КАКАЯ ПОЛИТИКА БЕЗ ЭРОТИКИ

№ 2008 / 37, 23.02.2015

Если следить за официальной прессой, то складывается впечатление, будто сегодня в литературе главный враг хорошего – это Владимир Сорокин. Кто с ним только не борется. Если следить за официальной прессой, то складывается впечатление, будто сегодня в литературе главный враг хорошего – это Владимир Сорокин. Кто с ним только не борется. Так, нынешний руководитель Федерального агентства по делам молодёжи Василий Якеменко в свою бытность лидером прокремлёвского молодёжного движения «Идущие вместе» пытался сначала организовать акцию публичного сжигания романа писателя «Голубое сало», а потом хотел предложить старшему поколению бесплатно обменять сорокинские сочинения на фронтовую прозу Бориса Васильева. Затем уже патриоты потребовали отменить в Большом театре премьеру оперы «Дети Розенталя», либретто для которой написал всё тот же Сорокин. Но тогда писателя защитил правительственный чиновник Михаил Швыдкой. Ещё одну попытку заклеймить Сорокина и вышвырнуть его из современного культурного пространства где-то год назад предприняло окружение одного из главных политтехнологов страны Глеба Павловского (я имею в виду прежде всего Максима Кононенко, сочинившего на сорокинский роман «День опричника» свою книгу-пародию «День отличника»).
А Сорокину хоть бы хны. Единственное, он теперь ошивается не в издательстве у Игоря Захарова, а завязал роман с другой фирмой, отдав рукопись нового романа «Сахарный Кремль» «АСТу».
По жанру «Сахарный Кремль» – это, конечно, антиутопия. Структурно книга состоит из пятнадцати новелл. Причём каждая новелла написана в своём особом стиле. Писатель сознательно пошёл на гремучую смесь, соединив в одном сборнике деревенские ноты с производственными конфликтами, андеграунд – с реализмом, концептуализм – с конструктивизмом, короче, смешав в одну кучу всё, что только возможно. Главная мысль Сорокина: всё идёт к заморозкам. Грядёт Великая Русская Стена.
Как это ни парадоксально, но я думаю, что именно «Сахарный Кремль» одинаково возлюбят и либералы, и державники, и коммунисты. Сойдутся все крайности. Каждое политическое движение найдёт в новом романе Сорокина своё. Но поскольку Сорокин всё-таки не политтехнолог, а художник, то он все свои размышления о тайной природе власти и все свои футурологические прогнозы сопроводил многочисленными красочными эротическими сценами.Вячеслав КАЛМЫКОВ