ПОСТИГАЯ СЕКРЕТЫ МАГИЧЕСКОГО ЯЗЫКА

№ 2015 / 41, 18.11.2015

Курс Виктора Рыжакова в Школе-студии МХАТ показал целых два разных спектакля по прозе Андрея Платонова. Как известно, А.Платонов писал и театральные пьесы, однако все они довольно трудны для постановки, и безоговорочно успешные спектакли по ним трудно припомнить.

С другой стороны, существуют удачные инсценировки его прозы – достаточно вспомнить «Рассказ о счастливой Москве» в театре-студии под руководством Олега Табакова или «Корову» в «Школе драматического искусства». По некоторым произведениям писателя созданы неплохие кинофильмы. Таким образом, творчество прозаика содержит богатый потенциал для воплощения на сцене или экране. Но, думается, что студенческие спектакли всё же не преследовали цели обрести значительный зрительский успех, а скорее служили именно учебным целям – овладению будущими актёрами искусством воплощения сложного, образного, местами «орнаментального» языка уникального писателя. Известно, что студенты мастерской Виктора Рыжакова, готовя спектакль «Платонов. Встреча первая», сами выбирали материал, который сделали предметом разговора со зрителем.

 

В основе спектакля – полтора десятка рассказов классика, начиная с совсем коротких («Разноцветная бабочка», «Сухой хлеб») и кончая сложными рассказами «На заре туманной юности», «Возвращение» и большой повестью «Джан». Разумеется, из этих больших произведений в одноактный спектакль, длящийся чуть более полутора часов, взяты лишь отрывки, которые, вероятно, будущие актёры и их педагоги сочли возможным осилить. Поэтому, например, в отрывке «На заре туманной юности» остались за кадром образы недобрых людей, обижавших главную героиню, а содержание повести «Джан» намечено лишь пунктиром. В эпизодах из таких глубоко драматичных произведений, как «Возвращение» или «Река Потудань», недостаток глубины проникновения в драматизм ситуаций, обусловленный недостатком жизненного опыта исполнителей, создатели спектакля компенсируют тем, что диалоги произносятся на повышенных тонах и многократно повторяются.

К другим особенностям постановки можно отнести использование предметных действий (так, участники спектакля посыпают сцену опилками и с помощью щёток между эпизодами перемешивают опилки на полу), различных музыкальных инструментов, что при минимуме декораций делает спектакль синтетическим и позволяет полнее раскрыть разнообразные способности будущих актёров.

Своеобразным развитием проекта стал следующий спектакль «Фро», поставленный Михаилом Рахлиным по сравнительно небольшому, но ёмкому рассказу А.Платонова. В самом начале ведущий заявляет, что название связано с немецким словом froh, которое, как известно, переводится как «Радостная». Примерно в таком ключе и поставлен спектакль: хотя молодая женщина Фрося (Варвара Феофанова) и в печали от разлуки с мужем Фёдором (Александр Метёлкин), уехавшим в командировку на Дальний Восток, общее настроение не сцене бодрое и оптимистичное. Выпукло воплощены ещё два персонажа, выведенные в рассказе А.Платонова: отец Фроси, отставной машинист (Сергей Шадрин) и подруга героини Наташа (Джордан Фрай). Старый машинист, влюблённый в своё дело, манипулирует игрушечными паровозами (подобный приём был применён в давнем спектакле Дмитрия Крымова по платоновскому рассказу «Корова»). Пространство спектакля расширяется за счёт того, что открывается задник, за которым виден ещё один, пустой зрительный зал (сценография Евгения Терехова). Кроме того, на экране то и дело демонстрируются документальные кинокадры из описываемой эпохи (30-е годы 20-го века).

Немного жаль, что недостаток опыта – как жизненного, так и профессионального – не позволил участникам спектаклей полнее передать трагизм содержания прозы А.Платонова. Однако с задачей обучения будущих актёров секретам воплощения магического языка прекрасного писателя постановщики и педагоги, пожалуй, справились.

Ильдар САФУАНОВ