Подростки – заложники информационного общества
Рубрика в газете: Неделимое пространство, № 2019 / 18, 17.05.2019, автор: Александр ОРЛОВ
Присуждение Всероссийской премии имени Н.С. Лескова «Очарованный странник» совпало с 25-летним юбилеем благотворительного общественного фонда «Возрождение Тобольск», выпускающего историческую и художественную литературу в качественном полиграфическом исполнении. Одним из лауреатов стал Александр Орлов.
– Александр Владимирович, в вашем новом сборнике чувствуется некоторая резкость высказывания, обострённая по сравнению с предыдущими произведениями. В стихах, посвящённых старшим родственникам, погибшим во время Великой Отечественной Войны, коллективизации, выразительные средства особенно ранящи. Чем вызвана некоторая перемена в вашей лирике?
– История является непрестанным источником для литератора, каждый из нас сталкивается с этим ещё в первые годы жизни. Вспомните «Песнь о Вещем Олеге» Александра Пушкина, «Бородино» Михаила Лермонтова, «Ты помнишь, Алёша, дороги Смоленщины…» Константина Симонова. Мне эти произведения наизусть читали ещё две из четырёх моих прабабушек. К февралю 1942 года они все стали вдовами, их мужья погибли: двое во времена репрессий, двое – во время Великой Отечественной войны. Я помню, как они нянчили меня, крестили перед сном, молились о том, чтобы судьба их любимых не коснулась меня, пожизненно хранили верность мужьям. Это были подлинные славянские женщины. Я считаю, что личные трагедии, неотделимые от народа и государства, порождают индивидуальную поэтическую речь, которая является частью русской истории и литературы. Нельзя забывать сказанное Николаем Семёновичем Лесковым: «Художнику надо вечно хранить в себе святое недовольство собою, а это мука – это страдание».
– Расскажите о возникновении названия сборника – «Епифань».
– В XIX веке мои предки получили в наследство имение Дуброво, где были земельный надел, яблочный, грушевый и вишнёвый сады, мельница, дом, наполненный собранными покойной графиней древними иконами и французской мебелью. Позже смоляне Дуброво стали именовать Епифанью, в честь моего прадеда Павла Епифановича Орлова. Когда я приехал на Смоленщину, то увидел, что ничего не осталось, ещё энкавэдэшники сожгли всё в амбаре, а через четыре года наступила война. Мужчины моей семьи в ней участвовали, дед партизанил в Смоленских лесах, его братья обороняли Смоленск и Москву. Поэтому для меня «Епифань» – своего рода книга воскрешения.
– Вы преподаёте историю в старших классах одной из московских школ. Как, по вашему опыту, молодые люди воспринимают историю страны, тяжёлые периоды, посвящённую этим вопросам литературу? Интересует ли это молодых людей? Каковы их оценки?
– Роль учителя заключается в умении вовлечь учащихся в образовательные процессы, и в этом истории всегда помогает литература, и в совокупности все дисциплины гуманитарного цикла. Такая интеграция способствует более полному представлению о минувшем, помогает анализировать настоящее, задумываться о будущем. Подобный подход предоставляет право индивидуального воззрения, гражданского выбора, способствует формированию личности. Судите сами: если, например, школьную программу по истории можно и нужно дополнять: Церковную реформу патриарха Никона стихотворением «Аввакум в Пустозёрске» Варлама Шаламова, царствование Петра Великого рассказом «Епифановские шлюзы» Андрея Платонова, Отечественную войну 1812 года мемуарами Армана Де Коленкура «Поход Наполеона в Россию», Первую Мировую войну повествованием «Мои воспоминания о войне 1914-1918 годов» Эрика Людендорфа, стихотворениями Александра Блока и Николая Гумилёва, Гражданскую войну 1918-1922 годов романами «Солнце мёртвых» Ивана Шмелёва и «Как закалялась сталь» Николая Островского, стихотворениями Арсения Несмелова, Николая Тихонова, Николая Туроверова, Степана Щипачёва, Великую Отечественную войну произведениями Владимира Богомолова, Юрия Бондарева, Василия Гроссмана, Эммануила Казакевича, Дмитрия Кедрина, Сергея Наровчатова, но стоит помнить, что были и Готфрид Бенн, Кнут Гамсун, Пьер Дриё, Джузеппе Унгаретти. Следует учитывать, что поколение современных подростков не знает великого исторического и литературного наследия нашей страны, и этому есть объяснения. Воспитание ребёнка, процессы первичной социализации изначально проходят в семье, а большинство современных родителей получили школьное образование во время прекращения существования советской системы. Уровень заинтересованности в получении знаний на стыке веков был нижайший. Поэтому среди родителей существует мнение, что школа как государственное учреждение обязана взять на себя всю полноту обучения, таким образом родители как конституционные представители устраняются, а это неверно.
– Сейчас, во времена прагматики и быстро меняющихся технологий, «молодой» поэзии остался удел прихоти графоманов, занятия упрямых аутсайдеров или заработка поп-текстовиков. Как прагматика эпохи, «троллинг», манипуляции с массовым сознанием сочетаются для вас с написанием стихов? Повседневная преподавательская и общественная деятельность – с лирикой?
– В современной русской поэзии зеркально отображается духовное состояние нации. В связи с этим мне на память приходят два высказывания Константина Леонтьева об опасности демократизации порока и Варлама Шаламова о «блатарской инфекции». И если опасения Леонтьева подтверждаются стилистикой западноевропейских и североамериканских подражателей, то шаламовское предчувствие имеет национальные корни. Эти заболевания подлежат врачеванию, но имеют и рецидивы. Тогда можно воочию видеть омертвелые души. Мне сразу вспоминаются шаламовские строки: «Поэзия – дело седых,/ Не мальчиков, а мужчин/ Израненных, немолодых,/ Покрытых рубцами морщин./ Сто жизней проживших сполна,/ Не мальчиков, а мужчин,/ Поднявшихся с самого дна/ К заоблачной дали вершин».
По моему мнению, именно сейчас осуществляется попытка обесценивания наследия предыдущих поколений. Я имею в виду, что за материальные блага пытаются «вырастить» новое поколение авторов, которые, по сути, ещё ничего для великой русской литературы не сделали. Это расчёт на социальную мобильность как следствие побед в новоявленных конкурсах, и последующие главенствующие роли в общественных и литературных процессах. Путь одноразовых финансовых триумфов является дорогой в никуда, и устроители, и соучастники этих процессов должны знать, что вступили на путь разложения. У Лескова в повести «Очарованный странник» есть прекрасные слова: «Неужели с того, что вы меня богатее, то у вас чувств больше?»
Но следует понимать, что российское общество воспитано в традиции, а традиция – это приверженность классической форме. Это наследие, которое и до сих пор вдохновляет и помогает жить. В отношении поэзии задача соответствия заключается в том, чтобы открыть в поэзии функции текста, социальной прагматики, повседневно обращать внимание на эту лирическую, к счастью, не подверженную упадку, лишь некоторой инфляции, черту нашего социума, важную, несущую добро и самому обществу, и окружающему миру. Обращать внимание на духовную твёрдость как своей поэзией, так и поэзией Юрия Кузнецова, Владимира Кострова, Олеси Николаевой…
Это счастье, описанное священномучеником Иларионом (Троицким) так: «Европейцы невольно изумляются тому, что наша литература неизменно живёт интересами религиозными. У нас великий художник слова начинает «Вечерами на хуторе близ Диканьки», а оканчивает «Размышлением о Божественной литургии». Вместе с тем для нашей литературы высшая ценность – душа человека, а не внешнее его положение в водовороте культурной работы. Русский писатель верит в осуществимость идеала преображения, в торжество добра и правды…»
– Какова разница в восприятии текущей литературы, поэзии, столичной молодёжью – и, в хорошем смысле, провинциальной? Возможен ли в настоящих условиях интерес к литературе в малых городах, посёлках?
– На мой взгляд, общественное положение литератора, его определяющий статус сегодня не так высок, это прямое следствие замены духовных ценностей на материальные. И это одна из причин отсутствия интереса и незнания новым поколением русской литературы рубежа XX–XXI веков. Современный подросток, как правило, заложник информационного общества, на него оказывается колоссальное давление из всего многообразия источников, которые воинственно отодвигают от него лучшие отечественные и зарубежные литературные произведения. Эта агрессия продолжается на протяжении десятилетий, и как следствие – невысокая осведомлённость учащихся и учителей-словесников о современной русской литературе. Частично утеряна роль семейного воспитания, сегодня родители возлагают всю полноту ответственности на школу, а домашнее воспитание и образование остаётся на уровне всевозможных игр. Таким образом, изначально подрываются традиционные устои формирования личности и общества.
Несколько лет моя деятельность связана с Международным Детско-юношеским конкурсом «Лето Господне» имени Ивана Шмелёва, и я как член конкурсной комиссии уверяю вас, что интерес в столице, городах и деревнях России есть, и он немалый, о чём говорит и география конкурса.
К тому же разделение на столицу, крупные города – и провинцию неуместно, это историческое единое христианизированное культурологическое пространство, оно неделимо.
Беседу вёл Сергей ШУЛАКОВ
Стихами С. Щипачева надо бы дополнять курс по сексуальному воспитанию: “Любовь не вздохи на скамейке и не прогулки при луне”. Прочитав эти строки, учительница переходит к предмету изучения и подтверждает справедливость сказанного поэтом. Не вздохи и не прогулки. И обязательно надо сказать о пользе контрацептивов. Думаю, если поискать, найдутся у этого автора и стихи о том, как правильно предохраняться. Вон какие времена пережил и дотянул до преклонной старости.
“– История является непрестанным источником для литератора”. Хорошо сказано. Русский человек всегда был литературоцентричен, три четверти знаний он получал из художественной литературы. Один из самых ярких примеров – “Дети капитана Гранта” – захватывающая история о кругосветном путешествии с описанием стран природы и народов.
Автор предлагает школьную программу дополнять такими произведениями таких авторов, как Готфрид Бенн, Кнут Гамсун, Пьер Дриё, Джузеппе Унгаретти – ну это он просто красуется своей начитанностью перед нами, смертными. А школьников и под страхом смерти не заставишь читать эти произведения. Кстати сказать, что величайший писатель М.А. Шолохов у него не в чести, петровскую эпоху русские воспринимают через роман А.Н. Толстого, Великая отечественная война умещается, можно сказать, в “Василия Тёркина” Твардовского.
Справки ради. Жюль Верн писал романы по заказу. Это были книги для подростков, где многочисленные сведения – по географии, ботанике, расологии и прочему – были вложены в занимательную форму приключенческого романа, чтоб было и познавательно, и интересно. И ведь отлично получилось. До сих пор читать можно.