Изумляемся вместе с Александром Трапезниковым
№ 2011 / 47, 23.02.2015
Мне уже приходилось писать о духоподъёмных книгах Алины Чадаевой, исследующей наше прошлое, изучающей Великокняжеские и княжеские ветви династии Романовых. И вот – новая встреча, зримо воскрешающая опоры Державной России.
Всем бы такую Лествицу
 |
Мне уже приходилось писать о духоподъёмных книгах Алины Чадаевой, исследующей наше прошлое, изучающей Великокняжеские и княжеские ветви династии Романовых. И вот – новая встреча, зримо воскрешающая опоры Державной России. Кажется даже, что Российская история, в реальном времени уходя всё дальше и дальше, вдруг обретает законы обратной перспективы, как на иконах, и видится всё яснее, становится ближе и роднее. Благодаря таким редким писателям, как Алина Чадаева. Её книга «Лествица Великой княгини Елизаветы Фёдоровны» посвящена святой мученице, основательнице Марфо-Мариинской Обители в Москве, сброшенной большевиками живой в Алапаевскую шахту в 1918 году. Потом туда ещё и гранаты побросали, но они не разорвались. Так и лежали рядом с умирающими Великой княгиней и её келейницей Варварой. А они, связанные, избитые и обруганные, продолжали петь слабыми голосами: «Спаси, Господи, люди Твоя…». Следователь при адмирале Колчаке, освободившем Алапаевск от красных извергов, Николай Соколов обнаружил на груди убиенной икону Спасителя с надписью на обороте: «Вербная суббота 13 апреля 1891 года». Дата принятия Елизаветой Фёдоровной Православной веры.
Ныне тела этих святых новомучениц покоятся в средостении Земли, в Иерусалиме, у подножия Елеонской горы, в храме св. Марии Магдалины. За несколько месяцев до казни Елизавета Фёдоровна написала несколько писем своему другу – графине Александре Олсуфьевой. Два из них сохранились, они приводятся в книге Чадаевой. «…Сегодня я имела безграничное утешение молиться и присутствовать на Божественной службе, когда наш Патриарх давал благословение. Святой Кремль с заметными следами этих печальных дней, был мне дороже, чем когда бы то ни было, и я почувствовала, до какой степени Православная Церковь является настоящей Церковью Господней. Я испытала такую глубокую жалость к России и к её детям, которые в настоящее время не знают, что творят. РАЗВЕ ЭТО НЕ БОЛЬНОЙ РЕБЁНОК, КОТОРОГО МЫ ЛЮБИМ ВО СТО РАЗ БОЛЬШЕ ВО ВРЕМЯ ЕГО БОЛЕЗНИ, ЧЕМ КОГДА ОН ВЕСЕЛ И ЗДОРОВ? ХОТЕЛОСЬ БЫ ПОНЕСТИ ЕГО СТРАДАНИЯ, научить его терпению, помочь ему. Вот что я чувствую каждый день. Но Бог в Библии показывает, как Он прощал Свой РАСКАЯВШИЙСЯ народ и снова даровал ему благословенную силу». Вот какие милость, снисхождение и прощение своих будущих палачей проявляются в этих словах Великой княгини. Какое душевное состояние истинной православной христианки. А я бы, честно говоря, взялся бы за пулемёт и уничтожал хамов до последнего патрона. Но, наверное, время моего христианского смирения и терпимости ещё не пришло.
Далее автор пишет: «В те немыслимые дни и годы молитвенное Материнство Елизаветы Фёдоровны простёрлось на всю больную Русь. Да только болезнь-то была вызвана эпидемией всеобщей одержимости. Повторилась коллизия, предначертанная А.С. Пушкиным в его «маленькой» – вселенской – трагедии «Пир во время чумы». Мимо застолья пирующих провозят и провозят умерших. Входит священник. Ремарка: «старый». Он-то понимает, что мир в буквальном значении слова – взбесился, что попраны все нравственные основы человека (как и сейчас. – А.Т.)… Пытается остановить безумие. Чем? – вразумлением.
Безбожный пир, безбожные безумцы! Вы пиршеством и песнями разврата Ругаетесь над мрачной тишиной. Когда бы стариков и жён моленья Не освятили общей, смертной ямы, – Подумать мог бы я, что нынче бесы Погибший дух безбожника терзают И в тьму кромешную тащАт со смехом. |
– «Но проклят будь, кто за тобой пойдёт!» – на вразумления отвечает Председатель. «Председатель» – чего? – мрачного веселья у «бездны на краю»? Воинства сатанинских сил? Пушкин! – не видит выхода. «Старый священник» – олицетворение веры и мудрости – изгнан и уходит восвояси».
Вот и ныне мне отчего-то видится та же картина, не только в «модернизирующейся» России, облепленной хохочущими и пирующими телевизионными бесами, но и во вселенском масштабе. Толпы обезумевших арабов, терзающих Каддафи, зловещая улыбка негра Обамы с бомбой под мышкой, тонущая и горящая от своей толерантности Европа, золотые щупальца олигархов-абрамовичей-прохоровых – наследников Якоба Шиффа, устроителей Нового Вавилона. Последние времена, одним словом.
Постскриптум. Однажды Елизавета Фёдоровна в сопровождении казначеи Марфо-Мариинской Обители вошла в один из притонов Хитровки. Её глазам представилась следующая картина: несколько грязных бродяг сидело за столом с бутылкой водки и играло в карты. Среди них, подперев голову руками и устремив куда-то в пространство свой взгляд, сидел мужчина. Она обратилась к нему со словами: «Добрый человек…» В ответ сразу же раздалось: «Какой он добрый, это последний вор и негодяй!» Но Великая княгиня, не обратив внимания на такую аттестацию, сказала ему, что её мешок, где находились деньги и вещи для раздачи бедным, очень тяжёл, и она просит помочь ей донести его до Марфо-Мариинской Обители.
Бродяга сразу же поднялся и сказал, что немедленно исполнит её просьбу… Все стали говорить Великой княгине, что по дороге он продаст содержимое мешка, а деньги пропьёт. Но она была непреклонна. Она передала ему свою ношу и не спеша направилась в свою Обитель. Когда она пришла туда, ей сказали, что какой-то незнакомец принёс её мешок… Накормленный сёстрами, бродяга обратился к Великой княгине с просьбой взять его на работу. Елизавета Фёдоровна назначила его помощником садовника. С тех пор он совершенно переменился: перестал пить и стал усердно посещать храм Божий. Эта история преображения человека, казалось бы, безвозвратно погибшего, подтверждает мысль великой Матушки о том, что Образ Божий, запечатлённый в каждом из людей, не может затмиться полностью и навсегда… Нет, русские люди ещё не спились, не изворовались и не исподличались окончательно. Могут подняться и преобразиться. Было бы только побольше таких Матушек и Лествиц для каждого. А то всё Сванидзе да Сванидзе, всё тянут за собой. А у них путь один – в бездну кромешную.
Страшная шпажка критика
 |
В сборник Александра Неверова «Штрихи к пейзажу» (издательство «Золотая аллея») вошли рецензии и статьи, опубликованные за последние десять лет большей частью в «Труде» и «Литературной газете». Многие из них я читал раньше. Это в основном отклики на прозаические и критические книги, а также относящиеся к литературе non fiction. Кроме того, в сборник включены заметки автора о литературных премиях и некоторых телевизионных проектах, связанных также со словесностью.
Книга не для массового читателя, а для специалистов-профессионалов, работающих в издательствах, журналах и газетах. Чтобы знать, кто есть кто в литературном мире и с чем их есть. Да ещё, наверное, интересна будет самим «героям» этих статей. Кому же не лестно, когда о тебе пишет столь досточтимый критик, награждённый к тому же Почётным знаком «За заслуги перед профессиональным сообществом» Союза журналистов России. Нет, действительно, Александр Неверов искусный мастер этого публицистического жанра, опытный аналитик чужих произведений, свободно ориентируется в тех сферах, о которых судит в своих статьях. Только чересчур осторожный, на мой взгляд.
Маканина за его эпигонский и слабый роман про старика, подглядывающего лунными ночами за молоденькими девушками, слегка журит («Сильная проза – ёмкая, упругая… Вот только сексуально-озабоченный главный герой выглядит здесь фигурой явно чужеродной»), когда надо бы бить за такую глупую «лолитскую» прозу под дых. Киреева за его явно больные и некрофильские «Семь великих смертей» жалеет («…в логике автору не откажешь. Как и в свежести взгляда на его великих героев»), хотя видно же, что самому автору, пятьдесят лет пребывающему в перманентном унынии и пессимизме, давно пора в клинику, лечиться от разных неврозов. Ну и так далее. Я думаю, что когда писались эти статьи, Неверов, служа в «Литературной газете», в какой-то степени зависел от литературного сообщества и литпроцесса. Вот и берёг своё реноме. А когда всегда испуганно оглядываешься по сторонам и держишь «ушки на макушке», резкой и справедливой критики, а именно такой она и должна быть, не получится. Так, половинка на серединку.
Постскриптум. Единственная острая рецензия получилась на «Морской лев» Сергея Вербицкого. Но кто такой этот «слагатель слов»? Финтифлюшка. Его и заколоть появившейся вдруг шпажкой не страшно.
Вот так сюрприз!
Несколько дней, как заворожённый, я находился под впечатлением книги Кристины Выборновой «Нейронная сеть «Колин» (издательство Игоря Балабанова). И не столько даже от её романа, хотя и он очень хорош, причудлив и волшебен, сколько от другой магии – не слов, а музыки. Дело в том, что книга издана оригинальным образом. К роману добавлена ещё и повесть «Связь между мирами», это аудио-книга на диске, помещённая в кармашек к обложке. Так, наверное, и стоит издавать произведения многогранных в своём таланте авторов, которые умеют не только сочинять тексты, но и слагать музыку. Технология сегодняшнего дня.
 |
А Кристина не только известный композитор, музыкант и поэт-песенник (её творения звучат в эфире радиостанций Европы, Австралии и США), но и сама замечательно нежно и трогательно исполняет их. Голос у неё берёт за душу. Это НЕЧТО, скажу я вам. А ещё она и аранжировщик, и художник, и сама читает свою повесть, да так, что заслушаешься. А когда видишь её чистое лицо с большими ясными глазами и обворожительной улыбкой на обложке книги (или на личном сайте, куда я не поленился заглянуть), то и вовсе хорошая оторопь берёт: откуда такие умные, красивые, скромные и чудесные девушки вдруг взяли и явились в наше совершенно не романтическое и не сказочное время? Долго размышлял, а потом понял. Да она же сама самая настоящая фея, случайно залетевшая к нам, то ли из прошлого, то ли из будущего. Теперь-то мне и стала понятна магия её слов, голоса, улыбки и музыки. Так и должно быть.
Но скажу немного о самом романе и повести. Не всё же об авторе сладко петь. Хотя о таком авторе петь своим хриплым голосом я бы не прекращал. Кристина знает толк в литературном мастерстве, не случайно закончила Литинститут, а это уже её четвертая книга. Она считается детской писательницей (так, по крайней мере, уверяет её сайт), но пишет, в основном, фантастическую прозу с элементами детектива. Жанр востребованный. Пишет остросюжетно, с мягкой иронией, в добром классическом русском стиле, без эпатажных изысков, но её произведения наполнены сказочными мирами. Пишет с оглядкой на психологию и философию, только они не выпирают из текста, а укладываются в подсознании читателя. Это, можно сказать, никакое не фэнтези, а вполне реалистические истории. Только… занесённые к нам каким-то ветром из будущих веков. Нет, не к нам, к фее, которая охотно делится ими с читателем. Феи все такие, отзывчиво-бескорыстные. А главное, все эти истории согреты яркими человеческими чувствами. Любовью, добротой, нежностью. Хотя и тревогой тоже. И грустью. Песни её, кстати, порой очень печальны.
В романе «Нейронная сеть…» отображён 22 век, где главная героиня, писательница Лидия Зотова, сотрудничает с фирмой-создателем компьютерных игр. Она разрабатывает сценарий игры-симулятора о жизни милиционера нашего времени. Это и есть майор Колин Розанов. А люди будущего могут входить в симуляцию и лично участвовать в его расследованиях. Я в технических подробностях мало что смыслю, но есть там какая-то нейронная сеть, которая визуализируется с помощью нанороботов (Чубайс отдыхает). Колин похож на человека во всём, но вот может ли он по-настоящему думать, чувствовать и принимать самостоятельные решения, как люди? Вопрос вопросов, из области психофизиологии и философии.
Повесть будет ещё покруче. Девушка Лина, окончив институт, разочаровывается в жизни. В Новогоднюю ночь ей снится, что она попадает в свою собственную Вселенную на планету «Лина». Но оказывается, что и в собственном мире – дождливом и мрачном – она может найти работу только помощником конюха. Реалии сегодняшней жизни. Да ещё вдобавок над местными жителями висит постоянный страх: где-то бродит сумасшедший чёрный маг Дамнозис. Его разыскивают полицейские белые маги, также не слишком «пушистые» и приятные. (А зачем надо было милицию в полицию переделывать? Суть-то не меняется. Я, по крайней мере, так воспринял эту аллегорию.) Но всё кончается хорошо, с сюрпризами для читателей.
Постскриптум. Но самым главным для меня сюрпризом (радостным), была встреча с творчеством Кристины Выборновой.
 |
Александр ТРАПЕЗНИКОВ
Добавить комментарий