С ПОПРАВКОЙ НА ДЕРИВАЦИЮ

Рубрика в газете: Эффект присутствия, № 2021 / 21, 02.06.2021, автор: Валерий КОРОЛЮК (г. ВЛАДИВОСТОК)

Снайперский удар / Алексей Суконкин. – Москва: Эксмо, 2019. – 576 с. – (Спецназ. Офицеры).

««Эгрегор войны», – мелькнуло в голове.
– Правильные боги, – сказал он вслух.»
(А. Суконкин).

Ратный труд, боевая работа, военная страда и кровавая жатва… Вышедшая в столице книга приморца Алексея Суконкина «Снайперский удар» толково, подробно и немногословно, без лишних «красивостей», со знанием дела описывает всё это.
Что перед нами – производственный роман (производство выстрелов ведь тоже предполагает и нарабатывание мастерства, и совершенствование сложнейшей техники) или так модный теперь среди молодежи шутер («стрелялка», – да уж, стреляют там много) и стоит ли тратить на него своё время?
Конечно, это и то, и другое, и даже третье, в том числе дань памяти павшим – тем, кто честно делал свою трудную работу, защищая некие «дальние рубежи». Ведь, как говорит и сам автор, «в книге нет ни одного вымышленного героя – все имеют свои настоящие прообразы… к сожалению, некоторых уже нет с нами». Но в первую очередь это – интересная и увлекательная картина подготовки и обучения наших снайперов, взятая не «с потолка» или понаслышке (как это всё чаще теперь бывает), – она написана профессионалом, с доскональным знанием ратного дела.
И очень жаль, что редакторы (возможно, в традициях старой советской цензуры) заменили многозначное и поначалу непонятное авторское название «Деривация» на уныло-утилитарный и ни о чём не говорящий «Снайперский удар».
Чтобы понять незнакомое слово сегодня ведь уже не требуется зарываться в энциклопедии и справочники, достаточно просто «погуглить»: деривация (от латинского слова derivatio – отведение, отклонение) – в общем случае означает отклонение чего-либо от основной траектории движения, отклонение от основного значения (в военном деле – отклонение снарядов и пуль нарезного оружия в сторону вращения). Математический расчет снайперской поправки на деривацию чрезвычайно сложен, и достоверные данные можно получить лишь путем отстрела конкретной винтовкой конкретных патронов (пуль) на различных дистанциях… Герои повести в каком-то смысле сами становятся такими винтовками.

Сюжет, вроде бы, незамысловат: под руководством главного героя группа снайперов-контрактников морской пехоты Тихоокеанского флота, после довольно спокойных учений в мирном пока Приморье, получает новое оружие и отбывает осваивать его в сирийской пустыне, в зоне боевых действий, где и происходит с ними всё дальнейшее. Ни автора, ни его героев, похоже, совсем не интересуют политические предпосылки их участия в чужой войне – таков приказ командования и его надо выполнять. И в этом тоже есть какая-то деривация.
Применительно же к судьбе главного героя, его личная деривация (отклонение от семьи и связанного с ней быта в сторону военного дела) происходит до начала книги, а все описываемые в ней события и есть та самая «поправка на деривацию», которую он мучительно вводит на собственной «жизненной дистанции» – чтобы не стать ещё одним узко-ограниченным профи, эдаким «стреляющим чурбаном», чтобы всё-таки вернуться в нормальную жизнь, к жене и сыну. Ведь, как замечают спецы, поправку на деривацию имеет смысл учитывать только при высокоточной стрельбе на очень больших дистанциях.
Чтобы не портить вам удовольствия от прочтения книги, воздержусь от её пересказа, но замечу: подобного описания ратного труда вы не найдёте больше ни у кого из современных авторов.
Добавлю лишь, что лично меня эта книга «зацепила» ещё и темой наёмничества в современной войне. Наряду с контрактниками на службе у государства, здесь действуют и отряды ЧВК (частных военных компаний) – «музыканты», как их все называют. Разные по возрасту, жизненному опыту и мотивациям, они описаны автором скупыми, но яркими и резкими штрихами. По сути, это те же контрактники, только на службе у частников, в свою очередь, «работающих» на то же государство… Платят им больше, но и гибнут они чаще – ведь их бросают в самые трудные и беспощадные прорывы. Капитализм – куда от него денешься?
Деривация, однако, состоит в том, что деятельность наёмников до сих пор уголовно наказуема всё тем же государством… Женевские конвенции провозглашают, что наёмники не признаются законными комбатантами, и им не нужно предоставлять такую же правовую защиту, как и пленённым военнослужащим регулярной армии. Считается, что это сделано для того, чтоб лишить наёмников статуса военнопленных.
Поскольку действие международных договоров распространяется на те державы, которые их подписали (США, кстати, к таковым не относится), в нашей стране существует и специальная статья 359 Уголовного кодекса, по которой вербовка, обучение, финансирование или иное материальное обеспечение наёмника, а равно его использование в вооружённом конфликте или военных действиях наказываются лишением свободы на срок от 4 до 8 лет, а участие в вооружённом конфликте в качестве наёмника – лишением свободы от 3 до 7 лет.
Хотя чем принципиально отличается наёмник от контрактника? Да практически ничем! Те же яйца – вид сбоку. С увяданием эпохи призывных армий, граница между ними размывается всё больше и больше.
Вот и РПЦ выступает нынче за отказ от обязательной военной службы: глава её синодального Отдела внешних церковных связей митрополит Илларион, в своё время сам отслуживший два года, заявил недавно журналистам, что современное войско должно состоять из контрактников – людей, которые пришли в армию по призванию и получают вознаграждение. «Я не разделяю мнение тех людей, которые говорят, что каждый мужчина должен пройти через обязательную воинскую службу, – сказал он и добавил, – Я хотел бы выразить надежду на то, что обязательная воинская повинность рано или поздно уйдёт в прошлое, и чем скорее это произойдёт, тем, на мой взгляд, это будет лучше для боеспособности армии… Случайные люди в армии очень опасны, потому что они не будут выполнять те задачи, которые стоят перед современной армией». (Замечу в скобках, что тут священник слегка лукавит – оставляя в стороне мобилизационную готовность страны и физическую подготовку её защитников, да и нет у нас никакой «воинской повинности», остался лишь вполне символический год службы по призыву.)
К сожалению, не могу сказать, что книга Алексея Суконкина безупречна и у неё нет недостатков. По мере её прочтения, просто лезет в глаза постоянно преследующая автора некая художественная «эхолалия» (или даже «лингвистическая деривация – употребление в одном высказывании двух и более однокоренных слов») – вместо того, чтобы подыскать подходящие синонимы, на протяжении всего текста нанизываются бесконечно эти самые слова («Грудь до сих пор ломит, перелом ребер…»; «побежал вдоль здания, стремясь добежать…»; «Они вышли на улицу, обошли здание и вошли вовнутрь…» и т.д. и т.п.). Раздражает и рассыпанное в изобилии по страницам вот это нерусское слово «вовнутрь», «подаренное» нам когда-то венграми в комплекте с их «Икарусами» – на автобусных дверях оно, может, кому-то и сгодится («вовнутрь открывается!»), но для художественного текста неприемлемо (ну, нет в нашем языке такого слова: во-в-нутрь это «масло масляное»!).
Ни в коем случае не пытаюсь упрекнуть в этом автора – «каждый пишет, как он слышит, не стараясь угодить» – но ведь у этой книги обозначены, не считая корректора, целых три редактора: ответственный, художественный и технический! И до горечи обидно, что ни один из них, по-видимому, не озаботился тем, чтобы ответственно, художественно или хотя бы технически поправить текст, выполнить свою редакторскую работу: подсказать и помочь автору, действительно, «первого по-настоящему правдивого романа о сирийской войне без патриотических штампов, психологическая достоверность которого настолько высока, что создается «эффект присутствия». «Мы слышим все звуки войны: выстрел, звон гильзы, движение спускового крючка…», – могу подтвердить, что в этой реплике, вынесенной на заднюю обложку книги, всё верно, без деривации.

Валерий КОРОЛЮК,
кандидат исторических наук,
подполковник запаса ВМФ.