Продлите мгновенье, Маэстро!

№ 2016 / 7, 25.02.2016

В этом году 85 лет исполнилось бы знаменитому советскому композитору Микаэлу Таривердиеву (1931–1996), мелодии которого известны в нашей стране каждому.
О творческой широте этой незаурядной личности, о том, как проходит юбилейный год, какие интереснейшие концерты уже состоялись и какие ещё предстоят, мы побеседовали с супругой Микаэла Леоновича – Верой Таривердиевой.

 

 

– Вера, разрешите сразу задать вам прямой и, может быть, слегка наивный вопрос именно как музыковеду. Широкой общественности Таривердиев больше всего известен своей великолепной, запоминающейся музыкой к фильмам «Семнадцать мгновений весны» и «Ирония судьбы». А какие произведения лично вы считаете его творческими вершинами?

– Вы знаете, у Микаэла Леоновича нет не вершин. Все его оперы, органные произведения, вокальные циклы, инструментальные концерты – это вершины. Это моё глубокое убеждение как музыковеда и человека, глубоко погружённого в его музыку и в музыку вообще. Просто аудитория кино, особенно аудитория классического периода кинематографа, несоизмеримо больше, нежели аудитория органной музыки. Кстати, когда зарубежные органисты узнают, что Таривердиев писал музыку кино, они очень удивляются. В органных кругах Микаэл Леонович известен именно как органный композитор. Отчасти, конечно, благодаря Международному конкурсу органистов имени Микаэла Таривердиева. Этот проект существует уже на протяжении 17 лет, и мы сейчас готовимся к юбилейному, десятому конкурсу. И тот, кто знает органную музыку, поражается, какой органный композитор Таривердиев. Тот, кто любит оперу и слышал оперы, поражается, какой оперный композитор Таривердиев. Тот, кто знает вокальную лирику – а романсы и вокальные циклы Таривердиева входили в обязательную программу таких конкурсов, как конкурс имени Глинки, имени Долухановой – впечатлены именно ею. Многие выдающиеся певицы и певцы включали в свой репертуар его вокальные произведения. Это и Зара Долуханова, и Юрий Гуляев, и Галина Писаренко.

Есть ещё один момент, который для меня самый принципиальный, в том, о чём Вы спрашиваете. Чем значительнее творческая фигура, тем больше времени нужно для осознания созданного. Когда-то Микаэл Леонович сказал: «Время моей музыки ещё не наступило. Не потому, что она так сложна. А потому что она так проста». Вот сейчас его начинают открывать на Западе. В Лондоне вышли три винила, альбом и три СD.
И огромное количество отзывов в прессе. В английской, французской, американской, голландской, испанской, португальской и даже австралийской. Вот, например, цитата из Guardian (один из последних откликов, вышедших под заголовком «Эрик Морриконе Советской России»): «Невероятно разнообразные саундтреки Микаэла Таривердиева принесли ему общенациональную известность. И только двадцать лет спустя после его смерти его начинают узнавать на Западе»
И это только начало. Так считают люди, которые его сейчас там представляют. И я с ними согласна. 

– Какие отношения с миром художественной литературы были у Микаэла Леоновича? Кто был его любимым поэтом? Как происходил выбор поэтических текстов для его произведений?

– Микаэл Леонович с детства был человеком читающим очень много, знатоком поэзии. Среди его близких друзей были Белла Ахмадулина, Андрей Вознесенский, Евгений Евтушенко, Юрий Левитанский, Давид Самойлов. Со многими он был знаком. Для своих произведений он выбирал близкую для себя поэзию, поэзию своей интонации. В этом плане в его творческом развитии сыграла большую роль японская поэзия. Именно в цикле «Акварели» на стихи средневековых японских поэтов родился феномен, имя которому Микаэл Таривердиев. Это вокальный цикл 1957 (!!!) года. За него Микаэл Леонович получил разгромную статью в журнале «Музыкальная жизнь». Но именно лаконизм и поэтический строй японской поэзии деформировал его авторский стиль. Вообще ему были интересны стихи сложные, со сложными аллитерациями и устроенные непросто. Например, когда ты читаешь какие-то стихи Вознесенского, трудно представить себе, как это может быть положено на музыку. Но Микаэл Леонович как будто вскрывал, «вспарывал» само существо поэзии. Когда мы издавали его вокальные циклы, мы даже назвали этот сборник «Музыкальная поэзия». Потому что музыка Микаэла Леоновича – это такое абсолютно точное ощущение той поэзии, к которой он обращался. Кстати, он был первым, кто обратился к поэзии Вознесенского, Ахмадулиной, Евтушенко, Кирсанова, Винокурова, Цветаевой, Поженяна, Ашкенази. И не только в чисто академическом жанре. Но и в кинематографе. В фильме «Ирония судьбы», скажем, звучит поэзия Пастернака, Цветаевой, Ахмадулиной. Это был прецедент. Имена Цветаевой и Пастернака впервые прозвучали на советском телевидении. И о них узнали миллионы людей. Просто об их существовании.

А вот ещё о литературе. Первая опера Микаэла Леоновича, «Кто ты?», написана по повести Василия Аксёнова «Пора мой друг, пора!». 1966 год.

– В феврале в музее Скрябина и Концертном зале Чайковского прошла премьера замечательной программы «Микаэл Таривердиев. Я ловил ощущение». Расскажите, как она родилась? Как происходил выбор солистов и пианистов?

– С идеей программы из музыки Микаэла Леоновича ко мне пришла Наталия Павлова, которую я знала по её совместной работе с режиссёром Андреем Цветковым над монооперой Микаэла Леоновича «Ожидание» (по поэме Роберта Рождественского, которая была написана, кстати, по идее и по просьбе самого Микаэла Леоновича). Она сказала, что Московская филармония приняла её идею устроить концерт из вокальных произведений Микаэла Таривердиева. И мы стали думать, что за программа будет. Наташа привела в эту программу и Павла Быкова, которого я тогда не знала. Они сами выбрали вокальные циклы, исходя из своих предпочтений и вокальных возможностей. Так как этот концерт был объявлен в абонементе под названием «Истории любви», мне тоже нужно было как-то присутствовать в этой программе.

Соответственно, Наташа пришла с Еленой Тарасовой, с которой она работает, а Павел – с Владимиром Седовым. 

Елена ТАРАСОВА, Вера ТАРИВЕРДИЕВА, 
Павел БЫКОВ и Наталья ПАВЛОВА

Я очень рада, что познакомилась со всей этой компанией. Особенно с Пашей и Леной. Мы серьёзно готовились. Они показывали мне свои наработки. Я что-то поправляла. С Пашей мы искали непривычную манеру, в которой должен исполняться цикл монологов на стихи Вознесенского. Ведь у Микаэла Леоновича был период, когда он писал в так называемом (это его «изобретение» и определение) стиле третьего направления. Когда для пения использовался микрофон. Но музыкальный текст такой сложности, что не музыкант его вряд ли произнесёт. Никакой эстраде это недоступно. Микаэл Леонович, помимо музыки, ещё и создал особый стиль исполнения. И, кстати, исполнял это часто сам (сонеты Шекспира, монологи на стихи Поженяна, Людвига Ашкенази, Вознесенского). Так вот с Пашей мы искали нужную манеру. Это было очень интересно. И мне очень нравится, как Павел работает, как чувствует, как ощущает музыку.
И я очень довольна, что эту программу мы сделали именно с ним. Он мощный, талантливый, умный. И в нём есть страсть, которая так необходима в интерпретации цикла на стихи Маяковского и в монологах на стихи Вознесенского. Кстати, он исполнил также монолог «Свисаю с вагонной площадки» на стихи Вознесенского, который исполнял только сам Микаэл Леонович. И никто другой это не пел. Ещё и потому, что ноты были потеряны и Павел инициировал их восстановление. Кстати, 3 марта  в клубе «Эльдар» (это клуб Эльдара Александровича Рязанова) будет вечер музыки Микаэла Таривердиева с участием многих наших любимых исполнителей, режиссёров, артистов. В этом концерте также примет участие Павел Быков. Паша там исполнит монолог «Убил я поэму». Также на стихи Вознесенского. И тоже не звучавший ни в чьём исполнении, кроме как в авторском. Ноты вот только на днях «сняли» по слуху…

Не могу не отметить, конечно, талант Наташи Павловой, чудесного, изысканного существа и певицы.
И суперпрофессионализм и музыкантский и человеческий талант Елены Тарасовой, которая, когда заболел пианист перед концертом в Музее Скрябина, за сутки сделала два сложнейших цикла и блестяще их исполнила с Павлом. Я отдаю своё предпочтение именно её интерпретации музыки Таривердиева.

– Внимательные слушатели заметили отличия между первым и вторым концертом. Что нас ждёт в будущем с программой «Я ловил ощущения»?

– Трудно сказать. Я знаю только одно, что исполнители, однажды соприкоснувшиеся с музыкой Таривердиева, её не оставляют. Это репертуар, который остаётся на всю жизнь. Ведь вокальные циклы, даже отдельные романсы из циклов, могут звучать в разных, не обязательно монографических программах. А программу мы обязательно будем стараться повторять. Музыка Таривердиева в разных городах и даже странах собирает большие аудитории. И я надеюсь, что и у этой программы будет аудитория не только камерных залов, хотя по сути она и интимная. Но интим можно сохранить и в большом зале. Силы и темперамента у её участников для этого хватит.

 

 Вопросы  задавал  Евгений БОГАЧКОВ