«Поэт не логик – тут легко попасться…»
№ 2022 / 1, 14.01.2022, автор: Владимир БУЕВ
На снимке – Владимир Буев
***
«Лера сказала мне: мол, у меня вся власть.
…Лена сказала мне: эй, у меня вся власть.
…Лина сказала мне: да, у меня вся власть.
…Лида сказала: увы, у меня вся власть…»
Григорий Аросев
Вычислил как-то я, кто надо мною власть
может иметь, и я тоже могу запасть.
Первою в имени нужно быть букве «эль»,
букве в финале – «а». Общая наша цель:
и у меня она, и у мадемуазель.
Дамы ещё иметь в имени гласные
могут: к примеру «и», «е». Вот тогда в постель!
Звуки ещё иметь гласные разные –
Это табу в любви. Это уже бордель.
***
«…в саду где деревья яблок, а также деревья груш…»
Мария Галина
Сад этот немного странен. Не яблони там растут,
Не груши – деревья яблок, а также деревья груш.
Но сад всё одно желанен, туда мой лежит маршрут.
Я дюжа. Причём тут «грабли»? Стихи – это тоже гуж.
***
«…Глаза уперлись, словно две кобры в капюшонах вместо век, в край
бугристой стены, чтобы ему не упасть…»
Шамшад Абдуллаев
Глаза удерживать способны стену.
Да и не стену, только край стены
Края возможно удержать от крена,
Но стены от краёв упасть вольны.
***
«…личинки огмограптис скрибула прогрызают туннели
изнутри в коре эвкалипта
биллабонгом безъязыкой природы зигзагом…»
Татьяна Бонч-Осмоловская
Так началось длиннющее бубненье
(Нарёк его Ольшанский бормотаньем[1]).
Чтоб до конца прочесть, иметь терпенье
Необходимо было и старанье.
С Ольшанским мы барьер преодолели.
Я в первый день дошёл до середины.
А во второй прочёл без канители.
В бубнёже половины две повинны.
***
«…всё не может оставаться, как раньше
жизнь – это движение, а не испитая заварка, брошенная в котёл…»
Ольга Брагина
Как необычно эмоционален
И впечатляющ образ про заварку!
Не гениален пусть, но интегрален.
Поэты молодые держат марку!
Или поэтки. Стало очень стильно
Отметить половую принадлежность.
Открытие в стихе особо сильно,
Что жизнь – движенье. Жизнь ещё мятежна –
Открытия такого не хватает.
Поэтки пишут – пародисты лают.
***
«…Вот он уходит по каменной лестнице,
Под окровавленным полумесяцем,
Храм коренастый погладив по темени…»
Татьяна Вольтская
Бывают в жизни люди коренасты,
Деревья тоже с крепкими корнями.
Но чтоб у храмов были эти касты?
Тут я повёл кустистыми бровями.
Мне образ непонятен совершенно.
Ищу я повод, чтоб сильней придраться.
Есть храм хороший и неполноценный?
Поэт не логик – тут легко попасться.
***
«…Белокурая барышня, точёная миниатюра…»
Марина Бородицкая
Точёная миниатюра к барышне применительно?
Имелась в виду талия или фигура точёная?
Или миниатюрная барышня, роста лишенная?
Впрочем, образ и в оригинале простительный.
…Миниатюра – творение малых форм и искусство
Создания этих форм (завесу тайны приспустим).
***
«…И скажешь ты: в постельку лезь –
Хочу тебя, как молодая…»
Михаил Сальман
Привык старушек охмурять,
Ведь молодые шлют подальше.
К старухам клинья подбивать
Полегче – не читают фальши.
Хоть и к старухам тяжело.
Ведь чувствуют себя старухи
Старухами. Или назло
Мне лепят сразу оплеухи.
И вот бабулечка одна
Сама меня подснять желая,
В постельку тащит. Мне хана,
Ведь уверяет – молодая.
***
«…А после ливня петушиный зов,
Из дальних далей утренность накликав…»
Евгений Голубенко, Одесса
Зов петушиный утренность призвал –
Включилось утро в нашу повседневность.
Пернатых певчих хор и их вокал
Войти в права приманивают днéвность.
И дневность приманилась – день настал.
Не вышла из границ закономерность.
У суток есть ещё потенциал:
Пора кому-то звать теперь вечерность.
Но вот мы слышим уханье совы.
Протяжный зов, в нём чувствуется сочность.
Коль ночь не за горами, то – увы! –
Пора сове в наш мир накликать ночность.
Поэта два – одесский и московский –
Пред языком не встали на колени.
…Мастак неологизмов Маяковский
Похлопал по плечу меня и Женю.
***
«…Спас медовый, яблочный, ореховый…
…Мы живём советскими припасами
Через силу, но пока живём
Под тремя спасительными Спасами…»
Евгений Голубенко, Одесса
Чтились коммунистами традиции:
Ленин ли со Сталиным, Хрущёв,
Брежнев ли ценили оппозицию,
Но особо – веру и богов.
Праздники славянско-православные
Отмечались семь десятков лет.
В Спас медовый коммунисты справные
Освящали мёд и партбилет.
Спас, когда пришло Преображение
Господа, зовётся испокон
Яблочным – воззрений отражение
Тех коммунистических времён.
Во второй Спас собирались яблоки
Их в парткомах батюшка святил.
И обрядом этим дланью дряблою
Каждый раз генсек руководил.
Третий Спас считается ореховым
«Хлебным» также, «малым», «на холстах».
При социализме он был вехою:
таинства вершились на хлебах.
Эти семь хлебов страна советская
Клала массам, освятив, в уста.
…Сохранит навеки память детская
Монолит Советов и креста.
***
«Он правдолюб и он же правдоруб.
…Из племени умеек и всезнаек…»
Евгений Голубенко, Одесса
Всезнайки были племенем одним
Умейки – тоже племя, но иное.
Одни любили правду как мейнстрим
Рубили правду как экстрим вторые.
Но к племенам пришёл большой пророк,
Люба́тель правды, сразу и руба́тель
Два племени сошлись в сплошной поток.
А он возглавил их как председатель.
Вожди́тель – слово тоже хоть куда,
Ведь вождь не моден (слово устарело).
Неологизмов целая орда
«Не только лишь»[2] в Одессе преуспела.
***
«Яблочное тело надломив,
Я уже готов проститься с раем.
Белокровный сахарный налив
На зубах, как Бога, распинаю»
Евгений Голубенко, Одесса
Разломав чужое тело враз,
Будучи готов проститься с раем,
Заявив об этом напоказ,
В самом деле в ад попасть желаю.
Зубы скособочились настоль,
Что любой воспримет их крестами.
Значит (не давите на мозоль),
Всех распну, кого сочту врагами.
А потом (вампир вдобавок я,
Любящий наливчик белокровный),
Красной крови (мне Госпóдь судья!)
Я взалкаю, будто сок морковный.
Мне кричат: «Распни его, распни!»
Слушаю – и радость ощущаю.
…Вспыхнули бесовские огни,
Но я это сам не понимаю.
***
«…Лужи сохнут с недопитым летом,
Вот бы сесть и выпить на коня…»
Евгений Голубенко, Одесса
Вот бы встать и выпить на перрон.
Вот бы сесть и скушать на диван.
Вот постричь бы и вздохнуть газон.
Вот бы съесть и отдохнуть каштан.
***
«…Войдя в костёр, огня не избежишь…»
Евгений Голубенко, Одесса
Коль в море влез, воды не избежишь.
А в озеро вошёл – опять она же.
На воздух двинул – в воздух угодишь.
А кашу ешь, не избежишь и каши.
***
«…Дождь – это дождь и больше ничего,
Совсем как осень – это только осень…»
Алексей Александров
Снег – это снег и больше ничего.
Совсем как лето – это только лето.
И град (народа знает большинство) –
Лишь только град, а не с небес комета.
И пыль есть пыль и больше ничего.
Весна – весна, а не другое время.
Зима – зима, вот только и всего.
А осень – осень, тоже нет дилеммы.
Словарь почти готов. Пора кропать
Орнаменты простейшего меандра:
Словарь толковый (Далю не дышать!);
Был Ожегов, но будет – Александров!
***
«…Остановись, пришлец угрюмый,
Не прячь печального лица.
А вдруг у всех под маской клювы
И под перчаткой щупальца?..»
Алексей Александров
Я не заканчивал филфаки,
Как, впрочем, их и не кончал.
Но, в Божьи проникая знаки,
Мой разум крепнул и крепчал.
Я новых свежих ударений
В язык наш русский приволок.
И сразу парочку творений
Состряпать за минуту смог.
Словам забытым устаревшим
Я не позволю умереть.
Мой разум, в небеса взлетевший,
Ещё их сможет повертеть.
Отныне не пришелец мрачный –
Пришлéц угрюмый ворог мой.
И не угрюмый – то не смачно.
А у́грюмый ворóг лихой.
И не лихой он вовсе – ли́хой,
Ведь под перчаткой щупальцá.
Клювы́ – краса моéго стиха.
Язык пока мой слегонца
Занялся молотьбой язы́ка.
Прозренье маску оплетёт:
Маскá – словцо теперь вели́ко.
…Что там других словей насчёт?
***
«…Пролетая над ветхими крышами,
Над вечерней прогулкой законною…
…Как все это делить и учитывать,
…Двух несбитых дают за подбитого,
Словно с тёмного неба сошедшего…»
Алексей Александров
Пролетев над прогулкой вечернею,
Над кукушки гнездом[3] тоже следует,
(Чтобы к звёздам потом через тернии),
Где с талантами спéцы беседуют.
Полетать можно также над летнею
И над зимней с весенней прогулками,
Так и сложится цель многолетняя
Для трезвона тирадами гулкими.
Чтобы сверху прогулочек утренних
Иль дневных и осенних полётывать,
Сколько сил нужно вычерпать внутренних!
Ведь летать – это не улепётывать.
Пролетев над Парижем фанерою,
Ровно это и нужно учитывать,
Ведь такою нехитрой манерою
Двух несбитых дают за подбитого.
***
«Мохнатый пёс тому свидетель,
Глядетель их весёлых игр…»
Катя Капович
Во все глаза тот пёс глядетель.
А, впрочем, если он молчит,
То, может быть, сей пёс смотретель.
Рычатель – если он рычит.
Пёс – лаятель, когда залает.
И прыгатель, когда прыг-скок.
Он спатель, если убегает
Вздремнуть в свой пёсий уголок.
Пёс может быть хвостом вилятель.
Хворатель – если захворал.
Стареет коль, нехай старятель.
Родетель – коль рождённым стал.
Мохнатый если пёс – мохнатель.
А если шерсти вовсе нет,
То однозначно пёс – лысатель.
Простой у суффиксов секрет.
И прочий «-ятель», «-атель», «-етель»,
А также «-ютель», -у, -и, -о.
На лапы все тот пёс уметель.
Магическое существо.
***
«…И как потом всю ночь стояла ночь…»
Катя Капович
Всю ночь стояла ночь. Когда заря взошла,
Всё утро только утро простояло.
Весь день до вечера ночь слабою была:
На день хватило дню потенциала.
Как дело к вечеру, так вечер наступил:
Так и стоял до самой поздней ночи.
Потом всю ночь стояла ночь. У ночи сил
Хватило до утра стоять, короче.
***
«…Надрывается трелями соловей,
Он не вылупился из яйца…»
Вадим Месяц
Яйца куриц не учат – так учит нас
Аксиома и опыт наш бытовой.
Но то куриц, а вот соловьиных масс
Не касается тезис такой.
***
«…Я очутился внезапно
у тебя на кровати
и ослеп от сиянья…»
Евгений Никитин
Фундаментальна внезапность,
чтобы выиграть битву.
Но внезапность важнее,
чтоб очутиться в кровати,
где ты случайно присела
И вот теперь сияешь
яркой своей наготою,
не осознав, что сталось.
Я и ослеп от сиянья.
…Тычешь ты пальцем в глаз мне,
Поздно, однако, брыкаться.
***
«…Однажды я тебя любил.
Любить я, правда, не умел…»
Евгений Никитин
Я не умел любить, но я любил.
Тебя любил и ту, и эту также.
Любовь я в сердце к женщинам хранил
И ни единой не было пропажи.
Однажды и потом тебя любил
И снова не умел любить, как надо.
Все, кто меня любви учил,
Не научили нужному формату.
***
«…И лает бабочке вослед
благоухающий букет…»
Феликс Чечик
Цветы возьми и заскули.
Растут из почвы кобели.
***
Четыре пародии на один и тот же стих
«…Как часто наша фраза кривобока,
Банальна и пуста, как небеса…»
Пастух Ла
Когда поэт не просто настоящий,
Не просто знаменит или велик,
Но ежедневно в небесах парящий
И гениален (скажем напрямик) –
Тогда, конечно, небеса банальны
Для этого Шекспира во плоти.
Его стихи, бесспорно, гениальны,
Но молвит сам (рисуясь): не ахти…
Как Гоголь, сжечь готов свои творенья
Иль, как Толстой, отречься от всего.
Но не сожжёт, чтоб эти откровенья
Потомки изучили глубоко.
Не отречётся… Жить его куплету!
Ему ведь небо больше не указ.
Вселенная теперь нужна поэту,
Чтоб стало меньше кривобоких фраз.
«…Мы мельтешим, стараемся, стрекочим,
От немоты избавиться спешим…»
Пастух Ла
За «мы» всегда удобно спрятать личность
Свою своим читателям назло.
Поэта уличает специфичность
Двух маркеров (ему не повезло).
Один – «стрекочим». А второй сложнее.
Коль «мы» стрекочем, где же немота?
Не каждый из поэтов так умеет:
И быть немым, и стрекотать без рта.
«…Вымаливаем ветерка у Бога,
А гений раздувает паруса!.. »
Пастух Ла
Вот в этом месте не вполне понятно:
Кто «мы»? Ума пока не приложу.
Я парус одинокий ненаглядный?
Иль я на парус с берега гляжу?
А впрочем, нет, не парус и не с суши
Гляжу на море в дымчатую даль.
Ведь я есть гений. Парус не разрушу,
А лишь раздую. Лермонтова жаль.
«…Мы рвёмся, из мычанья многоточий,
Быть может, не великой, но души…»
Пастух Ла
Хочу сказать – мычанье многоточий
Выходит на бумажном лишь листе.
Иль на экране компа. Нет ни строчек,
Ни чёрного квадрата на холсте.
Хочу благую весть принесть и точку
Хотя б одну поставить на конце.
И это были бы всего цветочки,
Ведь ягодки живут в живом словце.
Как только душу я себе исправлю
(Душе великой быть, я оптимист),
Я знаков восклицательных наставлю
Во весь экран, а также во весь лист.
***
Три пародии на один и тот же стих
«…Не в радостный час хитроглазый жестокий Амур
Всадил из двустволки в сердца нам две пули дуплетом…
…Не бабочки – мухи порхают в моём животе…»
Елена Лерак Маркелова
Когда отказался от лука Амур и от стрел,
Когда у охотника-деда двустволку похитил,
Не думал устроить в чужом животе беспредел:
Не мух там, а бабочек в воображении видел.
Амура озлобил нежданный такой результат:
Назло или в пику ему эта сделана бяка!
Амур полетел добывать боевой автомат,
Чтоб очередь ос или шершней впендюрить в пузяку.
«…Маршрутка – печальная лодка харонья
нас выплюнет смачно на том берегу…»
Елена Лерак Маркелова
Прошли времена всяких сказок и мифов.
Маршрутки теперь, будто лодки, плывут.
Харонов – что грязи, они по тарифу
Любое количество тел отвезут
На берег ли тот или берег на этот:
Харонам без разницы – только плати.
Хоть песенка спета у тел, хоть не спета.
…Без денег и трупу пешочком идти.
«…Кричал: “Вернись” – вслед лебединой стае,
В одну из птиц влюблённый крокодил.
…И он взлетел. Вы верите? Взлетел!..»
Елена Лерак Маркелова
Конечно верим, как и всем поэтам,
Ведь крокодил – поэт, как ни крути.
Способны крокодилы пируэты
Выделывать – поэты во плоти.
В лазоревое небо взмыть, как птица,
Способен бегемот, бизон и слон.
Конечно, коль поэт он. Иль частица
Воображения поэта (камертон).
Дела любви бывают чудотворны.
Об этом тоже надо говорить:
Уж коль любви все возрасты покорны,
То почему не может полюбить
Один, пусть хищник, вид иной живого?
Банальность это, дело пустяково.
Тут хватит поэтического слова.
***
Однажды друг заронил в меня мысль, что хорошо бы мне начать писать пародии на классиков: дескать, не всё же у них было гладко и красиво.
…Однажды я уже попробовал (и читатели «Литературной России» тому свидетели).
Но на Вильяма нашего Шекспира (в переводе Маршака) я до сих пор не замахивался. И сейчас не замахнулся.
«…Я закачаюсь на кресте…
…Изнемогаю на кресте…
…И челн твой будет ли причален
К моей распятой высоте…»
Александр Блок
То ль высоту из всех метафор
Поэт наметил для креста,
Не применив приём анафор
(Крест, дескать, – это высота).
То ль высота равна поэту
(Сам автор – это высота).
Но вряд ли у авторитета
В стихе нескромная черта
То ль высота в прямом значеньи
(Ведь крест высокий, коль на нём
Висит поэт как воплощенье
Кого – вопрос не задаём).
Коль так (а это так, я знаю),
То как возможно высоту
Распять – никак не понимаю.
Вот, хоть убей, невмоготу!
…………..
Всегда отыщется придира:
Мол, не по Сеньке шапку взял,
Мол, замахнулся на Шекспира
И жопу с пальцем уравнял.
***
«…Пускай я умру под забором, как пёс,
Пусть жизнь меня в землю втоптала, —
Я верю: то бог меня снегом занёс,
То вьюга меня целовала!..»
Александр Блок
Не стоило Блоку намёк подавать
Орде стихотворцев и «-плётов».
Минуло столетие. Авторов рать
Себя влило в эту природу.
И вьюга, мол, их целовала, и бог
Снегами занёс по макушку.
Я от завываний (не вьюги) оглох.
…Сам в этой же самой ловушке.
«…Если утро зимнее темно,
То холодное твоё окно
Выглядит, как старое панно…
…И стоят, под ледяным стеклом,
Тихие деревья под чехлом…»
Осип Мандельштам
Почему один чехол на все?
Как на все деревья он один?
Если б я писал стих иль эссе,
Я б не портил речь родных осин.
Я бы все деревья нарядил:
Каждое – в свой собственный чехол.
Нет, не так… Я б их освободил
От чехла и обрядил в камзол.
Ведь камзол, пусть даже он один,
Покрасивей, чем простой чехол.
А потом бы выпил за помин
Душ деревьев крепкий карвалол.
Вот опять не так. С деревьев снял
Я бы тот единственный чехол.
То язык осин родных спасал:
Дышит пусть свободней каждый ствол.
***
Вернёмся к современным поэтам.
«…Опять на языке вертится.
И мы на всё готовы, лишь бы
К утру домой не воротиться…»
Михаил Гундарин
Чего ж верти́тся, но готовы?
Потребно гóтовы, не меньше!
Или ворóтиться. Рисковы
Все ударения, милейший!
Спросил у автора: «Ну, как же?!
Пошто ты так тиранишь слово?!»
«Для шалости», – не ойкнув даже,
Ответил мягко, не сурово.
Вот был бы в детстве у поэта
Месье, за шалости бранивший,
Мораль вложивший бы в эстета
И в Летний сад гулять водивший,
То и писал поэт бы строго
И с чувством, с толком, с расстановкой,
Понятным даже бестолковым,
Таким, как я, без расшифровки.
***
Михаил Гундарин
Полночь ходит долгими кругами,
Темными, невидимыми нам,
Розовым вином и пирогами
Потчующим сонный Инстаграм.
Веселы в Москве крамольной зимы,
Горячи, румяны пироги.
Кажется, что мы неуязвимы…
Но уже сужаются круги.
Владимир Буев
То ли сплю, а то ли в Инстаграме
Ночью засиделся я с вином.
Я в столичном душном фимиаме
Понимаю что-либо с трудом.
Пирогов поесть хотел – не дали
(А вина я сам себе налил).
Пироги в Москве жадюги жрали.
…Я же в грёзах мимо проходил.
Михаил Гундарин
Кто-то главный перемолол
свет и тьму в таинственный алфавит.
Я собрал со страниц эту смесь, прочел,
и узнал, что нам предстоит
наливаться влагой, как санный след,
погибать под ногами бегущих из
обреченного города.
Сотню лет
выходить во сне на карниз!
Владимир Буев
На заборах прежде читал,
А теперь выуживаю из книг.
Получаю оттуда сейчас сигнал:
На карниз, мол, ступай, старик;
Раз поэт, значит, место там тебе.
На карнизах не видел поэтов я.
Лишь больной покорится такой судьбе
Средь поэтов нет дурачья.
___________________________________
[1] Дмитрий Ольшанский: «Бормотание – это так (цитирую буквально то, что я там прочитал, пристегните ремни): “…личинки огмограптис скрибула прогрызают туннели
изнутри в коре эвкалипта
биллабонгом безъязыкой природы зигзагом
возникают шершавые письмена жизненный путь в древесине
подрастающей особи личинки эвкалиптовой бабочки
выгрызающей тропы
диаметр тоннелей увеличивается с ростом личинки
темнеет их цвет удлиняется уникальный меандр…”…»
[2] Одна из неполных «лучших» цитат мэра Киева Виталия Кличко: Полностью звучит/пишется так: «не только лишь все».
[3] Аллюзия с романом Кена Кизи и с кинофильмом Милоша Формана «Пролетая над гнездом кукушки…»
Так много работы у пародиста! Ох уж эта современная поэзия!)))
Пародии успешной есть гарант!
Какой? – Брат КРАТКОСТИ – талант.