Как таковой

№ 2014 / 42, 23.02.2015

Читая литературные газеты и журналы, заметил, что очень часто авторы используют словосочетание «как таковой». Решил присмотреться, что они пытаются выразить с его помощью.

Читая литературные газеты и журналы, заметил, что очень часто авторы используют словосочетание «как таковой». Решил присмотреться, что они пытаются выразить с его помощью.

«…неуловимое и невесомое дыхание поэзии как таковой…» (Александр Лобычев).

Вопрос: изменится ли содержание данной фразы, если убрать «как таковой»? Неуловимое и невесомое дыхание поэзии – разве это не одно и то же?

«Сюжета как такового в повести по существу нет…» (Роман Сенчин). Тут, правда, приблудилось ещё «по существу», но мы закроем на это глаза, т. к. тема разговора уже обозначена.

Сюжета в повести нет. Это будет уже совершенно другая мысль или та же самая? Почему автор не написал просто «сюжета», а добавил к этому слову ещё «как такового»? Что он хотел этим сказать? В чём разница между «сюжетом» и «сюжетом как таковым»?

«Однако тот факт, что автор, как таковой, явление настолько редкое, что едва ли вообще встречается в природе в «чистом виде»…» (Василина Орлова). В чём разница между «автором» и «автором, как таковым»? Автор как таковой вряд ли встречается в природе в «чистом виде», а просто автор – встречается? Можно так понимать?

«Порядочные люди нетерпимы не к власти как таковой, а к несправедливости, исходящей от власти» (Даниил Гранин). – Вот тут, вроде бы, можно ещё понять: люди нетерпимы не к механизму власти, а к тому злу, которое проистекает от конкретных лиц, вооружившихся данным орудием. Да?

«Русская литература, как таковая, начиналась со «Слова о полку Игореве», то есть с этой нашей первичной одновременно поэзии и прозы…» (Владимир Гусев). Надо ли сие понимать так, что просто «русская литература» начиналась совсем с другого произведения?

«…когда «евреями» вдруг становятся и Пушкин с Лермонтовым…, сие означает, что евреи как таковые здесь абсолютно не при делах» (Кирилл Анкудинов). – То есть не при делах тут настоящие живые евреи?

«…модные мистические искания, подрывающие русское православие как таковое» (Вера Галактионова).

Стоп! А вот, что именно выражается словосочетанием «русское православие как таковое», я могу понять. Понимать это следует так: русское православие как религия. Или: русское православие в качестве религии. Потому что в мире существуют и другие религиозные течения. Русское православие, с другой стороны, в собственном смысле слова – это не что иное, как содержание и характер именно православия, которые и отличают его от других вероучений.

Почему я оговариваюсь: «с другой стороны»? Потому что категории «как таковой» и «в собственном смысле слова» в диалектической логике, насколько мне известно, являются одного поля ягодами, двумя сторонами одной медали. В науке, если заходит речь о той или иной вещи как таковой, обязательно имеется в виду данная вещь в собственном смысле слова. Например, в учении об общественном базисе и надстройке говорится о государстве как таковом и государстве в собственном смысле слова. Государство как таковое – это форма политического управления обществом вообще, вообще механизм властвования. Государство же в собственном смысле слова – такой конкретный механизм господства, при помощи которого меньшая часть общества как раз в силу особенного содержания и характера данного механизма подчиняет себе бОльшую часть.

Таким образом, напрашивается вывод: если суждение о вещи, выдаваемое тем или иным автором с использованием словосочетания «как таковая», прямо или косвенно выводит читателя на понимание данного предмета с другой его стороны – со стороны собственного смысла, как в примере из Веры Галактионовой, – то данное выражение является правильным, то есть содержательным и имеющим право на существование. Если же не выводит, то понятно, что автор и сам не знает, для чего прилепляет «как таковой» – так, для красного словца, для придания своему тексту наукообразности. Первый, кто поступил так до того, как это стало модой в текущей литературе, сделал данный шаг, очевидно, подражая действительно стОящему произведению – подражая, то есть, содрав «как таковой», не понимая, о чём и как ведётся речь в той работе.

В природе существуют вещи, к которым вовсе не применима категориальная пара «как таковой – в собственном смысле слова». И тогда хорошо заметно, что данные словосочетания, в случае их употребления, не несут никакого смыслового значения. Что есть эти слова, что их нет – безразлично. Например, евреи хоть как таковые, хоть в собственном смысле слова – всё равно евреи, то есть люди, представляющие данную национальность, и только.

Нередко бывает и так, что, совершенно не зная и не понимая сущности и особенности употребления двуединства «как таковой – в собственном смысле слова», наши современники употребляют словосочетание «как таковой» в значении его собственной противоположности – «в собственном смысле слова». Что, разумеется, является уже чистейшим логическим извращением. Например, в интервью газете «Литературная Россия» (2011, № 47) «прозаик» Марина Крамер заявляет: «Жанр комикса как такового мне вообще не интересен». Ясно, что она имеет в виду комикс именно в собственном смысле слова.

Характерно, что если словосочетание «как таковой» в литературных газетах и журналах встречается сплошь и рядом, то предназначенное логикой для упряжки с ним «в собственном смысле слова» не встречается вообще. Сей факт только подтверждает мой вывод о логическом извращении и свидетельствует о неглубокомысленности текущей литературы как об одной из её типичнейших черт.

Данное моё изыскание, как я ни старался, принесло мне всего лишь один-единственный случай употребления словосочетания «в собственном смысле слова». В книге замечательного литературоведа и историка Вадима Кожинова: «…в конце 1960-х годов я пожаловался М.М. Бахтину, что не могу или, вернее, не хочу в полную силу работать над изучением теории литературы… И он ответил, что это естественно, что литературоведение в собственном смысле – это, так сказать, вспомогательная дисциплина: всерьёз можно отдаться лишь философии и истории либо уж самой литературе»1. – Не нужно здесь и доказывать, что Бахтин использовал рассматриваемую нами категорию логики совершенно правильно, всё и без пояснений ясно, как палец.

Думаю, читателям будет интересно познакомиться с тем, как у самого Вадима Кожинова дело обстоит с применением данной категориальной пары. Тем более что у меня лично некоторые случаи его употреблений данных словосочетаний вызывают сомнения.

Откроем его знаменитый «кирпич» «Россия. Век ХХ-й» (М.: Алгоритм, Эксмо, 2008.)

«…народ сопротивлялся тогда не столько конкретной «программе» большевиков, сколько власти как таковой, любой власти» (С. 382). – Совершенно правильное употребление, даже с объяснением смысла использования словесной фигуры «как таковой» – именно в том случае, когда речь заходит о любой власти, о власти вообще, об абстрактном понятии надстройки общества.

«Сталина достаточно часто проклинают не столько за его «решения» как таковые, сколько за то, что он осуществлял их дикими, варварскими, чудовищными «методами» (С. 363). – То есть не за стратегию и тактику развития страны, а за то личное, субъективное, что привносилось этим вождём в процесс реализации данных объективных требований времени и места. Логично.

«Италия как таковая, сама по себе…» (С. 479). – А тут, по-моему, не правильное. Италия как таковая – значит, Италия как страна, как одна из длинного ряда стран, как понятие страны вообще. А «сама по себе» – это уже Италия в собственном смысле слова, совершенно конкретная страна, отличающаяся от других стран своей итальянской спецификой. Разве эти два выражения можно ставить рядом, намекая на их синонимичность?

«…судебный процесс как таковой вообще «формален»: он исходит из результатов следствия, а не занимается изучением самой реальности» (С. 499). – Не знаю… Мне кажется, судебный процесс в собственном смысле слова также исходит из результатов следствия, но судебный процесс как таковой действительно формален, так как он представляет собой одну из форм проявления государственности.

«…он полагал, что западная культура мысли как таковая заведомо превосходит русскую» (С. 984). – То есть культура мысли как вообще культура, характеризующаяся определённой степенью развития? То есть не конкретные, те или иные, проявления мыслительной культуры Запада, а вообще западная культура, как идеал, достойный поклонения? То есть: как результат предубеждения, ложного представления? Недаром ведь рядом стоит слово «заведомо»?

Как видим, осмысленное употребление данной категориальной пары – не такое уж простое и лёгкое дело. Посильным оно может быть только для писателя, стоящего на короткой ноге с теорией познания, овладевающего логикой не от случая к случаю, а регулярно.

Иначе никто не застрахован от казуса, случившегося с Владимиром Бондаренко, написавшим в одной из своих статей о неких пофигистах, «отрицающих значимость и самой литературы, и жизни как таковой».2 Можно отрицать значимость жизни в собственном смысле слова, но отрицать значимость жизни как таковой, т.е. жизни вообще, как бытия, – это просто анекдот. Не так ли, читатель?


1 Кожинов Вадим. Грех и святость русской истории. М.: Эксмо – Яуза, 2010. С. 443.

2 Бондаренко Владимир. Трубадуры имперской России. М.: Яуза, Эксмо, 2007. С. 396


Александр ТУРЧИН,
г. ВЛАДИВОСТОК

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.