. И ни слова про армию в этой брошюре. Правда, есть глава про здравоохранение как последний оплот социализма. Хотя в целом диагноз «отмирания государства» поставлен. Государства социального и государства национального: национал-социального, а оно такое после 1945 года везде с вариациями. В тех же США после 1964 года – социализм возрастал помноженный на патриотизм со всеми его «Актами». Так что разница между автократиями и демократиями в методах, но не в сути. Но это к слову.
В главе «Отмирание государства» Назаров пишет в частности: «Процесс ослабления национальных «социальных» государств будет сопровождаться ожесточённой борьбой и кризисами».
А что планировал теоретик реформ Егор Гайдар по пенсионному вопросу? В изложении популярного блогера, выступающего в ЖЖ под ником a-nalgin, Гайдар «… как раз сожалел об одной, но главной своей ошибке. О том, что поддался «давлению обстоятельств» и не сумел в начале 1990-х провести приватизацию, как надо. А надо было, по его замыслу, всю государственную собственность приватизировать в пользу Пенсионного фонда и не такими бешеными темпами, как это произошло на деле. То есть либерал-людоед, прославившийся мемом про не вписавшихся в рынок, на самом деле настаивал, чтобы приватизация была осуществлена в пользу тех, кто эту общенародную собственность создавал на протяжении 70 лет. Но на практике в приватизационные процессы сильно вмешались «красные директора», увидевшие в этом возможность через статус обрести капитал».
Идеи Гайдара изложил в своей книге предприниматель и популяризатор Михаил Сарин. Книга вышла в петербургском издательстве «Норма» в 2016 году – «Краткая история власти и собственности в мире и России». Довольно претенциозно, но автор даёт краткий компендиум письменных трудов Гайдара. В частности, нас сейчас интересует пенсия – и на стр. 118 у Сарина читаем: «…Российские власти, столкнувшись с резким падением цен на нефть в 2014 году и трудностями исполнения бюджета, по сути, принесли накопительную пенсионную систему в жертву. На социально взрывоопасное повышение пенсионного возраста, который в России один из самых низких в мире, они не идут». Опубликовано в 2016 году!
Не прошло двух лет как «они» на это пошли. Причём разницу между накопительной и страховой пенсией поймёт не всякий, а вот повышение возраста уже спровоцировало психическую гражданскую войну, ибо мгновенно людей разделили «привилегией» по годам рождения.
Гайдар ссылался на абстрактный европейский и мировой опыт, Сарин его цитировал творчески, блогер из ЖЖ указывал на принципиальную позицию. Но есть и политические противники мёртвого уже Гайдара, кои указывают на его коммунистическую и номенклатурную сущность. Это, в частности, Андрей Илларионов, обвиняющий бывшего в 1992 году и.о. премьера вообще во всех неудачах РФ. Сам Илларионов забывает, видимо, что служил советником президента в нулевых. Итак, Назаров – либертарианец, Илларионов – либертарианец. Но Назаров апологет Гайдара, а Илларионов противник. И формально последний сейчас не имеет отношения к текущему режиму.
Возраст повысили, и нет гарантии, что в дальнейшем пенсии совсем не отменят под очередной хитрой формулировкой.
На самом деле СССР не являлся социальным государством – до 1960-х годов крестьянам-колхозникам пенсий вообще не платили. После платили по минимуму. Пенсии рабочим были также на пределе выживания. Номенклатура пользовалась всеми благами – но это напоминало феодализм. Кстати, пенсии платит в идеале не «государство» (от государя по этимологии), а сам работающий имеет свою долю в собственности и получает её в виде ренты, например (это в идеале). Так, недавно возникла идея безусловного дохода – при всей своей «социалистичности» данный подход изменил бы политическую структуру на раз, ибо позволил бы уходить в отставку тем же мелким служащим намного ранее пенсионного возраста и заниматься чем угодно, например, дачными участками или же частным предпринимательством, бездельем, наконец. Люди не зависели бы от системы. Идею пресекли на корню – она как раз опасна для правящей номенклатуры. Всё осталось по-прежнему, и власть опять «реформирует» социалку. Вообще, сам термин «реформа» использовался агитпропом СССР весьма активно – школа, образование в целом, различные отрасли промышленности, сельское хозяйство, армия, органы правопорядка – находились перманентно под управлением данной химеры. Что такое сия «реформа» никто не понял до сих пор. Но возраст повысили. А СССР уже нет – лет как 30 примерно. Реформировали.
Во что? В то же самое. Но хуже.
В остросатирическом произведении Кристофера Бакли Boomsday (в русском переводе – «День бумеранга») описывается гипотетическая реформа, в результате которой в целях сокращения дефицита бюджета пенсионерам предлагают добровольную эвтаназию – льготы до того повысят, определённая сумма будет выплачена наследникам. По мере обсуждения темы в Конгрессе возраст всё повышают и повышают – в конце концов наступает очередной политический кризис, но тема вброшена. Изначально её пытаются использовать как чисто провокативный механизм – для привлечения внимания. Неожиданно идея находит множество сторонников – и вал уже не остановить. Разумеется, в условиях США десятки групп специальных интересов пытаются лоббировать собственные права.
В условиях РФ эвтаназии подверглись остатки социальной сферы как таковой. Наряду с повышением налогов и коммунальных платежей новая возрастная планка вовсе не решит проблемы бюджета, а только усугубит их ещё больше. Но, скорее всего, это приведёт к примитивизации производственной структуры в целом, дальнейшему утеканию капиталов (интеллектуальных в том числе) и психической нестабильности общества.
«Пенсионные» споры проходят на фоне Чемпионата мира по футболу, митинги социального протеста официально запрещены на этот период в ряде городов. В стране-хозяйке предыдущего Чемпионата – Бразилии – в 2014 году проходили массовые митинги против коррупции и президента Дилмы Русеф и, собственно, против самого футбола, ибо протестующие считали неуместным проведение дорогостоящих мероприятий на фоне растущего политического кризиса. Репортажи из Бразилии были на экранах всего мира. И они добились отставки Русеф и реальных перемен. Либертарианское движение там стало чуть ли не сильнейшим в мире. И футбол бразильцы фетишем более не считали.
«Блеск и нищета реформ» – название картины в стиле поп-арт немецкого художника Конрада Клапхека (Клафека), на которой изображён игрушечный бульдозер с отвалом, прикреплённым спереди одним винтом.
Противно то, что правительство двинуло свою пенсионную реформу в период всеобщего футбольного ажиотажа и разгара отпускного сезона – народ, мол, не успеет осознать. Что ещё придумают эти затейники, чтобы наполнить оскудевший пенсионный фонд? В связи с этим анекдот: “Госдума собирается принять закон, разрешающий всем пенсионерам переходить улицу на красный свет. Авторы законопроекта подсчитали, что ежегодная экономия бюджета составит несколько десятков миллиардов рублей”.
Сергей, цитирую вас:
“…в целом диагноз «отмирания государства» поставлен”, – в связи с работой В. С. Назарова…
Это не отмирание, это загнивание. Совершенно разные вещи. То, что это загнивание, это хорошо заметно уже из одних только слов Назарова, приведённых вами: «Процесс ослабления национальных «социальных» государств будет сопровождаться ожесточённой борьбой и кризисами». Ну, приглядитесь повнимательней, подумайте… Назаров ошибочно это загнивание государств называет отмиранием. Буржуазный парламентаризм отмереть не может, как и всякий паразит, он может быть только уничтожен. Отмирать будет в будущем (если, конечно, история дойдёт до этого) власть не меньшинства народа, которая сегодня как раз и загнивает, а большинства, которой сегодня пока что не наблюдается и которая начинается не с представительной демократии, а с прямой. – Ну, это же азы открытий, в своё время совершённых титанами науки об обществе. И наша сегодняшняя жизнь, как и вчерашняя, каждый день подтверждает нам истинность этого открытия, по крайней мере именно истинность не отмирания, а загнивания государства.