Слово, проверенное временем

Рубрика в газете: Спасительные книги, № 2019 / 36, 04.10.2019, автор: Михаил ХЛЕБНИКОВ (НОВОСИБИРСК)

В крупнейшем книжном магазине Новосибирска прошла презентация сборника Николая Самохина «Рассказы о прежней жизни».


Книгу выпустило московское издательство «Вече» в популярной серии «Сибириада» при самом деятельном участии журнала «Сибирские огни». Последний факт не случаен: творческая судьба писателя самым тесным образом связана с ведущим литературным изданием Сибири. Много лет он проработал ответственным секретарём журнала, в нём впервые были опубликованы его наиболее значительные произведения, которые впоследствии выходили отдельными книжными изданиями. После последнего выхода книги писателя прошло долгих 29 лет. Тридцать лет прошло и со дня смерти автора. Печальная близость этих дат неслучайна. На долгие годы писатель и его книги отступили в тень. Его продолжали читать, передавая книги сначала из рук в руки, а потом подсовывали уже порядком потрёпанные томики младшему поколению. Но переизданий не было.


В представленное солидное пятисотстраничное издание включены в основном повести («Рассказы о прежней жизни», «Где-то в городе, на окраине», «Сходить на войну», «Наследство»), составляющие по сути автобиографический роман писателя. Слова о романе не наше филологическое измышление, сам писатель неоднократно указывал на связь между своими произведениями, выделяя в них три больших цикла, три романа. Но прежде, чем говорить об этом, необходимо сказать несколько слов об их авторе.


Николай Яковлевич Самохин родился в 1934-ом году. Его детство и юность прошли в знаменитом на всю страну Сталинске. Знаменит он был грандиозной индустриальной стройкой – Кузнецким металлургическим комбинатом. На нём и работал отец будущего писателя. Правда, его работа была далека от плакатного образа сталевара, который, прикрыв глаза ладонью, вглядывался в бушующее созидающее пламя. Отец Коли оценив предложенные перспективы словами: «Ну его к такой матери… Жарко здесь… », предпочёл работу коновозчика, которая была нужна при всех достижениях индустриализации и техническом прогрессе. Детство Коли прошло на трущобной окраине «города-сада», на улице Аульской, непростых обитателей которой он позже покажет в своих книгах.
После школы он поступает в Новосибирский институт водного транспорта. С этого времени вся его жизнь связана с Новосибирском. После окончания института, Самохин, продолжив славную семейную традицию причастности к знаковым стройкам времени, участвует в строительстве новосибирского Академгородка. Тогда же появляются его первые газетные публикации. Самохин и в зрелые годы не считал, что журналистика «заедает» писателя. Он любил и умел общаться с людьми, понимал их проблемы.
Не случайно он относил свои очерки и статьи к отдельному третьему роману. Наряду с очерками молодой автор публикует юмористические рассказы, которые приносят ему мгновенный читательский успех. На рассказы молодого автора обращают внимание в центральных изданиях, начинается его активное сотрудничество с «Литературной Россией», в которой опубликованы более десятка рассказов Самохина. На один из них – «Героя», вышедшего в 1978 году, откликается Фёдор Абрамов: «Прочитал Вашего «Героя» и от души порадовался за Вас. Крепкая, честная вещь! Всё очень точно, весомо и просто. С истинным пониманием жизни, человека и зверя. И что ещё меня восхитило – без малейших художественных побрякушек…». Нужно учесть, что похвала Фёдора Абрамова, начинавшего свой путь в литературе критиком, была нечастой и свидетельствовала о том, что рассказ по-настоящему «зацепил» известного писателя.
Книги молодого сибирского автора раскупаются, едва попадая на книжные прилавки. У Самохина оказывается редкий среди юмористов дар. Он не смешил специально, нагромождая гэги, он видел смешное в простых житейских вещах и ситуациях. Его смех не унижал человека в переполненном трамвае, или стоящего в очереди за неизбежным дефицитом. Потому что вместе с ним ехал и стоял сам автор. В этом он кардинально отличается от Зощенко, который конструировал персонажей, придумывая для них особый гипермещанский, «смешной» язык. Закономерно, что проза Зощенко с годами приобретает исключительно культурологическое измерение и значение, тогда как лучшие рассказы Самохина не потеряли своего читательского очарования и по сей день.
Не пытался писатель, используя юмор и сатиру, подмигнуть читателю, прослыть «нарушителем границ», фрондёром, осторожно покусывающим власть. Писатель принимал своё время и свою страну, прекрасно видя все естественные ограничения и противоречия эпохи. Он не был благодушным созерцателем и сочинителем «острых» рассказов про нерадивых работников ЖЭКов.
Человеческим отношениям в непростое время посвящена вершина творчества писателя – автобиографический роман, составленный из названных нами повестей. Они пишутся ровно десять лет: «Рассказы о прежней жизни» выходят в «Сибирских огнях» в 1972-ом, «Наследство» – в этом же журнале в 1982-ом. В них Самохин рассказывает о своей семье, её корнях, о собственном открытии мира, начавшемся с Аульской улицы города Сталинска. Честно говоря, до сих пор не совсем понятно, как эти повести могли выйти в те годы. Написаны они о горьком и трагическом периоде нашей истории, когда оказались переплетены по словам писателя: «разумное с нелепым, героическое с низким, смешное с трагическим». Будущий писатель видел это детскими глазами, которые запоминают всегда важное. Видел он трудные предвоенные годы, страшные дни и месяцы войны, нищие и хмурые послевоенные времена. В его описании трущобных нравов нет даже следов уголовной романтики, которой переболели многие подростки послевоенных лет. Вспомним хотя бы ранние песни Высоцкого. Самохин рассказывает об уличном праве сильного и наглого, о равнодушии тех, кто обязан по должности помогать и поддерживать слабых. Завуч отбирает у классного хулигана Ваньки сумку и выгоняет его из школы:
«Правда, в этот же день меня повстречал один из Ванькиных братьев – Колька.
– Кончились уроки? – спросил он, глядя вниз и ковыряя ботинком чудовищных размеров вмёрзший в снег камешек.
– Ага.
– А сумка Ванькина где?
– В учительской, наверное, – простодушно ответил я.
– А ты почему её не украл, сука?! – вскинул на меня жёлтые кошачьи глаза Колька.
Он сбил меня с ног и как следует напинал под бока своими могучими американскими ботинками».
Написано без сентиментальности, но и без жестокости. Потому что рядом расцветает первая любовь Коли, потому что в его класс пришла настоящая учительница, про которую нельзя забыть. Следующий этап постижения мира. Открывается школьное неравенство, построенное уже не на примитивном улично-уголовном подавлении, а следующее из простых анкетных данных: кто у тебя родители и что они могут. Неожиданно Коле вручают новые учебники и называют «очень хорошим мальчиком». «Очень хороший мальчик» в недоумении: с чем связано поощрение? «Я перебрал все свои последние подвиги и решительно остановился на одном, который мог иметь неожиданное продолжение. Как раз незадолго до этого, пробравшись в склад Алюминиевого завода, я срезал на грузила большой кусок свинца с электрического кабеля. Кабель этот вполне могли украсть потом диверсанты, чтобы при помощи его подорвать наш родной завод, алюминий с которого шёл на строительство военных самолётов. А ток по заранее испорченному кабелю, конечно, не пошёл – и завод уцелел. Те, кому положено, дознались, что это я помешал вредителям, и сообщили в школу». Увы, открывается простое и негероическое объяснение недолгому возвышению Коли Самохина. Его отец «из уважения» не взял денег за уголь, привезённый школьной учительнице. Не правда ли, актуально?
Но есть другой мир – мир книг, и ребята с Аульской улицы, окунувшись в них с головой, пытаются жить так, как живут герои их любимых книг: «А после «Тимура и его команды» разве не мы распилили на дрова инвалиду финской войны Ишутину все брёвна… заготовленные им, как выяснилось впоследствии, для строительства новой бани «по-белому» – вместо старой, которая топилась «по-чёрному». Смешные, нелепые и спасительные поступки для мальчика, который вырос в «простой малограмотной семье, на трущобной улице».
Детская вера в рыцарей и настоящих пионеров оказалась сильней всех социальных барьеров и ограничений. Важно, что в повестях нет злобы и ненависти к тому времени и тем, кто там жил, зачастую совершая поступки одновременно далёкие от моральных правил и опасно близкие к статьям уголовного кодекса. Автор понимает и их, не «сумевших прорваться сквозь наше детство». Очень важное уточнение: не «моё», а именно «наше детство», объединяющее Самохина с Ванькой Ямщиковым – одногодком и соседом по Аульской улице, за которым в прекрасный воскресный день привычно размеренно бегут милиционеры, и судьба которого, к сожалению, предопределена. Самохину повезло, и он считал своим долгом рассказать про всех. А рассказать можно только правду, которой всегда был верен писатель.
Мне представляется, что новая книга писателя не рядовое событие для нашей литературы. Я говорю «новая», несмотря на то, что в ней напечатаны вещи уже вроде бы для многих знакомые. Но открыть их предстоит, как я надеюсь, молодому читателю. Тому, которому всё сложнее отделить настоящее от поддельного, реальное от виртуального. Вспомним ещё раз о том, как именно книги и вера в их подлинность спасли будущего писателя: «Но я точно помню: книги формировали нас легче и лучше, чем институты, официально уполномоченные формировать. Они учили честности, прямоте, бескорыстию, справедливости, – не повторяя надоедливо: не ври, не завистничай, не жадничай. Они призывали к действию».
Падение влияния литературы в наши дни во многом связано с тем, что «писателями» сегодня объявляются телевизионные ведущие, беглые олигархи и их жёны, актёры и, как бы раньше сказали, дамы полусвета. Подаётся это ярко, по всем правилам маркетинга. Для отчаянных эстетов активно работают творцы, познавшие всю тщетность бытия согласно буддийским предписаниям. Но даже люди, не искушённые высокой словесностью, чувствуют ненастоящесть, поддельность как «писателей», так и их «творений». Пластмассовые персонажи, как бы разноцветно они ни были раскрашены, могут одноразово развлечь, но им нельзя верить, а значит и сопереживать. Не случайно, что «Рассказы о прежней жизни» мгновенно нашли своего читателя. Чтение Самохина – возможность вернуть доверие литературе, увидеть за напечатанными строчками и страницами настоящего человека, знающего цену слова.

 

 

Один комментарий на «“Слово, проверенное временем”»

  1. Мощно критик одной фразой сопливого Зощенко приложил. Я этого Зощенко не люблю, но так вот – наотмашь, это ж какую смелость надо иметь? И силищу? Богатырь не иначе. Нет, три богатыря. В одном флаконе.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.